У нее много имен. Владычица Копий, Жена-Воительница, Матерь Многих, но истинное ее имя ведомо только тем, кто сжег свое мужское естество на ее алтаре.
Солнце еще не поднялось над городом, когда торговое судно «Владычица Моря» вышло из порта и, поймав попутный ветер, взяло курс на Летние острова. Стояла жара, ветерок дул совсем слабый, его едва хватало, чтоб наполнить паруса. Потому корабль двигался очень медленно, но капитан радовался и этому, так как лучше поймать слабый ветер, чем попасть в штиль, который может продлиться неизвестно сколько времени. Море было очень спокойным, вода в этих местах отливала голубым и зеленым одновременно. Цвета будто перетекали один в другой, оставляя на поверхности моря замысловатые рисунки, принадлежащие кисти искусного художника. Сотня Безупречных, купленные накануне мирийским купцом, заняли свои места на палубе, крепко сжимая в руках копья и щиты. Кодул довольно улыбался, ел сочные финики, выплевывая косточки за борт. Он остался доволен сделкой и теперь не тревожился за сохранность сундуков, набитых до отказа дорогими тканями, украшениями, посудой и прочими товарами, которые он намеревался выгодно продать. Прищурившись, купец наблюдал, как Великая Пирамида, окутанная облаками, постепенно скрывается из вида. Матросы сновали туда-сюда, выполняя свои обязанности, парус, наполненный ветром, радостно трепетал, волны с тихим шорохом ударялись о борт «Владычицы». День обещал быть дивным. Доев финики и облизав пальцы Кодул решил, что можно, наконец, удалиться в каюту и немного поспать. Пробежавшись блестящими глазками по солдатам в черных доспехах, он снова подумал, что сделал все правильно. За своими мыслями он не заметил того, как один из Безупречных поднял вверх правую руку и что-то выкрикнул. Кодул не успел ничего сообразить, как вдруг на борту корабля начался настоящий хаос. Все закончилось довольно быстро — матросы, не ожидавшие нападения от собственной охраны, не успели схватить хоть какое-то оружие. Очень скоро палуба галеи окрасилась в красный цвет. Отовсюду слышались мольбы о помощи, предсмертные крики, удары металла и всплеск воды. Мертвых мирийцев Безупречные тут же бросали в море. В живых остались лишь несколько человек, в том числе и капитан корабля. Толстяка Кодула обнаружили на ступенях, ведущих на нижнюю палубу, со вспоротым животом, в луже собственной крови и широко распахнутыми глазами. Рана на его животе напоминала прекрасный распустившийся бутон розы, которые в изобилие росли в садах Астапора. Бросив на него безразличный взгляд, Пятнистый Змей перешагнул через труп и осмотрелся по сторонам. Выжившие матросы взирали на людей в черных доспехах с нескрываемым страхом. Кто-то плакал, закрыв лицо руками и ожидая гибели, кто-то молился своим богам, другие покорно ждали. — Если будете делать то, что вам велят, больше никто не умрет. Бросьте якорь и ждите дальнейших указаний. Матросы, без лишних вопросов, кинулись выполнять поручение. Пятнистый Змей велел нескольким солдатам смотреть за командой корабля, чтобы тем не пришло в голову совершить глупости. — Что дальше? — поинтересовался светлокожий Безупречный с красивыми голубыми глазами, осматривая корабль. — Нужно подождать до завтра. На рассвете какой-то важный господин явится за тремя тысячами наших собратьев, в числе которых будет Серый Червь. Остальные Безупречные будут ожидать сигнала в казармах. К завтрашнему вечеру Астапор должен быть в наших руках. За кормой вновь раздался всплеск — это мирийский купец отправился на корм рыбам. Подставив лицо под приятный морской бриз, Пятнистый Змей вздохнул полной грудью.***
День только занимался, но солнце уже палило вовсю, заливая Площадь Гордости ярким светом. По спине молодого темнокожего Безупречного струйками стекал липкий пот. Ветра практически не было, а его слабые дуновения лишь слегка колебали красную пыль под ногами, не принося желанной прохлады. Мысли Серого Червя устремились к прошедшей ночи — убедить Безупречных восстать против господ оказалось намного проще, чем он ожидал. Особо рьяно поддержали эту идею совсем юные мальчики, те, кто еще не успел до конца смириться со своей участью и кто пока не убил младенцев. Теперь же оставалось самое главное — ждать. А ждать Безупречные умели. Скоро придет их час — час, когда они вернут себе свободу. Наконец-то они сами смогут распоряжаться своими жизнями, в которых прежде не было ничего радостного. Прежде Безупречные видели лишь многочасовые изнурительные тренировки, истязания и унижения. Они являлись собственностью господина, который продавал их, словно скот, скотом и считая. Солнце поднимаясь все выше по небосводу, окрашивая красные стены и крыши домов в золотистый оттенок. Бронзовая Гарпия Гиса, державшая в руках тяжелую цепь, переливалась на солнце, глаза из слоновой кости казались живыми. Она следила за каждым и скалила острые клыки в зловещей ухмылке. Вот из круглых ворот показались люди. Впереди, обнажив белоснежные зубы в довольной улыбке, шел Кразнис мо Наклоз. Одной рукой он придерживал шелковый токар песочного цвета, другой сжимал кожаную плеть. Рядом с господином Кразнисом уверенно вышагивал высокий незнакомый мужчина в дорогих одеждах, на каждом пальце у него сверкало по кольцу с крупными камнями, а шею перехватывала золотая цепь. Судя по его внешнему виду, он являлся уроженцем Вольных городов. Богатые купцы Волантиса и Пентоса часто приобретали Безупречных для личной охраны, для защиты торговых караванов или судов. Позади мужчин семенили слуги и молодые рабыни, которые держали над их головами шелковый навес, защищающий от палящего солнца. В одной из рабынь Серый Червь узнал личную переводчицу господина Кразниса, и сердце в груди заныло, как случалось каждый раз, когда он ее видел. Рука, сжимавшая копье, с силой сжалась. Внезапный порыв ветра принес с собой столб красной пыли, и покупатель, вдохнув её, резко закашлялся, и из его глаз потекли слезы. Господин Кразнис выкрикнул слугам, чтобы те подали воды, но те не успели исполнить этот приказ. — Безупречные! — громко прокричал Серый Червь, и ветер разнес его слова над Площадью Гордости, — убивайте господ! Освобождайте рабов и снимайте с них ошейники. Приняв боевую стойку, он швырнул копье в покупателя, и острие вошло ему прямо в голову. Воздух разрезали первые громкие крики, к ним присоединились еще и еще, и вот уже отовсюду слышались вопли, стенания и предсмертные выкрики. По узким улицам в панике метались люди, ищущие укрытие и желающие избежать смертельных ударов копий и мечей. Серый Червь подошел к мертвецу и резким движением выдернул копье, с наконечника которого тут же заструилась алая кровь. Мастер Кразнис, не понимая, что происходит, смотрел обезумевшим взглядом на свой товар. — Я ваш хозяин! — взревел он, поднимая вверх плеть, — я приказываю вам… Договорить он не успел. В его ногу вошло копье, дробя кости и сухожилия, и он завопил, что есть мочи, опираясь на здоровую ногу. Плеть выпала из его рук, и ее тут же отнесло в сторону чьими-то ногами. Взревев от злости и боли, он метал глазами молнии. Возле него остановилась фигура в черных доспехах. Склонив голову на бок, Безупречный наблюдал за тем, как его бывший хозяин корчится от боли. — Ты! Животное! Мерзкое поганое животное! Больше он не успел ничего сказать. Безупречный ударил его тупым концом копья и Кразнис, упав в пыль, потерял сознание. Увидев личную рабыню Кразниса, стоявшую недалеко от мертвого покупателя, Серый Червь подбежал к ней. Девушка, прикрыв глаза и сцепив руки в замок, тихонько молилась. — Ты в порядке? — спросил он ее. Напуганная девушка не могла выдавить ни слова, из ее глаз цвета расплавленного золота лились крупные слезы, а все тело содрогалось от рыданий. — Не бойся, — сказал ей Серый Червь, — ты переводчица мастера Кразниса? Покажи нам путь к его вилле. Нужно освободить и других рабов. Взяв себя в руки и утерев слезы тыльной стороны ладони, девушка кивнула. Внезапно возле нее оказался гвардеец. С перекошенным от ненависти лицом, он поднял руку с мечом и занес над головой переводчицы. Оттолкнув ее в сторону, Серый Червь всадил в его грудь копьё. Схватив девушку за руку, он потянул ее за собой, велев не отходить от него ни на шаг. Кликнув нескольких Безупречных, стоявших возле входа в Пирамиду, он распорядился: — Синяя Змея, бери людей и отправляйтесь в казармы. Нужно освободить остальных Безупречных. — Если они еще сами не вышибли дверь, — усмехнулся смуглый юноша и, махнув рукой собратьям, направился через Площадь Гордости к казармам. Молодая переводчица, указав рукой в сторону узкой улочки, сказала: — Нам туда. Велев двум евнухам взять с собой не подающего признаков жизни мастера Кразниса, Серый Червь двинулся за девушкой. Солнце ярко озарило Площадь Гордости, скользя по безжизненным лицам и играя в лужах крови, отчего казалось, что по городу кто-то рассыпал рубины. Улицы Астапора были усеяны телами работорговцев, на чьих мертвых лицах застыла гримаса ужаса. Одних настигло острое копьё или меч, других лишили жизни камни и палки. Немногие смогли скрыться от гнева тех, кто всю жизнь прожил в оковах. Гискарская Гарпия, символ Красного города, лежала на боку, окропленная брызгами крови. Казалось, что ее холодные глаза взирают на все с осуждением и ненавистью. Несколько ребятишек подбежали к ней с дубинками и принялись молотить по ней что есть силы. Худые ручонки дрожали, но пальцы крепко держали свои орудия, а в глазах светилась безмолвная ярость. Остановившись неподалеку от них, кто-то из Безупречных, с ног до головы перепачканный грязью и кровью, одобрительно кивнул.***
Роскошная вилла Кразниса мо Наклоза была набита напуганными людьми. В центре дома, возле небольшого прудика, сбились в кучу женщины с малолетними детьми. Отдав распоряжение своим людям охранять дом, Серый Червь вошел внутрь и поискал глазами темнокожую девушку, которая привела их сюда. Он поймал себя на мысли, что все еще не знает ее имя. Она сидела, прислонившись спиной к высокой колонне из белого мрамора, и тоскливо смотрела по сторонам. Сняв бронзовый шлем, Серый Червь двинулся к ней. — Я так и не узнал твоего имени, — сказал он, остановившись в паре шагов от девушки. Только сейчас, подойдя ближе, он заметил, что она плачет. — Миссандея, — ответила девушка, поднимаясь и утирая пальцами слезы, оставляя на лице грязные дорожки, — а тебя? Она улыбнулась и взглянула на молодого евнуха. Ее глаза, цвета жидкого золота, внимательно смотрели на него, отчего сердце в груди у Серого Червя забилось быстрее. — Мое имя Серый Червь, — наконец, произнес он, не в силах оторвать от ее глаз. — Серый Червь? Но ведь это имя дали тебе господа, желая унизить и показать, что ты никто. Что ты всего лишь жалкое ничтожество, не имеющее права даже на имя. — Я решил оставить это имя в память о том, что сегодня случилось, — с жаром произнес Серый Червь, сжав руки в кулак, — я вырвал свою свободу с этим именем и хочу его оставить. Девушка понимающе кивнула и хотела что-то сказать, но тут ее взгляд мазнул по мускулистой руке молодого человека, и девушка вскрикнула. — У тебя рана на руке! Серый Червь мельком взглянул на руку и обнаружил там порез, из которого сочилась кровь. Он не знал, когда и кто его ранил. — Тебе не больно? — обеспокоенно спросила девушка. — Я Безупречный, — просто ответил он, — боль для нас ничто. От разговора с юной рабыней его отвлек голос высокого светлокожего Безупречного: — Мы убили самых высокопоставленных господ и освободили рабов. Но многие укрылись в Великой Пирамиде. Кразниса мы заперли в винном погребе, предварительно связав. Что дальше? Сурово нахмурившись, Серый Червь повернул голову в сторону бывших рабов. Все они были перепуганы, но, тем не менее, воодушевлены. В их глазах светилась надежда. Многие мужчины подходили к Безупречным и благодарили их, другие же просили дать им оружие, чтобы иметь возможность защищаться. — Для начала нужно сжечь трупы, иначе уже завтра утром в городе нечем будет дышать, — сказал Серый Червь, глядя на худую женщину с впалыми глазами, на руках которой сидел совсем еще грудной младенец, — дым над городом будет знаком Пятнистому Змею, что город наш.