💃 🚶 🚶 🚶 💃 🚶 🚶 🚶 💃
Почему тело такое тяжелое, словно не моё и кто-то подсунул.
Это такое одновременно пустое и тяжелое, где я? Я потеряла сознание.
Нет, я помню, что я помню?!!
Моё лицо, что высунулось из капюшона, я смотрю на Артура и он смотрит на меня, не узнал, но потом он узнаёт, приветливо улыбается что-то говорит, я лишь киваю как тяжело сконцентрироваться, чувствую, как под одеждой мокро хотелось бы чтобы это я всего лишь вспотела и крупные капли пота, расплываются по моему телу, но я знаю правду это кровь и отчетливо чувствую, как с пальцем одной из свободных рук стекает капля и падает на пол лифта.
Я улыбаюсь ему из призрачных сил и чувствую, как скатываюсь по стенке лифта, вижу беспокойство и испуг Артура. Он склонился надо мной. Я говорю жестами, что все хорошо, просто я устала
устала от жизни? .
Моя рука легла на его лицо, я измазала его в своей крови. Он хочет помочь, он испуган беспомощен, а дальше?
Я слышу, как он пытается со мной говорить и требует, чтобы я не засыпала.
Я потеряла много крови, слышу его смех он смеётся через боль как не вовремя его болезненный смех, что душит , держит меня в руках и зовет на помощь, что я помню его руки испачканы в моей крови я пометила его своей кровью.
значит он мой? .
Больница?
Когда я очнулась, он был рядом, он был рад хоть и выглядел измучено. Мы ведь друг друга знаем не так давно, а он такой самоотверженный, спас мою жизнь.
может я хотела умереть? Нет. Это не так. Жизнь - прекрасна.
Крови вылилось не так много, бывало и больше если бы я добралась до помещения просто прижгла бы раны и все, не раз я так делала.
Артур навещает меня. Потом я узнала, что он сказал врачу, что он мой жених.
Я подтвердила. Ну, ведь просто знакомых не пускают в палату, он объяснил мои раны, что на меня напали и что он шёл меня встретить и тут вот. Все это мысленно я рисовала себе картину, как он дрожит полностью испачканные в моей крови руки и одежда. Да, те еще впечатления.
В один из дней его посещения он рассказывал, что его уволили из-за оружия, которое ему дал его бывший коллега. Я сказала, что его коллега мерзавец и заслуживает того, чтобы ему вернули эту пушку, желательно пустив всю обойму ему в лицо. Артур даже немного засмеялся с моего пожелания. Потом мы говорили на нейтральные темы и как-то так пошло, что я задала ему вопрос.
— Может я твоя галлюцинация? - он выглядит растерянно, а дальше напугано, но потом его взгляд теплеет и улыбка.
— В этом я сомневаюсь. - уже уверенно и собрано говорит мне он, на что я с сомнением кидаю взгляд беспокойства, дрожащим с придыханием тоном.
— Ты так уверен, чем докажешь, ты так уверен? - на это он просто улыбался, как хороший мальчик, что ложиться спать вовремя, чистит зубы и молится перед сном.
В такой момент и такой наивный Артур, не долго ожидая, стремлюсь сделать что-то такое от чего его наивность и детская непринадлежность сдует ветром, уступив место тому что он мужчина, а не мальчик если поцеловать его в щеку, он покраснеет, а если в губы? Хоть более глобально вывести из равновесия, кажется мне, что его губы не знавали еще ни одной женщины
кроме матери? беру его за подбородок и притягиваю, резко целую, чувствую его теплые губы. Потом углубляю и усиливаю поцелуй, ощущаю привкус табака, он слишком много курит, отстраняюсь, любуясь его лицом.
— Бросай курить, Артур, если хочешь повторить. - он лишь кивает, согласившись, но еще не отошедшие от шока и потом послевкусия моего поцелуя, ему понравилась, это точно.
— Ты точно не моя галлюцинация. Ты слишком реальна. Разве галлюцинация способна быть такой теплой
ты пахнешь цветами и твой поцелуй такой сладкий.
Да, пробудить в нем мужчину оказалось наверно плохой идеей его руки взяли мою руку как-бы доказывая, что галлюцинации не состоят из крови и плоти.
Мог бы притвориться и подыграть мне неужели было так сложно? Может в следующий раз ты мне подыграешь?
Этот поцелуй был таким чистым и невинным, хоть я немного, почти, совсем чуть зашла за грань, ощутив его вкус, ловя на мысли, что хочу еще, сейчас не получится, но потом... Потом обязательно.
Когда меня выписали чуть раньше с прибинтованной и зашитой рукой и частично живот, больше досталось руке, для ее заживания нужно минимум 3 недели, что самой интересной после того дня, когда я попала в больницу, попала еще его мать и Артур теперь навещал нас двоих. Вот же удача, когда мне стало лучше, я навестила его в палате с его так называемой мамой, она выглядела плохо, но врачи сказали, что она придет в себя, я сидела рядом с ним, утешающе гладила его спину, касалась его затылка.
Мне нравились его волосы. Мне всегда нравились патлатые парни, я замечала сначала дрожь от моего прикосновения, а потом она прошла, уступив место расслаблению под моими руками, моя голова легла на его плечо, а порезанная рука вплела его пальцы в свои. Артур аккуратно держал мою руку , понимая и зная сколько крови из нее вытекло.
В тот день, когда меня выписали, я оставила ему сообщения, что получилось раньше и что мы встретимся дома на лестничной площадке.
Если бы я знала, что он захочет знать правду, ужасную правду, что его мать не мать ему вовсе, а просто монстр, что истязала его и что гнев, и пустота так сильно схватит его и уничтожит наконец-то ту иллюзию нормальности. Я была бы рядом в тот момент и поддержала его своим присутствием, любуясь как он задушил свою лже-мать.
было бы не плохо предаться блуду на кровати с его мертвой матерью.
В квартиру старушки я не возвращалась. Попугая я выпустила. В квартиру висельника, из которой уже знатно пованивало, я тоже не вернусь, но, когда было иначе в других еще больше трупов, я рассказала вам только про двух из 15 кого я уже убила здесь, а пробраться в его квартиру не было трудно. Я умела пробираться туда, где были замки.
Он вернулся домой. Сначала он был встревожен и даже ах, да, я не закрыла дверь? Той бабки с попугаем, а он видел, как я уходила туда, что он подумал? Он увидел труп? Что он скажет?.
Он вдруг слегка шокирован, что я в его квартире?, но вот с минуту я вижу в глазах, что он даже рад не пришлось искать меня и сразу меняется в лице. Он плачет и приближается ко мне говорит, что его мать умерла. Я обнимаю его, он облегченно вдыхает, его руки обнимают меня, не просто в дружеском принятии поддержки, а иначе и он уже не плачет, он спокойный, говорит, что убил её, эту гадину лживую старуху, и смеется более радостно, словно теперь он свободен, а еще он рад, собран как никогда и живой, он существует.
Всматриваюсь ему в глаза с вопросом: «Что теперь?» и получаю ответ его поцелуй.
Да, вот так просто, он обнимает меня, прижимается ко мне, чувствую его напористость, что он не передумает, ему не стыдно быть таким развязным, стремительным и так сейчас хотеть меня.
Его ладони сначала одна рука скользит, прикладываясь с моей спины на локоть, тянется, прочерчивая линии, изучая поверхность от плеча к шее, наконец-то добравшиеся до пункта назначения. Ладонь такая прохладная, я умиротворённо отдаюсь этому чувству. Его глаза изучают и вскоре еще одна рука на моем лице. Потом моё лицо и его в одинаковой близости сначала только руки, что уже впитали в себя мое тепло, становясь одной температуры со мной, а теперь его губы. Он сам делает шаги ко мне. Я не хочу его пугать, но я слышу, как дверь клетки захлопывается, и моя рука цепко хватается за его плечо.
Артур на многое способен, и он докажет мне это, все это очень увлекает, мне хочется напугать его. Я перехватываю его уверенность, цепляясь за него мертвой хваткой, возможно, делая больно наступаю на него, проталкивая вперед в комнату его матери.
О, да это будет мерзко и грязно,
я грязная хочу испачкать тебя в своей слюне и возбуждении, хочу почувствовать твою дрожь, опрокидываясь вместе с ним на кровать, кусаю его за угол нижней челюсти, оставляю минутные отпечатки от моих зубов, запуская руки в его одежду, в желании почувствовать своими пальцами его кожу найти, что-то и я нахожу шрамы и еще присутствие синяков, снимая с него одежду, так словно я делаю это против его воли, я целую его синяк, облизываю его шею, сажусь на его бедра, чувствую ему нравится моя игра, кладу его руки на свою одежду. Он понимает без слов, стягивая с меня одежду. Он такой ласковый, аккуратный, а я не терпелива как обычно, трение, меньше пространства.
Он видит мои увечья, что переплетены с татуировками. Он хочет посмотреть глазами и руками. Его руки только и скользят по телу, изучая меня, как карту, по которой он хочет пройтись не раз и целует меня в именно тот шрам, который бывало болит чаще обычного, я издаю звук похожий на боль и наслаждение, хватаюсь за его горло, требуя позже обследовать мои уродства, сосредоточится на мне, на нас, хватаясь за его руки, плечи хочется оставить свои следы на его теле, засосы, и стонать ему в ухо, я представляю, как он убивает свою мать.
Сначала так мучительно медленно, казалось, набирая темп и также сбрасывая его.
Мучаю Артура, заставлю его пройти такой путь, чтобы в конце измучено шипеть моё имя, пот и все наши любовные выделения их так много, чтобы просто сжечь эту кровать и уйти вместе в ванну и полежать воде, смыть пот и все остальное, а потом уснуть в объятиях друг друга.
Мне так отчаянно захотелось погладить его всего, доказать всем и ему, что теперь он только мой, мне хочется, так хочется, чтобы он пах мной, видеть царапины на его спине, видеть свои отпечатки на его теле, доказывая себе, что он всецело мой только мой и он никуда не уедет, он не сможет уйти от меня если попытается,
я накажу его и знаю, что мне будет больнее чем ему и я так хочу быть с ним,
больна, заболела, я как моя мать? Нет, нет, я лучше, нет, я хуже, да, мама? Ты заразила меня так давно, и теперь твоя зараза дала плоды, что будет потом, мама?
Я хочу слышать, как он называет меня по имени, чтобы он прикасался ко мне. Он будет нежен и ласков. Я так хочу этого. Пусть его сумасшедшая нежность сведет меня еще больше с ума, я хочу его кровь и плоть, его душу и больше ничего мне не надо.
👨 👫 💑
Если вы улыбаетесь через свой страх и печаль
Улыбайтесь и, возможно, завтра
Вы увидите, как взошло солнце
Для тебя
Ты думаешь только о плохом, а ты посмотри на это иначе, под другим перевернутом положении, кто несчастен, кто действительно страдает, мы все придумали вообразили себе эту боль и решили написать себе сценарий, в котором они главные злодеи, что сегодня он решил украсть деньги у друга, а завтра отравит всех животных в его районе.
Самообман, иллюзия спасательного круга, когда тонешь от сознания бессмысленности своей жизни. Что? Слышите нотки депрессивности? О, прошу прощения. Оно как-то само пришло, сказала своё название, но оно раствориться также, как и то, что ты сказал, что ты сошел с ума давно очень давно.
Да, я полюбила Артура. Так быстро позволила себе мой интерес и груз знания его прошлого наблюдения. Я сама загнала себя в ловушку, я хотела развеять свои мысли, что он мне не нужен, что не захочу его, убеждала себя, расчесывая ранку, ощущаю кровь на пальцах и понимаю, что это я себе не придумала и что хочу касаться его, увидеть в его глазах отчуждения, не принятия моего интереса, но этого не произошло и я упала в это чувство, это любовь?
болезнь .
Я остаюсь одна, просыпаюсь. Артур, куда ты делся? Он вернется, я знаю, а если нет
... если нет...тогда....
Он возвращается. Я вижу его спину. Он одет ярко, грим на лице. Целую его, мои руки запускаются в его волосы. Они зеленые. Новый образ выглядит интригующе. Может, мне тоже стоит примерить что-то новое. Рассматриваю его грим, трогаю руками.
Потом снова его волосы цвета зеленой тоски.
Он подготавливается к шоу, на которое его пригласили, и он производит убийственную шутку.
Я решила, что мне тоже стоит подготовится, купила парик фиолетового цвета, сидеть среди зрителей, и видеть все это выстрела монолог пока все разбегались и паниковали, я аплодировала. Потом он вышел ко мне, беря меня за руку. Мы вместе ринулись к выходу, но копы уже стояли, на что он отреагировал быстро, целуя и говоря, что он найдет меня, он повторил ту строчку, что я пела, когда мы встретились взглядом.
Он вышел вперед после последнего поцелуя, а я стою и чувствую, как мое сердце разрывается, сжимается и болит, хочется смеяться и плакать. Сейчас чувствуя след его губ, его грим. Он удаляется, словно снова выходит на сцену с занавесом, а я прикусываю свой язык, чтобы не закричать, чтобы он не бросал меня если погибать, то вместе.
Он рассказывал мне многое, а я слушала, я хотела знать все про него и понимать его, и он не спрашивал ничего у меня, и я догадывалась, что он что-то знает. Неужели, когда ты успел узнать? Ты следил за мной? Ты знал, как много знал ты, Артур? .
Я – колода без одной карты,
И медный грош - мне цена,
Трещит по швам моя яхта,
Но роль моя не столь важна
Я не сдаюсь и бегу вперед и вижу, да, толпа ликует и кому этот шум поёт дифирамбы?
Кто на машине стоит и рисует себе улыбку кровью, смотрю не знаю сгорать от ревности или понять, что ему не нужна я.
Я так глупа, так быстро позволила себе, привязаться, отпустила себя и утонула в чувстве, мне хочется насмехаться над собой унизить себя так, как любила моя мама не осознано, я достала нож и стала чертить, не глядя на ногу, его имя Артур, а потом зачеркивать, осознаю свое действие и мой рассудок спасает меня представляю, что он замечает меня и теперь его кровь отпечатывается на моих губах, но это все не правда.
Нож затуплен и не мой. Я точно помнила, что брала свой нож, он подменил его?
Нет, это опять моя защита. Я растворюсь в толпе клоунов и может, он все же поверит, что я его бред, я выходит галлюцинация, да? Говорю в слух или про себя, а может я кричу, но все не так важно.
Улыбка сводит мне лицо, а глаза словно заживо горят если я закрываю их в попытке остановить поток жидкости.
Я всего лишь этап к его свободе. Я не столь важна, но я существую. Я иду не озираюсь, ощупываю царапины под штанами, но почему с моих глаз катятся такие горькие слезы.
Они такие соленые и тяжелые, но я улыбаюсь, я ведь оптимист, я - жизнерадостная.
Ра-дос-но мне, так радостно! Я так счастлива.
