Far too young to die without you

Этой ночью я почти не спала. Мне снились всякие дурные сны, но больше всего мне снилась Кайли. Утром я проснулась с одной только мыслью, что соскучилась по ней. Меня просто накрыло от воспоминаний о наших теплых посиделках за бокалом чего-то крепкого, о нашей болтовне до утра, о ее поддержке и постоянной помощи. О такой подруге, как Кайли, можно было только мечтать, но я поступила с ней настолько отвратительно, что уже и не знала, будет ли у меня когда-нибудь шанс хотя бы попросить у нее прощения. Кайли в целом всегда была очень добрым и понимающим человеком, которая прощала мне все мои косяки. Но то, что я сделала, сложно назвать просто косяком, это было как минимум ошибкой и, скорее всего, ошибкой непоправимой. Тогда у меня совсем не было времени на долгие размышления, я мчала на последний рейс и… Все случилось так, как случилось, время назад не повернуть. Утром я проводила Готье, поцеловав его в щеку, а сама осталась нежиться в кровати. Сегодня у меня занятие в частной школе, но об этом я не думала совсем, все мои размышления были о звонке. Я не знала, стоит ли все-таки делать такой шаг, не знала, какой может быть реакция моей подруги. Но моя тоска по ее существованию в моей жизни все же пересилила меня, и я уже которую минуту крутила телефон в руках. — Давай же, Хейли, сделай хоть раз взрослый поступок. Если она пошлет тебя куда подальше, то она поступит правильно, а если нет, то у тебя будет шанс все вернуть, — бормотала я себе под нос. Вскоре я все же осмелилась набрать номер своей подруги и стала ждать гудков, затаив дыхание и нервно стуча пальцами по столу. Очевидно, Кайли не сменила номер за столько времени и через несколько длинных гудков я услышала до боли знакомый голос. — Да, я слушаю! — ее голос был счастливым и звонким. Имею ли я право так вторгаться в ее жизнь? Минутная слабость и… — Привет… — Хейли? — боюсь представить ее лицо в этот момент. — Это я. Кайли, только не вешай трубку, пожалуйста, — быстро проговариваю я. — Удивительно, что ты не забыла мой номер, — ее голос перестает быть счастливым, сменяясь на холодность. — И не собиралась. Кайли, мне так много нужно сказать тебе, — мои глаза наполняются слезами за секунду. Я и представить не могла, что мне так тяжело дастся этот звонок. — Ты сообразила только спустя почти два года? — возмущенно спросила она. — Я все время думала о тебе. Но… Так было нужно, поверь мне. — Да ладно?! — Кайли, прости меня. Хотя я даже не могу надеяться на это, но я все же хочу, чтобы ты узнала все от меня, — по моим щекам катятся слезы, я слышу ее тяжелый вздох. — Хейли, как у тебя только смелости хватило? Ты столько времени жила, оставив всех, а теперь что? Совесть проснулась? Тебе было плевать, как мы тут жили, не зная о тебе ничего, а теперь ты звонишь как ни в чем не бывало. — Ты не права, мне так стыдно, так больно… — О, а ты знаешь, как было больно мне? И больно до сих пор. Или как было больно Бре… — Нет! Пожалуйста, не говори мне ничего про него, — мое дыхание даже остановилось на секунду. Я не готова сейчас к такому количеству информации, сейчас мне важно было только наладить все отношения с подругой. — Ну, еще бы, ты плевать на него хотела. Хейли, когда ты успела стать такой циничной? Почему тебе все равно на чувства других? Я так понимаю, у тебя там все хорошо, раз ты столько времени не вспоминала про нас. — Кайли, это не так. То есть не совсем так… Ты готова меня выслушать? — А меня есть выбор? Мне очень любопытно, чего ради ты поступила так со всеми. — В общем… Мне очень больно вспоминать это все, но я должна. В тот вечер, ты помнишь, я приходила к тебе и сказала, что Сара попросила меня оставить Брендона. Я долго думала об этом и все-таки приняла тяжелое решение. После того, как я узнала все это и осознала, что развод если и случится, то совсем не скоро, все трое мы просто сойдем с ума от стресса и негодования. И я понимала, что проще всего будет уйти мне, а не жить в ожидании борьбы, которая на тот момент мне порядком надоела. Я просто хотела дать им шанс восстановить отношения и чтобы они воспитывали ребенка в целой семье без воскресного отца. И я понимала, что наши отношения прожили еще не так много, поэтому Брендон хоть и с трудом, но в конце концов оставит меня в прошлом, понимая всю ценность отцовства, семьи. Но ты ведь осознаешь, что просто уйдя от него и вернувшись в нашу квартиру это бы ничего не изменило, он просто бы приехал за мной и никогда бы не согласился с моим решением. Тут же и отметнулся второй вариант с родителями, это было не менее сложно, ведь ты с ними хорошо знакома, знала, где они живут. И я также понимала и то, что ты не сможешь просто наблюдать, как страдает Брендон и вскоре будешь на его стороне, способствуя ему насколько это возможно. Мне не оставалось ничего другого, как просто исчезнуть из вашей жизни только для того, чтобы Брендон в конце концов понял, что наша история точно закончилась и то, что есть кое-что более ценное. Мне было нужно, чтобы он не имел возможности найти меня и у меня это получилось. Я думала только об этом, я просто задушила все свои желания, все свои мечты. И ты видишь, что из этого вышло… — Да, я вижу, что ничего хорошего не вышло. Господи, Хейли, что за идиотские миротворческие порывы были в твоей голове? Как тебе в голову могло прийти, что так ты поможешь им восстановить отношения, если все уже было разрушено? Разве ты могла бы сама тогда вернуться к Дейву? — Нет, — тихо сказала я, в голосе все еще не было уверенности. — Так с чего ты решила, что это будет нужно Брендону? Разве он не достаточно доказал тебе свое отношение, свои чувства? Черт возьми, ну что ты за дура-то такая? — Кайли… — Ты понимаешь, что ты никому не сделала лучше, даже самой себе? — Почему? — Мы до сих пор хорошие друзья с Брендоном и я не хочу тебе врать, он так и не вернулся к Саре и даже не думал об этом, но как мог помогал материально и морально, приезжая иногда к ней. Тогда они не развелись. У Сары случился выкидыш, по какой причине я не знаю. Вскоре она сама подала на развод, поняв, что в их отношениях уже ничего не может измениться в лучшую сторону. Но даже тогда Брендон не бросал ее, он понимал, что она испытала огромный стресс и чуть не ушла в депрессию. Хотя его самого можно было вытаскивать из этого состояния, благодаря тебе, моя дорогая подруга. Постепенно все наладилось, сейчас они уже не общаются. Я не знаю, зачем я сейчас рассказываю тебе это все, тебе же дела нет, ты и знать не хотела ничего о его жизни, о нашей жизни. — Ребенка нет? — я ошарашенно дослушала все, что мне рассказала Кайли, однако до меня не сразу дошло то, о чем она говорит. Нет, нет, как такое могло произойти… — Ты внимательно меня слушала? Ребенка нет. Мне вообще сдается, что она все это могла придумать, ведь никто из вас даже не проверил ее слова, листок этот якобы с результатами анализов. Однако, уже плевать. Брендон готовится к выходу нового альбома и вроде бы уже вернулся к нормальному состоянию. Хорошо, что ты избавила его от себя, я вообще не понимаю, что у тебя в голове. Ощущение, что ты никого не любишь, ни к кому не привязана и идешь на поводу у своих порывов. — Кайли, это неправда, — потоки слез усиливаются и я нервно сжимаю пальцы, впиваясь ногтями в кожу рук. — Как тебе верить после этого? Хейли, я каждый день думаю о тебе, с того самого вечера, как ты сбежала от нас. Но у тебя-то хоть что-то трогает в груди вообще? — Ты представить себе не можешь, что я испытываю сейчас, — мой голос все же сорвался от слез, которые меня душили, — я не забывала ни о тебе, ни о… Брендоне. Но я хотела как лучше… — Хейли, почему ты плачешь сейчас? Ты ведь поступила так, как считала нужным и за это время у тебя наверняка все стало хорошо, я права? — Я не знаю, чем я живу, я просто привыкла к той жизни, которая у меня есть сейчас, но я не понимаю, что я на самом деле испытываю, я так запуталась… — У тебя есть кто — нибудь? — Только Готье. — Кто такой Готье? — Это мой мужчина. — Ты, я смотрю, времени зря не теряла. Но ты имеешь право жить так, как ты хочешь. Если счастлива, то, значит, ты все сделала правильно. — Я теперь совсем ничего не понимаю. Кайли, я звонила тебе, чтобы поздравить тебя с днем рождения. Я всегда помнила о твоем дне, но осмелилась поздравить только в этом году. Мне так не хватает тебя и я очень надеюсь на то, что ты когда-нибудь простишь меня, но я просто не имею права требовать. Я знаю, я последняя сволочь, худшая подруга, но я прошу тебя простить меня… — я еле произносила последние слова, от слез мне уже совсем стало больно, они застилали мне глаза. — Хейли, — я слышу ее тяжкий вздох, — Где ты? Нам обязательно нужно поговорить вживую. — Я в Париже. Я улетела сюда в тот злополучный вечер и с тех пор живу тут. — В Париже? А я-то думаю, почему у твоего мужчины такое странное имя. — Кайли, можно я прилечу к тебе? — робко спрашиваю я. — Вот как ты думаешь, каким будет мой ответ? — я слышу голос своей подруги и на моем заплаканном лице проскальзывает короткая счастливая улыбка. — Это значит да? — с надеждой в голосе спрашиваю я. — Да. Я живу все там же в нашей уютной квартире. — Кайли, я люблю тебя… — И ты знаешь, что я отвечу и на это, — тихо произносит подруга на том конце провода. После нашего разговора я прорыдала в подушку около часа. Мое сердце разрывалось от того, сколько боли я принесла этим людям, считая, что я поступила правильно. Но я ошиблась. Я ошиблась так, как не ошибалась никогда, наверное. Тогда я сама лишила себя возможности быть счастливой, а сегодня поняла, что уже и не смогу быть ею вновь. Я сама поставила себе подножку и теперь у меня не было возможности вернуть все обратно. Да и нужно ли? Мое нынешнее существование без определенного смысла жизни и будет мне наказанием. Но я должна попробовать всеми силами полюбить человека, который рядом со мной, возможно, все получится, хотя далеко не в той мере, в какой все было в Лос-Анджелесе.