Pumpkin lover

Элиот открыл глаза. Воспоминания о прошлой бурной ночи возникали приятными вспышками перед глазами. Непонятно было только то, с кем провел трюкач эту ночь. Немного проморгавшись, он попытался повернуться на бок. Но повернуть удалось только голову. Мираж чуть не свалился с кровати, когда рядом с собой увидел Бладхаунда, в какой-то странной маске тыквы. Сердце бешено забилось в груди от осознания того, что он натворил. Если охотник проснётся, то может случится все что угодно, либо же Бладхаунд его убьёт, либо просто не станет разговаривать, Элиот не знал. Ему впервые было страшно. Медленно и осторожно, он попытался подняться с кровати, хватая свои вещи и планируя, как незаметно уйти. Как на зло, вся мебель в этой комнатке была старая, и кровать заскрипела так, как будто рядом прошла стая динозавров. Бладхаунд пробормотал что-то, приподнялся на локтях и уставился на трюкача, всё ещё пытавшегося сбежать. Между ними повисла неловкая пауза. Элиот в ужасе остолбенел, стоя в одних трусах. Обычно, он был болтливым и никогда не допускал таких пауз, но в этой ситуации он просто не знал, что говорить. Трюкач не мог понять своих чувств, мысли бешено метались в голове. — Т-ты… Пытался сбежать сейчас? — охотник первым нарушил молчание. Трюкач все так же стоял в ступоре, не зная, что сказать. Охотник быстро вскочил с кровати, мгновенно оделся и, почти неслышно всхлипывая, пробормотал что-то вроде: — Знаю, этого не должно было случиться. Никогда больше не вспоминай об этом. Прощай. — П-постой! Бладхаунд, подожди! Я не хотел, то есть это было не так, вернее… В ответ последовал только громкий хлопок дверью. Трюкач попытался быстро одеться, но тело не слушало его. Кое-как справившись с одеванием, Элиот вышел из комнаты и осмотрелся вокруг. Повсюду валялись стаканчики, конфеты, пролитые напитки и прочий мусор. На диванах и кое-где на полу лежали люди, кто-то уже проснулся, кто-то ещё спал. Солнечный свет струился из огромных окон, придавая залу, где проходила вечеринка, какой-то совершенно иной вид. Бладхаунда нигде уже не было. С сильнейшими чувствами вины и тоски, накатившими так внезапно, трюкач пошел к выходу. Вдруг кто-то одернул его за плечо: — Как дела? — ухмылялся потрёпанный, но очень довольный сорвиголова. На его шее виднелись следы укусов и даже синяки от удушья… Трюкач надеялся, что это был не Каустик, хотя по большей части его беспокоил другой вопрос. — Это ты... Что за дурь, ответь-ка, ты вчера мне подкинул?! — гневно глядя на собеседника сказал Мираж. — Ах да, забыл предупредить, что не стоит есть больше одной штуки… Это Хионские грибы, ничего больше. Трюкач ничего не ответил. Только его злобный взгляд говорил за себя. — Вижу ты съел больше… Сори, amigo… Недослушав, Мираж направился к выходу. По приезде домой, Элиоту стало очень плохо. Его тошнило, кружилась голова, болел живот. Но самое неприятное то, что так получилось с охотником этим утром. Трюкач не находил себе места. Он бы мог позвонить Бладхаунду, но у того не было ни телефона, ни других средств связи. Никто не знал, где живёт охотник и что делает в свободное от игр время. Целая рабочая неделя оставалась до следующих игр, и то не факт, что их определят в один отряд. Мираж мечтал поговорить с Бладхаундом, но не знал, что сказать. Та ночь была настолько великолепна… Охотник, оказывается, может вести себя так… раскрепощенно… Элиот даже и подумать такое не мог. Но теперь, каждую ночь, мысли его были только об этом. Трюкач так переживал, что причинил Бладхаунду боль, ему так хотелось извиниться и сказать, что он… Чувствует? Никогда такого не было раньше. Чувства Элиот прятал от всех под разными масками, но на этот раз, все по-другому. На этот раз что-то не так. С каждым днём Мираж всё бо́льше понимал, что ему хочется видеть охотника всё сильнее, хочется вернуться в ту же ночь, но на этот раз запомнить всё-всё, что произошло. Наконец, настал долгожданный день игр. Но, к несчастью, Элиот и Бладхаунд попали в разные отряды. Трюкач был совсем не готов к бою, и одним из первых вышел из игры. Расстроенный и в каком-то отчаянии, он сел в зал для ожидания и начал смотреть игру на экране, пока не увидел, как охотник проходит мимо. Трюкач не медля, побежал в след. — Бл-Бладхаунд! Нам надо поговорить! — Мираж остановил следопыта около выхода. — О чём, felagi? — с усилием произнес охотник. — Д-думаю ты… Понимаешь, о чём… Та ночь. Всё было отлично! В плане… Я… — Не стоит говорить об этом. — голос Бладхаунда дрогнул. — Давай просто забудем всё, и никогда больше не станем вспоминать. Охотник снова ушел, оставив Миража на едине с его мыслями. Всю дорогу домой трюкач сдерживал слёзы. «Почему у меня такое чувство, будто меня только что отвергли? Почему Бладхаунд не слушает и даже не пытается слушать?» Элиот в своих размышлениях, пришел к выводу, что нужно как-то отвлечься. Он даже попытался зарегистрироваться на сайте знакомств «Солас». Анкета получилась неправильная, но зато предложения познакомиться посыпались сразу же. Некоторые узнавали его как легенду Арех, некоторые просто были мошенниками, а кто-то вообще пытался продать ему старую стиральную машину… Общение с новыми людьми отвлекало трюкача от его мрачных мыслей, но глубоко в душе жило это чувство. Чувство, в котором Мираж не хотел до конца разобраться, которое он старательно отвергал и скрывал сам от себя. Но каждую ночь, он вспоминал ту самую вечеринку… Бладхаунда в хэллоуинском костюме, как они танцевали и… Ту ночь в маленькой тесной комнатушке, только охотник и он. Вот бы повторилось это всё, хоть однажды… ----------------------------------------------------------------------- Прошло уже много времени, всё в жизни трюкача было как обычно. Ничего интересного, ничего нового. Люди с сайта знакомств все оставляли желать лучшего, поэтому спустя где-то месяц пустых разговоров и редких неудачных свиданий, он просто перестал туда заходить. В каждом человеке он искал что-то, чего не мог найти. Понятно, что в манере поведения Миража ничего не изменилось, кокетничать и флиртовать он не разучился. Но вот всё остальное было не так: внутри него что-то поменялось. Только спустя полгода он понял, что ему не хватает именно одного существа — Бладхаунда. Но все попытки поговорить и как-либо контактировать с охотником были провальны. Как бы трюкач ни старался, следопыт игнорировал его, либо же предпринимал любые меры, чтобы избежать малейшего разговора с ним. Элиот понял, что влюбился, но, казалось, было уже поздно что-то говорить. Охотник реагировал нейтрально на все попытки трюкача пофлиртовать, но изредка была слышна какая-то едва заметная, но очень терпкая боль в голосе Бладхаунда. Только однажды, когда наступил третий сезон игр, и поле боя перенеслось в другое место, а также в команду легенд вступил Крипто, охотник подошёл к трюкачу и коротко посоветовал быть осторожнее с новеньким. Эта короткая фраза, сказанная с такой притворной холодностью, но в то же время с мягкостью и заботой, породила в душе Элиота надежду: " Неужели я что-то значу для Бладхаунда…» — мелькнула мысль в его голове. После этого, он решился написать охотнику письмо и вручить его после боя во что бы то ни стало. Это был довольно рискованный шаг, так как в капсулы нельзя было проносить ни одного лишнего предмета, это было запрещено правилами игр. Вечером того же дня, Элиот с двадцать восьмой попытки, всё же написал: Бладхаунд, я знаю, что сделал то, о чем очень сильно пожалел, и я говорю не о той ночи с тобой. Дело в том, что по своей глупости, я съел подсунутые мне на той вечеринке грибы, от которых мое сознание начало творить всякие странности. В жизни я бы никогда так в наглую не подкатывал к тебе, из всех легенд я уважал и уважаю тебя больше всего! И это правда. Я знаю, что очень глупо вёл себя, и я клянусь, что не знал, что это ты! Точнее… Ох, это звучит ещё хуже… В общем, после той ночи, я… Да, я испугался! Я испугался того, что ты не поймёшь меня, что… Я совратил охотника, ниспосланного Богами!!! Мне было стыдно, но я правда не знал что делать! Прошло уже много времени и… Мне стыдно говорить это, но… Я как мальчишка лет четырнадцати каждую чёртову ночь думаю о тебе. Бладхаунд… Пожалуйста, дай такому дураку, как я, ещё один шанс… Давай поговорим, прошу… Твой идиот, Элиот. Когда письмо было дописано, трюкач уснул прямо лёжа на столе. Ему предстояла ещё целая рабочая неделя до новых игр, время, когда можно было собраться с духом и понять, что говорить при встрече с охотником.