Спасение утопающих - дело рук самих утопающих? Не думаю...

      Антива встретила их жарко и пряно. Лето в этом благодатном краю виноградников было в самом разгаре, хотя новый урожай ещё и не созрел. Но это не мешало богатому торговому городу поражать изумлённые взгляды аскетично воспитанных ферелденцев своим убранством, роскошью и невероятным изобилием всевозможных товаров. А уж запах специй и морской соли, что ощущался в воздухе сразу же, стоило лишь покинуть корабельный трюм, заставлял голову пьяно кружиться. Казалось, ещё чуть-чуть и его можно будет черпать кружками и пить словно вино, которым славилась эта страна.       Группа путешественников проталкивалась сквозь толпу на пристани, зорко следя за своими пожитками и кошельками, хотя стоит признать, что все их деньги сейчас находились в декольте Лелианы, залезть в которое не смог бы и самый опытный вор. Потому что, с одной стороны, трое Серых Стражей окружали её, защищая от толкотни, царящей на причале, а с другой, обокрасть мастера-воровку было не так-то просто, особенно местной мелкой шпане. А вот сама Лелиана времени даром не теряла и, когда их отряд выбрался наконец из порта на большую светлую улицу, ведущую в сам город, продемонстрировала небольшую пригоршню монет.       На укоризненное замечание Брины, что они, вообще-то, не бедные, чтобы заниматься подобными вещами, орлесианка покаянно ответила, что она забрала эти деньги у тех, кто незаметно пошарился в карманах её спутников. Мужчины тут же судорожно стали проверять содержимое этих самых карманов, а Брина лишь снисходительно хмыкнула. Она и сама обладала некоторыми навыками карманного воришки, поэтому свои карманы почти всегда держала пустыми, а то и вовсе обходилась без этой детали туалета, предпочитая более надёжные способы хранения своей собственности.       А ещё Лелиана заметила, что ей надо немного попрактиковаться в этом искусстве, потому что мало ли с кем и чем придётся столкнуться, а её умения за время мирной и спокойной жизни в Денериме, да ещё при Церкви, могли значительно притупиться. Брина только закатила глаза, справедливо полагая, что это её, не очень сильные, навыки могли притупиться. Но поверить в то, что чуткие тонкие ловкие пальчики барда, которая постоянно тренировалась в игре на лютне, могли забыть хоть что-то из того, что выучили уже однажды, Страж-Командор не могла.       За время их вынужденного бездействия в морском путешествии, друзья выработали легенду, с которой они решили заселиться в гостиницу. По настоянию Лелианы, женщины будут изображать из себя подруг, возможно, очень близких подруг, нравы Антивы такое вполне себе позволяли, путешествующих в поисках всевозможных развлечений. А мужчины должны были изображать из себя их телохранителей, возможно, дальних родственников. Лишь бы никто не сомневался в свободе и доступности Лелианы и Брины. Так было больше шансов оказаться приглашёнными на какой-нибудь бал или пир, где можно было бы повстречать аристократов из Дома Воронов, а через них получить информацию, если удастся, о судьбе Зеврана или попасть в саму резиденцию этого Дома и попробовать поискать его там самостоятельно.       Алистера с Бриной подобная перспектива слегка расстроила, но идея была здравая, а ревностью свою любовь эти два чистых сердца не омрачали. Если для спасения Зеврана это был наилучший вариант, то так тому и быть. Оба восприняли предложенный план, как некую игру, в которой оба должны были отыграть свои роли как можно более правдоподобно, тем более что аристократы и сами не были против постельных утех со своими слугами. Главное, что эти «слуги» не могли диктовать условия своим «хозяевам». Но была ещё одна проблема… – Я не умею флиртовать, – Брина хмурится, глядя на свою рыжеволосую подругу. – Я всё испорчу.       Алистер благоразумно молчит, хотя он и не согласен с мнением своей возлюбленной. Ему казалось, что Брина прекрасно справляется с тонкой игрой привлечения внимания: чуть приоткрывая рот или покусывая нижнюю губу, когда она с увлечением слушает собеседника, краснея и отводя глаза, когда слушает смущающие её комплименты, излишне близко наклоняясь к лицу собеседника и пристально глядя ему в глаза, когда жарко доказывает что-то или восторженно рассказывает какую-нибудь историю. На взгляд Алистера многие вещи, которые его женщина не подмечала в своём поведении, могли быть неверно истолкованы теми, кто плохо знал её характер. И ему было жаль тех несчастных, что могли быть очарованы Стражем-Командором, потому что он был твёрдо уверен, что сама Брина никогда сознательно не позволит себе даже намёка на какие-нибудь поощряющие чужие ухаживания жесты. Он полностью доверял любимой, так же как и она ему. Лелиана была согласна с мнением Алистера: – Брина, поверь мне, у тебя всё прекрасно получится, – успокаивающе улыбаясь, женщина гладит подругу по плечу. – В тебе есть природное очарование и детская непосредственность. Этого вполне достаточно, чтобы заинтересовать пресыщенных и уставших от бесконечных интриг аристократов. К тому же нам и не надо привлекать к себе излишнее внимание, так, просто приглянуться парочке повес, чтобы нас пригласили в общество, а после я сама со всем разберусь. Когда-то же это и было моим основным занятием, – чуть грустно добавляет она.       Брина видит печаль Лелианы и, желая отвлечь её, с одной стороны, и действительно переживая за успех, с другой, произносит почти жалобно: – Но я же не умею носить все эти красивые платья для приёмов. Можно мне остаться в какой-нибудь более удобной одежде, а ещё лучше в своей боевой?       Это действительно была проблема. За всё то время, что Алистер знал Брину, увидеть её в обычном платье ему пришлось всего несколько раз. Чаще всего для приёмов она просто переодевалась в свою парадную униформу Стража-Командора, а остальное время ходила в повседневной форме Ордена, иногда примеряя новые образцы, что со всех сторон предлагали ей заинтересованные в выгодных контрактах торговцы. Увидеть её в одежде богатой и знатной женщины, м-м-м, на такое Алистер очень хотел бы посмотреть… – Я бы посмотрел… – не сдержавшись, выговорил он.       И тут же получил суровую отповедь Лелианы, сопровождаемую строгим взглядом: – Глазеть глазей, но не вздумай тянуть руки, Алистер, это может привлечь к нам ненужное внимание, – потом она переводит взгляд на сидящую притихшую Брину и, приподняв её лицо двумя пальцами за подбородок, проводит большим пальцем по её губам. – Вот если ты будешь изображать роль моего пажа, мы могли бы подобрать тебе наряд, в чём-то похожий на мужской, хотя бы отдалённо.       Брина внимательно смотрит в глаза лучницы, потом обе они прыскают, и Лелиана со смехом убирает руку от лица своей подруги. – Я буду больше похожа на ещё одного телохранителя, – усмехаясь, с лёгкой извиняющейся ноткой в голосе говорит Брина, – чем на галантного кавалера. – И то верно, – вздыхая, соглашается бард, – но имей в виду, что, возможно, нам придётся этим воспользоваться.       В каюте снова повисает тревожная тишина, во время которой каждый из присутствующих задумался о том, что же их ждёт в далёкой Антиве.       Андерс, в основном, не участвовал в подобных обсуждениях, полагая, что его мнение не имеет особого значения в том, что касается маскировки. Это была совсем не его область знаний и умений. Зато он с большим воодушевлением постигал новую для него науку – наблюдение за беременной женщиной.       За тот год, что Андерс и Зевран были близки, маг успел повидать эльфа в разных душевных состояниях. И понять кое-что о его натуре. Зевран был очень скрытен во всём, что касалось его личных переживаний, не только с друзьями, но даже с самим собой. Сколько раз Андерс видел, как эльф шутит и зубоскалит, даже когда у него самого кошки на душе скребли. Причём, чем болезненнее были его внутренние переживания, тем сильнее и задорнее шутил Зевран. Ни Брине, ни Алистеру, ни тем более Лелиане он не показывал, чего ему стоило осознание, что он снова всё потерял. Что судьба опять отнимает у него его любимую женщину, теперь даже не по его вине, но что он мог знать о вине. Его жизнь наёмного убийцы привела к тому, что Зевран научился находить себе оправдание во всём, а точнее просто не задумываться над такими вопросами. До тех пор пока не столкнулся с первой серьёзной утратой. Смерть Ринны и его размышления о том, что в её гибели был повинен именно он, привели его на грань, когда смерть для него стала предпочтительнее жизни. Но эльф выжил, потому что на его пути встретилась другая молодая женщина, которая, хоть и не стала его, но помогла ему пережить ту потерю, дав новый смысл его существованию. А когда в душе бывшего убийцы, несмотря на всё его сопротивление, поселилась Лелиана, ему стало казаться, что теперь-то он сделает всё правильно. Что судьба дала ему ещё один шанс стать счастливым. Дала и снова отняла, в очередной раз посмеявшись над наивностью глупого эльфа, поверившего, что убийцам может быть даровано счастье, что он действительно сможет стать бывшим убийцей.       Все эти мысли и чувства Зевран хранил втайне и от себя, и от всех своих друзей. Но Андерсу он иногда приоткрывал дверь в самые глубинные и потаённые, спрятанные далеко-далеко, переживания своей измученной души. Скорее всего, даже не желая этого. А может, дело было в том, что сам Андерс находился тогда тоже в сильно расстроенных чувствах, и переживания Зеврана находили отклик в его душе. Да и связь у них была особенная – двое одиноких мужчин, не знающих что делать со своей дальнейшей жизнью, запутавшихся, уставших, они стали своеобразной отдушиной друг для друга.       Как бы там ни было, а теперь Зевран получил своё счастье даже в большем объёме, чем он надеялся. И Андерс очень не хотел, чтобы после своего возвращения (а в том, что это обязательно произойдёт, маг не сомневался) его друг испытал новую потерю. Поэтому он решил взять на себя заботу о Лелиане, по крайней мере, в том, что касалось её здоровья. В целом, организм подтянутой, ведущей подвижный образ жизни лучницы был крепок и здоров. И всё же она была уже далеко не девочкой, а свалившееся на неё потрясение и вызванные им переживания могли подкосить силы любой женщины. Так, во всяком случае, считал маг.       Лелиана не стала упираться и с благодарностью приняла заботу Андерса. Честно говоря, морская качка, вынужденное бездействие, волнения и тревожные мысли изматывали её. И, конечно, она не могла не понимать, что на её состоянии это может сказаться не самым лучшим образом.       Надо сказать, что специализация «духовный целитель» давала магу способность чувствовать жизненную силу других людей и умение управлять ею. Читая любое из магических умений этой специальности, маг управлял самой основой жизни и её проявлений, мог даже вырвать угасающую жизнь из лап вцепившейся в неё смерти, мог вернуть того, кто уже шагнул за грань бытия. А Андерс был ещё и уникален тем, что владел магией крови, которая тоже подразумевала управление жизненными токами, хотя и основанными на другом принципе. Но совмещая эти две, столь разные по своей сути и столь похожие по своим основам, специальности, Андерс мог получать довольно уникальные силы, позволяющие ему чувствовать жизненные потоки, текущие по телу обследуемой им женщины. Чувствовать её жизнь и жизнь внутри неё. А тайные знания, которые он получил от Авернуса в Пике Солдата, давали ему ещё больший простор для полёта его исследовательской фантазии.       Конечно, многое ему пришлось узнавать самому, напряжённо вслушиваясь в ритм крови, несущейся по венам Лелианы, в её дыхание и токи жизненной энергии, струящейся по её телу. Но постепенно маг научился слушать и слышать то, что нужно. К концу путешествия у женщины уже сформировался небольшой животик, который, к счастью, легко можно было скрыть правильно подобранной одеждой. И состоянием её Андерс был полностью удовлетворён, вот только его терзали смутные сомнения в некоторых своих ощущениях, которые маг хотел бы проверить более тщательно, прежде чем делиться ими с будущей матерью.       Стратегия, разработанная на корабле, вскоре принесла свои результаты. Очаровательных женщин, познакомившихся с молодыми кутилами во время очередной вечерней прогулки по блистательной антиванской набережной, пригласили на бал в честь удачной сделки одного из торговых принцев. На которую те и явились, в сопровождении своих вышколенных телохранителей… – Куда это Алистер направился? – тихо спросила Лелиана, наклоняясь к самому уху Брины. – Если его возьмут в оборот… Ох, он же такой добродушный, такой наивный, он обязательно что-нибудь сболтнёт… – Не волнуйся, Лелиана, – Страж-Командор успокаивающе пожимает руку подруги, – Алистер уже не тот, кого ты помнишь по временам Мора. Он… многое пережил. И многое теперь умеет, в том числе и скрывать свои тайны, если это нужно…       Лелиана чуть удивлённо смотрит в лицо Брины, подмечая потемневшие от каких-то своих – то ли тяжёлых, то ли печальных – воспоминаний глаза молодой женщины, и что-то собирается спросить, как вдруг… – Хотелось бы мне надеяться, что это предложение Антиванских Воронов привело сюда Серого Стража, – раздался за спиной подруг приятный мужской голос, вызывая волну липкого пота от нахлынувшего страха разоблачения, – но боюсь, это было бы слишком самонадеянно с моей стороны.       Брина резко развернулась и встретила слегка настороженный, но всё же, несомненно, доброжелательный взгляд мастера Игнасио. – Чем обязан столь интригующей встрече? – не самый последний человек в гильдии Антиванских Воронов пристально смотрит в глаза Стража-Командора, и у той есть всего лишь несколько секунд на обдумывание сложившейся ситуации и для принятия решения…       …После встречи с мастером Игнасио в комнате гостиницы, где остановились Серые Стражи, в руках Брины оказались сведения, которые позволяли найти Зеврана. Бывший наниматель, внимательно выслушав её на балу, посоветовал вернуться им всем в гостиницу и ждать его ответа. Чем именно руководствовался этот человек, Брина не знала, но, помятуя об их сотрудничестве в Денериме, Командор надеялась, что опасаться подлости именно от него ей не стоит. И всё же она, конечно, приняла ряд предосторожностей. Но мастер Игнасио явился на встречу один, и состоявшийся с ним разговор не дал ей поводов для сомнений в его расположении, подкинув при этом несколько интересных мыслей. Итак, теперь они знают, где искать своего друга.       …Перед тем как покинуть гостиницу, отправляясь спасать Зеврана, Андерс заглянул в комнату рыжеволосой лучницы. – Лелиана, я должен тебе кое-что сказать…