Лагерь

«Открыта запись в летний лагерь ‘Театрал’ для участников нашего театрального кружка! Выезд 7 июня, возвращение 29 июня. Лагерь находится на природе, в живописном месте «……………». Дети 10-15 лет могут записаться у заведующей, принеся письменное разрешение от родителей и их согласие на проведение мероприятия. Старшеклассники (16-18) лет могут записаться сами у главы кружка Марейна Уилльямса из 11‘А’» Такое объявление встретило Нимори жарким майским днем на дверях концертного зала в их школе. Пока никто из его товарищей не пришел, мальчик несколько раз перечитал строки приглашения. «Дети 10-15 лет должны… разрешение родителей…». - Лагерь… Никогда не был в лагере… - Пробубнил себе под нос юный театрал. Не очень-то и хотелось, вообще-то. - О, снова лагерь! – Громко раздалось над ухом Нимори. От неожиданности, тот дернулся и сразу обернулся на голос. - Секо, не пугай меня так, - жалобно протянул мальчик, хватаясь за сердце, словно старик. - Пхах, прости! – Искренне засмеялась девочка. – Просто была рада, что они снова открыли лагерь. В прошлом году они не набирали, а год назад проводили его от другого кружка, поэтому я там была и… - Ты так много была в лагерях? – Удивленно спросил школьник. - Ага, каждый год езжу. Дома летом все равно делать нечего, брата до вечера нет, а друзья тоже часто уезжают кто куда. Вот я и записываюсь обычно, там классно! – Бодро отвечает девочка, ярко жестикулируя руками, от чего даже кончик ее синенького хвостика на голове игриво подпрыгивает. Казалось, что она вся была в невероятном восторге от того, что в этом году клуб театралов поедет на отдых! – А ты? Ездил когда-нибудь? - Н-нет… - Неуверенно протянул Нимори, догадываясь, что последует за его отрицательным ответом. - Нет? – Секо по-детски расстроилась, наверное, представляя, сколько всего веселого пропустил ее друг. – А куда вы едете летом? Наверное, с семьей куда-то выбираетесь? Нимори покачал светлой головой: - Родители тоже работают, у них графики отпусков редко совпадают. Поэтому, когда у мамы отпуск, то мы едем к родственникам в Питсбург, там у нашего дяди хозяйство. А когда папа дома, то, ну, ничего не меняется. Сижу дома. Иногда правда мы всей семьей выбираемся куда-то на неделю, и это очень здорово! Почаще бы так! Даже Конрат тогда с нами, а не как обычно шляется где-то по улицам. - А не хочешь тогда со мной в лагерь? – Заинтересованно спросила Секо, кивая головой на объявление, вокруг которого уже начали собираться другие ребята. Совсем скоро должна была начаться репетиция, вот все лениво и подтягивались после мучительно тягучих последних занятий последних учебных дней. Нимори неуверенно покосился в ту сторону, размышляя, что, в общем-то, может и хотел бы, но, как бы, там ведь столько незнакомых ребят будет, и, ну, старшеклассники тоже, а Нимори их боится, да и много чего он слышал о вот таких «лагерях», там точно будет что-то плохое, одни проблемы от этого, так что, он думает, что, все-таки, не… - Алло! Земля Юпитеру! Как слышно? Прием? – Секо изобразила радио космическую рацию, помахав рукой перед глазами «зависшего» Юпитера. – Ты опять начал грузиться и бояться раньше времени? Какая же Секо все-таки проницательная! - И вовсе нет… - Смущенно отозвался парень. – Просто не знаю, тут разрешение надо, мне 15 же еще, а у мамы были планы на меня у дяди и меня не отпустят и… - Брехня! – Секо хлопнула друга по плечу, подталкивая к открывшимся дверям концертного зала, куда уже начали входить другие школьники и участники кружка. – Я попрошу брата написать для тебя! А за остальное не бойся, я же рядом буду! Девочка бойко придумывала план, с которым подойдет к Пейлу и попросит его написать ей разрешение, вовремя заберет его и допишет имя Нимори. Ей-то оно ни к чему, «Старшеклассники могут записаться сами» - отлично! Когда же они по привычке расселись на стульях, чтобы сперва послушать того самого Марейна из 11 ‘A’, Секо положила свою руку на руку Нимори, слегка сжала и, не поворачивая на него своей синеволосой головы, повторила:- Я же рядом. Дни перед седьмым июня текли непозволительно медленно. Вот уже выставили четвертные и годовые, последние занятия «ради галочки» отзвучали, директор сказал свои напутственные слова, напомнив юным школьникам, что учиться нужно всегда, особенно летом и что «старшеклассники не должны вести себя неподобающе во внеучебное время, вы же пример малышам!». Нимори даже успел выцепить глазами яркую макушку Секо, стоящую на класс старше среди таких же взрослых девушек и ребят. Мальчики в ее классе уже настоящие парни: широкоплечие, сильные, с низкими голосами. В его классе тоже уже у всех сломался голос, но вот выглядят они все еще как дети, высокие несуразные подростки, у которых одни гормоны в голове. А Нимори вот только-только пережил постыдный период резких скачков его голоса. Особенно это было неловко, когда на сцене в трагической сцене его голос дергался до фальцета, срывая в зале тихие смешки. Секо, конечно, говорила ему не переживать даже по этому поводу. Ей это даже казалось милым. Ей вообще все кажется милым, и, наверное, это здорово. Если она будет рядом с ним в лагере, то ничего плохого не случится. В конце концов, часть ребят из их труппы тоже уже записалась и с нетерпением расписывали свои планы на каникулы. Когда же наступило 6 июня, Нимори резко струхнул. Конечно, мама была совсем не против отпустить сына со школой, Секо могла и не заморачиваться, проворачивая план с запиской от родителей. Конрат, конечно, не упустил момента подтрунить над младшим братом, в конец напугав и испортив настроение своими рассказами, что в таких местах только и делают, что «курят за домиком номер семь и мажут зубной пастой таких, как ты, мелочь». Однако же, стоило ему увидеть в автобусе свою подругу и других ребят, как волнение отступило. Место с Секо, как назло, было занято. Может оно и к лучшему, еще не хватало, чтобы она считала его назойливым прилипалой, который весь месяц будет липнуть к ней от страха. Мальчик уместил свою сумку с вещами на багажной полке с верху, а сам сел на ряд позади девочки. К нему сразу подсел один из малышей их труппы. Сейчас он играет только одного из трех поросят, но руководительница пророчит ему роли не меньше серого волка. Долгая дорога, петляющая среди живописных лесов, а так же монотонный голос водителя автобуса, а по совместительству их экскурсовода («зачем на лесной дороге экскурсовод?») слегка утомила и без того взволнованного новым и неизведанным юнца, поэтому Нимори проспал почти всю дорогу. И дорожные песни, и вредные перекусы снеками, и игры неуемного малолетнего актера на соседнем кресле. Когда же он проснулся, то увидел перед собой Секо, обернувшуюся на спинке своего сидения, с прядкой волос, зажатой между верхней губой и носом. - Ууу, о! Проснулся! – Школьница расслабила верхнюю губу, избавляясь от синих усов. – Ну-ка, а что это у тебя тут? Девочка протянула руку, коснувшись светлых вьющихся локонов мальчика, выуживая оттуда чипсинку. - Все проспал, Кролик, я приберегла тебе перекус. – Игриво подмигнула та, отправляя волшебный слайс себе в рот. Затем она сползла на свое место, пошуршала в бирюзовом рюкзачке с множеством значков и милым мягким брелком в виде пингвина, выудив оттуда заботливо завернутый в фольгу бутерброд с сыром. - Пейл сделал мне их просто кучу, поэтому держи, не стесняйся. Мы, кстати, почти приехали. Нимори взял бутерброд и, жуя, принялся смотреть на пейзаж за окном. Изумрудный лес казался маняще прохладным, хоть в автобусе и был кондиционер, на улице было жарко. Все-таки, лето на дворе. Вдруг за стволами проблеснуло голубое пятно. - Сейчас мы свернем направо, и вы увидите знаменитое озеро Глубокое, до восемнадцатого века его называли «Церковным», но во времена американской революции… Дальше водителя-краеведа никто не слушал. Дети прильнули к окнам автобуса, ожидая увидеть озеро, которое вот-вот должно показаться перед ними. И вот оно! Автобус проехал последний поворот, за которым раскинулась голубая водная гладь, играющая бликами на спокойных волнах. Как же захотелось школьникам скинуть свои футболки и шорты, и с разбегу бомбочкой прыгнуть с пристани в прохладную, чистую воду! Однако юных театралов по приезду ждала суровая женщина-вожатая, которая, в силу своей «старческой» прически пучком, выглядела далеко не на свои двадцать пять. Скорее это был возраст «математички мисс Джоул», а не юной озорной студентки. Она строгим голосом сказала всем построиться, пересчитала детей по головам, несколько раз повторила про забытые в автобусе вещи, сумки и мусор, назвала фамилию и отряд (как повезло, что Нимори и Секо оказались в одном!) и только потом повела детей распределять их по домикам. И пусть Нимори попал в один отряд с Секо, жить он должен в домике на мальчишеской половине жилых домиков, деля уютную двухэтажную кровать с каким-то мальчиком его возраста из другой школы и еще двумя мальчиками помладше. Да, в лагере, к удивлению Нимори, были и другие школы. Знал бы – никогда бы не поехал. Секо же попала в домик с тремя новыми девочками, с которыми, кто бы сомневался, тут же познакомилась. Тинайа оказалась из пригорода Детройта и сразу попросила звать ее просто Тина, а Нга – вообще ученица, родом из ЮАР! Третья девочка еще не приехала, поэтому никто пока не знал, из какой школы она будет. На обед Нимори шел, словно был зашуганной мышкой – тихо, стараясь увидеть среди толпы разношерстных и разновозрастных школьников своих знакомых. За руку его поймала двенадцатилетняя девочка из его школы, видимо, тоже потеряшка. Так они вдвоем и дошли до столовой, где уже нашли стол своей школы. «Какое облегчение!» - подумал Нимори. В который раз он мысленно пожалел, что согласился на эту авантюру. Весь первый день их развлекали вожатые, устраивая знакомство между ребятами. Их провели по лагерю, показали другие домики, места общего досуга, среди которых были умывальни, с кафельными раковинами и душевыми кабинками, игровые зоны, состоящие из площадок для футбола, волейбола, баскетбола и настольного тенниса. Там же стояло несколько беседок с большими круглыми столами, вероятно для настольных игр, шахмат, или просто посиделок. Когда же школьников через тихую рощу, отделяющую жилые домики, игровую зону и столовую, вывели к пляжу, воздух разразил визг детворы, бросившейся в сторону воды. И как вожатые не кричали им вслед, особо шустрые мальчики и девочки уже вовсю добежали до кристальной голубой воды, сбросив ботинки и сандалии на мелком желтом песке, чтобы побегать по галечному дну озера босиком. А потом были какие-то выступления, кто-то пел, кто-то танцевал, кто-то просто ел то, что успел утащить с вечернего ужина в столовой. Главная сцена лагеря стояла под открытым небом, чтобы, цитируя классика,«и крышей будет небо, полное звёзд». На лесной полянке удобно расположились зрительские места – стулья, пеньки, половинки бревен, из которых сделали натуральные лавочки. За сценой, конечно, кулисы, отделенные декоративными ширмами с изображением героев детских книг: Том Сойер, Матушка Гусыня, Винни-Пух с друзьями, и даже Гарри Поттер (узнать которого, правда, можно было только благодаря шраму-молнии на лбу). Одна из вожатых сообщила, что по окончанию смены, каждая труппа вольна представить мини-спектакль, на тему «современная классика». Дети тут же оживились, начали общаться через ряды, если вдруг оказались не со своей командой, но вожатая быстро попросила всех вернуться на свои места, потому что не договорила: - Конечно же, в течение этого времени у нас есть и другие запланированные мероприятия! Помимо обычного расписания, которое вам выдадут ваши вожатые, есть и общее! Каждую среду и воскресенье – обязательный банный день для всех! Конечно, вы можете принимать душ когда угодно, но! – Тут она сделала акцент. – Девочки моются после ужина и до восьми, мальчики – с восьми до отбоя! Отбой в десять! Так, дальше… А дальше у нас будет спортивный фестиваль 10 июня, конкурс талантов 15 июня, 21 июня мы с вами пойдем в поход, а спектакль состоится за два дня до отъезда, то есть 27 числа. А 28 – традиционная прощальная дискотека! Между этим у вас будут групповые занятия с вожатыми, игры, купания, море веселье и, конечно, посиделки у костра. Ах, молодость! - Тут женщина смахнула с глаз несуществующую слезинку и под бурные аплодисменты покинула сцену. Впереди еще 21 день цветущей, бушующей молодости.