Полет буревестника

«Если сила в слабости, то моя слабость безгранична» Ийрис Резникова, основательница Светлочаса

— Нет, — тихо прошептала я, пытаясь высвободиться из рук Драгоция. Тот поначалу не обратил на мои трепыхания внимания, но потом чуть отступил. — Так нельзя. — Не волнуйся, Астрагор предвидел нечто подобное и дал мне соответствующие указания. Так что он давно готов распрощаться с малышкой Огневой или еще сильнее застегнуть ошейник. Этого и следовало ожидать, она становится все сильнее. — Пожалуйста, не надо.       Что тогда нашло на меня? Какой приступ истерии и отчаянья, что я почти взвыла. Одно мне было ясно: Василиса не должна бежать. Нет, я до сих пор трезво оценивала приоритеты, но сейчас появилась возможность сыграть вничью. Договориться с совестью и усмирить долг, который честнее бы назвать обыкновенным страхом. — Предлагаешь нарушить прямой приказ? — Астрагор ничего не узнает, — прошептала я почти в его губы, сжатые в бескровную линию, — девчонка просто дура, она сама не понимает, что творит. — Мне кажется, — жестко произнес Рэт, — это ты чего-то недопонимаешь.       Его руки вжали меня в стену, которая оказалась гладкой и холодной. Лицо Драгоция замерло в каких-то десяти сантиметров от моего, бледное и сосредоточенное. — Я не прощу себя, если Огнева погибнет так… бессмысленно, — это было подло. Когда-то, в прошлой жизни, совсем другая я думала, что Драгоций ненавидит плакс, а сейчас… Мои плечи затряслись, и пальцы Рэта судорожно сжались. — Я до сих пор виню себя за Геллу… — Перестань, ты играешь мною.       Мои глаза никак не хотели плакать, поэтому пришлось припомнит все дурное, что приключилось со мной за последние месяцы, благо такого было немало. Помог как ни странно подслушанный разговор у фонтана и серебристый смех Резниковой. — Я сейчас остановлю тебе время, Вельга. Прекрати.       Его руки встряхнули меня, но безуспешно. На лице Драгоция проступили первые отголоски неуверенности. Пора было добивать. Я подалась вперед, буквально падая на него. Рэт пошатнулся, но смог устоять. — Она и так погибнет, — рассеянно прошептал он, впрочем, не пытаясь отстраниться.       Ему явно было неловко и непривычно видеть чужую слабость, столь откровенно демонстрируемую. Стрела не единственное оружие часовщицы, как-то сказала Маришка, а я волей случая подслушала ее слова и приняла их к сведению. Мара, не думала, что опущусь до такого. — Все мы умрем, но кто знает — когда. — Жахх с тобой, — выдохнул Рэт, как будто отсекая слова времмой, — но знай, что я просто возвращаю свой долг. Ты помогла мне в Драголисе, и теперь настал черед рассчитаться. — Значит, мы не дадим им уйти? — Если дойдет до битвы, то в первую очередь я буду прикрывать нас. Но в ином случае — Огневу мы не отдадим, особенно, если комната так и не откроется, — его руки неловко опустились мне на голову. — Вель, ты в правду так привязалась к ней? — Она похожа на меня, — только и смогла ответить я, сама испугавшись этой откровенности, — и если бы время распорядилось иначе, я бы многое отдала за право стать ее другом.       Рэт кивнул, словно услышанное не разозлило его. — Иногда ты вправду напоминаешь ее, но порой в тебе мелькает что-то от Маришки, как сейчас, — он недовлльно прищурился, — но больше всего мне нравится, когда вижу в тебе Драгоция. Ты становишься такой похожей на мою… — Что вы делаете?! — из забытья нас вывел чужой окрик.       Я отшатнулась от Рэта, руки которого тут же разжались, и чуть не споткнулась о чужую ногу. Сам парень пораженно замолчал, не привыкший, что кто-то может подкрасться со спины незамеченным. Ну что же, еще один повод проникнуться симпатией к Огневой. Эх, знала бы она, какие беседы мы вели минуту назад. — Вельга? — Василиса рассматривала меня, словно на голове вырос рог тонкорога. Рэт не сдержал самодовольной улыбки. — Ты выглядишь… лучше поправь плащ.       Я осознала, что вся моя одежда несколько помялась, а ворот плаща так вообще съехал вниз. Да и Рэт смотрелся не лучше. На месте эфларки, я бы уже надумала целую скандальную историю. — Иногда лучше развернуться и уйти, если не видишь себе места, — невозмутимость Рэта была на грани фальши. — Да я думала, вы картины обсуждаете! Очень мне надо было подсматривать! И вообще, получше себе место не могли найти? Может, еще перед портретом Эфларуса… — Ты просто очаровательна, когда смущаешься, — Драгоций подмигнул Огневой, — жаль, что Вель не так густо краснеет.       Я хотела дать ему тумака, но паршивец увернулся, легко перехватив запястье. — Ну что, ключница, готова к тиккеровке? — он подмигнул Василисе. — Да, пора заканчивать все это, — мне могло показаться, но в ее голосе промелькнуло раздражение и усталость.       Рэт заложил руки за голову и пошел к эфларцам, Огнева хотела последовать за ним, но я перехватила ее. Вряд ли представиться еще одна возможность приватного разговора. Интересно, как ее только отпустили к нам… может, она и разрешения у них не спросила. — Василиса, не вздумай открывать комнату, — напряженно прошептала я, — просто поверь мне. Тебе еще рано покидать нас.       Огнева открыла рот, но я опрометью кинулась за Рэтом. Теперь выбор сделает ключница. И пускай он останется не на моей совести.       Мы прошли под своды огромного зала, и я не смогла сдержать опустошенного выдоха: когда-то этот паркет впитал в себя шаги величайших часовщиков прошлого, а сейчас он просто жалобно поскрипывал под нами. Я огляделась — вот и цель нашего пути. Помещение размером с гостевой чертог Змиулана, или еще больше, с уходящими в потолок колоннами, столь широкими, что за ними можно спрятаться. И вездесущим шепотом времени. — Тиккеровку стоит провести здесь, — заметил Миракл, лениво осматривая залу. — Пожалуй, соглашусь с тобой, зодчий, — небрежно бросил Рэт. — Приступай, ключница.       Я видела, как напряженно посмотрела на него Василиса и как тревожно закусила губу. В руке Маара появился знаменитый бронзовый ключ. Так вот он какой, одна из семи часовых реликвий. Внешне он походил на обычный ключ от сундука или комодных ящиков, и я не могла признать в нем ничего особенного, как бы не вглядывалась. Наверное, просто не знала, на что смотреть.       Рэт тенью встал рядом, его взгляд неотрывно следил за происходящим, словно коршун, летящий над полем. Огнева сняла с шеи цепочку и начала крутить ее вокруг ключа. И тут произошло нечто прекрасное и воистину сказочное, сродни северному сиянию или сотни звезд, упавших в один миг. По зале закружились цифры: золотые, огненно-красные, медные, жемчужно-белые, гагатово-черные, пурпурные и сапфировые. Они плясали по старым камням, и те отвечали им, готовясь раскрыть свою память. — Часовой флер, — прошептала я так тихо, что сама не услышала, — дыхание времени. — Это дар, ставший проклятием, — все же отозвался Рэт, — именно он привел ее сюда.       Нет, она здесь из-за Фэша. И готова отдать любой дар, только бы спасти его, могла бы ответить я.       Цифры сложились в сверкающий купол, а потом вихрем закружились вокруг Огневой. Ее рыжие волосы засияли в отблесках лазури и перламутра, и мне причудилась остроконечная корона, венчающая их. Но как красиво ни было мерцание флера, ключ продолжал хранить молчание. Василиса неуверенно посмотрела на эфларцев и втянула голову. — Попробуем в другом месте, — мрачно произнес Миракл.       Мы обошли всю залу. Василиса крутила тиккер вперед, назад, медленно, быстро, но ничего не помогало. Как будто все эти сияющие цифры враз утратили силу. — Кажется, Огнева так и не смогла заставить ключ говорить, — прохладно усмехнулся Рэт, когда наши переходы затянулись в край. — Я бы не был так уверен в этом, мой друг. Давайте опробуем еще у вон тех колонн, — зодчий махнул в сторону мраморных глыб.       Драгоций безразлично пожал плечами, хотя вид принял еще более отстраненный. Наша группа переместилась к колоннам, дав нам минутку тишины. — Значит, она тебя послушала, — не глядя на меня, сказал Рэт. — Хотела бы я знать. — Скоро все закончится, и мы вернемся в Змиулан с проваленным заданием. Дир, пожалуй, посочувствует нам больше всех, — стоит сказать, что Дир был назначен смотрителем во второй группе, и мы не слишком сильно желали успеха друг другу. — Думаю, мы сможем это пережить, — моя рука сжала запястье Рэта, а потом скользнула выше, обвив холодный часовой браслет. — Я бы пережил это куда проще, отвлеки ты меня на более приятные вещи.       Щеки чуть покраснели, но мое лицо не дрогнуло: да хранит время, каждый его мускул.       Наконец, к нам вернулись господа эфларцы с лицами, словно по ним съездило копыто малевала. Какая досада, когда чужие планы рушатся у тебя на глазах и какой труд скрыть ее. Я для приличия горестно вздохнула, а Рэт даже не стал утруждать себя и этим.       Пора было возвращаться.       Миракл и Маар испытующе поглядывали на меня, гадая, насколько сильно я их подставила и испоганила спасительную операцию. Одна Василиса держалась достойно, мужественно игнорируя насмешки Рэта.       Часовой переход вспыхнул лазурью и манящим сиянием. Расколотый замок провожал нас своим печальным величием и запустением. Его вечная тишина забывала наши шаги и голоса, как лишний мазок на картине. Интересно, увидимся ли мы вновь…       Я уже хотела шагнуть, как мою руку сжала Василиса: — Ты зря переживала: я ни за что не покину Змиулан, пока не найду его.       А потом ее рыжие волосы мазнули меня по щеке, исчезая в переходе. Я какое-то время стояла и смотрела на таявший силуэт и думала, что заставляет людей так бороться друг за друга. Глупая, если бы кто-то знал ответ, то давно избавился бы от такого недуга. Прямо как мой учитель.