Полет буревестника

Клянусь воздухом, пеплом и светом. Клянусь водами речными и водами морскими. Клянусь сердцем своим и духом. Ты — мой. А я — твоя. И мы разделим одно Время на двоих. Венчальная клятва.

— Ну что там? — Грейс выглянула у меня из-за спины, но, заметив Рэта, тут же вся затряслась, словно парень мог обернуться жаххом. — Мне кажется, вон с той крыши звезды наблюдать лучше, — Драгоций кивнул в сторону соседней башни, — хотя можешь остаться… ты меня ни капли не смущаешь.       Девчонку сдуло почти мгновенно.       Я села рядом с Драгоцием на край его мантии. Мне хотелось вот так просто побыть рядом с кем-то, чтобы никто не шептался за спиной и не плевался ядом. Наверное, я здорово влипла, если до сих пор продолжала испытывать что-то к этому кретину.       Сначала мы молчали, разглядывая купол звездного неба. Рэт запрокинул голову, подложив под нее руки, и его взгляд не выражал ничего. Я же искоса рассматривала его профиль, стараясь не особенно палиться. На лбу все еще темнела ссадина от кулака Феликса. — В первый раз, когда я тебя увидел, то подумал, что нелепее создания в этих стенах еще не было. Ты была такой маленькой, растрепанной с глазами потерявшегося щенка… все девчонки ходили стайками, как приклеенные, а ты шаталась все время одна. Честно, мне казалось, что ты сломаешься еще на посвящении.       Я втянула ночной воздух, пахнущий мятой и какой-то пряной травой. Так пахла настойка от кашля. Рэт продолжал пялиться в никуда. — Но ты не сломалась. Наверное, тогда я впервые взглянул на тебя по-настоящему. Хотя ты продолжала оставаться самым несчастным созданием в этом замке. — Как странно, мне казалось, ты даже имени моего не знал… — я постаралась отобрать у Рэта побольше плаща, а то вокруг уже сгущался ночной туман.       Он усмехнулся, пододвинувшись. Теперь мы лежали, почти уткнувшись друг в друга головами. Как ни странно, но мне казалось, что время исчезло и мы можем пробыть так целую вечность. — Я знаю имена всех девчонок в этом замке. — И многих ты успел… — я прикусила губу, так как Рэт посмотрел прямо на меня потяжелевшим взглядом. — Ну, парочку, — он явно врал, — или чуть больше. — Ты отвратителен, Драгоций.       Я отвернулась, так как выдерживать его взгляд становилось все сложнее. А он невесомо коснулся моих волос, пропуская пряди через пальцы. Как будто треугл дергал за хвост мышь, перед тем, как съесть ее. — Резникова больше не будет говорить про тебя такое… И я никогда не рассказывал ей о тебе. Не знаю, какая из местных мар растрепала ей все. — Заткнись, Драгоций. Еще одно слово про эфларку и я спущу тебя с крыши. — Ты очень мило щуришься, когда ревнуешь, — Рэт подцепил один из локонов, разом намотав его на руку. Он несильно потянул, но мне в голову словно иголки вонзились. Я выхватила стрелу, угрожающе прислонив ее к шее парня.       Он смотрел на меня, как на последнюю идиотку. Его губа странно подрагивала, обнажая линию ровных зубов. — Я. Не. Ревную. Ясно? — Хочешь зачасовать меня?       Моя стрела продолжала тыкаться в его шею, хотя мы оба знали, что я не смогу воспользоваться ею. Его это смешило, меня — нет. Какое-то время я продолжала строить из себя мара знает кого, а потом что-то с хрустом надломилось внутри.       Передо мной сидел Рэт. Парень, который нравился мне до печеночных колик, из-за которого весь замок злостно потешался надо мной. И ему явно было нужно совсем не то, что снится девочкам в сладких грезах.       Но меня уже подташнивало от всего, пахнущего клубникой.       Поэтому я со злостью вернула стрелу на запястье, а потом нашла его тонкие губы в темноте и вгрызлась в них. Наш первый поцелуй был каким угодно, но только не нежным, не трепетным и совсем не теплым. Он до боли закусывал мне губы, пока я скребла ногтями по его волосам. Мы напоминали диких волчат, в первый раз пустивших в ход клыки и еще не совсем понимавших, что с ними делать.       Я не то всхлипывала, не то рычала, когда Рэт опустил меня на лопатки, зарываясь ладонями под кофту. Драгоций почти не обращал внимания на мои тычки и укусы — он просто брал, что хотел, видимо, давно привыкнув ставить свои желания превыше прочих. Я вздрогнула, когда его руки заскользили по голой коже. Они оказались шершавыми, обветренными и с мозолями от времм. Мне как будто остановили время.       Рэт отстранился от моих губ, разбухших и покрывшихся бордовой коростой, его глаза блестели в темноте чем-то диким, бешеным. Наверное, я бы испугалась, будь во мне чуть больше разума. А так я лишь сильнее вцепилась ему в шею, в отместку оставляя тонкие бордовые следы.       Нас тогда здорово накрыло. Мы трепали друг дружку, словно малые дети, сдирающие обертки с долгожданных подарков. Все это происходило на маровом занятии, где в любой миг мог подойти Примаро и спросить, а что это вы ищите? Уж не созвездия ли друг на друге? И знаете, мне совсем не было стыдно.       Наверное, я тоже конченная кретинка.       Наконец, мы отлепились друг от друга, чуть отстранившись. Его рука все еще рыскала у меня под кофтой, но как-то лениво. Мы были все потные, липкие и растрепанные. Я нашла его ладонь и несильно сжала. Рэт сыто прищурился, шаря глазами по моему раскрасневшемуся лицу. — Бедный, Маришка тебя что, только за ручку держала? — я никак не могла отдышаться и напоминала себе загнанного малевала. — Нет, но с ней мне не было так… живо, — он уже смотрел на соседнюю башню, — ты классная девчонка, Вель. И я набью морду любому, кто протащит в туалет баночку с чернилами.       Я перевернулась, устроившись подбородком у него на груди. Отсюда был хорошо виден подрагивающий кадык и маленькие темные щетинки на впалых щеках. — Тебе она нравилась?       Рэт мучительно закатил глаза, но я лишь сильнее надавила на него. Мне было важно услышать ответ. — Да нет же, конечно нет. Эфларки никогда не были в моем вкусе. Они все… не знаю, как треуглы без когтей. А с Резниковой у нас просто была сделка. — А я? Я в твоем вкусе? — Ты? — он приподнялся на локтях, взглянув на меня так, что щеки мигом обожгло румянцем, — скажу так, будь у тебя глаза поголубее, то я бы поцеловал тебя прямо там, на озере. Ну или в подземелье, когда ты сама пришла ко мне… Но тогда наша история закончилась совсем по-другому…       Я приподняла бровь, наверное, став похожей на лохматую сову. — Ну… я бы пару раз затащил тебя в нишу, ты бы посопротивлялась для приличия, а потом мне бы быстро надоело. Наверное, в конце ты бы ревела в подушку. — Какой же ты мерзавец, Рэт. Можно подумать, сейчас такого не будет?       Он очень бережно взял мое лицо в ладони и коснулся сухими горячими губами лба. Вышло как-то тоскливо и нежно. — Нет, сейчас я бы не хотел, чтобы ты ревела в подушку из-за меня.       И в этот сладкий для нас обоих миг, явился Примаро Драгоций. — Тебе понадобилась помощь в поиске созвездий, Вельга? — знаете, у него было такое лицо… ну, как будто он не застукал двух липнущих к друг дружке подростков, а просто шел мимо и наклонился завязать шнурки.       Рэт неохотно отстал от меня и с вызовом уставился на Примаро. Мне показалось, что он ждет повода для драки. — Он уже уходит, — я скомкано улыбнулась, одновременно расправляя кофту. — Держитесь подальше от Расколотого Замка, — среброкосый Драгоций в упор посмотрел на Рэта. — Иначе потеряете все, что имеете.       У меня по спине пробежался холодок. Все-таки эти его предсказания — жуткая вещь, а еще его тягучий голос и взгляд с поволокой… — Мы сами как-нибудь разберемся от чего нам держаться подальше, — Рэт поморщился, когда я выхватила из-под него поясную сумку. — Иди и пугай своими бреднями младшекурсников. А от нас отстань.       Примаро прищурил свои до странности внимательные глаза и — я поняла — приготовился сказать какую-нибудь гадость. Рэт тоже напрягся. — Вы никогда не будете вместе, простите. Но я не вижу общего пути для вас. — Ты можешь просто заткнуться и свалить. Или мне запустить тебя с крыши? — Рэт привстал, теряя терпение, — мы уже вместе, — он зачем-то потряс мою руку, — мара, кузен, не порть вечер.       Последнее он сказал так, словно у него разом заболели все зубы. — Пожалуй, я не стану говорить Року из-за чего ты не справилась с заданием, Вельга. Сидите, больше вас никто не потревожит.       Примаро исчез также быстро, как и возник.       Рэт постарался расшевелить меня, но я лишь смотрела на небо, все повторяя и повторяя слова среброкосого.       Никогда не будем вместе. — Эй, да забудь ты все, что он наболтал. Сейчас же мы вместе, сидим, разговариваем… что тебе еще надо?       Рэт привлек меня к себе, накинув на плечи плащ. Стало чуть спокойнее, но что-то все равно грызло, медленно подтачивая изнутри. — Беллатрикс. Вот как называется первая звезда в скоплении Ориона. Я вспомнила.       Драгоций хмыкнул, видимо, пребывая в своих мыслях. Я поняла, что просто обязана отколоть какую-нибудь глупость. — Рэт? — М-м? — Давай, если у нас будут дети, то девочку назовем Бетельгейзе, а парня — БеллАтрикс?       И в этот миг он понял, что я тоже отбитая на всю голову. Потому что какая здоровая девчонка назовет своих детей в честь звезд? Какая здоровая девчонка вообще задумается о них, сидя в обнимку с парнем. — Мара. Если у нас будут дети, то я назову их только так, Драгоций.       И мы забыли об этом разговоре до самого конца… Хотя я после этого каждый раз искала на небе именно эти две звезды, молясь, чтобы ни одна из них не упала.