Тайная жизнь Юрия Анатольевича

В Берлине пасмурно. Немцы, несмотря на разницу менталитетов, по степени усталости и печали ни чем не отличаются от русских в этот дождливый и мрачный день. Такая грустная атмосфера видимо была подстать для мужчины, который задумчиво шёл по улице, заброшенной горожанами в этот по-русскому депрессивный день. Его выразительные брови периодически хмурились так, что его и вправду можно было спутать с Брежневым, а взгляд был направлен не на улицу, а внутрь собственных размышлений. Казалось, что в целом городе стало так мрачно только из-за этого человека, ведь когда тебя окружает только всеобщая радость и солнце, становится ещё грустнее на душе, а в такие дни, как этот, кажется, что все вокруг грустит вместе с тобой. Карл Вейерштрасс все еще шел, не меняя ни скорости, ни направления, не глядя никуда, кроме своих мыслей. Именно так теперь все называют этого человека, именно это имя записано у него в новом паспорте, именно под этим именем он работает преподавателем философии в Берлинском университете. Никто не знает, откуда он появился, никто не знает его биографии. Даже он сам ее не до конца продумал и выучил. В этом человеке перемешались две личности, две жизни, ему еще только предстоит привыкнуть до конца к новому имени, паспорту, биографии, работе. И, наверное, придется забыть свое прошлое, вместе со своим настоящим именем. Юрий Анатольевич Ковалёв уже давно погиб в России, теперь есть только гражданин ФРГ Карл Вейерштрасс, одиноко бредущий по опустевшему тротуару. Вейерштрасс проходил через витрины алкомаркета: через стекло красовался ряд бутылок виски, коньяка, коллекционных вин. Карл на секунду постоял и пошёл дальше, а ведь он даже не догадывался, что со времени смены его имени Ольга Николаевна уже выпила почти все, что умещалось за этими витринами, а за каждой выпитой бутылкой следовал неумолимый плач по любимому Коте. Знала бы она, что ее Котя сейчас гуляет по Берлину и тоже думает о ней. Хоть его уже давно не зовут Юрием Анатольевичем, Карл сам себя называл именно так, не захотев распрощаться с именем, он так же не расстался и с прошлым, с Москвой, Кучугурами, любимой Котей, Максимом, внучкой Женечкой, которая уже навсегда попрощалась с дедушкой, и, конечно, же, Анатолич не забывал сватов, которые насмешливо иногда называли его профессором. Он по-прежнему профессор, и преподает свою любимую философию, так же легко, как на русском, ведь еще будучи Ковалёвым, а не Вейерштрассом, он прекрасно владел немецким, изучая его со школьной скамьи. Да и Берлин был всегда городом, который безумно нравился Юрию Анатольевичу. Только вот теперь он почти ненавидит Берлин, преподавание философии и немецкий язык, из-за которого он стал периодически забывать русские слова. У Карла Вейерштрасса никогда не было ни семьи, ни друзей, а вот у Юрия Анатольевича были, именно поэтому он не до конца погиб и стерся из памяти берлинского философа, который по-прежнему мечтает вернуться к своим близким, несмотря на то, что это могло бы грозить огромными проблемами.