Лёд не бывает гладким

      Этери почти не смотрела на своих воспитанников, а если и доводилось женщине перевести взгляд на ребят, старательно выполняющих те или иные элементы своих программ, она чаще останавливалась на коньке. Маленькие кусочки льда рассекаемые лезвием конька разлетались в разные стороны, и стоило присмотреться, как можно было заметить магию прекрасных, четких движений того или иного фигуриста. Лёд казался необыкновенно сказочным, словно состоял он из нескольких миллионов хрустальных камушков. Женщина уже и забыла, как впервые восторгалась подобным и в попытке вспомнить этот занимательный момент полностью ушла в себя.       Этери не знала себя без льда, и такого приятного ощущения прохлады рядом с ледовой ареной. Она уже давно забыла, что значит жить для себя, вовремя обедать или ужинать и уж тем более засыпать без волнения о том, как чувствуют себя её дети, готовы ли они к стартам и не упадёт ли один из них в ответственный момент. Волнения только прибавилось в тот день, когда Женя заявила о своём уходе из Хрустального. Тогда Этери едва смогла приехать домой и кое-как пережить ночь полную боли и отчаянья, сотни нелепых сообщений, звонков, которые так и остались без ответа.       Этери не сомневалась в том, что Женя была права в собственных действиях, но простить её не могла. Она ведь помнила этот яркий лучик, который парил на льду, делал то, что другим было не под силу. Она помнила, как девочка взрослела на её глазах, как плакала, и как смеялась. Женя была настоящей, искренней...       Далеко не с каждым ребёнком Этери могла позволять себе шалости и шутки на льду, и далеко не каждого подвозила до Хрустального. Этери это казалось обыденным, даже когда весь её штаб отпускал колкие замечания по этому поводу, но ей было плевать. Долго она забивала на всё это, пока Женя не стала старше.       Этери пришла в Хрустальный слегка простывшей и сразу же заметила взволнованность Евгении. Девушка тогда отрабатывала свою программу, но стоило ей увидеть тренера, как сразу же оказалась рядом. Женя не была одной из тех, кто пытается задобрить других, наверное даже наоборот, она бы не проявила заботы, если бы не была уверена в том, что ей это важно. Уже тогда Этери поняла, что влюблена.       Женщина не планировала делать первых шагов и тщательно скрывала свою влюблённость. Вместе с Женей они репетировали, временами даже несколько жестче, нежели с остальными учениками Хрустального. Вместе они повторяли те элементы, которые получались хуже и понемногу изучали новые. Этери стала серьезнее, она более не шутила с Женей и на её улыбку отвечала одними из своих обыденных фраз. Женя обижалась, но тренер продолжала быть настойчивой: "Лёд не бывает гладким".       Ни тренер, ни сама Женя так и не смогли вспомнить в какой момент всё изменилось, и почему в один из дней вместо приветствия Женя бросилась навстречу к Этери со словами любви. Это стало их началом. Началом, когда скрываться приходилось тщательнее, а подбирать слова становилось сложнее, но они пережили. Никто в Хрустальном даже не догадывался, что после тренировки они уезжают в дешевые отели или снимают комнаты там, где о них никто не слышал. Они смотрят фильмы и бросаются попкорном, пока Этери не выбрасывает его, ведь нельзя. А Женя дует губки и умоляет позволить ей съесть ещё немного. Им было весело.       Этери могла простить Жене всё что угодно, но вот то, что победа ей была дороже всех пережитых моментов — не могла. Ведь Женя даже не извинилась, не пришла и не поговорила с ней. Просто исчезла, словно ничего и не было. Этери несколько дней пыталась хотя бы делать вид, что пришла в норму и в очередной раз на вопрос Даниила ответить внятно, но из этого ничего не вышло. Вскоре штаб смирился, дал ей время, а позже ещё, но ничего не изменилось. Этери всё так же страдала и ждала хотя бы маленького сообщения от Жени. Уже давно не извинения, а просто: "Я долетела хорошо" или "Да, Брайан классный".       Каждый раз, когда на льду появлялся один из её учеников, Этери пыталась искать в нём сходство с Женей. Она узнавала похожие движения, мимику, цвет волос или глаз. И несмотря на понимание, что каждый из них уникален, она продолжала создавать в голове великолепную картинку идеальной Евгении Медведевой, которой, как казалось тренеру, никогда не существовало.       Даниил в это время давал определённые комментарии по поводу новой программы Загитовой и Этери была искренне благодарна ему за то, что тот решал все пробелы с номером сам. Её почти никто не трогал. Этери понимала, что скоро оставаться наедине со своими мыслями будет уже нельзя, но она вновь и вновь отказывалась принимать участие в постановке номера для девочки, которая, как ей казалось, забрала у неё возможность оставаться с Женей. Попросить Алину покинуть Хрустальный тоже не представлялось возможным, ведь кроме собственных причин Этери жалоб на девушку не было, а значит и причины становились незначительными. Сообщать же всему штабу, что глупые шутки по поводу них с Женей подтвердились она была не намерена.       Этери нехотя наблюдала за Алиной. Действия девушки были идеальными: её руки, эмоции, скольжение по гладкому льду создавали самую настоящую сказку, которую вероятно до невозможного полюбят зрители совсем скоро. Алина и сама, как сказочный герой, вроде нимфы или лесной феи покоряла сердца людей своей добротой и искренностью. Этери не могла отрицать тот факт, что воспитание девушки, её умение держаться на огромном льду освещенном яркими прожекторами и нереальная простота после больших побед, делают её неотразимой в глазах людей. И ведь это никогда не было игрой со стороны юной фигуристки, просто ей некогда было думать о былых победах, но всегда оставалось желание стремиться к новым.       Даниил вновь остановил Алину объясняя что-то определённо простое для себя и то, что ещё не совсем ясно девушке. Донести свою мысль и воссоздать на сцене тот образ, который живет внутри тренера работа непростая, но ранее никогда ещё не было тех моментов, когда им не удавалось бы это сделать. В любом случае неудовлетворение тренеров появлялось лишь после падений фигуристов на льду, что впрочем не становилось огромным открытием.       Этери раздражало то, что Алина не понимала того, что от неё требовал Даниил. И хотя она сама не знала какой из элементов должен дополнить номер, эмоции её не могли утихнуть. Если Женя позволила себе уйти проиграв, Этери должна сделать так, чтобы Алина ушла с этого льда победительницей.       Неожиданно для всех Этери поднялась и казалось, была готова уйти ещё до конца тренировки. Даниил в растерянности давал какие-то указания воспитанникам, чтобы хоть как-то вернуть лёд в былой ритм. Самого же его настолько одолевали мысли и противоречивые чувства, что он попросту отпустил Алину тренироваться дальше. Все, кто находился на льду, несмотря на тренировку, продолжали наблюдать за тренерами, а в особенности за Этери Георгиевной, которая какое-то время что-то читала в смартфоне, а после вышла на лёд. Этери сразу же оказалась рядом с Алиной, говоря достаточно тихо, но при этом, внушая определённый страх. — Я просто не понимаю как... — Алина запнулась. Она не была готова говорить, в особенности потому что видела, как пристально наблюдают за ними остальные, да и сама она осознавала, что Этери явно не хотелось обсуждать сейчас этот номер.       Женщина не ответила ей, но одного взгляда было достаточно, чтобы понять, что она хочет увидеть данный элемент ещё раз. Алина, с трудом унимая дрожь, повторила элемент всё также неудачно, а после боясь гнева тренера несколько отдалилась от неё. Этери отвечала девушке лишь мягкой улыбкой, и казалось, совсем не видела проблемы в том, что элемент вновь и вновь не удаётся выполнить чисто. — Ты правда считаешь это проблемой? — Спокойно начала Этери. — Мне кажется, ты просто не понимаешь, чего от тебя сейчас хотят. Тебе вскружила голову недавняя победа, но не более.       Алина остановилась в ещё большем смятении, нежели ожидала. Она смотрела на тренера без страха, но всё же с некоторым изумлением. С самого дня их победы они не говорили об этом, а когда ушла Женя и вовсе решили закрыть тему. Сейчас же Алина не знала являются ли слова Этери Георгиевны оскорблением в её сторону или же это просто некоторая попытка развить в ней ярость, которая не раз помогала девушке в чистых прокатах. — Алина, тебе нужно всего лишь поверить в себя и прислушаться к тому, что говорил тебе Даниил. Это не так сложно, как кажется.       Этери коснулась руки Алины, дабы та смогла попробовать повторить всё, что у неё не вышло с поддержкой тренера. Так думала сама Алина, в то время, как Этери просто пыталась поддержать её. Понять почему так долго отвергала девушку, которая на деле не была виновата в их с Женей расставании. Ощутить её жажду оставаться на льду и продолжать радовать зрителей, которые ежедневно заваливают её комментариями и ожидают следующих выступлений.       Тренер отпустила Алину лишь тогда, когда была уверена, что девушка до конца поняла как выполнять один из довольно сложных элементов в её новой программе. Этери смогла спокойно вернуться к Даниилу, который не без улыбки заметил, что столько времени ранее женщина проводила только с Женей, не замечая никого вокруг. Этери восприняла это, как комплимент и оставшуюся часть тренировки вновь ушла в себя, вспоминая сначала Женю, а позже задумываясь о том, как сильно была несправедлива к Алине.