***
Стрэндж вышел с платформы над операционным кабинетом. — Идиот! Какой же идиот! — сокрушался мужчина, а увидев в конце коридора Кристину тут же обратился к ней. — Для кого я писал эти рекомендации? Какой прок держать меня тут в качестве консультанта, если ко мне никто не прислушивается? — Не я нарушила твои рекомендации, а Уэст, так что не смей на меня кричать, Стивен! — женщина тоже была взвинчена. Оба замолчали. — Главное, что пациент всё же жив, — уверенно произнесла доктор Палмер, потерев лоб. — Жив, — согласился Стивен, — только вот парализован ниже пояса. — Мы сделали всё, что смогли, — защищалась доктор. — Никто не сделал бы лучше. — Я бы сделал! — выпалил Стрэндж и, осознав, тут же отвернулся. — Прости… — он тяжело вздохнул. — Я пишу эти рекомендации, чтобы спасать людей, а не калечить их. Я знаю, как и что нужно сделать, чтобы пациент полностью реабилитировался, но провести операцию вот этими руками, я не в состоянии, — он коротко поднял вверх дрожащие ладони. — Нужен кто-то, кто мне их заменит. — Стивен, — Кристина закатила глаза, — мы уже говорили об этом. — И ты считаешь, что сделала правильный выбор? Мы с тобой — идеальный тандем. Я — голова, ты — руки, сколько человек были бы сейчас живы и твёрдо стояли на ногах? — Этот тандем был бы прекрасен, если бы не наше прошлое, — она сложила руки на груди. — Я не хочу быть просто руками гениального хирурга. Я хочу сама быть им — этим хирургом — и самостоятельно принимать решения, а не действовать по инструкции. Стивен собирался что-то ответить ей, но коридор вдруг наполнили люди. Медперсонал входил в пустые операционные, вёз баллоны кислорода и анестезии на каталках, медбратья тащили коробки уложенные упаковками стерильных тампонов. — Что происходит? — Стрэндж направился к ним. — Авария у парка Купера, — ответила медсестра. — Водитель не справился с управлением, машина вылетела на перекрёсток, проехала через пять автомобилей и остановилась на крыше шестой, число пострадавших не известно, спасатели и скорые на пути туда.***
Тони остановился прямо напротив входа в дом Стива. Сам мужчина почти сразу вышел из подъезда, бегом минуя тротуар и спешно садясь на пассажирское сидение, прячась от крупных дождевых капель. — Привет, — улыбнулся Роджерс. — Рад тебя видеть, — Тони коротко улыбнулся, тут же отвернув лицо, боясь выдать своё волнение. — Едем? — Какой у нас план? — Стив расстегнул куртку и потянулся к ремню безопасности. — Мы можем просто поужинать, раз погода помешала прогулке. — Ну уж нет, — покачал головой Старк. — Погода резко сузила масштабы моих возможностей, но я придумал кое-что более интересное, чем простой ужин, — хитро усмехнулся мужчина. — Это ведь не полёт в другую страну? — рассмеялся Стив. — Вот чёрт, придётся отменять наш вылет, — театрально закатил глаза Старк, въезжая в поток машин. Спустя двадцать минут, чёрный автомобиль остановился рядом со зданием музея американского искусства Уитни. Серое здание походило на детскую пирамидку: разные формы громоздились друг на друга, будто строители не получили итогового плана здания и построили всё так, как могли. Одни части здания нависали над другими, а из верхних этажей торчали железные каркасы. Снаружи здание обильно подсвечивалось белыми лампами, а вот внутри панорамных окон свет был приглушён. Стоило Тони заглушить двигатель, как из здания музея тут же вышли двое человек. Они подошли к машине, открыв двери и раскрыв над мужчинами зонты. Тони был абсолютно спокоен, выйдя из машины, забрав зонт и отдав ключи мужчине. К такому обслуживанию он уже давно привык. Стива же, напротив, смутила эта ситуация. Он неловко принял зонт, придержав его над парковщиком, садящимся в машину на его место. Тони поравнялся с мужчиной. — Всё хорошо? — Старк заметил, что Стиву неловко. — Да, — коротко улыбнулся он, опустив глаза. Они вошли в здание музея. Консьерж открыл двери, принял зонты, и Стив отдал ему свою куртку, оставаясь в белоснежной приталенной рубашке, расстёгнутой на пару верхних пуговиц, и аккуратно заправленную в зауженные брюки. — Выглядишь потрясающе, — улыбнулся Старк, окинув взглядом идеальную фигуру мужчины. — Старался тебе соответствовать, — смущённо улыбнулся тот. — Так, что мы тут делаем? Я думал, что галерея уже закрыта. — Закрыта, — на лестнице вестибюля появилась рыжая девушка, — но для нашего преданного спонсора мы сделали исключение, — она улыбнулась, подходя к Тони и протянув ему руку. — Рад тебя видеть, — мужчина вежливо поцеловал её руку. — Стив, позволь представить — Ванда Максимофф — глава галереи, модельер, магистр искусств и, по совместительству, гениальный художник, чьи картины продают на крупнейших аукционах мира. Ванда выглядела так, как и полагается выглядеть художнику — экстравагантно, но со вкусом. На ней было чёрное короткое платье из лёгкой ткани с маленькими пуговицами идущими от квадратного выреза до талии, прячась в чёрном корсаже. Пара пуговиц была расстёгнута, открывая взгляду самый край чёрного кружевного белья на груди, увешанной разного рода цепочками и подвесками. Поверх платья была надета красная куртка с рукавом чуть выше локтя, а изящные запястья обнимали кожаные браслеты. Довершался её магический образ чёрными тканевыми ботфортами на плоской подошве, доходившими почти до края платья, делая образ менее вызывающим. Стив учтиво пожал руку девушки, которая одарила его заинтересованным взглядом. — Вы не сказали, что ваш друг красавец, — Ванда коротко прикусила губу и подмигнула мужчине. — Я гей, — виновато улыбнулся Стив, чуть склонив голову. — О, это многое объясняет! — ничуть не смутившись обрадовалась девушка. — Ваши черты лица и пропорции тела — просто потрясающие! Я бы хотела нарисовать вас. — Спасибо за предложение, я подумаю, — смущённо рассмеялся Роджерс. — Приводите его сюда почаще, — Ванда улыбнулась Старку и направилась в сторону лестницы, оба мужчины проследовали за ней. — Я подготовила всё необходимое в центральном зале, — голос девушки отражался от высоких стен галереи, — мы как раз закончили с оформлением новой выставки, так что у вас будет уникальный шанс увидеть редкие полотна гениальных художников первыми. Ванда привела их в просторный зал, белоснежные стены которого пестрили разнообразными картинами в стиле авангардизма. Роджерс восхищённо огляделся, а Тони не сводил взгляда с него, тихо улыбаясь тому, как искренне и чисто Стив реагирует на всё. В центре зала — перед самым большим полотном кисти Кандинского — был подготовлен стол с бокалами вина и закусками и три мольберта, один из которых стоял лицом к двум другим, а полочка под ним была уставлена огромным количеством красок и кистей. — Я выбрала для вас очень простой мотив, — Ванда уверенно подошла к повёрнутому мольберту, — заснеженные вершины гор под звёздным небом с отблесками северного сияния, — вдохновлённо произнесла она, проведя рукой по воздуху, будто наблюдая то, о чём говорила. — Я подготовлю ваши мольберты, а вы пока займитесь друг другом, — она хитро улыбнулась и принялась расставлять краски и кисти на другие мольберты. — Вина? — Тони элегантным жестом указал на столик и тут же подошёл ближе, принимаясь вскрывать бутылку. — Ты заставил гениального художника устроить нам урок рисования? — Стив покачал головой, следуя за ним к столу. — Она давно предлагала мне провести мастер-класс, — пожал плечами мужчина, разливая багряный напиток. — К тому же, я подумал, что тебе понравится такой сюрприз, — он подал бокал Стиву. — Мне нравится, — Роджерс ярко улыбнулся, приняв напиток, и железное сердце Тони дрогнуло от того, каким взглядом одарил его историк. — За искусство! — слишком пафосно произнёс Старк, подняв бокал, чувствуя, что не может сдерживать своё волнение.***
Локи лежал на диване, широко раскинув руки в стороны и уставившись взглядом в изящную кованую люстру с прозрачными кристаллами под потолком. Свет во всём доме был выключен, погружая комнаты в полумрак и наполняя их звуками дождя, бившегося в высокие рамы окон. На разговор с Тони психолог потратил последние силы, окончательно утонув в состоянии декаданса. Его мысли пестрили обрывками воспоминаний о вчерашнем вечере, а тело услужливо отзывалось на них призрачными прикосновениями брата. Он старался не думать о нем, намеренно перебирал в голове имена бывших любовников, раздумывая, кто бы из них мог сорваться и приехать к нему в такую погоду, чтобы забрать в город и развеять эту бесконечную тоску по забытой жизни. В голову приходило только имя Старка, но его, как раз, Локи ни за что не хотел видеть. Быть любовником такого влиятельного мужчины, как Энтони Старк было огромной удачей — мужчина не скупился ни на подарки, ни на широкие жесты. Вот только в роли любовника всегда есть свой огромный минус — никого из ухажёров не интересует, что творится у тебя в душе. А в случае со Старком, который в принципе никогда не умел говорить ни о чём кроме самого себя в разных проявлениях, даже и пытаться заводить эту тему не стоило. Локи перевернулся на живот и положил голову щекой на согнутый локоть. — «И если мертвецы, приют покинут свой…» — тихо произнёс он, уставившись в ступени лестницы. — Оригинал Байрона, — раздосадовано выдохнул он, — это был бы прекрасный подарок, если бы не этот напыщенный индюк всё не испортил своим поведением, — Локи презрительно фыркнул и, спешно поднявшись, направился в сторону кухни. Он зажёг только светильник на стене, привычным жестом достал турку, засыпал кофе и специи, залил водой, поставил на огонь, принимаясь помешивать напиток витой длинной ложкой. Когда кофе был готов, растянувшись по кухне приятным ароматом, Локи открыл навесной шкаф и взялся за ручку любимой чашки. За окном сверкнула молния, так ярко, будто наступил полдень, а затем оглушающий раскат грома раздался так близко, что казалось, что гремело внутри самого дома. Локи крупно вздрогнул от неожиданности, изящная чёрная чашка с тонкой ручкой выскользнула из пальцев и, рухнув на мраморный пол, рассыпалась на осколки. — Нет! — Локи тут же кинулся собирать их, осторожно складывая черепки в свою ладонь, стараясь даже не дышать. Он поднял все, даже самые мелкие части, и осторожно переложил их на поверхность кухонной тумбы. Мужчина прошёл ко входу, включил полное освещение и спешно вернулся обратно, поджав губы принимаясь осматривать пострадавшего. Он брал осколки в руки и пытался подобрать один к другому, проверяя можно ли склеить их, но лишь порезался, тут же прижав кровоточащий палец к губам. Глаза наполнились слезами, а в горле неприятно тянуло. — Ты уже проснулся? — Тор опустился на кровать и мягко поцеловал парня в плечо. — Кажется, да, — ещё сонно отозвался Локи, не спеша открывать глаза и прижимаясь спиной ближе к парню. — У меня есть для тебя подарок, — улыбнулся Тор, перекидывая через его талию руку, сжимавшую небольшую коробку с золотым бантом. Локи открыл один глаз, оценив предмет перед собой, затем заинтересованно приподнялся на локте, забрал коробку из чужой ладони и перевернулся на живот, тут же развязывая бант и вскрывая упаковку. — Чашка? — он поднял одну бровь, держа предмет за тонкую ручку, и повернул лицо к брату. — Я видел, как ты смотрел на неё вчера в антикварном магазине, — улыбнулся блондин, устроившись на спине, подложив руки под голову. — Так что после встречи с отцом, я зашёл туда и купил её. — Она стоит неоправданно больших денег, — укоризненно произнёс парень, склонив голову. — Это не важно, — Тор улыбнулся и повернул к нему лицо. — Важно, что теперь ты сможешь пить кофе по утрам и вспоминать обо мне, пока я буду в Бангладэше или на Аляске. — Спасибо, — Локи недовольно поджал губы и сунул чашку обратно в коробку. — Что-то не так? — Нет, Тор, всё отлично, — продолжая хмурится, фыркнул брюнет, потянувшись к своей тумбе и оставив на ней коробку. — Просто, я бы предпочёл пить кофе по утрам с тобой, а не с воспоминаниями о тебе. — Локи, — Тор лёг на бок и, протянув руку, успел поймать брата за локоть прежде, чем тот соберётся сбежать из постели. — Как наследник, я представляю интересы кампании. Мы ведь сто раз обсуждали это. — И все сто раз плевать я на это хотел, — ощетинился тот, отвернув лицо. Повисло напряжённое молчание. Тор отпустил брата, сел на кровати, а затем быстро уселся на него сверху, тут же стянув с себя свитер. — Что ты там делаешь? — Локи упёрся локтем в кровать и, как мог, обернулся на брата. — Во-первых, не даю тебе сбежать, — Тор быстро собрал длинные волосы в пучок и наклонился ближе к хрупкой обнажённой спине, — а во-вторых, очевидно, собираюсь попросить прощения, — он оставил горячий поцелуй между лопатками, отчего Локи вздрогнул и жарко выдохнул. — Ты хоть понимаешь, за что ты извиняешься? — тон парня всё ещё был недовольным, но лицо уже покрыл предательский румянец. — Как и всегда, — улыбнулся Тор, продолжая покрывать плечи поцелуями, — я извиняюсь за всё сразу. — Идиот, — процедил мужчина сквозь зубы, потерев влажные глаза.***
Промокнув до нитки, Уэйд спрятался под навесом остановки, сняв с головы капюшон толстовки и стряхнув воду с коротких волос. Он осмотрелся по сторонам, в надежде увидеть хоть одно такси, но ни одной жёлтой машины с шашками в потоке перекрёстка видно не было, и мужчина разочарованно цокнул, сев на скамейку в ожидании автобуса. В его голове крутился только один вопрос. «Как?» Как ему устроить всё это? Как вычислить кто именно ему нужен? Как действовать после? Прогулка, однозначно, ничуть не помогла, лишь добавив больше тяжёлых мыслей в голову, которая, кажется, уже и так была перегружена. Уэйд откинулся спиной на остановку и повернул лицо в сторону дороги, ожидая появления хоть одного автобуса. Сквозь плотную завесу дождя сложно было различить едет автобус или нет, а машины в потоке было видно лишь по фарам. Чуть дальше от него заработал светофор с мерным и нервирующим пищанием. Пешеходов, нуждающихся в этом зелёном свете, однако, не оказалось, но трёхглазая махина продолжала считать от ста до ноля, мигая цифрами на экране и отражаясь в мокром асфальте. Когда светофор дошёл до шестидесяти, один пешеход всё-таки нашёлся. Девушка в длинном платье прилипшем к голеням, быстро пересекала дорогу, накрыв голову курткой. Уэйд даже не успел подумать о том куда она спешит, ждёт ли её кто-то на другой стороне улицы или она только что оставила кого-то позади себя, как с другой стороны перекрёстка ослепляюще сверкнули фары, взвизгнули тормоза, а машина продолжала лететь вперёд, совершая крутой крюк, потеряв управление на мокром асфальте. Секунда и девушка скрылась под машиной, фары скользнули по остановке, машину закрутило сильнее и вынесло на другую полосу дороги. Удар. Затем ещё и ещё. Уэйд вскочил на ноги. Машина, летевшая по перекрёстку смяла три автомобиля, круто развернув тот, на который пришёлся первый удар, смяла капот другой машины и заехала на неё, остановив передние колёса на крыше. Тут и там послышались стоны и крики людей, несколько человек вышли из машин, кто-то сразу кинулся к пострадавшим, кто-то схватился за телефон. Уэйд бегом направился к ним, но вдруг замер, увидев посреди дороги девушку, лежащую в абсолютно неестественной позе. Он тут же оказался рядом, принимаясь искать пульс. Девушка с трудом открыла глаза, непонимающе осматриваясь. — Только не двигайтесь, — предупредил её Уэйд. — Всё хорошо, вас немного зацепило, но всё в порядке, даю вам слово, лежите неподвижно, прошу, — он мило улыбнулся ей и скользнул взглядом вниз. Одна нога была неестественно согнута в районе бедра, а из голени другой торчала кость. — Ничего страшного, — снова улыбнулся он. — У вас небольшая царапина, но лучше я перетяну её, пока не приедут спасатели, ладно? — он спешно снял ремень, располагая его выше колена прямо на ткань платья и затянул. Девушка даже не вздрогнула. — Ч-что вы сделали? — она приподняла голову. — Что вы сейчас сделали? Уэйд наклонился над ней, перекрывая видимость и настойчиво уложил обратно. — Как вас зовут? — Ванесса, — испугано произнесла она. — Чудное имя, — улыбнулся мужчина. — Я — Уэйд. Рад знакомству. — Уэйд, — девушка плакала, — почему я не чувствую ног? — Это из-за сильного удара, — соврал он, — простой ушиб. Вот приедут врачи, подлатают вас и вы снова всё почувствуете. — Точно? — она подняла глаза к небу. — Точно, точно, я уже видел такое, — Уэйд старался придать голосу уверенность. — Очень холодно, — тяжело сглотнув произнесла Ванесса, а затем опустила взгляд. — Этот дождь просто невыносим. — Согласен, — они оба рассмеялись. Уэйд снял куртку и укрыл девушку ей. — Я должен посмотреть, может у кого-то найдётся аптечка, — Уэйд хотел было подняться, но девушка вцепилась в его руку. — Пожалуйста, не уходи, — она смотрела на него испуганным потемневшим взглядом, сжимая запястье с такой силой, что Уэйду даже стало больно. — Хорошо, Ванесса, я посижу тут с тобой, — он устроился удобнее, — посреди дороги, на мокром асфальте, прямо под этим теплым, милым дождиком, — он поднял голову к небу, позволяя каплям, остудить горящее лицо. Девушка сдавленно засмеялась и ослабила хватку.