Мальчики не плачут

Кудри одного парня из уже давно знакомых, падают на лицо от замаха перед ударом, и Вова засматривается на них на полсекунды. А потом его щеку пронзает боль от вонзающегося стекла, остатки очков отлетают в другой угол помещения, царапая кафель мужского туалета. Он инстинктивно прижимает колени к груди и отползает в угол, смотря на всех, кто решил поиздеваться над ним на этот раз своими синими глазами. А группа парней, явно крупнее, популярнее и сильнее его смеётся, смотря на то, как он корчится от боли, вытирает кровь рукавом, старается сдержать слезы… «Мальчики не плачут» Это в свое время вбил в Вову отец, а теперь продолжают вбивать эти хулиганы. Прекращают они только тогда, когда бедный парень начинает шмыгать носом и еле-еле держится на ногах. Иногда они курят. Дни, когда у кого-то из его обидчиков торчит пачка сигарет из кармана рюкзака он ненавидит особенно. После уроков они как обычно затаскивают его в мужской туалет на третьем этаже, куда после окончания занятий никогда никто не поднимается, достают упаковку спичек и зажигают сигареты, поочерёдно туша сигареты о запястья Вовы. « — Ого, «Парламент»?! Ты откуда его достал? — Места знать надо, — ухмыляясь, кудрявый парень по имени Витя крутит упаковкой сигарет, которые можно купить только в супермаркете, где с продажей табачной продукции детям, все очень строго. Каждый мальчик берет из пачки сигарету, когда все взяли по одной, Витя в шутку предлагает сигарету Вове, и быстро убирает пачку в карман. Кто-то из его друзей достаёт спички, зажигает одну, закуривает, грубо хватает руку Вовы, поднимает свитер и тушит спичку об его запястье, слыша короткий вскрик. Выбрасывает спичку в урну и передаёт коробок по кругу. Последним всегда зажигает сигарету Витя, и он дольше всех держит спичку на руке парня и именно от него остаются самые крупные ожоги, которые очень медленно заживают.» Однажды они принесли карты. Вова чувствует себя некой частью этой компании, ибо так много времени он не проводит ни с кем, кроме них. И как он выяснил, заводила у них тот кудрявый парень, вроде как его зовут Витя. Эта информация ему конечно же совсем не важна, зачем, ведь он же не испытывает к нему никакой симпатии, так? А кудряш тем временем достает дешёвую пачку карт и начинает мешать. Следить за игрой не особо интересно, ведь во-первых, Витя всегда выигрывает, а во-вторых, все игроки, которые проигрывают предсказуемы до ужаса. « — Предлагаю сыграть на желания, без них совсем хуйня, — уверенности Вити не было предела. Хотя оно и ясно, выигрыш десяти партий подряд кому угодно повысит самооценку. Конечно, кто-то недовольно отмахнулся, но большая часть согласилась, слепо надеясь не остаться в дураках. Первый кон на желания, соперники собрались и вроде как играют чуть лучше, конечно, пока уступая кудрявому. Ради интереса, он решает взять карты, когда у его противников две или три на руках. Конечно, он проигрывает, и, пытаясь сделать вид, что разочарован, смотрит сначала на Вову, который ухмыляется, радуясь проигрышу своего обидчика. Витя на эту провокацию решает ответить, давая парню тяжёлую пощечину, от которой его шатает некоторое время. — Ну, загадывай желание, — кудрявый обращается к другу, который вышел из игры первым, понимая, что ничего сложного или интересного у него не хватит фантазии загадать. — Хм… Поцелуй Вову. Только не в щеку и не быстро, так неинтересно. Минимум три минуты, — говорит выигравший, от чего у Вити челюсть падает на пол, а Вова смущается, пытаясь не показывать, что ему это желание явно по душе. — Хрен с тобой, выполню, — Витя понимает, что может потерять авторитет и про себя надеется, что эта ситуация не расползется по школе, — Ты целоваться хоть умеешь? — обращается кудрявый к Вове, на что получает тихое, почти неслышное «нет» и красные щёки. Тяжело выдыхая, Витя приближается к лицу Вовы и касается губ, очень жёстко сминая их. Последний, тщетно пытается участвовать, но Витя каждую попытку пресекает, углубляя поцелуй. Вова сам не замечает, когда начинает возбуждаться, и когда Витя наконец отстраняется, спрашивая хватит ли этого у выигравшего в карты мальчика, Вова с облегчением выдыхает. — Вить, у него встал, — кто-то из компании хлопает парня по плечу, указывая на бугорок на штанах Вовы, — Ха-ха, неужели ему так нравится целоваться с мужчинами. Все начали ржать, вбрасывая второсортные шутки про геев, а сам объект насмешек пытался зажаться и спрятать пылающие щеки одновременно. После того, как все успокоились, его конечно же, избивают снова.» В один прекрасный день он пришёл в школу в радужном свитере. Все рубашки и кофты успешно порвались после еще одной драки, ну или избиения, так даже точнее. Остался только свитер. Радужный. Не потому что он гей, ему просто цвет понравился. Честно. «Теперь его снова затащили в туалет. Из-за свитера. Злосчастного элемента гардероба, который теперь он ненавидел больше, чем всю жизнь. Пока его рюкзак, за который его везли в туалет протирал пол, Вова смотрел в потолок, пытаясь продумать как пойдёт домой в минус десять без свитера. Когда он лежит на знакомом кафеле в его ребра прилетает ботинок, потом ещё раз, и ещё, все от Вити. Горько, больно, не взаимно. — Смотрите-ка в чем ботан припёрся, небось, своих заднеприводных друзей решил привлечь, совсем хуя в жопе не хватает, — Витя начинает отпускать глупые шутки, над которыми, тем не менее смеются все собравшиеся, — небось совсем страх потерял своей ориентацией светить. Я ещё не забыл ту игру в карты, надо тебе припомнить. Снова разбиваются очки, несколько ног бьют его, кажется сотни, может даже тысячи. Очень больно прилетает в висок, Вова еле удерживает всхлип, на плитку падает первая солёная капля, которые он все реже и реже сдерживает. Вите достаётся все самое интересное, он разбивает бедняге губу, попадает в лоб, потом в нос, в глаз… С него стаскивают свитер, и дюжина глаз рассматривает его голый торс. А потом Витя достаёт булавку. Кто-то передаёт ему пачку гелевых ручек, он открывает их, достаёт и крутит перед носом Вовы. — Какой цвет больше нравится? Ах да, голубой, но прости, здесь только синий, — он берет булавку, раскручивает ручку, достаёт стержень и макает иглу в чернила, — Ну, пидор, где хуй хочешь? Тут? — тыкает пальцем в плечо, — или тут? — а теперь в середину груди. Вова незаметно закусывает губу, смотря на то, как Витя его пристально разглядывает. Кудрявый быстрым и уверенным движением неглубоко вставляет иглу в кожу парня, который старается не дёргаться, чтобы свести боль к минимуму и сдержать слезы. Где-то сзади топчут его свитер, пока ему рисуют что-то чернилами ручки. Через полчаса адской боли, на груди Вовы красуется член. Тот самый, который рисуют на партах, стенах, тетрадях и учебниках. Кривой. А по щекам уже открыто текут слезы, не собирающиеся останавливаться после третьего укола. — Ха, расплакался, значит правильное место выбрал, — Витя ухмыльнулся и довольно выбросил ручку в мусорку, а булавку кинул в Вову. — Вот, держи, будешь помнить о своей первой татуировке, да и игла не нужна, спидозная, наверное. В Вову летит булавка, а за ней свитер, который он незамедлительно надевает. В некоторых местах обнаруживает дырки, где-то грязь от ботинок, но в принципе не особо все плохо, так? Зашить, постирать и все хорошо. Правда как стереть партак?» В тот день он заходит домой, поднимается на второй этаж и сразу заходит в ванную. Достаёт из рюкзака лезвие, пару раз поранившись о него, закатывает рукав, где еле видны ожоги от спичек и погружает холодный металл неглубоко в кожу, всхлипывая и сразу же вынимая его. Болевой порог не позволяет зайти дальше, может это и к лучшему. Запястье щиплет, а Вова тянется за перекисью и бинтом. Падает на кровать, бессильно переворачивается на спину и смотрит на потолок, пытаясь рассмотреть там что-нибудь интересное. Боль в конечностях все ещё отдаёт, и он поднимает домашнюю футболку с каким-то смешным рисунком. На ней все ещё синяки от ботинок, царапины и кривой партак, который как будто стал ярче. Вова провел рукой по нему, и закусил губу. Если бы это был любой другой кудрявый, дерзкий, остроумный и естественно, красивый хулиган, то он бы скорее всего начал бы стирать эту дрянь, но она так красиво соседствует с синяком от ботинка, на который он время от времени смотрит с наиглупейшей улыбкой и думает о Вите. Он представлял хулигана в совершенно разных позах, и обычно без одежды, но больше всего в его внешности Вова нравились затягивающие карие глаза. Когда-то он думал, что самые затягивающие голубые глаза, пока не встретил человека, который перевернул его мир с ног на голову, научил многому, пусть даже и в странной форме, и как ни крути, защищал в некоторой степени. Потому что до крови избивать Вову он не разрешал никогда, и запрещал особо зверствовать всем, кроме себя. Но Вове было даже приятнее, ведь от рук любимого и умереть было не обидно. Вова лежал и крутил в руках булавку, вспоминая сосредоточены взгляд Вити и то, как он поправлял падающие на лицо кудри.» А сегодня Витя пришёл в школу в обнимку с какой-то девушкой. В коридоре встречается взглядом с Вовой, они смотрят друг на друга, хулиган как на низшее существо, Вова как на предателя. Девушка между ними так или иначе лишняя, ведь даже пытаясь вникнуть в то, на что так долго может смотреть её нынешний парень, она не понимает. «Наверное, сумка за круглую сумму отвлекает», — про себя ехидно думает Вова, толкая плечом Витю и спеша на алгебру. «Один черт знает как, но Вова затащил новую девушку Вити за гаражи возле школы. Она все ещё не понимая ничего, осматривалась по сторонам, пока мальчик напротив спокойно завязывал волосы и скидывал рюкзак на землю, готовясь ударить. Только поле того как девушке прилетает в скулу, она соображает и всхлипывает. Но Вова, совершенно не обращая на это внимания продолжает наносить удары. Синие глаза потемнели, брови опустились, а во взгляде читалась ярость. Он добивал соперницу, пока Витя не прибежал и не разнял их. И даже когда Витя надёжно скрутил Вову, говоря Кристине что доставать из его рюкзака и как обрабатывать раны, последний продолжал кусаться и стараться достать девушку. — Ты что тут устроил, педик?! Тебе вроде как девушки не интересны, хуль тогда до Кристины доебался? — Витя не понимает. Вова закусывает губу и набрасывает сумку на плечо, молча уходя с места происшествия. — Стой! Я тебе вопрос задал! Вернись и ответь! — Ревную, — Вова нехотя развернулся на пятках и подошёл к Вите вплотную, шепча ему на ухо.» На следующий день Витя подошёл к нему лично и пригласил на вписку. Сердце сделало тройной переворот с подвыподвертом, потому что его не приглашали на такие мероприятия никогда. Да и ему не особо нужно было. Но ради Вити он готов пойти в этот раз, даже если он припрет туда свою бабу. Под алкоголем у него будет больше смелости и оправданий своим действиям, а планы у него были нескромные. «Вова неловко топтался перед дверью. Он оделся как обычно, чтобы не особо привлекать внимание. Серые джинсы, коричневый свитер и какой-то тёмный ремень, который он нашёл в коробке за шкафом. Он вошёл в квартиру, разделся, и втянул носом воздух, отдающий вейпом. Его встретил Витя, и он решил держаться к нему поближе, ведь мало ли что. Они расположились на диване, который был ближе всего к столу с алкоголем, и Вове сразу же всунули в руки стакан. Выпив его содержимое он почувствовал как тепло разливается по всему телу, а голова перестаёт болеть от духоты и запаха. Через несколько стаканов к нему подсаживается Витя, внимательно его рассматривая. — Вов, не вынесло ещё? — Витя слегка хлопает его по щеке. — ну и хорошо, смотри, у нас есть мел*, будешь? И перед ним оказывается дорожка, которую он принимает как будто под гипнозом, у него сами собой закрываются глаза, он теряет контроль над телом, а все звуки смешиваются в один большой гул…» Просыпается он только в отделе полиции. Мама взволнованно сидит и смотрит на него через железные прутья, рядом за столом сидит участковый, а сам он находится в небольшой камере для задержаний. Во рту сухо, голова болит, тело ломит, тянет блевать, все тело покалывает и перед глазами плывёт. — Ваш сын мало того, что был в состоянии алкогольного опьянения, причём достаточно сильного, так ещё и по всем признакам он принимал наркотики, — Вова виновато посмотрел на маму, пытаясь вспомнить что было, после приёма первой дозы. — Не хочу вас огорчать, но скорее всего его лишат свободы на срок от одного до трех лет, тут если повезёт. Вова чувствует себя просто отвратительно, живот крутит, в глазах темнеет, грудная клетка болит, перед глазами быстро, как карусель пролетают все воспоминания, даже те, о которых Вова очень хотел забыть, а дышать становится все тяжелее и тяжелее… Через несколько минут тело громко падает на пол, заставляя мать вздрогнуть. — Скорее всего передозировка, это не редкость, просто ему следовало держаться подальше от плохих компаний, — холодно объясняет участковый, смотря на бездыханное тело. — Да… Да как вы можете так говорить?! Можно ещё что-то сделать? Он же будет жить, так? — женщина поднялась со стула и начала набирать номер скорой. — Успокойтесь, тут уже ничего не поделаешь, такие сюда приезжают каждую неделю, я могу отличить потерю сознания от инсульта, — спокойно проговорил полицейский, пока с улицы раздавался гул сирены скорой помощи.