Лиссенийские розы

      Он снова стоял на подвесном мосту. Молнии сверкали над Пайком, рисуя на небе замысловатые узоры: огненно-красные цветы, диковинных птиц, зверей и морских чудовищ, которые пугали и воодушевляли одновременно. В уши грубо врывались раскаты грома, лишая на мгновенье слуха. Морская стихия бушевала, как разъярившаяся львица, у которой вырвали из лап пищу, предназначенную её потомству. Тугие струи дождя словно низвергались на землю из чёрных туч, барабаня по помосту. Ливень то усиливался, то вдруг резко ослабевал. Сначала, капли сыпались как крупные камни, затем медленно плыли, будто пауки плели из них паутину. Он повернул голову, чтобы осмотреться, но его взору предстала пустота. Его качало и мутило. Он больше ничего не мог разглядеть, как бы ни пытался. Кругом оставалась лишь темнота, застилающая глаза. Он сделал пару шагов вперёд, но шаткие доски под ногами резко дёрнулись. Вцепившись в перила, он постарался удержаться, но они лишь выгнулись и мгновенно рассыпались в щепки. Мрак и бездна поглотили его. Страх сдавливал душу и тело тяжёлыми оковами. Хотелось закричать, но он не мог выдавить из себя ни звука.       В один миг он ощутил удар от падения. Открыв глаза, он осознал, что это был всего лишь непрошенный сон. Последнее время видения посещали его слишком часто — несколько раз в неделю, но, несмотря на это, он никак не мог привыкнуть. Кажется, он упал с кровати. Он попытался приподняться, но части тела как будто существовали отдельно друг от друга и плохо слушались. После кошмара его всё ещё немного трясло, и по спине стекал холодный пот. Боли, вроде бы, не было, но в голове ощущалась тяжесть. — Чтоб всех Кракен сожрал, это всё дядюшка и его «Вечерняя Тень», будь она неладна, — выругался Теон, хватаясь за голову. — «Наверняка из-за этой дряни видения. В прошлый раз я видел голову Неда Старка на пике, а в позапрошлый — голову Серого Ветра, прикрепленную к телу Робба Старка. Хотя, похмелье явно не от этой синей жижи», — подумал он и наконец поднялся с пола.       Он припомнил сколько местного вина они с дядей приняли на грудь накануне, решив отметить удачную сделку. Вчера вечером Теону казалось, что ничего вкуснее он не пил. Пошатываясь он подошёл к окну, плеснул на лицо немного воды из таза, стоявшего на столе подле. Умывание немного облегчило паршивое состояние. Теон распахнул окно и вдохнул полной грудью портовый воздух, который окончательно привёл его в чувство. В этот миг он подумал, что не всё так плохо. Эурон выгодно пристроил партию рабов, едва они успели ступить на землю Лисса. В целом, делать им тут было больше нечего, но город располагал к разгульному времяпрепровождению, ведь именно сюда в поисках развлечений предпочитали приезжать многие богатеи Эссоса. Они с дядей не остались равнодушными к местному вину. Человек, выкупивший у них сотню невольников, предложил им ещё и местных шлюх в довесок, но один из колдунов дяди оценил здоровье девиц неподобающим образом, чем вызвал невероятный гнев у Эурона. Несчастных лиссениек выкинули за борт, и горе-покупатель бы последовал за ними, но так как он представлял интересы одного из членов Совета города, то ему удалось избежать незавидной участи. Опасаясь, что пираты пожалуются его господину, мужчина пообещал предоставить им замену и добавить золота за невольников.       Теона в своё время несколько напугали «помощники» Эурона. Когда он увидел колдунов впервые, поймал себя на мысли, что дядя может отдать его им для опытов, но, к счастью, этого не случилось. Позже Теон поинтересовался, почему всё же Эурон оставил его при себе? Тогда дядя лишь сверкнул в его сторону голубым глазом, но промолчал. Спустя несколько лун, проведённых в путешествии, Теон всё-таки услышал ответ на свой вопрос. Он хорошо запомнил тот день. Тогда они прибыли в Кварт, и Эурон неожиданно сам начал с ним разговор. — Ты моя семья, племянник. Другой у меня нет, — бросил он, — да и говорить мне больше не с кем.       Определённо, всё это походило на правду. Семья считала Эурона изгоем. Кроме того, своей команде он отрезал языки. Поначалу Теона приводила в ужас сама мысль об этом, но со временем он понял необходимость такого действия. Когда он получил свою «Морскую суку» от отца, первое время ему пришлось туго. Нужно было как-то показать своей команде, что не они нужны ему, а он нужен им. Пришлось следовать указаниям отца — грабить деревни, впрочем, моряки остались довольны. В награду они получали женщин, мелкие побрякушки и дешёвое пойло. Теону казалось, что для наследника Железных островов могло найтись более подходящее занятие, поэтому не чувствовал никакой радости от этих набегов. Так, во время одного из таких бессмысленных грабежей ему и пришла в голову мысль попробовать отыскать дядю. Пообещав своим людям более богатый улов, Теон решил взять курс на Эссос. Найти Эурона не составило большого труда. Красную галею с тараном в виде девушки на носу знали все и везде. И если не встречали лично, то хотя бы слышали о ней. «Молчаливая». Теон не видел её с самого детства, но смог сохранить в памяти величественный образ корабля. Именно такой она и предстала его взору в Новом Гисе. У кого-то лишь упоминание о корабле Эурона — Вороньего Глаза вызывало ужас, но только ни у Теона. Он высматривал её ещё в порту Лордпорта, когда вёз отцу письмо от Робба. — Да уж, хорошо, что я решил поступить именно так. Столько всего уже увидел, — обратился Теон сам к себе, поднимаясь на палубу. Он внимательно посмотрел на раскинувшуюся по берегу пристань. Жизнь в порту шла своим чередом: чиновники сновали туда-сюда, собирая дань с вновь прибывших, моряки занимались погрузкой провианта, торговцы предлагали разнообразные услуги, нищие просили милостыню. Запах выпотрошенной рыбы доносился до их флотилии. К нему примешивался аромат свежей выпечки и мокрых парусов. — И сколько ещё увидишь, племянник, — голос, ставший ему за последние несколько лун родным, вырвал Теона из глубин воспоминаний. Сказав простую фразу, Эурон как обычно загадочно взглянул на него и кивнул в сторону города.       Солнце медленно катилось к горизонту. Закатные лучи попадали на крыши домов и отливали перламутром. Теон молча прошествовал за Эуроном. Он не имел предположений по поводу того, что ждёт его дальше, но в очередной раз подумал, что сделал верный выбор, решив последовать за дядей.       Сойдя на берег, Теон на мгновение остановился возле оборвыша, клянчащего подаяние у приезжих. Грейджой пошарил рукой в кармане и выудил оттуда овальную монету с изображением обнажённой женщины. Сам не зная почему, он вдруг задержал на ней взгляд.