Герой чужой сказки

Пестрая дверь выводит тебя на берег моря, а в твоей руке возникает желтая фрезия. Около воды расположились двое, судя по одежде — греки, причем древние, или кто-то подобный, — в одежде ты не разбираешься, зато разбираешься в людях. Стоит бросить взгляд на девушку, как ты забываешь, как дышать — большей красоты ты не видел никогда в жизни. Юноша ни в чем не уступает ей. Эти двое подобны прекрасным богам. Ты даже не знаешь, как их описать и с чем сравнить — всякие метафоры никогда не были твоей сильной стороной. Ты любуешься ими. Нет, ты пожираешь их глазами, а греки, не замечая никого вокруг, стоят друг напротив друга и держатся за руки. — Скажи мне, прекраснейшая, готова ли ты сбежать со мной навсегда? Согласна ли разделить несколько дней тягот на корабле, чтобы стать царицей вместе со мной? Твой супруг еще долго будет совершать жертвоприношение. Мы успеем. Веришь ли ты мне? Ответь же. Или нет, ничего не говори, — юноша обводит рукой ковер цветов, — лучше подари мне цветок. И я все пойму без слов. — Хорошо, — кивает девушка и наклоняется, а юноша в предвкушении закрывает глаза. Вдруг все замирает: и влюбленные, и волны, и даже ветер. Только ты стоишь и тяжело дышишь. Тебе хочется смотреть на «богов» вечно. А еще лучше — познакомиться с ними лично. — Смотрю, даже в двадцать первом веке юноши все также падки на красоту трехтысячелетней давности. Ну, давай я тебе статуэтку их, что ли, подарю, если правильно ответишь на вопрос? — Ага, — киваешь невнятно. — Нет, ты хоть послушай! — дух машет рукой у тебя перед носом. — У тебя в руке цветочек — можешь вложить его в руку девицы, а можешь сорвать вон тот — розовенький — это цинния смешанная. Выбирай. — Ага, — повторяешь, словно эхо. Думать совершенно не хочется, хочется вечно наслаждаться совершенными формами. Что вложишь в руку девушке?