Преступление и наказание

Дания всегда был собственником и не любил делиться своими вещами с другими: тронешь его секиру — он сутки будет гоняться за тобой с нею наперевес. По рассеянности наденешь его свитер — заставит покупать новый, а старый можно себе оставить на долгую память. Сделаешь глоток из его кружки — неделю будет дуться, а если скажешь обидное слово в адрес Норвегии, так полжизни будет помнить и при удобном случае обязательно отомстит. Лёжа на кровати поверх одеяла, сосредоточенно смотря в книгу, Кетиль в несвойственной для себя манере размышлял на данную тему, а именно, с какого момента он стал собственностью Дании и как теперь избавиться от этого бремени. Бирюзовый вязаный свитер с вышитым по центру белым оленем наталкивал на странную мысль о существовании этих животных в природе. Если верить тому, что пишут в книгах, то такие олени обитают в тундре и Северной Америке. Жаль, что в Норвегии таких не встретишь. Облегающие джинсы неприятно сдавливали Кетилю всё в районе паха. Ёрзая на кровати, он тщетно пытался сосредоточиться на тексте, но получалось как нельзя плохо. — Кетиль, у меня интернет на телефоне закончился, раздай Wi-Fi, — с порога прокричал Дания, не входя в комнату без приглашения, хотя дверь была приоткрыта. Сев на кровати и закончив неудавшийся вечер литературы, Кетиль взял лежащий рядом телефон, бездумно бросив его Хенрику, который очень удачно решил открыть дверь, чтобы получить желанное. — На, — безэмоционально прошептал Кетиль. — Лучше бы книгу почитал, полезней бы было. — Книги — это прошлый век, сейчас эра интернета и соцсетей. Включив брошенный ему телефон, Дания стал искать незамысловатую функцию, по которой можно делиться интернетом через Wi-Fi. Продолжая стоять в дверном проёме, Хенрик сосредоточенно тыкал по экрану, не замечая на себе пристального взгляда. А ведь Кетиль разглядывал его до неприличия внимательно, подмечая абсолютно всё вплоть до размера и цвета пуговиц. Дания был одет в похожий красный вязаный свитер с вышитым по центру белым оленем, только под ним была не рубашка, а белая футболка. Вместо излюбленных шорт или спортивных штанов на нём были надеты самые обычные синие джинсы. Неужели Хенрик куда-то собрался на ночь глядя? — Хей, так у тебя нет интернета, — обиженно констатировал Хенрик, чуть надув щёки. — Серьёзно? — огрызнулся Кетиль, разведя руками. — Извини, не знал. Я больше предпочитаю читать книги, а не пялиться в телефон. — Вредина. Без разрешения зайдя в комнату, Дания присел на кровать, бросив мимолётный взгляд на закрытую книгу, успев прочитать название до того, как Норвегия спрятал её под подушку. Видно, Кетиль тоже не любит, когда трогают его вещи. — Достоевский, — от одной фамилии этого иностранного автора Данию дважды передёрнуло. — С каких пор ты стал читать русских писателей? Лучше брось, пока не поздно, русская культура на тебя дурно влияет. — То же самое могу сказать о твоей любви к пиву, — Норвегия виртуозно вернул шпильку Дании. — Что?! — возмутился Хенрик. — Что? — удивлённо вскинул бровь Кетиль. Притянув его ближе к себе за талию, Дания поцеловал его в висок, сделав недвусмысленный намёк. Без интернета заняться всё равно нечем, а так получится не только время скоротать до вечера, но и Норвегию приласкать. Кетиль всегда хмурый и грубый по отношению к нему, на лицо явный признак недостатка секса. Норвегия всегда подпускал к себе Данию и исключением были только те случаи, когда это тело вламывалось к нему в комнату пьяным в стельку и когда у Норвегии не было настроения. Оттянув высокий воротник бирюзового свитера, Дания поцеловал открывшуюся шею, скользнув языком к щеке, затем поцелуй пришёлся в уголок губ. Судя по раздраженному вздоху, который больше напоминал рычание, Норвегия сегодня был не в настроении. Как и вчера. — Прекрати. Вытащив из-под подушки книгу Достоевского «Преступление и наказание», Кетиль ушёл с ней на кресло, всем своим видом внятно демонстрируя отказ. Но Данию это не то что не остановило, а даже не задело, он уже привык захватывать территории огнём и кровью. Присев на подлокотник, Дания отвлеченно проговорил: — Тварь ли я дрожащая или право имею? — Тебе действительно нужен ответ на этот вопрос? — не отрываясь от чтива, проговорил Кетиль. — Ну… — задумчиво протянул Хенрик. — Хочешь поговорить о Фёдоре Достоевском и его произведении «Преступление и наказание»? — спросил Норвегия, наперёд зная, что тот откажется, ему эти книжонки никогда особо не были интересны. Затянувшуюся паузу можно было расценивать как ответ, неоднозначный, но хоть какой-то ответ. Губы Норвегии едва заметно растянулись в победоносной улыбке. Нечасто ему удаётся вот так запросто заткнуть болтливого Данию, но и в некотором роде победить его в словарном поединке. — Раскольников мне не понравился. На редкость гнилой человек, у которого какое-то дурацкое мировоззрение. Оторвавшись от книги, Кетиль поднял взгляд на Хенрика. Последний не был большим любителем разговоров на подобную тему, но раз уж выдалась такая возможность, то почему бы и нет? К тому же, если судить по заинтересованному взгляду Норвегии, ему этот разговор с каждой минутой становился всё интересней. Подарив своему мальчику очередной поцелуй в уголок губ, Хенрик с улыбкой продолжил: — Суть философии Раскольникова состояла в том, что он разделил людей на «обыкновенных» и «необыкновенных». Раскольников задавал себе вопросы: «Вошь ли я, как все, или человек?», «Тварь ли я дрожащая или право имею?» Своим преступлением он решил доказать себе и всем людям, что он не «вошь» и не «тварь дрожащая». Едва не выронив книгу от столь грамотного размышления — и главное от кого? От Дании?! — Норвегия только и мог, что хмуриться, кусая губы от досады, сидя с выражением лица аки, какого хрена снег идёт в середине июля?! Ловя на себе удивлённый взгляд, Дания опередил Норвегию с ответом на незаданный вопрос: — Да, я ещё месяц назад заметил, как ты увлёкся русской литературной классикой, поэтому тоже решил войти в курс дела. Чего ты на меня так смотришь? Рано Норвегия счёл себя победителем, очень рано, на самом деле победил здесь Дания, а победителю, как известно, достаётся всё. Приобняв Кетиля за талию, нашёптывая банальные комплименты, Дания повторно полез к нему с поцелуями. Кетиль не стал сопротивляться, он поступил умнее: просто встал с кресла, отчего тушка Хенрика едва не встретилась с полом, и вернулся на кровать, опять пряча книгу под подушку. Должно быть, всё самое важное и интересное он прячет там же. Не успев прийти в себя от потрясения, Норвегия почувствовал, как его спина упёрлась в мускулистую грудь, а талию сковали сильные руки Хенрика. — Солнышко, киса, рыбка, зайка моя милая… Хватит убегать и сопротивляться, иначе прикую к кровати. — Я не солнышко, не зайчик и тем более не милый. Я твой ад, в котором ты сгоришь. — Звучит заманчиво, даже очень. Стянув с Норвегии этот ужасный свитер с оленем и приступив к расстегиванию рубашки, Дания продолжил покрывать его шею и ключицы поцелуями, оставляя яркие засосы. Стараясь действовать грубо и быстро, Хенрик нисколько не заботился о безопасности в плане того, чтобы не навредить Кетилю. Норвегии нравился именно такой Дания — властный, жёсткий и жуткий собственник, готовый с головы до пят покрыть его засосами, чтобы никто и близко не подходил к его собственности, коим с недавних пор являлся Кетиль. Когда на пол к свитеру полетели джинсы с нижним бельём, Дания облизнулся, стараясь не слететь с катушек раньше времени. Норвегия явно будет не в восторге, если его хватит максимум на пару минут. Скользнув меж бёдер Норвегии, Дания немного удивился тому, что его мальчик был уже готов к дальнейшему процессу и выходит, он именно этого и ждал от Хенрика, только и дожидаясь, когда тот заглянет в комнату. Странно, что изначально Кетиль сопротивлялся его действиям. Недолго думая, Хенрик избавился от мешающихся джинсов и провёл ладонью вверх и вниз, подготавливая себя к дальнейшим действиям. Кетиль же только и успел раздвинуть ноги, как в его тело грубо вторглись и сразу начали двигаться. Прошипев нечто неодобрительное, Норвегия расслабился, давая Хенрику полную власть над своим телом. Поддерживая его за бёдра, Дания двигался то резко, то наоборот тягуче медленно, точно играя с ним, пытаясь выдавить хоть одну новую эмоцию. Но всё, что можно было увидеть на лице Кетиля — это немое удовольствие или же безэмоциональную физиономию. Иногда у Дании складывается впечатление, что Норвегия отдал свои эмоции Богу в обмен на магию. Зажав свой член у основания, дабы не кончить раньше времени, Норвегия зашипел от боли, не выдерживая напора любовника, который настолько молод и горяч, что временами встаёт вопрос, какой идиот мог прозвать его королём севера. На фоне Дании Норвегия выглядит семидесятилетним стариком, который если не кряхтит, так стонет или жалуется. В отличие от своего любовника, Дания не думал сдерживаться и стонал во всю глотку, пару раз подавившись слюной. В такие моменты забываешь не только о нарастающей во рту влаге, но и о жизненно необходимой потребности человека в воздухе. Почувствовав, что Хенрик на пределе, Кетиль нарочно стиснул бёдра, позволяя тому излиться в себя, кончив следом. Прижавшись к упавшему рядом Дании, Норвегия всё с таким же безэмоциональным лицом проговорил: — Доволен? Теперь я могу спокойно почитать? Получив в ответ одобрительный кивок, Норвегия похожим образом кивнул в ответ. — Спасибо. — Не за что, — удивлённо пробормотал Хенрик, не понимая за что ему говорят «спасибо». — Тогда не спасибо, — буркнул Кетиль, точно передразнивая собеседника. — В окно выкину. — Кого? — Норвегия зашарил рукой под подушкой, не понимая, куда делась книга. — Соберу в кучу все твои книжонки и в окно выкину. Норвегия пронзил его устрашающим взглядом, всерьёз испугавшись за свою коллекционную литературу. — Выкинешь такое и следом за ними полетишь.

***

Сидящий за стенкой Исландия сделал музыку на плеере потише, убедившись, что всё закончилось, наконец-то снял наушники. Он, конечно, был рад за своих старших братьев и за их состоявшийся вечер, но зачем же так шуметь, зная, что за стенкой сидит одна несовершеннолетняя страна и по тихой грусти смотрит порнофильм, иронично водя рукой вверх и вниз? Впрочем, Норвегия-то вёл себя тихо, прекрасно зная и понимая, что своими стонами может разбудить младшего брата, а вот Дания, по-видимому, и вовсе забыл о существовании Исландии. — Тоже, что ли, себе девушку найти? Закончив вытирать сперму со штанов, Исландия, не глядя, взял с полочки первую попавшуюся книгу. Чтение всегда помогало ему заснуть. Удобно разместившись на кровати, Эмиль только сейчас обратил внимание на обложку, это было «Метро 2033» под авторством Дмитрия Глуховского. — Откуда у меня это? Поразмышляв пару минут над возникшим вопросом, Эмиль пожал плечами. Открыв книгу и пролистав пару страниц введения, он приступил к чтению.