natural one

От Нонагона вечно пахнет его собственной кровью. Кровь течёт по его рукам и шее из десятков крошечных ранок. Ранки затягиваются, потом Нонагону опять нужно кого-то убить, и кровь течёт снова. Лоуренс этому парню не доверяет, потому что этот парень отшибленный на всю голову. Но ему интересно, а у Лоуренса в пирамиде потребностей всегда сначала стоял интерес, а уже потом собственная безопасность. Нонагон — это что-то типа глобального катаклизма, только на персональном уровне. Нонагон улыбается и машет хвостом, и двигается так, будто всегда слегка танцует под какую-то одному ему слышимую музыку. Его глаза красные — как будто однажды туда попала кровь и так никогда и не вытекла обратно. Нонагон вертит в руках клинок, и красные капли брызжут во все стороны. Потом клинок вонзается в чужое тело, как жало огромной злобной осы. По лезвию пробегает синеватая молния, и внутренности идиота, которому не посчастливилось ввязаться с ними в бой, замерзают. Лоуренс смотрит, как Нонагон отталкивает его в сторону, и тело падает на пол, раскалывается на несколько частей, как фарфоровая фигурка. Только у фарфоровой фигурки внутри пусто, а у этого — подмерзшее мясо. Там, где тело сломалось, из оголённой, покрытой изморозью плоти медленно сочится кровь. Как любой катаклизм, Нонагон несёт с собой смерть, хаос и пиздец. — Чего читаешь? — интересуется Нонагон. Они сейчас остановились в небольшой гостинице в самой заднице Империи. У Нонагона здесь должна быть какая-то важная встреча с какой-то важной дамой из столицы, в подробности которой он, как обычно, никого не посвятил. Лоуренс поднимает взгляд, смотрит Нонагону в глаза и как настоящий аристократ отвечает: — Отъебись. Нонагон делает «Ой, очень надо»-лицо и отъёбывается. От Лоуренса тоже вечно пахнет собственной кровью. Ритуал в их семье не был обязательным, но когда-то Лоуренс решил, что это нужно, и это вроде как символ взрослости, и Бенисио заебёт его, если он этого не сделает. Они отличаются от обычных людей, им ритуал даётся легче. Это неприятно, но не очень больно. Говорят, если на что-то такое решится человек, всё его тело вывернет наизнанку и пересоберёт заново, только теперь с магией внутри. Это примерно как если из тела достать все кости, перемолоть их и вставить обратно, только ты всё это время в сознании. Чтобы решиться на такое, нужно быть отшибленным на всю голову. Вроде Нонагона. Нонагон хочет силы. Хочет нести с собой смерть, хаос и пиздец — но только тем, кто ему не нравится, потому что он отшибленный, но он же не злодей, верно. Когда важная дама из столицы говорит, что они, конечно, могут провести ритуал, но скорее всего тот, на ком ритуал проведут, умрёт в процессе, Нонагон радуется, как пятилетка, которого в первый раз взяли на ярмарку. Нонагон — что-то вроде фарфоровой фигурки. Внутри пусто.