Искусственное солнце

Длинные черные реснички не сильно дрожали, носик иногда смешно дергался, а слегка приоткрытые губы постоянно пересыхали, из-за чего Наруто проводил по ним языком, несильно хмурился и дальше продолжал спать. Его маленькие ладошки лежали у Саске на груди: пальчики иногда подрагивали и сжимались, будто пытаясь что-то поймать и заставляя от того умиляться еще сильнее. Наклонившись над таким умиротворенным личиком, не сдержался, поцеловав в курносый нос, и на секунду замер — захотелось больше — и спустился к подбородку, попутно проведя языком по краешку губ, и прижался к тонкой шее с бледнеющими засосами. Сладкий привкус пьянил, как и запах, из-за чего голова кружилась, во рту выделялось слюны больше обычного, а мозг завывал от желания облизать все тельце. Наруто будто сахарный, аппетитный, маленький — ладонь сама забралась под его футболку, оглаживая живот, грудь, соски. Саске невзначай вспомнил тот момент, когда оставлял такому же спящему Наруто засосы, сгорая от собственных чувств, и улыбнулся, языком очерчивая ключицы. Сейчас ведь все по-другому. Они теперь принадлежат друг другу на правах альфы-омеги, а совсем скоро скрепят свой союз официально через брак. Одна только мысль об этом заставляет сердце трепетать, а пальцы на ногах нетерпеливо поджиматься. Задрав подол футболки почти до шеи, оголяя соблазнительное тельце, кожа на котором покрылась мурашками, прильнул губами к розовым соскам, затвердевших то ли от холода, то ли от возбуждения. Ладонь спустилась по талии вниз и легла на резинку спортивных штанов, слегка оттянула, и скользнула по бедру вниз, нежно поглаживая и сворачивая к паху. Саске с удовольствием ласкал языком твердый сосок, еле удерживаясь от желания укусить, чем вызывал у Наруто тихие вздохи — это маленькое чудо еще спит, не соизволив проснуться. Ничего. Проведя языком вниз, посасывая сладкую кожу на животе, на секунду закружил вокруг пупка и стянул с худеньких бедер штаны, открывая взор на полувставший маленький член с очаровательным светлым пушком на лобке, в который Саске тут же зарылся носом, вдыхая запах легкого возбуждения и свежих апельсинов, и облизал кожу, закрывавшую головку. Дышать на миг стало тяжело, будто кто-то ударил в живот, а сердце забилось сильнее, сходя с ума — и, ни секунды не раздумывая, вобрал член до основания, с восхищением чувствуя, как он твердеет прямо во рту. Мимолетом бросив взгляд на уже не особо спокойное личико Наруто, с минуты на минуту собиравшегося проснуться, провел языком по всей длине, мазнул уздечку, и спустился вниз, облизывая мягкие яички. Громкий «ох» заставил вновь поднять взгляд на покрасневшее личико и удивленные голубые глазки — Саске приподнял его за бедра, не собираясь ничего объяснять, и толкнулся языком во влажное от смазки колечко мышц. Тельце в его руках задрожало, начиная извиваться — Наруто громко простонал, наверняка не ожидая подобного пробуждения, из-за чего метался по кровати, пытаясь то ли вырваться, то ли насадиться глубже. Крепко удерживая его за бедра, не позволяя вырваться, Саске трахал узкую дырочку языком, с удовольствием слушая громкие стоны, ласкающие слух и сопровождающиеся мелкой дрожью. Собственный член, из-за которого в спортивных штанах стало невыносимо тесно, требовал внимания и неприятно терся о ткань трусов, но это не могло заставить прекратить. Терпкий, сладкий вкус смазки сводил с ума, а тонкий хнычущий голосок побуждал толкаться языком глубже, оглаживать горячие стеночки изнутри и представлять собственную сперму — стекающую по упругим ягодицам, мошонке и яичкам, — которой он бы заполнил Наруто. Маленькие пальчики вцепились Саске в волосы, крепко сжимая, а тоненькие подрагивающие ножки легли на плечи — подтянув мальчишку к себе ближе, переваливая весь его маленький вес на себя, выпрямился, обвивая узкую талию руками и не позволяя упасть. Ласкающие слух стоны усилились, отчего наверно были слышны на первом этаже дома — и пусть. Родители как раз собираются на работу, Итачи уехал еще глубокой ночью, а стыд где-то глубоко дремал, очевидно не планируя пробуждаться в ближайшее время. В нетерпении проведя ладонью по гладкой ножке с совсем невидными на ней волосками, спустился по бедру к талии, погладил соски и, скользнув по чувствительной шее, приблизил свои пальцы к маленькому ротику. Жаркому, мокрому и очень громкому — и сам застонал, почувствовав, как нежные губки обхватывают сразу два пальца, а приятный язычок облизывает кожу. В голове сразу всплыла неожиданная ассоциация, заставляя так не вовремя задуматься: как Наруто будет выглядеть с его членом во рту? Наверное, очень горячо. И возбуждающе. Жутко возбуждающе, судя по тому, как почти зазвенели яйца и как напряглось все внизу, он кончит тут же, стоит только его мальчику лизнуть головку. Надавив языком на сладенькое колечко мышц, из которого обильно выделялась смазка, не мог никак насытиться вкусом. Вынув из горячего ротика пальцы, на секунду оторвался, чтобы приблизить руку к лицу и лизнуть ее самому, и вновь толкнулся в розовый анус. Наруто извивался как змея, подрагивал и постоянно покрывался мурашками, почти задыхаясь от наслаждения — и Саске ни на секунду не останавливался. Собственная рука дернулась, собираясь лечь на светлый лобок, однако не успела — его мальчик громко прокричал, изливаясь себе на живот, тут же обмякая. Простонав и немного спустившись к плоскому животу, принялся вылизывать сперму, казавшуюся поразительно сладкой. В нос бил приятный запах апельсинов и утихающего возбуждения — и, к собственному стыду, Саске кончил, глубоко задышав. Откатившись чуть вбок, завалился на кровать, одной рукой притянув к себе красного Наруто, еще не отошедшего от возбуждения, и шепнул, зарываясь носом в блондинистую макушку: — Ты сводишь меня с ума. Ответ прилетел мгновенно. — Я вообще спал! — возмутился мальчишка, ударив кулачком по его спине, — и что на тебя нашло? Так нападать… — и покраснел, наверно вспомнив их прошлый раз с засосами. Чудо. Любимое. Желанное. Его. В собственных трусах было мокро и не особо приятно. Сперма начинала подсыхать, неприятно стягивая кожу, но Саске не мог себя заставить встать, предпочитая полежать подольше. Губы сами нашли чуть мокроватый висок и оставили на нем короткий поцелуй, спустились ниже к скулам, мазнули по щеке и… … маленькие ладошки легли ему прямо на рот, отодвигая назад. — Что? — сдавлено и не особо внятно промычал Саске. — Вот опять! — громко воскликнул Наруто, — я… мы… — Ты сладкий, — улыбнулся он в ответ, демонстративно проведя языком по губам и бесстыдно любуясь голубыми глазками, удивленно захлопавшими, — и вкусный. Мальчишка покраснел, уткнувшись лицом в подушку, и забурчал что-то непонятное, отчего стало очень смешно от столь милой реакции — обвив руками тонкую талию, прижал к себе так близко, что, наверное, мог с легкостью вжать в себя, получая в ответ еще больше возмущений и тихих ругательств. — Ты просто невозможен, — сдавлено пропищал Наруто, пытаясь отстраниться, и упершись ладошками Саске в грудь. — Ни стыда, ни совести. И укусил за плечо, заставив шикнуть и поморщиться — наверняка останется небольшой синяк — и ненамного отодвинуться, с вопросом приподнимая бровь: — Солнце стало кусачим? — Саске! — возмущенно, — твои родители же дома. Да и так во сне нападать нельзя. — Почему? — усмехнувшись, Саске испытывал удовольствие от наблюдения за сменой эмоций на милом личике, — я не против когда-нибудь проснуться от подобного. Даже не «не против», а буду очень счастлив. Наваждение в виде нависающего над его бедрами Наруто с мокрыми от выделений и собственной слюны губами и держащего в маленьких ладошках его член, который тут же вбирает в рот, заставило глубоко вздохнуть и почувствовать острое возбуждение, скрутившее внизу живота. Такое развитие событий прежде всего бы сначала удивило, но потом только чудо бы оторвало их друг от друга. Мальчишка опять что-то пропищал, смутившись еще больше, а Саске постарался успокоить разыгравшуюся фантазию, представляя Итачи в пачке, танцующего восточные танцы. Несмотря на то, что повторения хотелось неимоверно, разум кричал остановиться — в их распоряжении еще вся жизнь, за которую они успеют насытиться друг другом — и сконцентрировался на мысли, что нужно в срочном порядке позавтракать. Если Наруто и впрямь смог забеременеть, то лучше не истощать его организм. Поэтому, приподнявшись, разминая плечи, Саске улыбнулся, протягивая своему солнце руку: — Пошли сначала в душ, а потом на кухню. Легкий кивок, и Наруто вложил маленькую ладошку в его больную пясть, выглядевшую настолько хрупко, что, не удержавшись, Саске ее поцеловал. — Иногда мне казалось, что ты легко можешь сломать мне кость, стоит тебе сжать мою руку чуть сильнее, — смутился мальчишка, неловко отведя взгляд. — И первое время даже представлял хруст. Саске помрачнел. — Ты… боялся меня? — сдавлено проговорил он, чувствуя себя по ужасному мерзко. — Нет! — тут же замахал головой Наруто, сжав пальчиками его ладонь. — Просто… я восхищался тем, что ты такой… — и покраснел, прикусывая губу, —… большой. И сильный. — Поэтому представлял, как я ломаю тебе руку? — тяжело вздохнул Саске, вновь целуя кожу на внешней стороне ладошки, — я никогда не причиню тебе боль, слышишь? Никогда и ни за что. Наруто смущенно кивнул: — Я знаю. — Знает он, — передразнил Саске, притягивая к себе в объятия и все еще чувствуя недовольство от услышанного. — Мне неприятно, что ты думаешь обо мне в таком ключе. И показательно вздохнул, делая обидчивое лицо и надувая губы, демонстративно отворачиваясь. Рядом с ним Наруто ничего не угрожает, он защитит и никому не позволит тронуть и пальцем, наверное, походя на какого-нибудь злобного дракона, защищающего свои несметные сокровища. Обидно слышать от любимого подобные слова, пусть и в прошедшем времени. Просто… … разве он давал повод? — Прости, — слезливо выдавил мальчишка, цепляясь за шею. Саске замер, не позволяя себе даже лишнего вздоха, и терпеливо ждал, что будет дальше. — Прости, — вновь повторил Наруто. Он наклонился над лицом Саске, тихо всхлипывая, и легко поцеловал в щеку. Слегка отстранился, заглядывая в глаза, и вновь поцеловал, но уже в скулу, сильнее прижимаясь теплыми губами к коже. Слезки сделали дорожку по курносому носику и сорвались вниз — прямо Саске на лоб, из-за чего сердце на миг сжалось, доставляя дискомфорт. Не выдержав подобного вида своего мальчика, зарылся пальцами в его блондинистые волосы и притянул к себе ближе, чтобы оставить поцелуй на мокрых глазках, губами подбирая соленые слезы. — Поцелуй меня, — тихо прорычал Саске, аккуратно массируя кожу и пальцами перебирая светлые пряди, постоянно путающиеся. Наруто покраснел, неловко замявшись. И прижался к его губам своими. Удивленно выдохнув через нос, Саске слегка приоткрыл рот, позволяя своему чуду делать все, что вздумается: лизать, кусать, сминать — но столкнулся с реальностью, чувствуя себя развратником. Его мальчик замер, словно статуя, и явно не собирался что-то делать больше — они просто прижимались друг к другу губами. Невинно. Будто это и не поцелуй вовсе. Саске понимал, что обнаглел. Понимал. Но… — Открой ротик, — отстранился он на мгновение, сталкиваясь с голубыми глазками, и с удовольствием наблюдал, как в приглашении размыкаются губы. — Высунь язычок, солнышко. Наруто раскраснелся, но язык высунул, и тут же громко простонал — Саске сразу же начал посасывать его губами, обхватывая руками блондинистую голову с двух сторон и не позволяя куда-либо двинуться. С удовольствием проводил своим языком по маленькому язычку, кружил вокруг, облизывал и слегка покусывал, стараясь выразить свою страсть и желание, которые сдавливают горло уже очень давно. По подбородку стекла слюна. Его мальчик доверчиво сжался в ответ, теряя голову от возбуждения и начиная проявлять инициативу, пытаясь повторить все движения Саске, вылизывая юрким язычком его рот. Жар пьянил, отчего начинала кружиться голова. Сердце билось оглушительно сильно, словно пыталось проломить ребра, а внизу живота приятно сжималось, побуждая прижиматься бедрами к маленькому тельцу. Оголенная попка манила своим видом, как и вставший мальчишечий член, тершийся о резинку его спортивных штанов и к которому Саске не отказался вновь прильнуть губами. Однако Наруто не позволял куда-то двигаться. Войдя в кураж, аккуратно исследовал его рот, ласкал язык, нёбо, играючи покусывал губы, посасывал, жарко опалял дыханием и, очевидно, испытывал терпение. Саске не мог даже шелохнуться, наслаждаясь процессом. Неужели он так развратил свое чудо? Но это ему нравилось. Саске сходил с ума от такого Наруто. Шаловливый язычок скользнул по подбородку вниз — к шее, выводя причудливые узоры и заставляя тихо простонать, поднимая голову и давая больше места для ласк. Приятные ощущения почти выбивали воздух из легких, а аккуратные ладошки вцепились Саске куда-то в спину, поглаживая. Наруто посасывал его кожу и не больно покусывал, словно хотел… — Хочешь оставить мне засосы? — хрипло рассмеялся Саске, хотя, по сути уже знал ответ. Мальчишка отстранился, затуманенными глазками заглядывая ему в глаза: мокрые припухшие губы, растрепанные волосы, красноватые щечки и одурманивающий запах возбуждали еще сильнее. Особенно когда ротик приоткрылся, а следом прозвучал тихий, почти шепчущий голосок: — Хочу. Саске сглотнул, еле-еле держа себя в руках. — Прижмись губами к коже на шее, — вздохнул он с трепетом ощущая, как Наруто тут же все выполнил, сжимая пальчиками на его спине ткань футболки. — А теперь втяни в себя. Можешь еще и языком слегка тереть, чтобы… … и простонал, чувствуя старания Наруто. Его горячий ротик и тяжелое дыхание, которым он буквально опалял кожу. Но сила, с которой он втягивал в себя кожу, несколько мала, а поэтому вряд ли получиться оставить даже маленькие отметины — и это ничего. Все равно невыносимо приятно. Феерично. Наруто не намного отодвинулся, с неким разочарованием вздохнув, и вновь прильнул к его шее. Кусая. Саске шикнул. Ну, почти то же, что и засос. Больше практики, и на нем со временем не останется ни одного свободного места. А пока он будет терпелив. К тому же, не так уж и больно — бывало и похуже — тем более если Наруто хочется его метить, то пусть ни в чем себе не отказывает. — Прости, — тихо прошептал мальчишка, поцеловав в том месте, куда недавно пришелся укус. — Не… смог… Улыбнувшись, Саске чмокнул в лохматую макушку, на секунду зарывшись носом и прикрыв глаза, и отстранился, проведя ладонями по тонким плечикам. — У тебя еще столько времени для практики, — оптимистично добавил Саске. — А сейчас точно в душ. С этого дня у нас полно дел. — Дел? — переспросил Наруто. — Причем великих, — кивнул он ему в ответ, — поставим всех, кто тебя обижал, на колени. *** Эти самые великие дела очень сильно затянули в повседневную рутину — из-за чего Наруто немного прибывал в шоке, дезориентированный тем, что ничем не мог помочь: ни физически, ни материально — и первое время даже психовал. Ему очень сильно хотелось быть полезным, даже в ущерб себе, но Саске постоянно одергивал его, целовал в блондинистые волосы и приободрял тем, что он помогает морально, совершенно не надеясь, что его мальчик успокоится на этом. Его омега очень добрый, готовый отдать всего себя и ничего никогда не жалеет. Помнится, совсем недавно даже отдал Саске последний кусочек мягкого печенья с карамельной начинкой даже не задумываясь, хотя наверняка сам хотел его съесть. «И съел» — возразил он внутри себя, вспоминая, как с улыбкой протянул этот кусочек обратно, не желая отбирать у своего чуда сладости. В конце концов, он же не монстр. Смотря в сторону улиц, Саске улыбнулся своим мыслям, лбом опершись о стекло автомобиля, и счастливо улыбнулся, поправив запонки на рукавах и стараясь не испортить укладку, над которой старались три несчастных парикмахера почти два часа. Хотя хотелось провести ладонью по волосам и вернуть себе прежнюю небрежность, но что-то определенно сдерживало. Или кто-то. Под именем «Наруто Узумаки», который через несколько часов станет «Учиха», наденет кольцо и отныне и навсегда официально станет только его. Пожалуй, этого дня он не мог дождаться с того момента, как они подали заявление на бракосочетание, из-за чего, казалось, даже дни стали длиннее и нуднее. «На колени» получилось поставить не всех, но слух о том, что сын-монстра — Саске скривился, искренне ненавидя это прозвище — выходит замуж за альфу, разлетелся едва ли не по всему городу. И «Альфу» не простого, найденного где-то на дороге, а имеющего за плечами собственный бизнес, богатых родителей и неплохую внешность, привлекающую незнакомых омег. К тому же, Наруто ревнивец еще тот — это было понятно после тех двух случаев еще давно — но у Саске теперь на постоянной основе на шее светятся укусы, показывающие всему миру, что он не один. И был совершенно не против, постоянно оттягивая вниз кофту или футболку, если видел на себе чужие взгляды, демонстративно показывая, что занят. Да и сам Саске не был святым — взгляды незнакомых альф на Наруто бесили неимоверно, а поэтому и его тонкая шея была украшена собственническими засосами. Все дело в том, что его мальчик немного прибавил в весе, заимел еще более аппетитную попку, на которую Саске любил ложиться по вечерам, и стал настолько соблазнительным и привлекательным, что порой даже мимо проходящий брат казался угрозой как альфа. Никто не говорил, что чем дольше времени проходит, тем больше влюбляешься — и Саске не мог себя остановить. Даже мысль о его мальчике вызывает улыбку. В планах у Саске еще было дать образование своему мальчике, к тому же, связанное с кулинарией. А поэтому в тот момент, когда он об этом сообщил, голубые глазки были похожи на два больших блюдца. Конечно, не совсем красиво было решать все одному, но Наруто понравилась эта идея, (хотя сперва он вовсе не хотел ничего принимать и отказывался, не желая, чтобы на него тратилось столько денег для обучения) и сейчас уже заканчивал последний курс, каждый день радуя своими наивкуснейшими шедеврами и рассказывая какой-нибудь интересный случай, произошедший на паре. Если сначала одногруппники относились к нему скептически, а кто-то вовсе чуть не облил водой, чтобы сделать пакость, то сейчас никто и пальцем даже в его сторону не показывает. Саске отлично умеет запугивать и силой, и положением — и теперь к его мальчику никто не лезет. Даже стараются подружиться. Еще бы. Саске ведь тогда только начинал строить бизнес. Купил двухэтажное светлое здание, удачно расположенное недалеко от их будущего дома, в который уже сегодня они въедут, перестав жить с родителями под боком и зарегистрировал себя и свой бизнес официально, хотя это все не обошлось без сложностей. Тут и пригодился Итачи с двумя высшими образованиями, прекрасной способностью заговаривать людей и нечеловеческой упрямостью. Саске не уверен, справился бы он без брата или нет: пришлось прочитать кучу бумаг, найти выгодные предприятия и заключить с ними договора, подготавливаться для санэпидстанции и… черт. Да это же было настолько много и нервотрепно, что ночью он спал как убитый, не чувствуя ни конечностей, ни головы. Хотя больше половины из того подгребал под себя Итачи, взяв на себя ответственность вести все финансовые дела. И так и остался работать с ним до сих пор, взяв все в свои руки и наконец перестав транжирить родительские деньги. А то порядком обнаглел за три нерабочих года, чем нервировал и отца, готового уже за шкирку тащить его в свою компанию, и мать, лишний раз не скупившуюся засадить полотенцем по мягкому месту. Здание, в котором он будет обучать детей и подростков (и, может быть, взрослых) боевым искусствам, очень запало в душу с самых первых дней: удачно расположенное на оживленной улице и рядом со старшей школой, светлое, большое, вмещающее в себя несколько залов и небольшой кафетерий с самообслуживанием, в котором обустроется его мальчик после получения диплома. Все, что он планировал, выполнилось на ура. Усмехнувшись, Саске сложил руки на груди, вспоминая и тот момент, когда настало время придумать название их школы. Думали все. Даже отец пытался выдвигать предложения что-то вроде «Веселых слоников», «Детей спорта» и «Танцующих бойцов» — и получал за это подушкой от матери. С фантазией у него было плохо также, как и у ребят, придумывающих всякую ерунду и совершенно забывающих, что «Вафельные крендельки» и «Дружные молодцы» — не подходят для школы боевых искусств. Разве что только для школы танцев. Или какого-нибудь слащавого омежьего клуба. В общем, думал Саске весьма долго. Пока в один момент не вспомнился разговор с Наруто. Тот смешной и забавный про металлическое солнышко, — и настолько подняло дух и обрадовало, что Саске, никого не оповестив, решил и утвердил все сам. Его мальчик в который раз помог ему. Пусть и не знает об этом. «Artificial-Sun» — так гласила заказанная вывеска. Итачи почему-то рассмеялся, стоило ему увидеть название, но быстро все принял, ни о чем не спрашивая. Видимо, догадался, засранец. Родители еще пару раз переспросили, чтобы потом кивнуть и пожать плечами — все-таки, это школа Саске, а не их. И ему решать, как ее называть и что делать. А вот Наруто удивился, не веря до тех пор, пока сам не увидел собственными глазами — и жутко смутился, пряча личико за ладошками. Хотя это было очевидно и так: Саске в нем души не чает. И первое время хотел вообще назвать «GYM Naruto». Наверное, от подобного отговорил только Итачи, считающий ненормальным называть школу именем будущего супруга. Но никто же прозвищ не отменял, верно? Да и не жалел бы он, если бы брат не отговорил. Все, касающееся его мальчика, очень важно. Даже то, что он не умеет есть палочками. В этом есть своя определенная милость — и Саске взялся за обучение лично, когда они оставались на кухне вдвоем после утомительного дня. Первое время хотелось взорваться от смеха: Наруто никак не мог правильно ухватиться за деревянные (с ними легче обучать) палочки — они постоянно падали из тоненьких и коротеньких пальчиков, заставляя того краснеть. Но сейчас его мальчик определенно делал успехи, хоть и очень медленные. Улыбнувшись сам себе, со вздохом поправил раздражающую бабочку, которая наверняка хотела его задушить. Ее хотелось снять и выбросить в окно, а верхние пуговицы белоснежной рубашки расстегнуть до ключиц и наконец нормально глотнуть воздуха. Такая странная одежда совершенно ему не привычна. В его гардеробе батники, футболки, майки, спортивные штаны, джинсы и шорты, но не раздражающие костюмы. Как раз-таки в таком, в каком он находился сейчас, мечтая выпрыгнуть из него как можно скорее. Интересно, а как будет выглядеть его Наруто? Беленький. Да. Наверняка. Белый цвет красиво подчеркнет его блондинистые волосы, делая похожим на самого настоящего ангела. И, наверняка, будут кружева. И подвязка с чулками, которые Саске стянет с соблазнительных ножек зубами, вдыхая приятный аромат сильно полюбившихся апельсинов. И уже наверняка сделает своему мальчику малыша. Черт. Одна только мысль возбуждает, отчего пришлось с шиком одернуть пиджак и тяжело вздохнуть, бросив короткий взгляд на часы. Церемония начнется через пятнадцать минут. Когда остановилась машина, Саске пулей выскочил из нее, не забыв захватить с собой небольшой букетик белых роз, выглядевшие как воск и больше похожие на искусственные, чем на настоящие, и тут же столкнулся с мамой, ринувшуюся к нему поправлять ворот пиджака. — Ты у меня просто красавец, — расчувствовалась она, но тут же взяла себя в руки — с таким красивым макияжем, как у нее, плакать было бы кощунством над стараниями визажиста. Предложив матери локоть, за которой она вцепилась, как за спасательный круг, они вошли в большое здание, сделали пару разворотов и оказались в зале с украшенным алтарем посередине. В два ряда стояли причудливые широкие скамейки из белого дерева, на которых сидели друзья — Шикамару, Сай, Итачи, Гаара, Темари, Сакура и Дейдара, одетые в красивые одежды, такие же радостные и светящиеся — и родственники, большинство из которых Саске не знал. От Наруто не было никого. Правая сторона была пустая, будто перекати поле, и это расстраивало. Мама тут же это заметила, и, оторвавшись от его руки, принялась перетягивать ребят на пустующую половину. Если не родственники, то друзья пусть сидят там и создают вид, что его мальчик не так одинок, как оно могло показаться. Саске уверен в том, что уже скоро на их пороге объявиться дядя Наруто, требуя если не денег, то положения в обществе — и на такой случай уже был план. Потому что подобное будет неизбежно, особенно когда у его мальчика отпала необходимость считать каждую копеечку. Тот беленький конвертик до сих пор лежит у него в ящике рабочего стола, и стал как сокровище и доказательство того, что Наруто удивительный. Вздохнув и подойдя ближе к алтарю, забрался на невысокую ступеньку, тут же завидев, как из угла выползает седой мужчина, держа в руках красную папку и становясь рядом с ним. Взгляд на часы — уже пять минут осталось — и Саске в нетерпении оглянулся, замечая счастливый взгляд мамы, но не замечая отца. Только ведь с утра виделись при сборах. Опаздывает? Или пробки? Однако мать улыбалась как ни в чем не бывало, не замечая пропажи, и Саске поспешил себя успокоить — раз все спокойны, значит так задумано, в конце концов отец не маленький мальчик, а способный постоять за себя взрослый альфа. Тем более в большую деревянную дверь скоро войдет его мальчик — наверняка просто до невероятности красивый, милый и неподражаемый. Быстрее бы… В зале заиграла музыка, предвещая начало этого незабываемого дня, и Саске волнительно одернул пиджак, сшитый на заказ еще месяц назад и нервно покрутил в руках букет. Черт. Это… … дверь открылась. Наруто, как он и думал, просто прекрасен: белый, вышитый кружевами пиджак, маленькая симпатичная бабочка, подчеркивающая тонкость шеи, такие же белые рубашка и штаны, идеально подчеркивающие красоту тонких ножек. Отросшие за пару месяцев волосы красиво уложены в объемный колосок с вплетенными в него цветами — искусственными, но на вид как живыми — и создающие вид венка. Длинные подкрашенные реснички, не сильно яркие брови и поблескивающий от света массивной люстры пухлые губы, ждущие поцелуя от него. Саске закрыл рот рукой, просто пораженный — сердце выплясывало чечетку, а на глаза наворачивались предательские слезы. Наруто неотразим. Как маленький ангел, только без крыльев. Его мальчик шел ровно, широко улыбаясь и держась за руку… отца. Это ведь не сон, да? Слезы скатились по щекам, и Саске аккуратно их смахнул, не в силах отвести взгляда от ярких и голубых глаз. Они остановились возле ступеньки. Отец широко улыбался, всем своим видом показывая, что счастлив за них, наверняка мысленно уже называя сыновьями, и протянул руку, за которую Саске тут же вцепился, сжимая, и притянул к себе, заключив в объятия. Фугаку похлопал его по спине, не сдерживая слезы, и отстранился, подводя Наруто ближе — и Саске сгреб и его в охапку, прижимая настолько близко, что, кажется, мог вдавить в себя. Все это казалось каким-то слишком нереальным, будто сном или сценой из какого-нибудь романтического фильма. Он ждал этого так долго, что сейчас просто не мог в это поверить. Отец отошел назад, подмигнув, и сел рядом с мамой, еле-еле сдерживающую слезы — и сбоку послышался кашель, заставляя немного отстраниться и переключить внимание на человека, который в скором времени зарегистрирует их брак. Саске нашел маленькую ладошку своей пястью, и несильно сжал, молча говоря, что всегда будет рядом. Наруто сжал в ответ, прикусывая губы и также, как и весь слабый пол в этом зале, с усилием сдерживал слезы. И почти расплакался, когда регистратор начал говорить сладкие и красивые слова. Саске и сам еле сдерживался от того, чтобы снова пустить слезу, но мужественно терпел, не собираясь вновь давать слабину. Сердце стучало немыслимо сильно, а душа сворачивалась в комок — вот-вот, и вырвется, умчавшись прочь, из-за чего хотелось… чего-то. Непонятно, чего. Он и сам не знал, пока главный вопрос не настиг уши: — Согласны ли вы, Учиха Саске, взять в законные мужья-омегу Узумаки Наруто? И он громко выдохнул, искрясь уверенностью: — Да. — Согласны ли вы Узумаки Наруто, принять в законные мужья-альфу Учиху Саске? Мальчишка нервно выдохнул. В его голубых глазках застыли слезы, а ладошка задрожала от волнения, и он несильно кивнул, негромко добавляя: — Да. — Тогда объявляю ваш брак мужа-альфы и мужа-омеги зарегистрированным. Приглашаю вас подойти расписаться напротив своих фамилий. Первым пошел Наруто. Он слегка запнулся на ступеньке, но устоял на ногах, краснея от смущения, и взяв длинную ручку с красивым пером на конце, чиркнул свою подпись, неловко оглядывая заполненный незнакомыми людьми зал, и очень быстро вернулся к нему, уткнувшись лбом чуть ниже плеча. Саске улыбнулся, еле удержавшись от того, чтобы запустить пальцы в аккуратно сплетенные блондинистые волосы — все омеги в зале сожрут за подобное — прошел к небольшому столику за стойкой, у которой стоял регистратор, и быстро оставил две подписи напротив своей фамилии, через секунду спустившись вниз к своему мальчику. — А теперь скрепите ваш союз кольцами, — старый мужчина жестом указал куда-то вбок — к стоящему почти незаметному столику, на которой стояла коробочка в форме сердечка с двумя обручальными кольцами. Придерживая свое солнце за руку, вместе подошли ближе. Саске надевал кольцо первым. Узкий пальчик, казалось, мог сломаться под его напором, и улыбка тут же тронула губы. Особенно когда с надеванием кольца у Наруто возникли проблемы — оно никак не хотело залезать на длинный палец Учихи, отчего, под смешки в зале, покраснел, от усердия высунув кончик языка. Как бы не было смешно, но регистратор даже заволновался, отчего нервно кидал на них взгляды. До окончания этого торжества осталось всего ничего, а они тут… … кольцо наконец скользнуло по пальцу вниз, отчего Наруто облегченно выдохнул, еле удержавшись, чтобы стереть со лба несуществующий пот и покраснел еще сильнее, увидев улыбку Саске. — У тебя пальцы бегемота, — тихо проворчал он, позволив себя вести на их прежнее место, и с опаской обвел взглядом зал. В самом углу стояла камера и снимающий на нее видео режиссер, нанятый матерью за бешеные деньги — он смешно ворочался в разные стороны: то подбегал ближе, то убегал в самую даль. Скучать не давал и фотограф, постоянно ослепляющий вспышкой своего профессионального фотоаппарата, будто планировал из этих постоянных фотографий сделать полноценное видео — настолько часто фотографировал. Регистратор вновь что-то заговорил. Саске услышал его только тогда, когда их попросили связать союз поцелуем. И любезно попрощались. А дальше начался Ад, состоящий из позирований, выполнении глупых действий и улыбок в объектив: «Покрутитесь», «Станьте возле окна», «Обнимитесь», «Поцелуйтесь», «Пройдитесь», «Посидите» и куча всякого, будто снимают фильм, а не свадебный ролик продолжительностью в не более пятнадцать минут. Наруто утомился почти под самый конец, нехотя передвигая ногами и постоянно зевая — вся его сущность говорила, что он хочет просто упасть на кровать. Но впереди еще пышный банкет. Пожалуй, этот день они запомнят не только из-за такого торжества. *** Саске устало сел на огромную кровать в их новой комнате и, наконец-таки, стянул удушающую бабочку, в сию секунду бросая ее куда-то на пол. Они натанцевались, объелись, напелись и напились на добрых пару лет вперед, и Наруто, упавший следом за ним лицом вниз — прямо на мягкую подушку — громко простонал, не в силах двинуться. — Учиха Наруто, — прошептал негромко Саске, смакуя собственную фамилию, которая теперь принадлежит и его мальчику, — по всем правилам, у нас сегодня брачная ночь. — По всем правилам, — заворчал омега, не поднимая головы, — я только за брачный сон. Без задних ног и с добавкой теплого одеяла. Саске улыбнулся. Взгляд упал на тонкую спинку, спрятанную за кружевным пиджаком — и тут же его стянул, сталкиваясь с причудливыми завязочками. Вопросительно изогнув бровь, потянул за одну из них, развязывая, замечая насколько довольно урчит от этих действий Наруто. — Корсет? — недоумевая, спросил Саске, начиная избавлять супруга от тисков одежды и чувствуя себя виноватым в том, что не заметил его раньше. В средние века молодые омеги умирали от асфиксии в подобных нарядах — кто вообще позволил натянуть на его мальчика подобное? — Корсет, — утвердительно повторил Наруто, — и спать. Улыбнувшись, Саске вытащил его из тисков этой удушающей одежды и кинул куда-то в бок, раздеваясь следом, чтобы улечься рядом и прижать маленькое тельце к себе. Пуговицы путались в пальцах. В конце концов, психанув, просто дернул рубашку в разные стороны, отправляя и ее в полет. Руки сами потянулись к белым брюкам Наруто, аккуратно расстегнули ширинку и принялись стягивать их вниз, открывая вид на белые кружевные трусики, на которых были зацеплены подвязки от таких же белых и, черт возьми, сногсшибательных чулков, манящих к себе. Облизнувшись, провел ладонью по приятному чулку, желая его разорвать и обнажить гладенькие ножки. Наруто планирует спать в таком соблазнительном виде? Саске знает, чем они будут заниматься всю ночь. И, в принципе, всю жизнь.