light scattering clouds

Весенние дожди, поражающие своей унылостью, наконец закончились. Усок очень хочет взять от хорошей погоды все. Пылающее над головой солнце и тепло, проникающее под кожу, знаменуют собой официальный конец сырости и промозглости. Ну и к черту их. Телефон Усока вибрирует, выбивая из размышлений, и тот опускает взгляд. На экране сообщение от Джинхёка. Ты свободен на ужин в эти выходные? Хван-а интересуется.   Усок жжет взглядом это безобидное сообщение, ждёт собственной реакции, какой-нибудь тяжёлой эмоции или напряжения в теле, и не получает ничего. Только усталое осознание, что раньше Джинхёк никогда бы не пытался оправдать свои излишние контакты с Усоком. Прошли месяцы с того момента, когда они правда, по-настоящему взаимодействовали. Рядом с Усоком Джинхёк осторожен, будто по тонкому льду ходит, при этом не переставая следить за ним своим ужасно-виноватым взглядом. Поэтому Усок вообще не особо хочет иметь с Джинхёком никаких дел: это выражение на его лице делает всё даже хуже, чем должно. Это тоска, которую Усок испытывает, желая, чтобы всё вернулось на круги своя: когда он делил свою жизнь с Джинхёком, когда мог свободно называть его любимым, когда мог дотянуться до его руки и держать ее совершенно без причин. Все изменения и осознание невозвратного усугубляются очевидной печалью самого Джинхёка. Поэтому Ким отстранился. Их общие друзья знали, что лучше не давить. Одни только незаметно появлялись, - вроде той помощи с переездом, - другие нерешительно подталкивали Усока к моменту, когда можно будет упоминать Джинхёка при нём. Это был ад. Усок ненавидел это: все эти полунамеки-полувзгляды и моменты, когда все обращались с ним, как со стеклянным. В какой-то момент ему нужно было хоть чем-то себя занять, и Усок углубился в общение с людьми, не связанными с Джинхёком слишком сильно: одногруппниками и коллегами. Он был крайне удивлён тем, насколько сильно ему нравится проводить с ними время; тем, насколько для него приемлемо, проводить время и строить свою жизнь без Джинхёка.   Они больше никогда не вернутся к тому, что у них было, но теперь достаточно и того, что есть сейчас.   “В выходные я свободен”, - пишет Усок ответ на сообщение Джинхёка, устроившись в середине парка на полянке, идеально отвечающей его запросам по траве и солнечности, - “просто скажи мне время и адрес”. Закончив с этим, Усок ложится на спину и буквально настраивает себя на то, чтобы погреться на солнце. По лицу расползается улыбка от восхитительного шанса расслабиться.   — Лизи!* Лизи, остановись, сидеть, девочка, сидеть!   Почти безумные крики заставляют Усока открыть один глаз, чтобы увидеть золотисто-коричневое пятно, несущееся на него. У него нет времени подготовиться или откатиться, и пушистое энергичное нечто весом в тридцать фунтов выбивает из лёгких Усока воздух, усевшись на него и начав с энтузиазмом облизывать его лицо. — Чт- хватит, — Усок пытается убрать от себя собаку и не смеяться от щекотки, кривясь от того, что он в собачьей слюне. — Лизи! Плохая девочка! Отстань от этого милого мужчины, Лизи. Сидеть, пожалуйста! — собака останавливается и затем наугад садится, попадая прямо на живот Усока. — Ууф! — Это не то, чего я хотел. Это совсем не то, чего я хотел, Лизи!   Усок поднимает взгляд и смотрит в глаза потерянному и замученному хозяину собаки, считывает смущенное выражение его лица и окончательно проигрывает бой, неконтролируемо хихикая, и Лизи воспринимает это как намёк на то, что лицо Усока снова можно начать облизывать. У мужчины занимает несколько минут разнять Усока и энергичную собаку, ещё дольше он пытается усадить её спокойно и не позволить прыгнуть снова. Усок заканчивает гладить счастливого щенка (и не сюрприз ли это? Понимать, что она всё ещё щенок, но уже крупная), прижавшегося лицом к его коленям, и поворачивается, чтобы предоставить свой живот для большего внимания Лизи, к большому огорчению её хозяина. — Мне очень жаль, это не то, чего я ожидал от встречи с тобой… снова, — высокий мужчина расстроенно падает на траву, бросая разочарованный взгляд на щенка, которого совершенно не волнует невысказанный выговор. — Она никого не слушает, кроме хозяина, да и даже в этом случае лишь наполовину. — Я тоже рад увидеть тебя снова, Хан Сыну, — Усок смеётся. — Она не твоя? Готов поспорить, обычно она хорошая девочка. Не так ли, малышка? — Лизи шалунишка, но очень тактильная, — подтверждает Сыну. — И хэй, ты знаешь мое имя, Ким Усок. — И ты знаешь моё, — парирует Усок, усмехнувшись, и возвращает своё внимание на большого щенка, который пытается полностью залезть на его колени. — На передержке? — Типа того, — мужчина с усталым вздохом садится ближе, довольствуясь тем, что собака сейчас терроризирует не его. — У моего друга Сынёна, её хозяина, приближается жёсткий дедлайн, поэтому у него не было времени c гулять с Лизи, и она становилась всё беспокойнее. Я должен был забрать её на один день, и видишь, к чему это привело. — Мне кажется, Хан Сыну-ши, что тебе никогда должно не оплачивают твои добрые дела. — Дразнится Усок, удивляясь тому, как легко у него выходит подшучивать. — Всегда выбираешь помочь в не самых благодарных делах, не так ли? — Не совсем, латте и пирог, которыми ты меня угостил в прошлый раз, были вкусными, я почти что вернулся назад, чтобы купить ещё. Я бы сказал, это более, чем достаточно для благодарности. — Рад это слышать. В таком случае, я отдал свои долги. — Усок показательно усмехается перед тем, как снова стать серьёзным. — И спасибо тебе, опять. За то, что ты сделал до этого. — Сыну сияет, показывая миру свою ямочку. Усок внезапно ощущает детский порыв ткнуть в неё, чтобы узнать, насколько она глубокая. — Пожалуйста. Видишь, я не выбираю помогать в неблагодарных делах. И Лизи любит меня, не так ли, Лизи? Лизи фырчит и тычется головой в ладонь Усока, требуя больше ласки, и он почти хихикает из-за выражения лица Сыну, которого предали. Он проводит остаток дня лениво, общаясь с Сыну и играя с Лизи. Солнце почти заходит к тому моменту, когда он наконец встает и отряхивает свои штаны, что становится нелегко из-за Лизи, у которой, кажется, бесконечная энергия. Как и у всех щенков, впрочем. — Окей, мне действительно пора бежать, но спасибо за то, что ты и эта прекрасная леди провели весь день со мной. — Усок усмехается. — Ещё, уф, ещё увидимся? — Да, ещё увидимся! — Сыну машет рукой, прерываясь на попытки зацепить поводок на ошейник Лизи перед тем, как она снова побежит за бурундуком. И впрямь, ещё увидимся. Снова.