beer

у девушки, которая стояла у круглосуточного магазинчика возле общаги, были красные глаза. конечно, это были просто линзы, и скорее всего у нее обыкновенные азиатские карие-черные глаза, но взгляд у нее правда был интересным — вызывающе красным, так сказать. момо вроде уже когда-то видела её, может в общаге, в университете, а может они играли когда-то в детстве на одной площадке. к знакомой незнакомке хочется подойти, пожать руку и сказать какой красивый у неё взгляд, но момо лишь проходит мимо, пытаясь не оборачиваться. выходя из магазина, момо её уже не видела. зато она есть в общажной курилке — стоит, залипая в телефон, лишь в одной легкой футболке и джинсах, то ли ждёт кого-то, то ли просто хочет закурить. по-хорошему стоило бы подойти и поздороваться, спросить, как дела, и позвать на чай, но у момо слишком много дел и мало времени, чтобы разговаривать с красивыми девочками с выразительными взглядами. по какой-то, понятной лишь судьбе и её хитрым задумкам причине, яойорозу всё же пришлось заговорить с ней. в дверь стучатся тихо и терпеливо; момо услышала стук только прислушавшись и высунув наушники. дверь она открывает медленно и с опаской — её соседка еще не заселилась, а приходить больше некому. по ту сторону оказывается та красивая девушка с ярко красным взглядом, за плечами которой чехол для гитары, а на полу — две спортивные сумки. она молчит и смотрит прямо в глаза, пытаясь сказать что-то, что момо поймет в любом случае и поймет точно. яойорозу отходит назад, знакомка кидает сумки на пол, и садится на кровать, оглядывая комнату. странная. в действительности всё не так плохо, намного приятней чем ожидалось. комната преображается: пару ярких плакатов на стене, шесть черных кружек и гитара в углу комнаты. и спать яойорозу теперь ложится раньше: джиро улыбается ей и желает спокойной ночи, а момо просто не может устоять. и даже когда их диалоги ограничиваются добрым утром и доброй ночью, теплый отпечаток остается на весь день. возможно, момо бы хотела бы чаще слышать её голос. за два дня до рождества и за день до уезда яойорозу к предкам, джиро притаскивает к ним в комнату семь банок пива, два литра колы и пачку сигарет. в планы яойорозу это не входило, но джиро и её опьяняющей улыбке невозможно отказать. в итоге они сели прямо посреди комнаты: расстелили два слоя одеял, окруженные банками и заказанными заранее сочными жареными крылышками из кентукки и банками пива. на кровати момо были хаотично разбросаны её вещи с чемоданами, ярко желтые носки, свернутые в клубок лежат по всей комнате, и джиро, вроде как, сидит на одном. неловкая для момо, но давно привычная для кьёки тишина разбивается о звук открывающейся банки и шипения пива — джиро протягивает бутылку момо, нечитаемой улыбкой смотря из-под челки. у яойорозу краска протягивается млечным путём с одного уха, к другому, распыляясь по шее и ключицам. она пока совсем не выпила, рука леденеет от холода бутылки, но взгляд уже расплывается по комнате. она смотрит на ногти в черном лаке, запястья обрамленные резиновыми браслетами, юркие пальцы, умело открывающие крышку, и тонкие губы, которые обхватывают горлышко бутылки, а под конец кончик языка проходится по нему, слизывая пенку. яойорозу ещё никогда так не краснела, но оторваться от этой сцены не может — тело будто окаменело. она спускается глазами к ее ногам, и поднимается обратно. проходится по бедрам, выше к груди, задерживается на тонкой шее, и заглядывает в бездну чёрных глаз. руки тянутся почувствовать текстуру сухой бледной кожи, хочется прижаться ладонью к щеке и поцеловать кончик носа. ее раздумья прерывает тихий голос джиро, которая склонив голову, вопросительно поднимая брови. панически замотав головой, момо залпом выпивает пару глотков пива и крепко жмурится, от чего кьека звонко хохочет. разговор они начинают о домашних животных, момо говорит о своей сторожевой немецкой овчарке по имени люси, а джиро про безымянную кошку, которая приходит в ее родительский дом только чтобы понежиться на крыльце и поесть. они смеются, говорят обо всем, щеки горят от смущения и ощущения полной взаимности и заинтересованности. с каждой минутой они как магниты притягиваются, придвигаясь чуть ближе, разговаривая чуть тише, и молчат уютнее чем когда-либо. джиро плавно тянется к яойорозу, ее глаза горят словами, которые не могут найти себе места, и вырывается через действия. у момо рефлекс — она замирает, пока джиро обхватывая одной рукой шею, другой опираясь о бедро, на выдохе прижимается своими губами к губам яойорозу. очнувшись, она чуть привстает и наконец прикасается к красным щекам. они целуются долго, хватаясь друг за друга как можно крепче и мягко выдыхают друг другу в губы. когда джиро отстраняется, момо утыкается ей в шею и вдыхает запах кожи, обнимает крепко и прислушивается к звукам вокруг. джиро громко дышит, наверняка краснеет, проводит рукой по пояснице и за подбородок поворачивает к себе, притягивая для очередного поцелуя. на следующее утро джиро просыпается от звонка телефона. в полудреме она слышит, момо говорит кому-то про опоздания и отдых, и сбросив трубку, прижимается к ее спине.