волшебники, герои и придурки

      — Иногда мне кажется, что Гильдерой не понимает, что творит, — тихо шепчет Хэнк, чуть наклоняясь вперед, чтобы Тони с Чарльзом его слышали.       — Стоп-стоп-стоп, тебе к а ж е т с я ? — вскидывает бровь Тони, глядя так, будто только осознал, что земля крутится вокруг солнца, а не солнце вокруг неё. Чарльз закатывает глаза.       — Вы издеваетесь? Прямо на контрольной?       — Посвященной любимому цвету профессора Локхарта? — скептично уточняет сидящий рядом с Хэнком Брюс. — Чарльз, не знай я тебя, подумал бы, что ты влюбился.       — Но ты очень хорошо его знаешь, — с притворным сожалением вздыхает Тони. — Как и весь Хогвартс.       Чарльз ударяет Старка кулаком в плечо, Брюс с Хэнком одновременно фыркают, а Пеппер оборачивается в их сторону, смотря своим самым устрашающим взглядом. Тони поднимает обе руки вверх, пока Роуди качает головой и под нос себе что-то бормочет.       Пеппер в гневе страшна не хуже цербера в прошлом году, это уж Хэнк выучил за годы бок о бок. Пеппер в гневе ураган, холодный и смертоносный, готовый покарать всех неверных. И Пеппер, пожалуй, единственная, кого не заботят дурацкие книги Локхарта и его самолюбие, что подпитывают абсолютно все дамы этой школы. Рейвен в том числе, к большому сожалению Хэнка. В этом разговоре она бы абсолютно поддержала Пеппер, пусть и подозревала бы, что той обязательна лишь тишина на уроке и возможность спокойно выучить даже то, что является абсурдом.       Рейвен. Хэнк вздыхает, возвращаясь к оставшимся двадцати двум вопросам из пятидесяти. Младшая сестра Чарльза, кузина Старков и Фрост, первая красавица на Хаффлпаффе, пусть и учащаяся на четвертом курсе. Рейвен Вальбурга Ксавье, названная в честь двоюродной бабушки, что — слава Мерлину — почила. И, собственно, первая и единственная любовь обычного, непримечательного Генриха Маккоя, с которым Рейвен с этого года начала встречаться. Из-за брата, который был вовсе непротив? Из-за того, что на год старше? Или от скуки? Хэнк не верил и никогда не поверит, что такая, как Рейвен Ксавье, способна полюбить такого, как он. Это ведь просто... невозможно.       С урока они уходят гурьбой, Тони ласково приобнимает уже оттаявшую Пеппер за плечи, что ради приличия продолжает пихать того локтем в бок; Роуди тихо смеется с Брюсом, а Чарльз идет не глядя, полностью углубившись в алхимические символы. Хэнк усмехается коротко. Шизики, все они. Какими бы ни были наследниками родовитых семей, остаются       Шизиками.       И от этого легче даже как-то.       — И как прошел день? — Рейвен настигает его со спины, и Хэнк аккуратно приобнимает её за талию, не в силах сдержать глупой улыбки.       — Как обычно.       — Что? Не верю, что Локхарт подкачал.       — Может, это только у вас он ведет адекватные уроки, — чуть хмурится Хэнк, поправляя очки. — Потому что наши сущий кошмар.       Рейвен хихикает и клюет в щеку, прижимается ближе и на мгновение прикрывает глаза, вздыхая. Тони заводит шарманку о скорой игре Гриффиндора и Слизерина, Чарльз пытается того заткнуть, а Хэнк вдруг думает, что, может, есть и четвертый, совершенно невозможный вариант.       Вариант, что Рейвен влюблена в него так же, как и он в неё.       Нелепо, да       Но       Возможно