POV ШИХЁН
Темнота. Больше ничего. Это очень сильно пугает. Что со мной случилось? Где я? Может…я умерла? Так, стоп, прекрати нести ерунду. Ты наверное просто потеряла сознание из-за очередного приступа. Скоро ты очнёшься. Вот увидишь…Прошло две недели
— Доктор, — проговорила женщина одетая в дорогую одежду, — как там моя дочь? — Госпожа Ли, — доктор Чхве вежливо улыбнулся, — с Джиан всё стал намного лучше. В ближайшее время она придёт в себя. — Неужели, — приложила ладони к лицу, — я могу сейчас навестить её? — Конечно, — поправил очки, — но только не долго. Часы посещения скоро закончатся, поэтому поторопитесь. После этих слов госпожа Ли, что есть силы побежала к палате своей дочери. Звуки её каблуков были отчётливо слышны в полу пустом коридоре. Этот звук явно раздражал пациентов, но ей было всё равно. Она спешила к своей дочери. К своей Джиан. Которая ровно две недели назад попала в аварию. Когда мать услышала это, она подумала, что это конец. Что она больше никогда не увидит свою дочь. Не услышит её голос. Слава Богу, что всё обошлось и Джиан осталась жива. Семья Ли была очень богата. Отец Джиан — Ли Сочжун, был владельцем одной из самых популярных и влиятельных фирм Кореи по производству автомобилей. Мать — Ли Хисон, владела сетью салонов красоты и несколькими торговыми центрами. Сочжун встретил Хисон, когда ему было двадцать восемь, а ей девятнадцать. Смело можно было сказать, что это была любовь с первого взгляда. Он сделал ей предложение ровно за месяц до того как узнал, что станет папой. У них родился замечательный сын — Феликс. Спустя год, у них родилась и сама Джиан. Дверь в палату открылась с тихим скрипом. Хисон, стараясь не шуметь, зашла в палату и прикрыла за собой дверь. Джиан лежала неподвижно, впрочем, как все эти две недели. На лице были видны ещё не зашившие ссадины после аварии, кожа была бледной. Грудь почти не поднималась, было такое ощущение, что она и вовсе не дышит. Тихо присев на стул рядом с кроватью дочери, Хисон осторожно взяла ту за руку. — Солнце, — слеза скатилась по щеке, — Джиан… Когда же ты уже проснёшься? Мы с папой за тебя так переживаем. И Феликс себе места не находит. И Хёнджин сюда приезжает, — провела рукой по щеке, чтобы стереть слезу. В ответ последовала тишина. Ли прикрыла глаза и продолжила плакать держа Джиан за руку. Неожиданно, она почувствовала, как рука дочери пошевелилась в её ладони. Она резко открыла глаза. Может ей показалось? На нервной почве и не такое бывает. Но то, что было потом, ей точно не могло показаться. — Мама, — тихо сорвалось с бледных губ девушки. Госпожа Ли раскрыла глаза от удивления и схватилась свободной рукой за сердце. Не может быть. Она аккуратно отпустила руку дочери и побежала в кабинет лечащего врача Джиан. Звук каблуков снова раздался в коридоре. Только на этот раз он был быстрее. Некоторые пациенты кричали ей вслед какие-то ругательства, но Хисон их не слышала. Она старалась как можно быстрее добежать до кабинета доктора Чхве и сообщить ему, что Джиан приходит в себя. — Доктор Чхве, — она резко открыла дверь в кабинет врача, — Джиан, моя Джиан, — слёзы начали течь быстрее. — Хисон, — Чхве быстро поднялся и подбежал к заплаканной женщине, — успокойтесь. Что случилось? — Джиан, она пошевелила рукой. И…сказала…мама.***
Шихён! Ты должна проснуться. Поняла? Ты должна покинуть эту чёртову темноту. Ну же! Глаза резко открылись. Первое, что я увидела, был белый потолок. Лучи уходящего солнца падали на него, тем самым, рисуя непонятные узоры на нём. Голова жутко гудела. Во рту и в горле пересохло. Глаза так и хотели закрыться, но я старалась не закрывать их. Вдруг я опять попаду в темноту… Раздался шум открывающейся двери. В палату зашёл врач, а вместе с ним низкая женщина лет сорока. Глаза её были влажными от слёз, а на лице были видным потёки от туши. — Воды — только и могла сказать я. Голос был очень тихим и хриплым. Горло заболело после этой незначительной фразы. Врач сразу же среагировал и поднёс стакан с водой к моим губам. Он помог мне попить, так как я была не в состоянии сделать это сама. Женщина продолжала смотреть на меня неотрывно и плакать. Она постоянно закусывала нижнюю губу и теребила подол своей синей рубашки. — Как ты себя чувствуешь? — спросил доктор. — Не очень, — прохрипела я, — позовите маму. — Доченька, — эта женщина упала на колени рядом с моей кроватью и взяла меня за руку, — я здесь. Мама тут, не переживай. Доченька? Эта женщина думает, что я её дочь? — Вы не моя мама, — попыталась вырвать свою руку из её цепкой хватки, но не смогла, так как в плече неприятно закололо. Я зажмурилась. — Джиан, — она посмотрела на меня удивленно, — как это? Это же я, твоя мама. — Нет, — слеза покатилась по моей щеке, — вы не моя мама. Я вас не знаю. Что происходит вообще? Позовите мне мою маму, — начала плакать. — Джиан, — начал говорить доктор. — Я не Джиан. Я не знаю никакой Джиан. Почему вы называете меня её именем? Это не смешно уже. Позовите мне маму! — Сестра! Сестра! — закричал он, — ампулу димедрола срочно! — Позовите маму! — кричала я. В палату забежала медсестра. В руках она держала шприц. — Нет! — закричала я. Но было поздно. Игла уже вошла в моё тело. В глазах стало мутно, а дальше и вовсе темнота.***
Когда я пришла в себя была уже ночь. В палате было пусто. Голова продолжала адски болеть. В голове крутилось так много вопросов? Кто такая Джиан? И почему меня называют её именем? Кто эта женщина? И почему она считает, что я её дочь? Всё слишком странно и непонятно. Шихён, тебе необходимо поспать. Да, так будет лучше. Утром ты проснёшься и всего этого кошмара уже не будет. Придёт мама, Джисон и папа. Мама будет сидеть возле кровати и держать меня за руку, попутно роняя слезы на белую простынь. Джисон будет стоять в стороне с недовольным и виноватым лицом. Он будет считать, что это он во всём виноват, что не уберёг. Отец будет разговаривать с врачом. Его взгляд будет периодически останавливаться на мне, но он быстро его отведёт. Тяжело смотреть на родную дочь в таком состоянии. Да. Всё это будет.Только не сейчас. И чтобы это поскорее наступило, следует заснуть. Сон — лучший выход из сложившийся ситуации…POV ДЖИСОН
Прошло две недели, когда я узнал, что его сестры больше нет на этом свете. Тяжелее всего, наверное, было рассказать родителям, что Шихён больше нет. Когда я рассказал то семье, мама упала в обморок, а отец был очень шокирован. Никто не мог в это поверить. После похорон папе стало хуже. Его состояние, до этого момента, было не очень, а после стало только хуже. Его положили в больницу. Где он и скончался через два дня. Для мамы это стало еще одним ударом. Она перестала общаться с людьми, постоянно сидела дома и готовила. В перерывах она плакала. Долго и мучительно… Я не мог на это смотреть. Я нашёл психолога, заплатил ему достаточно крупную сумму. Только лишь для того, чтобы маме стало хоть чуточку лучше. Но никаких изменений не последовало. Мне кажется, что ей становилось только хуже. Сейчас мы сидим в комнате Шихён и перебираем её вещи. Мне так её не хватает… — Моя девочка, — зарыдала мама держа в руках розовый свитер Шихён, который она ей связала на шестнадцатилетие, — зачем ты оставила нас? Я скучаю. Вернись. Дочка! — Мама, — ласково взял её за руку, — перестань плакать. Ты думаешь, что она хотела бы видеть тебя в таком состоянии? Она бы это явно не одобрила. — Ты не понимаешь, — опустила голову вниз, — мне так тяжело. — Не тебе одной, — прикрыл глаза, — мне тоже очень тяжело. Но…я стараюсь жить дальше. Мама, — аккуратно прижал её к себе, — если ты не хочешь думать о себе, так подумай обо мне. Я же тоже близкий тебе человек. Мне тяжело смотреть на то, как ты убиваешься каждый день. Перестань это делать. Ради меня, ради папы, ради Шихён… Она продолжала плакать. Я обнял её ещё крепче. — Ты прав Джисон, — взяла меня за руку, — ты абсолютно прав. Им бы это не понравилось. Мне стоит дальше жить. Ради них. Ради тебя. Сынок, — посмотрел на меня глазами полными слёз, — прости меня. Прости меня за всё. Я вела себя так эгоистично. Сейчас всё будет по другому. Вот увидишь. — Будет, — натянутая улыбка появилась на моём лице, — обязательно будет.POV ШИХЁН
Проснулась я из-за каких-то странных звуков. Я не стала открывать глаза, только прислушалась. Это были чьи-то голоса. И принадлежали они явно мужчинам. — Она и без того двинутая на голову была, — сказал человек с не грубым, а даже приятным голосом. Судя по всему, он находился в конце палаты, так как его голос доносился откуда-то с далеко, — а теперь ещё хуже. — Заткнись, — теперь голос раздался рядом со мной. Это голос был грубым, но очень глубоким и красивым, — ты говоришь о моей сестре, недоумок. — Это я недоумок? Феликс, ты случайно не забыл с кем разговариваешь? Только одно моё слово, и мой папа оставит твоего отца и твою мать без работы. Ты этого хочешь? Так я быстро устрою. Кто они? Кто такой Феликс? И тот парень? Что вообще здесь происходит? — Не смей трогать мою семью, — этот Феликс был явно зол, — и вообще, зачем ты сюда приехал? — Ну не мог же я оставить свою пробудившуюся женушку без внимания. Люди меня бы не правильно поняли, — протянул тот. — Именно поэтому ты трахался вчера с какой-то шлюхой? — Это была Бона, — со вздохом проговорил тот, — она моя секретарша. Минет она делает явно лучше, чем твоя сестра. — Замолчи! — я услышала как упал стул. Видимо Феликс встал, — не забывай, что ты говоришь о моей сестре. Трахайся с кем хочешь, только пусть она об знать не будет. Боже! Что происходит? Может пора уже перестать делать вид, что я сплю. Не хочу услышать новую порцию мерзости от этих двоих. Я открыла глаза. Солнце уже светило во всю. Возле моей кровати стоял парень с блондинистыми волосами. Кулаки его были сжаты. Дышал он часто. Это скорее всего был Феликс. В конце комнаты стоял парень. Очень красивый парень. Его каштановые волосы были растрёпаны. На чёрной рубашке были расстёгнуты три верхние пуговицы, которые открывали вид на красивую шею парня. У него были очень широкие плечи. Руки были спрятаны в карманы чёрных джинс. Он смотрел на Феликса с ухмылкой на лице. Тут, его взгляд метнулся на меня. Улыбка на его лице стала шире. — Ну ничего себе! — развёл руки в стороны, — спящая красавица решила проснуться? Голова Феликса сразу же повернулась в мою сторону. Взгляд его смягчился и на лице появилась легкая улыбка. Он присел на стул и взял меня за руку. — Я так рад, что с тобой всё хорошо. Я так переживал. — Вы кто? — только и смогла сказать я. — Хахахах, — засмеялся парень в конце комнаты, — я же говорил, что он двинутая. Солнце, — подошёл ближе, — ты головой сильно ударилась, да? — Хёнджин, — шикунл Феликс, — Джиан, ты не помнишь мня? Это же я, Феликс, твой брат. — Почему вы продолжаете называть меня её именем? Я не Джиан. Я Шихён. И у меня есть брат. Но это не вы. Его зовут Джисон. Феликс посмотрел на меня в недоумении. Хёнджин засмеялся ещё громче. Да что не так-то? — Значит мама говорила правду, — голова блондина опустилась вниз, — но ничего, мы исправим это. — Это вы уже как-то без меня, — брюнет провёл рукой по волосам, — я пошёл. Пока женушка. Дверь громко закрылась. В комнате остались только я и Феликс. Он смотрел на меня с какой-то грустью в глазах. А мне было просто страшно. — Феликс, — тихо проговорила я, — я ничего не понимаю. — Я теперь тоже, — вздохнул, — ты вообще ничего не помнишь? И почему ты говоришь, что ты не Джиан? И кто такая Шихён? — Могу я попросить тебя кое о чём? — Конечно. — Можешь узнать что-нибудь про одну девушку. Её зовут Хан Шихён. Ей семнадцать лет. И она из Сеула. — Хорошо. Подождёшь до завтра? — встал со стула. — Да, конечно. Спасибо большое. Он лишь кивнул и вышел из палаты. Через минут десять пришёл врач и провёл осмотр. Дал мне пару лекарств после которых я провалилась в сон.