Оцепенение. Страх. Паника. Безысходность. Боль. Задыхаюсь. Слезы. Тепло. Мягко. Спокойно. Умиротворение. Спать…
Юноша вздрагивает, открывая глаза. Воспоминания вчерашнего вечера медленно, одно за другим, всплывали в голове, напоминая о произошедшем. С каждым восстановленным кусочком он испытывал двойственные чувства. С одной стороны — страх и беспокойство. То, что вчера сделал с ним Санктус — он зашел дальше, чем обычно. Если бы ему не помешали, он бы скорей всего совершил задуманное. И бог только знает, как бы Неро отреагировал на это потом, что бы случилось дальше. Его переклинило лишь от этой малости, но что будет с ним, когда старик доберется до него? То, что он делал вчера, было невыносимо, а значит и полноценный секс с ним будет чем-то сродни купанию в блевотине. Скорей всего, Неро и вправду стошнит. С другой стороны — ему было стыдно. Данте стал невольным свидетелем произошедшего с Неро. Юноша не сдержался, не успел уйти. Но это случилось так внезапно, он и сам не понял, как уже стоял и не мог пошевелиться, задыхаясь. Ужасное чувство полной беспомощности, деревянное тело, сковывающий страх. Отпрыск Спарды повёл себя более чем благородно, хотя Неро назвал бы это «вежливо». Но то, как он помог ему, парень помнит смутно. Что-то бормотал, смазано извинился, а потом ощутил чудовищную усталость. Плечо Данте показалось таким подходящим, Неро думал: «Прилягу на две минуты, а потом поднимусь и пойду к себе.» Но этого не случилось. Последнее замыленное воспоминание, было о том, как Неро едва-едва разлепляет глаза, когда чувствует внезапную невесомость, видя перед собой расстегнутую молнию кофты и оголенные ключицы Данте. Сил, чтобы поднять веки не было абсолютно, поэтому он послушно уснул. «Я же рыдал, как девчонка, у него на плече, » — думает юноша, стыдливо пряча лицо в подушку. Еще недавно бывшее хорошим настроение, медленно скатилось к своему привычному, то есть, к плинтусу. Еще один повод для волнений, теперь он не сможет смотреть этому человеку в глаза. Подняв голову, Неро осмотрелся, после чего выдал обреченное: — Я не в своей комнате. Плюхнувшись лицом в наволочку, Неро застонал. Спал всю ночь в чужой комнате, какой же кошмар. Мало того, что доставил неприятности своей истерикой, так еще и… А почему не болят губы? Понимание этого факта все-таки смогло заставить Неро перевернуться на спину и уставившись в потолок, прикоснуться к устам. Ничего. Абсолютно. Мягкие, суховатые, но неповрежденные. Он так долго спал, что все успело зажить? Да нет, не может такого быть. Тогда…какого? Неро никак не мог придумать логическое объяснение. Размышления на данную тему не принесли ему успеха, но зато привели к другому руслу. «Он ведь вчера…заправил мне волосы?» — вклинилась совершенно глупая и внезапная мысль. Неро поднимает руку и робко вплетает пальцы в белоснежные «перья», словно пытаясь ощутить чужое прикосновение, и тут же одергивает себя, стремительно краснея. Что это вообще было? У него что-то было в прядях? Может, что-то запуталось, и он убрал? Разлохматив рукой все до состояния «вороньего гнезда», парень оглянулся по сторонам еще раз. Данте не было видно, значит он ушел. Но как давно? Взгляд медленно прошелся по интерьеру. Красная Королева стоит возле кровати. В комнате нет бардака, нет и каких-то вещей, говорящих о том, что здесь кто-то живет. Только на столе начатый ужин и перевернутый кубок, а рядом тарелка с «всего помаленьку». Сощурившись, Неро замечает сверху лист бумаги, который решает посмотреть немного позднее. Обернувшись, он внимательно присматривается ко второй половине кровати — одеяло и плед помяты, в складках, подушка сохранила «вмятину» от головы — Данте спал рядом. Рядом. Спал. С Неро. Или, скорей, Неро с ним. В непосредственной близости. Делился теплом, спокойно дышал во сне в его сторону — возможно, они иногда соприкасались. Юноша всю жизнь спал один, для него это нечто новое и внезапно волнительное — делить кровать еще с кем-то. Делить с Данте. Это оказалось нереально смущающе. Думая о Кирие или о Кредо, он не чувствовал такого, но с этим человеком это казалось чем-то запретным. Поджав губы, юноша возвел глаза в потолок, пытаясь пережить очередной наплыв жара к щекам. Но сидеть вот так долго не стоит, Данте может вернуться, а встретиться с ним он пока морально не готов, так что Неро хорошенько растирает пылающее лицо рукой и поднимается на ноги, потягиваясь. Взгляд снова зацепился за стол. «Там что-то лежало сверху…» Подойдя ближе, Неро взял в руки лист, вглядываясь в угловатый, но аккуратный почерк:«Не забудь поесть, малыш.»
Только после второго прочтения, до него дошло само содержание. Сердце застучало быстрее, заставляя его полыхать от неловкости и испытываемого стеснения. На лбу выступил пот, ладонь вспотела. Слишком много кажущейся заботы. Еще это ласковое «малыш». По крайней мере, ему так показалось. Он, вроде бы, даже услышал это голосом Данте в своей голове, с легкой ленивой и чуточку насмешливой интонацией. Все, кажется, это крыша едет. — Да какого черта… — шипит он, торопливо убирая лист бумаги в задний карман штанов. Еще не успев толком отойти от очередной встряски, Неро опускает взгляд на тарелку, а там… Юноша беспомощно стонет, опускаясь на корточки и упираясь лбом в край стола, крепко зажмуриваясь. Накрыв голову рукой, а демонической обняв себя, Неро начал бормотать что-то нечленораздельное, пытаясь так успокоиться. Слишком много всего и сразу. Почему с ним происходит не пойми что в последние пару дней? Что это вообще значит, зачем Данте ведет себя так? Или он всегда и со всеми такой? Тогда пусть он не делает все это с ним. Из-за поступков Данте Неро странно себя чувствует. Сделав глубокий вдох, он, наверное, красный до самых плеч, несмело поднял голову, убрав руку. Робко и даже с ноткой страха взглянул на «зайчиков» на тарелке. Протянул к ним ладонь, взял одного, покрутил перед лицом, во второй раз поражаясь ювелирной выделке. Поднес к губам и откусил. Сочно, сладко. Именно такие яблоки он любит.Бутерброды, лежащие на тарелке вместе с «зайчиками», были съедены в последнюю очередь.
…
Абсолютно выбитый из колеи, немного мрачный и почти не потерявший достоинство Неро, быстрыми, четкими шагами направлялся вдоль коридора в свою комнату. Смотрел он перед собой и вниз, почти пролетая мимо идущих навстречу людей — уж очень он не хотел очередных поручений. И тем более, нового приказа от Санктуса. Думая об этом, он весь содрогался, мысленно делая подсчет оставшихся ему дней свободы. Их оказалось довольно мало. —… когда он был маленьким, его было сложно найти. Он так хорошо прятался, что мне стоило больших трудов отыскать его вместе с братом. — Какой смышленый мальчик, он наверняка знал секретные места. Заслышав голос Кирие, Неро притормозил, размышляя, стоит ли сейчас подходить к ней в таком настроении или же не надо. Ему придется объяснить, где он вчера пропал, чего он точно не хотел делать. Ну и, к слову, попытаться объяснить его чудесное «излечение», которое коснулось и его синяков на лице. И вот Неро, уже решивший было развернуться и пойти другим путем, встал как вкопанный, услышав голос собеседника. Почему Данте говорит с Кирие? — Он очень умный и хороший, но все считают его хулиганом. Я часто переживаю за его будущее. В последнее время он отдаляется, и мы проводим вместе так мало времени. В голосе Кирие внезапно появились грустные нотки и это действительно ранило Неро. Как бы он не старался оградить её от своих проблем, она все равно страдала. Но это будет маленькой ценой за ее безопасность и сохранность остатков нервов парня. Что с ней станет, если она узнает, как Неро жертвовал собой во благо нее и брата, терпя домогательство и почти насилие над собой? — Он всего лишь повзрослел. У него появились обязанности, не стоит так переживать, — мягко отвечает Данте. Но подруга Неро лишь вздыхает, печально опустив глаза в пол. Уголки губ Данте тянутся вверх. — Кирие, такой девушке, как вы, не пристало грустить, что я могу сделать для вас, чтобы ваша грусть ушла? Данте аккуратно берет её за руку, закладывая вторую за спину, и галантно целует ее пальцы. Девушка на его глазах зарделась и просияла, словно ангел, смущенно прикладывая свободную ручку к щеке. Мужчина покосился в бок, улыбаясь чуть шире. «Что он задумал?» — нахмуриваясь, думает Неро, кое-как удерживая себя от того, чтобы не выйти прямо сейчас и прервать их диалог. — Я бы очень хотела, чтобы вы составили ему компанию, господин Данте. Он не общается с ровесниками и лишь я являюсь его другом, брату абсолютно некогда разговаривать с ним. Да и с возрастом он стал строже. Это будет замеч… — Кирие, что ты делаешь?! Неро все-таки не выдерживает, стыд накрывает его настолько сильной волной, что он уже не в состоянии терпеть. Даже страх перед Данте больше его не останавливал, как то, что Кирие упрашивает кого-то общаться с ним. Это как-то совсем уж жалко, у мужчины наверняка и так сложилось ужасное впечатление о нем, зачем его делать еще хуже? Стремительно добравшись до беседующих, Неро плавно, но настойчиво обхватил удивленную Кирие за плечи, уводя в сторонку, попутно натянуто улыбаясь Данте. Ох, как же тяжело ему это далось с пунцовым лицом, он прямо-таки чувствовал, как покраснели даже его уши. Как же ему неловко, черт возьми, за все, что успело произойти за столь короткий срок. Он обещает себе, что сейчас разберется со всем этим, и как только уйдет, будет избегать Данте. Иначе он сгорит от испанского стыда, который не описать словами. Данте со смешком провожает спину мальца, сложив руки на груди и прислонившись спиной к стене. Его очаровательные красные уши, которыми он сейчас семафорит, невольно заставляют его улыбаться. Очевидно, что ему дичайше неловко и стыдно, но мужчине это нравится. Неловкость и стыд — это искренность. Его эмоции замечательны, они такие мягкие, ненавязчивые, скромные, робкие… Прямо как он сам. Не то, что было вчера, когда он только зашел в отведенную мужчине комнату. Смотрел так, будто находился в какой-то прострации — ни живой, ни мертвый. Словно поломанный. — Кирие, ты ведь понимаешь, что заставляешь его, не делай так, — шипит юноша, стараясь говорить как можно тише. — Все в порядке, ты зря волнуешься, он хороший человек! — убеждает его Кирие, на миг выглядывая из-за плеча Неро, чтобы посмотреть на Данте. Сам Данте лучезарно улыбается девушке, салютуя двумя пальцами, вроде как «вижу, знаю, понимаю». Она так забавно выглядела при этом — как любопытный ребенок. Непосредственная и невинная. Понятно, почему Неро бережет ее. Пока парень не прибыл на выручку собственной гордости, Данте успел расспросить о многих деталях. И из ее слов понял, что девушка ничего не знает. Ни о том, что происходит с Неро в покоях Санктуса, ни о том, что с ним творят в лаборатории. Более того, она вообще не знает о его походах к Агнусу, и она также свято уверена, что к его Святейшеству он ходит получать серьезные поручения, потому его так долго не бывает. Но Данте уже и так знал достаточно. — Хороший то хороший, но ты принуждаешь его к тому, чего он не хочет. У него полно дел и без меня, пожалуйста, пойми, Кирие, кто я и кто он, — взмолился Неро, не переставая испытывать неловкость из-за сложившейся ситуации, — я справлюсь, мне никто не нужен кроме вас. — Но Неро… — пытается возразить девушка, но юноша ее останавливает, притягивая за плечи в объятия. Он так давно не обнимал её, что это чувствовалось несколько странным. Но девушка, по всей видимости, ощущала себя хорошо. Ее тело расслабилось, а руки разжались, расположившись на его груди. В этот момент он снова подумал о том, какая же она маленькая и хрупкая, как легко ее сломать. — Это просьба, Кирие. Не нужно, я нормально себя чувствую и так. Я понимаю, ты хочешь, как лучше, но… Насильно мил не будешь. Криво, как-то надломлено и с сожалением улыбнувшись ей, юноша медленно разжал кольцо рук, положив ладони на ее хрупкие плечики. Ему больно видеть, как она грустит и смотрит бесконечно печально, но у нее получится справиться с этим. Кредо поможет ей. Устало вздохнув, парень протянул руку, поднимая лицо Кирие за подбородок. Вытянув из себя ободряющую улыбку, Неро легонько погладил ее щёку большим пальцем. — Кирие, вы ведь в это время с Кредо пьете чай? Может, пойдешь сейчас? Я разберусь здесь и объясню все Данте. — Ты обещал попробовать, — на удивление упрямо насупившись, отвечает Кирие. Неро это сбивает с толку, и он какое-то время удивленно молчит, хлопая пушистыми белыми ресницами. Затем пускает смешок, улыбаясь мягко и искренне. — Мне нужно сказать ему спасибо, он вчера помог мне, — юноша кладет на голову названной сестры ладонь, немного потрепав прежде, чем в знакомой нагловатой манере продолжить, — давай иди уже, моей гордости хватит только на одного свидетеля. Кирие снова улыбается и кивает. Взглянув на Данте через плечо Неро, девушка помахала ему ручкой прежде, чем уйти и оставить их одних. Теперь парень начинает всерьез моросить и думать о побеге. Но он же сильный! Разве повернуться и сказать Данте «спасибо», тяжелее встреч с Санктусом? Или больнее того, что делают с ним в лаборатории? Бросив последний взгляд на Кирие, юноша повернулся к Данте, все еще стоящему возле стены. Судя по взгляду и поднятым уголкам губ — он ждал. Ждал Неро. И, кажется, даже знал суть его смятения. В голове всплыли картинки «зайчиков», которых он делал для него. Интересно, с каким лицом он их делал? С какими мыслями? Вырезал ли он рефлекторно или же старательно? Это казалось таким безумно важным. Упрямо нахмурившись и поджав губы, Неро подошел на несколько шагов ближе. — Спасибо, — твердо и даже уверенно произносит он. — За что? — спрашивает Данте, наклоняя голову к плечу. Он знает, за что, но предпочитает делать вид, что не при делах. Как же сложно. И этот человек делал для него завтрак два раза. Он невероятно странный, загадочный, но вместе с тем кажется добрым. Правда, мотивы этой доброты не ясны. Но с другой стороны, он хитрит, будто постоянно проверяет его реакцию. Обоюдоострый меч. — За вчерашнее. Ты не выставил меня. Ещё и спать положил. Неро сглатывает тугой комок, вставший в горле. Воспоминания того странного приступа паники не самые приятные. А ведь ему предстоит худшее. Еще самое дерьмовое впереди. Он очень надеется, что Данте уже не будет здесь, в ордене, когда его будут растлевать на алтаре. — Я не мог оставить тебя лежать на полу. Парень, сжимая зубы, про себя думает — так и знал. Одновременно и с болью, и с благодарностью, он подтвердил свои мысли, касательно того, что Данте просто сделал это из жалости или вежливости. Настраиваясь на худшее, не будешь разочарован в будущем. И облегчение, и тяжесть на сердце. Не зная, что ему следует сказать еще, Неро неловко заправил волосы за ухо, отводя взгляд. Данте проследил глазами этот жест, затормозив на участке за ухом. Улыбка спустя пару секунд стала шире, словно он подумал о чем-то хорошем. — Я пойду. Нужно сделать кучу дел. На самом деле, на сегодня у него нет ничего, что нужно было бы сделать сейчас. Его не вызывали в лабораторию, Санктус молчит, а значит, он вернется в свою комнату и… Все. Возможно помоется и уйдет в какое-нибудь из своих тайных местечек, чтобы целый день заниматься бездельем… Или саморазрушением. — Твоя сестра очень милая. Такая вежливая, столько рассказала о тебе. Ты оказывается та ещё оторва, ха? Неро останавливается, оборачиваясь к Данте. Хочет поговорить? После всего, что произошло? Или он насмехается так своеобразно? Почему так сложно понять его? Может потому, что он мало общался с кем-либо и у него просто нет опыта в понимании людей? — Это в прошлом. Я теперь не маленький мальчик. — Да? А мне показалось, что это осталось в тебе. Когда мы сражались на руинах, я видел азарт в твоих глазах. Ты не такой уж колючий и холодный, каким хочешь казаться. — Я никем не пытаюсь казаться, я такой, какой есть, — нахохлившись, отвечает он. — Врунишка. Ты можешь быть лучше, — тоном искусителя говорит Данте, поднимая одну бровь. — Тебе-то откуда знать? — грубовато спрашивает парень, начиная заводиться. — О, я знаю довольно много. Например то, что ты не писался в кровать в детстве. Или то, что ты что-то скрываешь. От этих слов по спине Неро пошли холодные мурашки. Что он имеет в виду? О чем он говорит? Что он там знает? Он видел? Слышал? Или, может, он просто ткнул пальцем в небо? — О чем ты? Скрываю что? — Неро невольно хмурится сильнее, сжимая руки в кулаки. — Не строй из себя дурачка. За покрывательство тоже следует наказание, — внезапно серьезно отвечает Данте. Неро чувствует, как его сердце на миг останавливается от одного единственного слова, но уже после все в организме закипает. Не этому человеку говорить о секретах и о скрытых фактах, и не ему обвинять его в чем-либо. Не тому, о ком никто ничего не знает. Чего он добивается? Зачем Данте вообще что-то знать о нем и пытаться «копать»? — Да чего ты хочешь, ради всего святого?! — вскрикивает Неро. Данте делает рывок вперед, хватает юношу за талию и поворачивает, прижимая к стене там, где только что стоял сам. Следом возле его головы хлопает рука в перчатке, Неро несколько испуганно дергается, но успевает рефлекторно вытащить из кобуры Синюю Розу, ткнув ее дулом в живот мужчины. Рука Данте странно жгла через жилетку и майку, как-то пробравшись под плащ. Данте опустил глаза вниз, тихо усмехнувшись и про себя похвалив за смелость. — Что ты делаешь, черт возьми… — зло пыхтит парень, сверля его взглядом исподлобья. Данте был выше, поэтому юноша был вынужден смотреть снизу-вверх. Не сказать, что он очень уж был недоволен этим, но признаваться себе, что ему нравится эта разница в росте, он не хотел. — Дерзкий, — не без удовольствия замечает Данте, едва удержавшись, чтобы не облизнуться, — а вчера ты был безумно напуган. — С легкой игривой ноткой подмечает он. Неро цыкает, но предательски красные щеки сдают его. Ему стыдно за это, но он не управлял вчерашними событиями. Просто не мог. Зачем напоминать о пострадавшей гордости? — Но боялся ты не меня, — игнорируя дуло у своего живота, продолжает Данте, склоняясь ниже и чуть поворачивая голову, проникновенно заглядывая в глаза, — я хочу знать, что они с тобой делают здесь и зачем. И почему ты молчишь об этом. Неро каменеет. Это просто его догадки, он ничего не знает — так он себя успокаивал. Ему нельзя говорить об этом, это может навредить Кирие, Кредо и даже Данте… Кто знает, на что способен старик, лишь бы сохранить свои грязные секреты? — Ничего не делают, я ничего не скрываю! Какая тебе вообще разница?! — Резко отвечает он, дернувшись особо сильно. Мужчина надвинулся на него, хватая дуло Розы, но не отводя ее в сторону, просто фиксируя и притискивая пацана к стене, тем самым усмиряя сопротивление. Все равно не выстрелит. Но мальчишка с тихим щелчком возвел курок, и это уже достойно уважения. Глаза Данте предупреждающе сузились. Он любит опасно играть. — Мфх! Лучше отойди, а то добавлю тебе дырок в теле! — шипит Неро, гневно сверкая голубыми глазами. Хоть ладонь на пояснице и жгла, а смущение стремительно одолевало, парень не собирался переставать сопротивляться. Он не даст слабину. — Ты ведь знаешь, меня этим не убить и вряд ли даже можно поцарапать, — тихо отвечает мужчина, а затем уже с доброй усмешкой продолжает, — успокойся и прекрати дергаться. Я тебя не съем. Неро хмурится. Он его зажал, Королеву не достать, а стрелять… Как-то уж больно радикально. Он ведь не вредит и даже вроде не собирается. Иначе зачем ему было делать это все для него? — Я не скрываю ничего, — спокойнее повторяет юноша, прячась за челкой. Вздохнув, мужчина убирает руку с его поясницы, из-за чего пацан заметно напрягается, но все, что Данте делает, это убирает белоснежные пряди с его покрасневшего лица за ухо, попутно стирая большим пальцем каплю выступившего пота на виске. Так его лучше видно. — Они делают тебе больно? — вкрадчиво спрашивает Данте, кладя ладонь возле его головы, все еще тем самым не давая ему сбежать. Дрогнувший пистолет в его руке, судорожное сглатывание и напряженное тело дают ему ответ лучше всяких слов. У Неро в голове тут же проносятся сотни подходящих образов — ножи, иголки, пробирки, колбы, надрезы на демонической руке, хлесткие удары по спине, груди и ногам. Все это словно запечатывает его рот. Запечатывает страхом. Когда позади них проходят рыцари ордена, заинтересованно притормозившие возле них, хватает одного взгляда Данте через плечо, чтобы те ускорились и в кратчайшие сроки удалились из поля зрения. Здесь вообще самый безлюдный коридор, ему не нужно было много свидетелей при разговоре с Кирие. Но все-таки это не значило, что здесь вовсе никого не будет. — Они делают это часто? Неро поджимает дрожащие губы — раньше это было три раза в день, две недели подряд — его проверяли на выносливость, регенерацию, на силу и кучу других вещей. Потом его начали усыплять в лаборатории, а что происходило дальше — он не знает. До сих пор, его хотя бы пару раз в неделю туда приглашали (заставляли идти), чтобы сделать…что-то. Неро до этого момента не волновало, что они там творят с ним, но сейчас он задумался. Тон у мужчины спокойный и мягкий, вызывающий доверие, но даже это не дает ему раскрыть рта. Он всего лишь запуганный ребенок в безвыходной ситуации, который не знает, как правильно поступить. — Тебя принуждают? Здесь он не выдерживает, начиная вспоминать все то, что делает с ним его Святейшество. Сидеть на его коленях, есть с его рук, терпеть его прикосновения и что-то, отдаленно напоминающее ласки. И тот последний раз, когда он представлял Данте… — Хватит! — хрипит Неро. Неро чувствует, как у него начинает раскалываться голова, а револьвер в руке ходил бы ходуном, если бы не ладонь Данте. Этого слишком много. Всего три вопроса, но сколько же негативных эмоций и воспоминаний они вытащили наружу. Все это — кошмары наяву. На этот раз Данте останавливается и медленно отходит. Впрочем, недалеко. Он получил нужные ему ответы, больше нет смысла давить на него. Его психика и так не в порядке, не хватало еще переусердствовать. И все-таки, ему нужно загладить свою вину перед ним — он заставил его вспомнить что-то очень нехорошее. Он видит это в его зеркально чистых невинных глазах. Убрав ладонь со стены и снова протянув руку, Данте нежно, как он сам думает, гладит юношу по щеке, а затем с нажимом проводит большим пальцем между бровей. Одно движение, один жест, и складка разглаживается. Теперь он смотрит не загнанно, а с недоверием, непониманием и прежним смущением. Очаровательный спектр эмоций. Искренний. Данте невольно улыбается шире. Неро не мешает ему. Не препятствует. Он не терпит. Он желает. И внутренне расслабляется, опуская взгляд вниз и в бок, чувствуя огорчение, когда наконец осознает, что руки на пояснице уже нет. — У тебя скоро день рождения, — при этих словах, юноша морщится, — я сделаю для тебя подарок. — Не надо. Это лишнее. В днях рождения нет ничего такого, — почти сразу отвечает он, обнимая себя рукой с зажатой в ней Розой. Он до сих пор не понимает, почему не дал Данте по роже и не ушел, тот явно вытягивал из него сведения. Но Неро все еще стоит, сминая в дьявольских пальцах кусок красной жилетки, и слушает его, внимая голосу, наслаждаясь приятным тихим тембром. — Для шестнадцати лет нужен хороший подарок, — говорит Данте, будто, не услышав или проигнорировав слова мальчишки. Словно невольно произнес мысли вслух. Когда смысл дошел до мозга Неро, он тут же вскинул голову, но Данте уже не было рядом. Неро стоял один в коридоре у стены и глупо хлопал глазами. Как он так быстро и бесшумно ушел, и откуда он знает, сколько ему будет лет? Кирие…?