***
У выхода из лектория Яна остановил звонкий оклик откуда-то из глубины аудитории. — Эй, Бэкер! — парень обернулся в поисках источника голоса и увидел самого Джоша Аткинса, который стоял в окружении своих дружков и смотрел на него со своей фирменной ухмылкой. — Чего надо? — напустил свое привычное недовольство на себя Ян, но в глубине души у него все трепетало — с ним заговорил сам Джош Аткинс, только вот почему? — Да так, ты прошел мимо и не заметил, как толкнул моего хорошего друга Берни, — начал Джош, медленно приближаясь к Яну и разводя руки в стороны. — Это нехорошо. Между тем, студенты, что ранее покидали аудиторию, стали сбиваться в кучки вокруг ребят, чтобы посмотреть на зачинающийся конфликт. — Ладно, извини, Берни, — спокойно сказал Ян, не совсем понимая зачем устраивать громкую сцену из-за какого-то толчка. — Ничего не ладно, Ян — ядовито ответил Джош, делая акцент на его имени. — Ты ведь всегда у нас делаешь все всем «на зло», разве я не прав? В аудитории стояло напряжение. Ян чувствовал его каждой клеточкой своего тела. Один он против пятерых здоровых парней, университетских атлетов. Юноши стояли и смотрели на него, скрестив руки на груди и нахмурив брови. Публика замерла в ожидании развития событий. — Не понимаю, о чем ты говоришь. — все так же спокойно продолжил Ян, хотя его сердце билось с бешеной скоростью, а кровь пульсировала в висках. Главное, чтобы сбивчивое дыхание его не выдало. — Как же ты не понимаешь, — Джош повернулся лицом к публике, — ведь ты знаешь, что тебе здесь не место, но все равно лезешь к нам, к нормальным людям. Учиться он захотел, да еще и где — в университете Святой Марии! Еще и по гранту! Да кто ты такой, чтобы сидеть здесь и зевать на лекциях, в то время как моих друзей выгоняют за малейшие проступки? Сидел бы ты в своем Ист Энде, с семейкой таких же нищих лентяев, как ты и не высовывался. Нет, если уж на то пошло, валил бы ты из нашей страны, вместе со своей иммигрантской семьей обратно в Германию, откуда вы и приехали к нам в Англию. Или что, приятно жить на земле, где твои предки убивали моих? — Я не… — попытался вставить Ян, но ему не дали слова. Из толпы послышались редкие слова одобрения — вероятно, отпрыски английских аристократов соглашались с речью Джоша о классовом неравенстве и национализме. — Зачем ты вообще здесь? Ты ведь всю жизнь будешь парнем с окраин, тебе никогда не стать одним из нас — запомни это, — продолжал Джош, расхаживая вдоль длинных рядов из зрителей. Похоже, для него это было словно театр одного актера. — Знаешь, что? — прервал его Ян, чувствуя, как в нем разгорается пламя. — Если тебе есть, что сказать, то приходи на крышу небоскреба номер 36 на улице Святого Джеймса, завтра в восемь вечера. — Что? — Джош обернулся и взглянул на него с недоумением. Он явно не ожидал такого поворота событий. — Что слышал. Если твоей чистокровной английской храбрости хватит на то, чтобы не ударить в грязь лицом перед парнишкой с Вест Сайда, то ты придешь. — Ян развернулся и пошел прочь. Толпа зевак нехотя расступилась перед ним.***
Спустя несколько часов, Яна ждали крыши — их с друзьями излюбленное, множество раз излазанное и изученное место. Он провел все время на лекциях, в перерывах покуривая в парковой зоне около здания. Большинство лекций казались ему скучными, например основы староанглийского языка и политическая история, но вот второй свой родной язык -немецкий — ему нравилось изучать. Он отлично успевал, ведь у него было явное преимущество в виде немецких корней, так что предмет давался ему легко, а изучать его было одно удовольствие. Вечерело. Ян быстро шел по Оранж Стрит к месту, где они с друзьями договорились встретиться. Рассекая на скейте через толпу вечно спешащих куда-то пешеходов, он, погруженный в свои мысли, не замечал ни музыки, играющей в наушниках, ни шумящих людей вокруг. Он все думал о завтрашней «стрелке», которую сам же и назначил, добавляя себе еще больше проблем к уже существующим. От раздумий его отвлек внезапно появившийся переулок, куда надо было свернуть, чтобы попасть к лестнице, ведущей на крышу. Быстро вынырнув из толпы пешеходов, он зашел в узкий и грязный переулок, погруженный в пар, который испускали многочисленный массивные трубы. На стене невысокого жилого дома в пять этажей была приделана пожарная лестница, ведущая на крышу. Но чтобы выдвинуть одну из частей этой лестницы, которая находилась внизу, нужно было допрыгнуть до ручки и выдвинуть ее. Закрепив скейтборд ремнями на рюкзаке, он выпрямился. Ян дотянулся до ручки со второй попытки, потянув тяжелую ржавую лестницу на себя, и спустил ее. Убедившись в том, что лестница стоит прочно, он стал забираться наверх. Добравшись до верха, он встал, чтобы немного отдышаться. Тут он заметил своих друзей: Кристину и Сэта. Они стояли ровно так, чтобы за ними можно было наблюдать закатывающееся за горизонт осеннее солнце. Ян подошел поближе. — Привет! — жизнерадостно поприветствовала его Кристина, — Что-то ты долго. Сэт вяло махнул ему рукой. — Задержался в библиотеке. — сухо ответил Ян. Говорить про сегодняшнюю перепалку не хотелось, но он чувствовал, что друзья рано или поздно все равно узнают, поэтому стоит рассказать самому. Он взглянул на бетонный пол — на нем стояло несколько бутылок с алкоголем. Рядом валялись открытые пачки сигарет — видимо друзья действительно долго ждали его.Также на полу были расстелены два клетчатых пледа, на которых лежали сумки. Кристина села на один из пледов и достала небольшую колонку из сумки. Заиграло Lil Peep — Awful things. — Ну что, приступим? Bother me, tell me awful things You know I love it when you do that… Кристина пела во весь голос, стоя у самого края бетонной крыши. В руке у нее была недопитая бутылка красного вина Кабернет. Ее короткая черная юбка развевалась от легкого ветерка. Сэт тихо сидел на полу и курил самокрученный косяк. Немного покачивая головой в такт музыке, он улыбался и смотрел на поющую подругу. Ян же переодически затягивался косяком друга и смотрел куда-то вдаль. Ему было весело, все казалось таким легким и неважным. Алкоголь дурманил голову и сознание, а трава приукрашивала реальность и давала чувство напускного веселья. Хотя веселиться было нечему — дома царил хаос, денег не хватало, в университете его не любили. Чему было радоваться? А друзья? Такие верные. И такие разные. Кристина — добрая неформалка, всегда так хорошо ко мне относилась. Когда я только пришел в универ, она была первая, кто стал со мной здороваться и общаться. Она всегда приветлива. Да, у нее странное чувство юмора. Но от этого она не менее классная. Кристина такая смешная. С одной стороны, она неформально одевается, носит пирсинг, любит рисковать, а с другой она настоящий ботаник в биологии и волонтер многих местных благотворительных организаций. Как только это в ней уживается. А Сэт? Этот парень вроде бы прост до безумия, но ты никогда не узнаешь, что у него в голове. Настоящий любитель покурить травку, он часто молчит и слушает рок. Сочиняет стихи и стесняется говорить с девушками. Думаю, он тайно влюблен в Кристину, только она этого не замечает. Тут совсем рядом послышался вой полицейских сирен. До ребят донеслись звуки захлопывающихся дверей машин и мужские разговоры. Яну потребовалось несколько секунд, чтобы понять, что крики Кристины привлекли внимание жителей дома и они вызвали полицию. — Шухер! — громко сказал он и, схватив свой рюкзак, быстро встал и оглянулся. Снизу доносились звуки шагов. Значит, к ним уже поднимаются полицейские. Недолго думав, он бросился в сторону следующего дома, который стоял совсем близко к этому. Он перепрыгнул через относительно небольшую щель между двумя домами и побежал к следующей крыше. Оглянувшись, он увидел, что его друзья бегут за ним. Тем временем, полиция тоже пыталась их догнать. Ян продолжал бежать и уже нашел другую пожарную лестницу. Тогда он стал быстро спускаться по ней, иногда перепрыгивая ступеньки, внезапно он оступился и чуть не упал. Спустившись, парень со всех ног побежал в знакомый переулок между двумя очень старыми зданиями — там было особенно темно и грязно, так что вряд ли кто-то стал бы его там искать. Пробежав мимо огромных мусорных баков, которые были доверху забиты черными мешками, он устремился к станции метро. Спускаясь в метро, он замедлил шаг, чтобы не казаться подозрительным. Зайдя в вагон, он все не мог успокоится — тревожился из-за друзей. Быстро черкнув пару смс-сек Сэту и Кристине, он положил телефон в карман, не дожидаясь ответа. Его сердце громко билось в груди, а в висках стучало. Он взялся за поручень и замер — свободных сидений не было: час-пик, Даунтаун. Какая-то женщина встала рядом с ним, но быстро отшатнулась — от него все еще сильно пахло марихуаной. До станции Брента десять остановок, без пересадок. Через несколько станций он все же смог сесть — и тут же почувствовал, как тревога усиливается. Скорее всего, это из-за травы. Так она выветривается из организма. Сердце ныло и стучало, противно отзываясь в груди. В глазах была сухость. Во рту тоже. Дико хотелось есть. Ему уже было совсем не до веселья. Доехав до своей остановки, он вышел из метро и вдохнул свежий ночной воздух. Ист Энд ночью — один из самых опасных районов Лондона. Тут могут и ограбить, и убить. Но Яна не тронут. С некоторыми местными бандитами он вместе учился в школе и вырос в одном дворе. К тому же, с него нечего брать кроме потрепанных учебников и тухлого обеденного сендвича с яйцом. Вытащив свой скейтборд, он медленно поехал по дороге мимо серых коробок с жилыми квартирами. Из открытых окон доносится шум вечерних телевизионных передач, крики ругающихся семейных пар; слышатся запахи готовящихся ужинов и свежих помоев. Среди этих серых зданий по пустой вечерней улице едет он — и думает о том, как сильно он хочет завалиться в кровать.***
Утром он просыпается от криков, доносящихся из-за стены. Голова гудела, ведь наркотики и алкоголь — это не лучшее сочетание. Нехотя встав и одевшись, он проследовал в кухню. То, что он увидел не удивило его. Мать и отчим стояли у кухонного стола и ругались. — Где ты опять пропадал вчера? Снова играл в карты со своими дружками? — недовольно спрашивала мама. — Какое твое дело, твоя забота убираться и делать так, чтобы я был сыт и доволен, — грубо отвечал ей Брэд. — Какое мое дело? Да ты проиграл все деньги, которые у нас были! Мало того, что нам не на что одевать детей, так скоро еще будет нечего есть! — Дура, отстань от меня, пока я тебе не врезал! — Ах, ты мне еще и врежешь? Да как ты смеешь, подо…- тут прозвучал звук удара и мать отшатнулась, схватившись за щеку. — Ты что творишь! –прокричал Ян, быстро накинувшись на Брэда. Он схватил его за грудки и уже замахнулся для удара, но тот отстранился. — Ты еще лезешь, щенок. — Брэд толкнул его и тот сильно ударился об стену, потеряв сознание.