***
Гарри и Дафна сидели на диване, который создала для них Выручай-комната, после довольно напряженной тренировки. — Гарри, можно задать тебе вопрос? — Ты только это сделала, — съязвил он, заработав легкий подзатыльник. — Так, что ты хотела узнать? — Мне интересно, зачем тебе понадобилось изучать Темные искусства? — Есть две причины, — Гарри слегка повернулся и посмотрел Дафне в глаза. — Во-первых, я, по крайней мере, буду знать, какие проклятия были использованы против меня, и как с ними справиться. Во-вторых, это довольно сложно... — он поерзал, устраивая поудобнее. — Я знаю, что не могу победить Волдеморта с помощью так называемых «светлых» заклинаний. Но я также не хочу использовать Темные искусства, ведь тогда я стану таким же, как он. — Тогда почему ты их изучаешь? — Чтобы я мог изменить их. Ответ Гарри заставил Дафну удивленно выгнуть бровь, но он продолжал: — Я планирую изменить убивающее заклятье, но для этого мне нужно знать, как работает большинство заклинаний, и посмотреть, верна ли моя теория или нет. Но давай пока вернемся к тренировке.***
— Мисс Гринграсс, Гарри когда-нибудь рассказывал вам свою теорию? — с любопытством спросил Дамблдор. — Нет, — Дафна покачала головой, — я спрашивала дважды, и оба раза он отказывался отвечать. Тут девушка ухмыльнулась и добавила: — Кроме того, это уже не просто теория. — То есть, так он убил Волдеморта? — Может быть, — ответила девушка, все еще ухмыляясь. — Мисс Гринграсс, я уже устал от этого. Расскажите мне, пожалуйста, что случилось с Волдемортом? — потребовал Дамблдор. Краем натренированного глаза Дафна заметила золотую вспышку, отразившуюся от оконного стекла, и широко улыбнулась директору: — Нет. — Очень хорошо, мисс Гринграсс, — Дамблдор вздохнул, — тогда, вы не оставляете мне выбора, кроме как самому взять информацию, — он быстро достал свою палочку. — Легилиме... — На твоем месте я бы не стал этого делать, — произнес холодный и знакомый голос. Дамблдор вздрогнул, почувствовав, как кончик палочки с силой упирается ему в шею. Он слегка повернулся, но, только чтобы оказаться лицом к лицу с очень сердитым и покрытым кровью Гарри Поттером. Члены Ордена Феникса задохнулись от того, как он выглядел. Его волосы цвета вороного крыла были спутаны, в них виднелись травинки, а некоторые пряди слиплись из-за крови. Его одежда была изорвана, окровавлена и потерта; один из рукавов отсутствовал, обнажая длинную, через всю правую руку, рану — от плеча до самого запястья. Но именно его глаза шокировали всех. Ярко-изумрудные, не закрытые стеклами очков, они взирали на мир, пылая внутренним огнем. Члены Ордена смотрели друг на друга, и единственное, о чем они могли подумать, было: «Святой Мерлин!» — Как раз вовремя, Гарри. Решил зайти домой выпить чашечку чая по дороге сюда? — Что-то вроде того, Даф, — с легкой кривой усмешкой сказал Гарри. Он убрал палочку от шеи Дамблдора и, подойдя, стал рядом с Дафной. — Я счастливо сидел в постели, восстанавливался, и ждал, пока ты вернешься домой. Когда вдруг, на меня падает розововолосый аврор и рассказывает, что происходит. Я добрался сюда так быстро, как только мог, и сейчас я очень зол на так называемый Орден. Гарри обвел взглядом всех собравшихся в комнате членов Ордена, впиваясь в каждого взглядом, пока они не отворачивались. Дафна улыбнулась, неосознанно расслабляясь в кресле. Сейчас ее не будут допрашивать, а если кто-нибудь попытается что-то сделать, Гарри остановит их. «Слава Моргане, ты сейчас здесь, Гарри. Я не думаю, что мои щиты выдержали бы атаки директора». Горящие изумрудные глаза пересеклись с мерцающими голубыми, и все замолчали. Дамблдурок, похоже, думал, что он контролирует ситуацию. «Он недолго будет так думать». — Гарри, ты можешь... — Мистер Поттер для тебя, Дамблдор, — язвительно произнес юноша. — Гарри, так нельзя разговаривать с директором, — отчитала его Гермиона. — Отвали, Грейнджер. Я буду говорить с ним, как посчитаю нужным — учебный год уже закончился. Глаза Гермионы наполнились влагой. — О, и не начинай плакать. Ты ведь одна из тех, кто предал меня, помнишь? — Мистер Поттер, расскажите мне, как вы победили Волдеморта? — Я мог бы, — ухмыльнулся Гарри. Весь Орден насторожился, с нетерпением ожидая ответа, но его так и не было. — И... — подтолкнул его Дамблдор. — Я могу, но я не хочу. Дафна легонько засмеялась. «Да, Гарри. Делай, как я тебя учила. Намеренно выводи их из равновесия». Дамблдор вздохнул, убрал палочку. Гарри почувствовал прикосновение к своим ментальным щитам. Он закрыл глаза и сосредоточился. Он повел директора по тщательно выстроенной цепочке воспоминаний, как и учила его Дафна. Все моральные и физические издевательства и оскорбления, полученные от Дурслей: он показывал каждый момент, когда его называли «уродом», каждый пинок, каждый удар и каждую затрещину. Гарри чувствовал, что Дамблдор пытается сбежать, но удерживал его, пока воспоминания не закончились. Орден сидел в тишине, а Дамблдор, называемый сильнейшим волшебником из живущих, рухнул в кресло и безудержно заплакал. Юноша наколдовал стул рядом с Дафной, и устало опустился в него. Девушка обняла его за плечи и продолжила разговор, с места на котором он остановился. — Ты знаешь, что ты сделал, директор? — холодно спросила она. — Теперь ты понимаешь свои ошибки? Дамблдор перестал плакать и поднял на девушку глаза: — Я сделал то, что считал лучшим. — Нет! И ты сам это знаешь. Ты наплевал на желания усопших, ты был одной из главных причин, почему Сириус Блэк попал в Азкабан. И все это лишь для того, чтобы посмотреть, повторится ли то, что произошло в первый раз. Ты намеренно подстроил так, чтобы все походило на жизнь Волдеморта. Просто для того, чтобы успокоить себя, доказав, что именно решения Тома Реддла, а не твои, разрушили его жизнь. Директор сполз в кресле, он потерпел поражение, и выглядел он уже на свой возраст, если не старше. — Я скажу сейчас, Дамблдор, и скажу это всем присутствующим, — Гарри посмотрел ему в глаза. — Я сдал свои ТРИТОНы после Рождества, так как знал, что не смогу остаться здесь со всеми этими предательскими отродьями. Так что на данный момент я официально уже окончил школу, и у меня даже есть работа. А сейчас я собираюсь забрать свою невесту домой, и останусь там, пока не поправлюсь. Потом, как только я буду полностью здоров, я женюсь. Я хочу, чтобы все присутствующие, особенно вы двое, — он все еще смотрел в глаза Дамблдора, — оставили меня в покое. Если вы увидите меня или мою жену, я хочу, чтобы вы проигнорировали нас. Если же нам все-таки придется говорить, то, во-первых, не старайтесь вернуть меня в свою жизнь, а во-вторых, не пытайтесь исправить свои глупые ошибки. Вы меня поняли? Ошеломленные члены Ордена безмолвно кивали головами. — Хорошо, что теперь о том, как я победил Волдеморта. Это было очень просто... Дафна фыркнула. «Да, очень просто. Да здравствует лорд Гарри Поттер. Мастер чертовых недооценок». — Спасибо, милая, — Гарри закатил глаза. — А теперь, на чем я остановился. Ах, да, это было просто. Все, что мне нужно было сделать, это изменить то, как работает убивающее заклинание. Увидев шокированные и недоверчивые взгляды Дафна больше не могла сдерживаться, и она рассмеялась: — Если думаете, что это шокирует, то вы должны были слышать, что он сказал, когда я попросила его... — Дафна, — вмешался Гарри, — я не думаю, что они сейчас хотят услышать о моей глупости. — Да ладно тебе, дорогой. Это было довольно забавно. — Для тебя, может быть, но для меня это было самое неловкое событие в жизни. — Брось это, дожить до шестнадцати без... — Продолжим, — громко сказал Гарри, щеки его сильно покраснели. — Летом я задумался о том, как работают заклинания, и в основном о принципах магии. Потом я много, что вспоминал, обдумывал: моя жизнь, смерть Сириуса, Министерство и много ещё что. В конце концов, я пришел к выводу, что Магия — это просто Магия. Нет ни хорошей, ни плохой. Просто магия. Конечно, есть несколько исключений, например Круциатус. И думая обо всем этом, я создал свою теорию. Я знал, что намерения колдующего определяют заклинание. Например, праведный гнев не самая лучшая эмоция для использования Круциатуса. Я начал думать об убивающем заклятие и о том, что лежит в его основе. Гнева, по понятным причинам, будет достаточно, чтобы использовать заклинание. Ведь если какие-то второсортные Пожиратели смерти могут использовать его, это должно быть просто. Но я все продолжал размышлять об этом, есть множество эмоций, которые можно использовать — гнев, боль, страдание и наслаждение, а также некоторые другие. Но если использовав их, я стал бы тем, что ненавижу, и я не мог этого допустить. Поэтому я подумал о том, кто такой Волдеморт на самом деле — Том Реддл. Получить достоверную информацию о Томе Реддле — это было еще той морокой благодаря Дамблдурку, но иметь друзей в Зале пророчеств — хороший способ ее получить. — Мистер Поттер, насколько я знаю, у вас нет друзей среди тех, кто связан с залом, где хранятся пророчества, — произнесла МакГонагалл. — О, но профессор, у меня действительно таких нет. — Тогда как ты... — Полагаю, мисс Тонкс была тем самым другом из Зала, — спросил Дамблдор. — Тогда вы ошибаетесь, профессор, — Дафна улыбнулась, — если считаете, что у Гарри нет других друзей. — Итак, как я уже говорил, я собрал всю информацию, которую смог найти, и изучал и ее снова и снова, и одна эмоция захватила меня. Жалость. Мне было его жаль. Его жизнь была так похожа на мою, что я мог ему посочувствовать. Я решил попробовать, и использовать то чувство жалости, что испытывал. Я попросил Тонкс найти для меня различные книги по созданию заклинаний и тому подобное. Часами я читал их, а потом спустя еще множество времени у меня, наконец, получилось. Я создал свое собственное убивающее заклятье, а также несколько других заклинаний в процессе этого. Теперь ты понимаешь, как я победил Волдеморта? — Да, мистер Поттер, я понимаю. Можете сказать мне заклинание? — Нет, — Гарри покачал головой, — и я не буду этого делать просто, потому что слишком опасно, если кто-нибудь узнает, — он встал и предложил руку Дафне. — Теперь, если вы не возражаете, мы пойдем домой. Юноша повернулся и столкнулся с палочкой Дамблдора направленной ему прямо в лицо. — Извини, Гарри, но мне придется попросить тебя пойти со мной, это ради общего блага. «Какого, василиска, он думает, что может угрожать моему Гарри? Я единственная кто имеет на это право!» Дафна медленно достала свою палочку. — Гарри, пригнись. Только он успел пригнуться, как над его головой пролетел оранжевый луч света и ударил Дамблдора прямо в грудь. На лице директора застыло шокированное выражение. Девушка медленно подошло к нему, и посмотрела в лицо: — Я собираюсь сказать это один раз, так что слушай меня внимательно. Гарри только что сделал миру большое одолжение, а ты направил на него палочку и чуть не арестовал его за спасение собственной задницы. Я не допущу этого. А если ты когда-либо будешь угрожать ему, я сделаю намного больше, чем просто превращу твои мышцы в кости. Она слегка отвела ногу назад, а затем сделала резкий мах ею. Дамблдор согнулся пополам, покраснел и заплакал. — Это за всю ту боль и страдания, через которые ты заставил пройти Гарри. А теперь Гарри, будь добр, отвези нас домой. Гарри усмехнулся и обнял ее. — Удивительный сюрприз под Сывороткой правды, а, Даф? Дафна захихикала, когда порт-ключ унес их прочь от так называемых друзей Гарри в последний раз. Или, по крайней мере, они надеялись, что это был последний раз.