***
— Китти, ну что случилось?! Я же недавно только приехала! Вербицкая изо всех сил держалась, чтобы не пихнуть подругу в карету. — Я потом объяснюсь в письме, Натали, — Катя чуть подтолкнула Дорошенко. — Мне очень жаль, что я не смогла подарить тебе хороший приём, но в следующий раз я обязательно исправлюсь. — Я очень на это надеюсь, Китти, — с лёгкой, но чуть грустной улыбкой сказала Натали. — До встречи. Катя чуть отошла от кареты и помахала на прощание. Дорошенко, хоть и нехотя, но всё же тоже помахала на прощание, обдумывая поведение подруги. Может, действительно что-то произошло? Когда карета стала исчезать из поля зрения, Вербицкая сорвалась с места и, выплёскиваю всю ярость в беге, направилась к Якову. Желание владеть всем и всемя бурлило в крови. — Яков! Девушка чуть приостановилась и огляделась вокруг. — Яков! Где тебя носит?! Все с удивлением уставились на пани. — Чего уставились? Работайте, иначе всех отсеку! Со стороны послышались поспешные шаги. Это был Яков. — Прошу прощения, пани. Вы что-то хотели? На лице появилась зловещая, несвойственная Китти, улыбка. — Привяжи Григория к столбу и отсеки так, чтобы живого места не осталось. Мужчина удивлённо посмотрел на пани и тут же опустил взгляд. — Прошу прощения за вопрос, но что он сделал? — Блуду придаётся, Яков. Дважды повторять не пришлось. Вскоре все столпились вокруг столба, к которому несколько человек пытались привязать Григория. Тот был довольно силён, поэтому Якову самому было сложно справиться. Как только на виду у всех появилась Вербицкая, всё замолкли, кроме самого Григория. — Но что я сделал, пани?! Я ведь… я ведь изо всех сил работаю, пани! Катя на это лишь негромко рассмеялась и подозвала к себе Якова. — После съездишь в город за тканью. А то как-то некрасиво получилось перед Натали. И после перевела взгляд на Григория. Тот, несчастный, рыпался, пытаясь доказать свою невинность, но никто его не слушал. Только в тропе кто-то громко переговаривался, жалуясь на жестокость их пани. — Чтоб знал наш Гришенька, что на чужих барыней заглядываться строго запрещено. И крепко-накрепко крепостного привязали к столбу. В глазах мужчины не читался страх, он готов был понести наказание — как странно бы не звучало — за свои искренние чувства к Натали Дорошенко. Но пани Вербицкую не столь это волновало. Нет, просто убивало! Как этот холоп посмел заглядываться на эту чёртову Натали, когда рядом была его Китти? Ногти с болью впились в ладони. Хотелось самой взять да и… — Приступай. Голос слегка подрагивал, но сама Катерина оставалась непоколебимой. (Сам виноват, холоп). Первый хлест раздался по всей улице вместе с рыком Григория. Взгляд его тёмных очей пробежался по люду и остановился на Вербицкой, что с полуоткрытым ртом наблюдала за этой картиной. После девушка облизала губы и начала наслаждаться беспомощностью крепостного. Он хотел сжечь её своим взглядам, а она лишь наслаждалась этим. И каждый, каждый удар наносился всё с большей силой, будто Яков чувствовал всё злобное нутро пани. И Кате это точно нравилось. Катерина перешла на другую сторону, чтобы поглядеть на истерзанную спину Гриши. И с каких пор ей это начало нравиться? — Чёрт! — раздался крик Григория. Тот уже еле держался только благодаря верёвке, завязанной на руках. А сам крик заставил пробежаться приятной дрожью по теле. — С него хватит, — махнула рукой Вербицкая. — Всем разойтись! Яков уже хотел развязать беднягу, но девушка остановила его. Григорий пытался отдышаться, но услышал позади шаги начал дышать сильнее. — Ну что же ты, Гришенька. По спине провели холодной рукой, отдаваясь режущей болью. Мужчина даже смотреть на свою пани не хотел. — Глупенький ты мой, — горячее дыхание опалило затылок, — разве Натали достойна твоих страданий? Окровавленная рука коснулась подбородка и опустилась чуть ниже. — Я не хочу ссориться с Натали, будто делю несчастную игрушку. Её игрушку.Часть 1
12 сентября 2019 г. в 18:19
— Проходи, Натали.
Катерина плавно махнула рукой на кресло, а сама села на кровать. Натали же осталась стоять посреди комнаты, возмущённо глядя на подругу.
— Ну-ну, Китти, мы что, снова даже на улицу не выйдем? Негоже в очередной раз не похвастаться среди крепостных, что у них такая красивая пани.
Вербицкая снисходительно улыбнулась и нервно потёрла ладони. Может, Натали и права была? Китти была по-своему красива, как-то по-детски, но это лишь оболочка чистоты и непорочности, что прекрасно скрывала внутренних демонов Катерины.
Но не это было поводом для Дорошенко.
— Я думала, что ты устала после дороги, — неуверенно пожала плечами Вербицкая, скрывая своё раздражение.
Где-то там, среди остальных крепостных, ходил Григорий, что легко мой сойти и за пана, если бы его слегка приодеть. Кажется, он засел в сердцах многих девушек и даже самой Натали, но никто и не догадывался, что сама Вербицкая стала жертвой его чар.
Катерина, конечно, жалела, что ей пришлось делить с подругой несчастного холопа, но он — её собственность! И ничья больше!
Вербицкая с детства не умела делиться игрушками, и с возрастом желание овладеть всеми игрушками переходило грани разумного.
(Взрослая же уже девочка!)
— Совсем немного. Но знаешь ведь, что свежий воздух гораздо быстрее помогает восстановить силы.
Рука Натали легла на плечо подруги, легонько потряхивая её.
— Ну же, а то ты сама не своя!
— Желание гостя для меня — закон, — встала с постели Китти и учтиво поклонилась.
Дорошенко от радости приобняла подругу и взяла за руку, чтобы поскорее вывести на улицу.
А Катя же задумалась: Якову ли доверить наказания для Григория или сама справится?
Отца дома не было, значит, все игрушки на вкус и цвет в её руках. Стоит только холопу Грише начать глазеть на Натали — а станет, обязательно станет — наверняка даже живым в землю не постесняется закопать. А станет же скользить взглядом по точёной фигуре пани Дорошенко, отвешивая комплименты, порой косясь на свою пани.
Да, его пани!
Как этот холоп вообще посмел?..
— Боже, у вас тут так уютно!
Китти вздрогнула и убрала руку Натали. Та удивлённо глянула на неё.
— Что-то не так, Китти?
— Кажется… кажется, я вспомнила, что мне поручил отец. Ты не против, если я ненадолго отлучусь?
Дорошенко оглянула подругу и улыбнулась.
— Конечно, Китти, я подожду.
Девушка попятилась назад, а потом и вовсе резко отвернулась и убежала на кухню к Павлине: что-то резко захотелось воды.
Резкий хлопок двери испугал кухарку и крепостных. Они мгновенно вскочили и, завидев состояние пани, неуверенно переглянулись.
— Выйдите, — холодным тоном обратилась Катерина к девушкам, и те оставили Вербицкую и кухарку вдвоём.
— Что с Вами, пани? — взволнованно произнесла женщина, усаживая Катерину на стул.
Вербицкая попыталась отдышаться, но нахлынувшие мысли словно сдавили ей шею.
— Воды, — сиплым голосом попросила Катя и сжала ткань рукавов.
Если в те разы пани ничего не сделала Грише, то это не значит, что снова она поступила бы так же!
— Может, за лекарем съездить, а?
Девушка выхватила стакан из рук Павлины и залпом осушила его.
— В этом нет необходимости. Это… слушай, Павлуся, а ты случаем Гришу не видела?
— Нет-нет, пани! Но срочно если…
— Нет, совсем не срочно, — улыбнулась Китти и тут же помрачнела. — Просто Натали в гости приехала, а Гриша уж очень к ней неравнодушен. А я не хочу, чтобы сегодня произошло что-то неладное.
— Тю, пани, да что этот бовдур сделает? Он даже толком смотреть на неё не смеет…
— А он смотрит! — воскликнула Катерина. — Да что смотрит… осматривает, может даже уже и мысленно раздевает! За этим дьяволом все девки бегают, а ему барыней подавай!
И Вербицкая тут же прокляла себя за свою несдержанность. Кто-кто, а Павлуся зла не сделала бы и насмехаться не стала бы, но Катя понимала, что так только выдавала себя. Влюбилась, дура, в холопа! Ну конечно: чем больше игрушка недоступна, тем больше её хочется. Так играть, что ненароком порвать что-либо, а потом бережно зашить.
— Раз так… может, Якова попросить, чтобы работой беднягу нагрузил? Чтобы и дело делал и глазел поменьше. Вот бесстыжий, всегда знала, что тот ещё тип!..
— Ты права. Как всегда.
Катя встала со стула и отряхнула платье. Вдруг за окном послышался заливистый девичий смех.
— Это что, Натали?..
Павлина подбежала к окну и громко ахнула.
— Вот чертяка! Пани…
Катерина грубо подвинула кухарку и, словно с жадностью, впилась в подоконник, чтобы разглядеть эту идиллию. Вот-вот и девушка за себя уже не отвечала.
— Павлина.
— Да, пани?
Катя резко развернулась к женщине и с улыбкой на лице промолвила:
— Кажется, Натали сейчас лучше поехать домой. А нас ждёт воспитательный урок.