Hot chocolate

В первый раз Наташа встречается с ребенком Старка почти в три часа ночи. Башня обычно пуста в это время; все либо спят, либо притворяются. Наташа привыкла быть одна в это время. Но свет на кухне включен. И за столом сидит ребенок. Ей требуется секунда, чтобы узнать ребенка. Он сидит на стуле, его руки сжаты вокруг кружки дымящегося чая, его губы беззвучно двигаются, когда он смотрит на открытый учебник перед собой. На нем мешковатая серая футболка с длинными рукавами и пара пушистых спортивных штанов Hello Kitty. Наташа прочищает горло. Он мгновенно поднимает голову, карие глаза глядят на неё настороженно и неуверенно. Она вспоминает его, как только видит лицо — он стажер Старка. Она никогда официально не встречалась с ним, но видела его часто. Он следует за Старком, как щенок, постоянно разговаривая. Она не так много знает об их отношениях, но достаточно наблюдательна, чтобы понять, что он давно уже вьёт верёвки из Тони. — Боже мой, — говорит он и торопливо закрывает учебник по химии. Глаза у него красные и чересчур широкие. — Ты Черная Вдова! Она оценивает его, от спортивных штанов Hello Kitty до странных манжет, которые прицеплены к его рукам. — Милые штанишки, — критически говорит она. Он смотрит вниз, и его лицо вспыхивает. — Спасибо, — говорит он. — Мистер Старк дал их мне. Вы… хотите чаю или еще чего? Наташа поднимает бровь, но не отвечает. Она подходит к одному из множества выдвижных ящиков, которые есть у Старка, открывая один из них. Поддельное дно все еще там. Ее секретный тайник с Горячим шоколадом все еще спрятан там, где она его оставила, в безопасности от Клинта. Рот малыша открывается. — Вау, — говорит он. — Как долго оно было там? Наташа не отвечает на вопрос. — Если ты скажешь Тони, я тебя..... Угроза кастрации замирает у нее в горле, потому что его глаза широко раскрыты и серьезны, что жутко напоминает ей Стива. Кроме того, он просто ребенок. Наташа прочищает горло. — Не говори Тони. Ребенок кусает губу. — Я не должен лгать ему, — говорит он. — Но я не думаю, что мы будем обсуждать ваш горячий шоколад, поэтому секрет в безопасности. Наташа делает горячий шоколад своим любимым способом — две пачки шоколадной смеси, кружка горячей воды, немного холодной, чтобы не обжечь язык. Она добавляет немного сливок, которые Тони держит в шкафу. На вкус точно так, как она любит. Она уходит, не попрощавшись с ребенком. Это не имеет значения; он все равно полностью поглощен химией. Она не уверена, замечает ли он вообще, что она ушла. ___ Питер уже покинул комплекс к тому времени, когда она проснулась на следующее утро, поэтому вместо него она находит Старка. Питер необычный. В нем что-то не так, что Наташа не понимает. А Наташа не любит чувство непонимания. Старк находится в своей лаборатории, занятый обновлением новых костюмов для тех, кто бдительно сражался с ним в Германии. Пятница впускает ее без особых проблем, а это значит, что Старк чувствует себя более общительным, чем обычно. — Что за дело с твоим ребенком? — прямо говорит Наташа, как только она оказывается в лаборатории. Тони не поднимает глаз от экрана своего компьютера. Его глаза блестят за его большими очками, и он выглядит более отдохнувшим, чем она видела его последнее время. — Ты прочитала слишком много дурацких газет, — рассеянно говорит Тони. — У меня нет детей. — Тогда кто делал домашнее задание на твоей кухне прошлой ночью? — спрашивает Наташа. — В три часа ночи! Тони хмурится, и между его бровями появляется складка. — Питер? Почему он встал в три? Наташа ищет ответы, а не вопросы. — Кто он? И почему он провел ночь здесь? — Он проходит стажировку в SI, — говорит Тони, с практикой того, у кого брали интервью с детства. — Ты можешь сесть? Ты заставляешь меня беспокоиться, так возвышаясь надо мной. — Почему он провел ночь здесь? — снова спрашивает Наташа, не двигаясь с места. Тони наконец смотрит на нее. — Это секретно. Тони Старк скрывает что-то важное. Наташа знает все тридцать семь трюков для выведывания правды у Тони, и сейчас она готовит примерно четырнадцать из них. Ее губы дрожат с подозрением. — Его голос звучит знакомо, — наконец говорит она. — Знаю ли я его откуда-то? — Ты, наверное, видела его в башне раньше, — говорит Тони. Он возвращается к своему программированию. — Он много говорит, и я не удивлюсь, если ты сохранила его голос в своих ментальных файлах. — Он не выглядел слишком болтливым прошлой ночью, — говорит Наташа. — По крайней мере, по шкале от Брюса до Клинта он намного ближе к Брюсу. — Он был, вероятно, просто ошеломлен. Когда ты узнаешь его поближе, ты не сможешь заставить его заткнуться, если попытаешься. И, конечно, он похож на Брюса — Питер невероятно умен, — говорит Тони, и в его голосе звучит гордость. Наташа поднимает бровь. — Ты хочешь сказать, что Клинт нет? — Клинт не умен, он скорее смышлён, — рассеянно говорит Тони. — Он шпион, я имею в виду, конечно, он умный, но по-другому. И инстинкты самосохранения Клинта. Питеру, к сожалению, немного не хватает их. Наташа не знает, что делать с этим утверждением. — И куда ты отправил его в семь утра? — спрашивает Наташа, проверяя свои часы. Тони пожимает плечами. — У него школа. Наташа уходит, пока она не сделала что-то глупое, например, водную пытку для Тони Старка, пока он не ответит на все ее вопросы. (Конечно, невозможно быть взрослым в жизни Питера и не иметь инстинктивной попытки его воспитать. Но Наташа пока этого не знает.) ___ В следующий раз, когда она видит Питера — это два часа ночи, и он снова делает уроки на кухне. На этот раз математику. Питер не любит счет. Она может сказать это по тому, как он теребит губу, и как его руки пробегают по волосам каждые несколько секунд. Наташа хочет провести эксперимент, но не с научной точки зрения. Не так, как Старк или Брюс. Но ее инстинкты говорят ей, что с ребенком что-то не так. Это испытание, а не покушение. На скорости, которую могли ей дать только годы обучения, Наташа выхватила пистолет и навела на его голову. Он реагирует быстрее, чем она могла бы подумать. Питер мгновенно встаёт со стула, учебник по счету падает на пол. Что-то на его запястье щелкает, слишком быстро, чтобы ее глаза могли проследить, и через секунду пистолет исчезает из ее рук и прилипает к стене. Ребенок тяжело дышит, глядя на нее широко раскрытыми карими глазами. Он встал в защитном наклоне, руки вытянуты и глаза насторожены. Он перестал моргать. Наташа улыбается. Она решает, что ей все-таки нравится этот ребенок. — Итак, — мягко говорит она, поднимая бровь. — Ты Человек-паук. Глаза ребенка практически выходят за орбиты. — Вы… вы… — Расслабься, — говорит она, направляясь к своему тайнику с какао. — Если бы я хотела убить тебя, ты бы уже был мертв. Хочешь горячего шоколада? Теперь она думает, что сможет с ним справиться. Она никогда не имела дело с детьми — иногда она чувствует, что все ее материнские инстинкты были удалены в красной комнате. Но она может иметь дело с Человеком-пауком, героем, который сражался с ней в Германии. — Вы не должны были это узнать, — говорит Питер, поднимая свой учебник с пола. Кончики его ушей становятся ярко-красными. — Мистер Старк с-сказал… О-он собирается убить меня. Наташа не отвечает. Немного больно от мысли о том, насколько Старк ей не доверяет. Но она принимает это. Она молча протягивает ему кружку и строит бесстрастную маску. Плечи Питера сжимаются, как будто он готовится к бою. — Я знаю, что вы собираетесь сказать, — тупо говорит он. — У меня был этот разговор с сотней разных взрослых. Ну, на самом деле только с двумя, но… — Я очень сомневаюсь, что ты знаешь, что я собираюсь сказать, — говорит Наташа, спокойно попивая горячий шоколад. — Вы скажете, что я слишком молод, — с горечью говорит Питер. — То, что Мистер Старк был неправ, позволив мне… — Я была моложе тебя, когда начинала, — говорит Наташа, склоняя голову в сторону. — И я определенно не помогала пожарным доставать кошек с деревьев. Она видела видео на YouTube. Глаза Питера расширились. — Я хочу, чтобы вы знали, что эти коты мне реально помогли с деньгами. Наташа почти смеется. Питер снова улыбается ей и открывает учебник по счету. Наташа уходит, как только ее шоколад заканчивается. Они больше не говорят. ___ Он вернулся на кухню почти неделю спустя, на этот раз в четыре тридцать утра. Его губы распухли, под обоими глазами синяки, но ему все же удается искренне улыбнуться ей. Он читает книгу. Не научная литература, думает она. Это о Джорджии О’Киф. Ей нравится познавать людей, и она не может этого сделать, если он чередует учебники STEM и книги об известных артистах. Она молча делает ему горячий шоколад. И не уходит после того, как закончила пить. На этот раз, она просто сидит и наблюдает за ним. И продолжает ждать, что он заговорит — она знает, что он постоянно говорит, когда находится рядом со Старком, но он держит рот на замке и опускает голову. — Что случилось с твоим лицом? — наконец спрашивает она, нарушая тишину. — Пара наркоторговцев в местном баре, — говорит он, и в его голосе есть напряжение. — У меня всё было под контролем, Мистер Старк не должен был… Он замолкает, и их взгляды на мгновение встречаются. И Наташа видит стыд, похороненный глубоко внутри. Она наклоняет голову в сторону, удивляясь, почему он перестал говорить. — Ты не говоришь так много, как я думала, — сказала она. — По крайней мере, не рядом со мной. Питер смотрит на неё удивленно. — Просто, я думал, что Вы не захотите со мной болтать. Кроме того, Вы один из моих любимых героев. И мне очень сложно, так что... Да уж. И... — Вот как, — сухо говорит она. — И, пожалуйста, перестань обращаться ко мне на вы. Питер краснеет. — Я думал, что вам, то есть, тебе не понравится пустая болтовня. Это нормально, я имею в виду, очевидно, у вас есть более важные дела, у многих людей нет времени просто поговорить. Я подумал, что ты здесь для чего-то. — Ты хочешь поговорить? — Наташа спрашивает его, убедившись, что держит свою маску безразличия. Питер краснеет. — Ты говоришь как терапевт, — жалуется он. — Это тот, кем ты хочешь, чтобы я была? — спрашивает она, потому что, ради всего святого, она не может понять, кто он. Он социально неуклюж, но достаточно умен, чтобы точно знать, как реагировать в любой момент. Он говорит без остановки, но сразу замолкает, если не думает, что люди хотят его слушать. Он загадка, но, кажется, открытой книгой. — Нет, ты не захочешь быть терапевтом, — говорит ей Питер. — У них вроде очень трудная жизнь, понимаешь? Потому что им нужно пройти через тонну школ, но они даже не могут назначать лекарства, не как психиатры, понимаешь? Моя подруга ЭмДжей говорит, что она хочет стать терапевтом, но она дает очень, очень плохие советы, так что… Наташа прерывает, потому что она не совсем уверена, как обращаться с Питером. Она настолько привыкла, что люди мгновенно ей все выкладывают, поэтому вся эта неразбериха её очень раздражает. — Если ты не хочешь, чтобы я слушала тебя, тогда, ты хочешь, чтобы кем я была? Питер закрывает книгу и встречается с ней взглядом. Он выглядит таким же смущенным, как и она. — Я не понимаю. Она слышит слова, но не совсем их понимает. Чего тут не понять? Старк хотел от нее помощи Пеппер в управлении его компанией, одновременно давая ему что-то красивое. Может быть, это нечестно, потому что позже он хотел чего-то более интимного. Брюс хотел кого-то, кто любил бы его, кого-то, кто все еще был бы рядом, даже когда он был другим парнем. Особенно, когда он был другим парнем. Фьюри хотел безжалостного супершпиона. Клинт хотел партнера. Стив хотел друга. Ну, есть шанс, что вы не на того напали Роджерс. — Нет, я думаю, что понимаю, — тихо говорит Питер. Он смотрит на нее с чем-то похожим на жалость в его глазах. — Я хочу, чтобы ты была собой. И Наташа уходит, потому что она закончила с Питером Паркером и ее неспособностью понять его.