***
— …А сейчас встречаем наших актеров: Арсений Попов, — громкие аплодисменты, — Дмитрий Позов, –аплодисменты не умолкают, а только усиливаются, — Сергей Матвиенко. Добавляет не скрываем визг, и… Антоон Шастуун, –и тут зал взрывется. Паша проходит к середине сцены. — Вы можете смотреть нас, где угодно и на чем угодно, главное — делать это в ближайший час, хотя, что я говорю: вы же все равно не сможете уйти от экранов. Будьте с нами, получайте удовольствие! Мы начинаем! Это шоу Импровизация! Громкая веселая музыка раздаётся на всю студию, а после неё голос Стаса: — Стоп, снято! Ребята, принесите реквизит для съемки следующего эпизода. Готовимся к импровизации «Предметы». Прошло уже пол дня, все хотят есть, но вида не подают: сидят на своих местах, о чём-то переговариваются, лишь вы с Арсом расположились отдельно от всех. Ты тупо листаешь ленту в инсте, а брюнет то и дело проносится мимо. Перестав заострять на нем внимание, хотя так приятно наблюдать за звонко смеющимся Арсом, потягиваешься и выпрямляешь свои длинные ноги. В эту же секунду кто-то спотыкается о них и падает на тебя, резко распахиваешь глаза, и вы вместе чебурашкаетесь назад, привлекая к себе внимание. — Ты чё ноги выставил?! —возмущается брюнет слишком грубо, но недостаточно, ведь ласковую ноту ты уловил. — А хрен ли ты бегаешь? Сел бы и сидел на жопе ровно, как все, — не остаешься в долгу ты. Попов, чуть поёрзав на тебе, томно прикусывает губу. — А может у меня жопа чешется, вот я и бегаю? — говорит очень тихо, только тебе. — Так почеши, нахера ты мне это говоришь? — напряжение во всем теле, током бьёт сильно, даже от шокеров не так больно, — Ты слезешь с меня уже? не пушинка, знаешь ли… Арсений лишь кидает усмешку и наклоняется к твоему уху: — Мне некому… Вот и бегаю. А может ты мне поможешь? Я бы не отказался от твоей помощи… Отстранившись подмигивает и перекатывается на пол. Поднимаешься следом, чуть отряхнувшись. Что за черт с ним творится? Этот дурманящий тон, господи, а шёпот… Думаешь о том, что скоро кончишь только от его ядовитого шёпота. Проблемы нет, но явно чувствуется. Толкнув Серегу в бок, ты киваешь ему в сторону курилки. Он, как всегда, лыбится, ещё бы, такой контент, но тут же встаёт, направляясь в указанном направлении. Когда вы выходите со сцены, забегает Оксана и приказывает всем идти обедать. — Вы слишком палитесь, ребята…— Матвиенко пихает в бок. — Чем палиться-то? Меня вообще-то девушка дома ждёт, забыл? — Ирка? — армянин изогибает в удивлении бровь, — ой, перестань. Если бы тебе была важна Ирка, ты бы не курил так часто и не откладывал бы ее звонки, мол: не увидел, слишком занят. Только слепой ещё не заметил, что творится с тобой. Каждый тур и сезон для тебя как наказание… — Наказание?! Все это хуйня! Полнейший бред! Я люблю свою девушку! Бросив окурок в мусорку, быстрым шагом направляешься в столовку. Злоба не на Серегу, что почти угадал и раскрыл тебя, а на самого себя. Какой ты актёр тогда, если не можешь нормально скрывать чувства? Да, сам ты почти не соврал. Ты действительно любишь свою девушку, пусть и не так, как ей бы и хотелось. В столовке сидит только Арс. Ты входишь, но он даже ухом не ведёт. Вот это актёр. Сесть рядом– самая плохая идея, приходившая когда-либо тебе в голову. Тот зажигающий огонёк вновь пробегается по твоему телу. Попов хочет встать, но ты перехватываешь его за руку и возвращаешь на место. — Что произошло? Что с твоим лицом? Он ничего не отвечает, лишь сверкает глазами и вновь пытается подняться. — Ответить мне. Ты собираешься уйти? Но ты же даже и ложки не съел! — твой голос грубеет. — Ничего не случилось, — брюнет поворачивается к тебе лицом и натягивает улыбку, — я просто не хочу есть… Договорить он не успевает. Ты перебиваешь. — Ложь! Почему ты мне врешь? Тебе противно? Ты поэтому хочешь уйти? Почему ты от меня убегаешь? — пытаясь сделать голос тише и спокойнее, получается все в точности наоборот, несёшь полную несуразицу. Попов тут же поднимает голову, распахивает от удивления глаза и приоткрывает рот. — Я не хочу с тобой это обсуждать. Я не бегу, твои выводы насчёт противности — неверны на сто процентов. С чего взял вообще? И пойдём уже, похоже, и у тебя аппетит пропал… Чем быстрее отснимем, тем быстрее ты уедешь к своей любимой девушке, — выплевывает тебе в лицо. Он резко встает, поторапливаясь уносит тарелку на другую часть стола, чтоб упаковать, и убирает в холодильник. — Так дело в этом… — «он услышал разговор в курилке» — проносится в голове мысль, вытесняя все остальные, — делаешь вывод не разобравшись до конца. Парень остановливается, но не поворачивается к тебе лицом. — В чем? — в голосе проскакивает еле заметная тревога. Ты встаешь и подходишь почти вплотную к брюнету. — Ирка… Ты из-за неё так поменялся в настроении за долю секунды? — Нет… — еле слышимое. Ты подходишь ещё ближе, совсем чуть-чуть, обнимая со спины и выдохнув в шею. По телу Арса проходит еле ощутимая дрожь, но ты это с лёгкостью улавливаешь и чувствуешь, но чего-то чертовски не хватает, поэтому ты продолжаешь: коснувшись носом его шеи, вдыхаешь полной грудью, а брюнет может только пытаться выровнять дыхание, которое, кажется, остановилось ещё минутой ранее, когда именно твои руки опустились на талию. — Арс… — тянешь каждую букву, а внизу живота тянет, и места в штанах становится меньше — Не ври… Скажи мне правду… — шепчешь ты в самое ушко парня. Парень разворачивается к тебе и касается бёдрами стола, инстинктивно усаживаясь на него, раздвигает ноги и манит пальцем, дразнит: чуть подаётся вперед, хватает тебя за кофту и резко притягивает к себе. Ты решаешь, что не хочешь показаться безинициативным бревном, поэтому начинаешь водить руками по телу, будоража вас обоих и заставляя Арсения прогибаться по-особому, специально для тебя. Тихие стоны тебя раздражают, тебе хочется сразу все или ничего совсем, поэтому ты наклоняешься, захватывая пальцами подбородок парня, и нежно кусаешь нижнюю губу, давно уже привлекшую твоё внимание. Медленно приблизившись к открытой ключице, целуешь совсем невесомо, дабы не спугнуть. Становилось жарковато. Арс то и дело комкает рубашку на твоей спине, судорожно стараясь скрыть столь сладкие стоны. — Перестань зажиматься… — не просишь, а уже приказываешь, тихо шипя на ушко. Тебе хочется громче, но у тебя паранойя, что вас может кто-нибудь услышать. Брюнет отшатывается на миг, стараясь сфокусировать затуманенный взгляд, будто боясь оказаться рядом не с тобой, но быстро приходит в себя, опуская холодные ладони на твой загривок, прося ещё ближе. Ближе, ближе, ближе. Ваши лбы уже соприкасаются. Тяжелое и жаркое дыхание делится на двоих. — Я люблю тебя, — жадно произносит Арс, — Я парень, но я ничего не могу… Слушать его у тебя сил не остается: слишком долго ждал. И в эту же минуту его губы на твоих, по телу стала бежать дрожь, мысли в голове плавно улетают, оставляя лишь пустоту, вы уже знаете, к чему это все приведет. Мир замирает, и кажется, что здесь только вы вдвоем. — Может быть мне все-таки заняться твоей чешущейся жопой, м? Как думаешь? — вспоминаешь недавний разговор, дрязня Арса ещё больше. — Ммм, — тихое, похожее больше на стон. Девственный, без какой-либо страсти, невинный, такой долгожданный поцелуй. Долгий, такой волнующий для обоих. Арс трепетно касается манящих и столь желанных губ пальцами, а затем нежно проведит по ним языком, прикусывает нижнюю губу тебе в ответ, он не забыл. Ты еле слышно порыкиваешь, брать инициативу на себя не хочется, чтоб не разрушать такой зыбкий момент, ведь только сейчас ты можешь насытится этим брюнетом, другого такого времени не будет. Но и в стороне оставаться ты не желаешь, сильнее прижимаясь к Арсу, заключив его между столом и собственным телом, недвусмысленно потираясь. Нежно-розовые щечки Попова уже потихоньку начинают насыщаться алым оттенком. Отстраняться нет никакого желания, парень вцепляется в твои волосы, нагло зарываясь пальцами все глубже и запутываяя их, и охватывает твою талию ногами. Приподняв его за попку, не разъединяя сладкий поцелуй, перетаскиваешь его на диван. И всё-таки убеждаешься, что Арс – жадный собственник, которому и на Иру сейчас плевать, ведь Антон сейчас с ним, и он его просто так не отпустит. Им больше никто не нужен. Только нежные, терпко-сладкие, глубокие поцелуи. Только этот диван и жаркие, хотя бы, пятнадцать минут. А что их ждёт потом, они оставят на потом, главное, что есть сейчас.***
— Серега, ты не видел Шастуна и Арса? Антоха ведь с тобой уходил. Армянин лишь хитренько улыбается и, не вдаваясь в подробности происходящего на кухне, бурчит: — Стас, сейчас будут. Минут десять дай, им надо поговорить… — Хорошо. Проверьте, всё ли готово… Да и актеров гляньте… Паша смотрит на Серёжу и кивает в сторону выхода, состраивая мордашку, по типу «Ой голубки», и показывает поднятый вверх палец. Матвиенко, еле сдерживая смех, начинает часто-часто кивать. Один только Позов сидит на своём месте и так не понимает причину заливистого смеха этих двоих, лишь пожимает плечами и погружается в режим ожидания.