Некий гаремный реванш: первая партия

Девушки были прям как день и ночь. Светлые волосы — тёмные волосы. Белоснежная кофта — чёрная школьная форма. Сияющие звёздочки в глазах — зияющие провалы. Даже кофе у одной был с молоком, а у другой едва ли не сверкающе чёрный. И только улыбки были одинаково яркими. — Я думала, что ты выберешь место безлюднее, Кумокава-сан. — сказала блондинка, аккуратно отпивая кофе. — С твоим пультом, Пятая? — фыркнула брюнетка. — Я не против риска, но против глупости. — А что мой пульт? — Шокухо вынула указанный приборчик. — Полезная же вещь. — Она нажала кнопку, и официантка кафе, в котором они сидели, принесла тарелку с лимонным пирогом. — Очень удобно. — Ага. — Кумокава повернулась и посмотрела на других официанток, стоявших у двери плотным рядом, в то время как остальные посетители старательно ели, ни на что более не отвлекаясь. — Однажды я всё-таки подкину идейку о том, чтобы отменить негласное правило о неподсудности пятых уровней. А то Третья периодически целые районы обесточивает, Четвёртая занимается подозрительными делами в подозрительной компании, о Первом и Втором даже говорить неудобно… совсем от рук отбились. — Подкинь. — согласилась Шокухо, пряча пульт. — А сейчас давай поговорим о серьёзном. — Ты имеешь в виду девственность Камидзе Томы? — Кумокава наконец принялась за кофе. — Ну так поди и забери её. Щёлк пультом — и вот тебе невероятный любовник на всю ночь. — Я никогда не буду применять к нему пульт. — спокойно сказала Шокухо. — Тогда просто соблазни. Я красивая девушка, у меня большая грудь, вот я её обнажаю, какие ещё намёки тебе нужны? Тома парень. Он не будет спрашивать. — Будет. Особенно в нынешней ситуации. — Сама знаю, что будет. — Кумокава аккуратно поставила чашку на блюдце. — И чего тогда от меня нужно? — Если честно — помочь тебе сделать это. — Хммммммм? Амбициозная Шокухо Мисаки, взявшая себе кличку «Королева», подчиняющая пультом всех подряд, Пятая лишь потому, что природа сил первых четырёх позволяет чихать на этот пульт — сдаётся? Да ещё и уступает сопернице? — А какие варианты? — Шокухо тоже поставила чашку. — Он всё равно меня не запоминает. — Я же выше сказала. Позабавься и ладно. — Крестовый поход. Обе молча взяли по куску пирога и начали поедать. — А почему я? — наконец спросила Кумокава. — Рядом с ним столько крутится, любую цепляй и науськивай. — Я их не знаю. А та, кого знаю… разочаровала. — Ты про Третью? Неудивительно. Девочке сейчас и хочется, и колется. Разочаровывать в таком состоянии — плёвое дело. — Дело не в этом. Она… — Шокухо покачала головой. — Она не подходит для Томы. Совсем не то, что ему нужно. — Пятая, не забывай, наш Тома немного мазохист. И не говори за него. А то я так и рассердиться могу. — Ладно, не буду. Но всё равно, она ещё ребёнок, капризный ребёнок. Двух Индекс даже Тома не перенесёт. — И потому ты заявилась ко мне. — вздохнула Кумокава. — А почему после Третьей, а не до? — Я считаю тебя соперницей, а не Рейлган. — улыбнулась Шокухо. — Пусть её формально тоже можно включить в старую гвардию, заигрывающую с Томой до его потери памяти. — Боже, Пятая, ты так говоришь, будто мы вертелись около него, шипели друг на друга и случайно показывали трусики, как в дурных мангах. — Из-за тебя, между прочим, чуть и не показала! — Кто ж ожидал, что он всерьёз воспримет мой урок по гипнозу! — захохотала Кумокава. — Думала, что уже привык к розыгрышам! — она довольно смеялась, и Шокухо тоже тепло улыбнулась. Смех резко остановился — Кумокава посерьёзнела и положила руки на стол, отодвинув чашку с тарелкой. — У меня есть минимум три причины не участвовать во всём этом, Пятая. — начала она. — И я думаю, что хотя бы одну ты разделяешь. — Давай сравним. — только и сказала та. — Ага. Причина номер один: ничего у Томы не получится. Он так и выберется из всей заварушки девственником, со своей неудачей-то. Тем более что девушки вокруг его боготворят, и уверены, что в постели Тому надо расцеловать, вылизать и отсосать. Неудача испортит всё это. Даже если они все договорятся, разденутся, свяжут Тому и накинутся — что-то да пойдёт не так. Потому тут не о чем беспокоиться. Шокухо лишь задумчиво кивнула в ответ. — Причина номер два: девушка, забравшая себе Тому, должна будет объявить об этом если и не прилюдно, то так, чтобы узнали многие. В том числе все его многочисленные враги, не видящие ничего плохого в отрезании пальцев с ушами. А также другие претендующие девушки, среди которых святая и два эспера пятого уровня со сложным характером. И не делай вид, Пятая, что если увидишь нас вместе, то радостно поздравишь и пожелаешь удачи. Блондинка скривилась, но промолчала. — Причина номер три… я не знаю, кто пустил то послание. Как и ты, Пятая? — Никто не знает. — Вот. Здесь воняет серьёзными закулисными интригами, и мне не улыбается вляпаться в них со всей дури ради желания переспать с парнем. — Тоже. — Шокухо грустно положила пирог на тарелку и посмотрела на по-прежнему жрущих людей. — Но… если бы всего этого не было… я подходила к нему, попрощалась, и он точно забыл через минуту, ну вот почему так… — Ты хотя бы подходить можешь, Пятая. А моё появление рядом с ним будет опасно для нас обоих. — Как же так вышло… — прошептала Шокухо, уставившись на едва поеденный пирог. Кумокава лишь покачала головой. — Раз вышло, то вышло, Пятая. Сейчас уже ничего не изменить. Давай просто по мере своих сил поможем Томе с той, кого он выберет, хорошо? — Я всё равно не буду терять надежды. — Я тоже. Но есть надежда, а есть иллюзии. И если ты своими иллюзиями порушишь счастье Томы, то я лично тебя закопаю. — А ведь так хорошо сидели. — выдохнула Шокухо. — Хорошо. Главное, чтобы Тома был счастлив, да? — Да. — Кумокава взяла чашку и слабо улыбнулась в неё. — Главное чтобы Тома был счастлив. Парк аттракционов, как и многое в Академия-сити, был научным проектом. Изучалась не только очевидная аэродинамика, но и влияние на организм выбросов адреналина, множество социальных сфер, а также более скрытые вещи. Например, на стенах «Тоннеля любви» демонстрировалась смесь цветов, которая должна была повышать либидо. А для тех парочек, у которых оно повысилось достаточно, на выходе существовали специальные кусты со звукоизоляцией, маскирующим полем и цветущим садом в уже занятых. Разумеется, всего этого нельзя было найти в официальных буклетах, и только слухи передавались из уст в уста. Тома услышал от Цучимикадо — приятель говорил, что сам он не подтверждал и предоставляет ему почётное право. Химегами, похоже, тоже где-то слышала, ибо по прибытию в парк мигом предложила отправиться к тоннелю. — Мы все не вместимся в лодке. — сказал Тома чистую правду. — Можете прокатиться с Ицувой, мы пока вместе с Индекс погуляем. Химегами в ответ посмотрела столь холодно, что стало ясно без слов — об эффекте тоннеля она знает и отлично поняла, что ей предложили. Томе даже стало радостно от того, что клона нет рядом. Та ушла ещё до завтрака — совершенно неожиданно объявив, что у неё срочное дело. Подробностей не объяснила и сроков возвращения не обрисовала, но и туману напускать не стала. У Томы осталось впечатление, что клон чем-то взволнована, но сказать точно было не дано. Стоит как-нибудь их навестить. Даже с поправкой на то, что общение с одним клоном равнялось общению со всемя. — Тома, купи мне мороженое! И воздушной кукурузы! И лимонаду! И пирожков! И мороженого! — Повторяешься. — парень зашагал к ларьку, у которого уже прыгала Индекс, и Химегами с Ицувой пристроились сзади. После ухода клона он быстро поговорил с Ицувой, объяснив, что сегодня могут напасть. Та думала точно так же, и потому сейчас была напряжена как никогда. Тома брал на себя магию, да и Индекс в этом случае могла за себя постоять, но если нападавшие предпочтут грубую силу, то защищать всех придётся Ицуве. Химегами в расчёт не бралась, если только противники не долбанутся притащить вампиров. Что вряд ли. — Куда пойдём сначала? — при всех этих мыслях Тома продолжал держать спокойное лицо. Девушки должны развлечься, это сейчас главное. — Американские горки! — Индекс опять высказала пожелание, и вновь никто не стал спорить. С руками, полными сладкой ваты, все отправились в сторону горок. Народу в парке было полно, самый раз для воскресенья. Гам стоял неимоверный, а в людской гомон вмешивалась ещё и звучавшая на весь парк музыка айдолов. Томе всё это абсолютно не мешало, а вот Ицува морщилась так, что нельзя было не приметить. — Всё в порядке? — тихо спросил он, когда компания пристроилась в гигантскую очередь на горки. — Совсем ничего не слышно. — пожаловалась девушка. — Если в вас выстрелят издали, то я даже звука выстрела не услышу, дабы оттолкнуть. — Во-первых, ничего себе. Во-вторых, никто в меня стрелять не станет, наоборот — постараются взять живым. В-третьих, тут слишком много народу, тут всякие эсперы, тут Правосудие. — Тома уже видал в толпе парней и девушек с выдающимися повязками. — Нас постараются взять на обратном пути. Потому сейчас расслабься и развлекайся. Уж кто-кто, а ты это точно заслужила. Химегами, стоявшая впереди, повернулась и недобро посмотрела на них, но Тома проигнорировал её взгляд. Ицува тоже не выглядела довольной, однако спорить не стала. — И кстати. — добавил Тома. — Прокатитесь без меня. — Что? — теперь уже и перепачкавшаяся в вате Индекс обернулась. — То. Со мной вы застрянете на самом верху и будете сидеть несколько часов. Так что прокатитесь одни. В итоге Тома всё же их переспорил. Никакого двойного дна тут не было — аттракционы с его неудачей были практически противопоказаны. И потому Тома сейчас сидел на скамейке с оставшейся от прожорства Индекс едой, попивал лимонад да смотрел, как кабинки летят по невероятным петлям с бешеной скоростью. Хорошо бы Индекс не стошнило… — Камидзе-сан? — О, привет… Уихару. — Тома, к своему стыду, не сразу вспомнил имя девушки, но та только улыбнулась. — Я тоже про вас забыла к концу дня, извините. — сегодня Уихару была в уже другой форме, чисто синей, однако цветочный венок на голове остался неизменным. — Сразу столько дел накопилось. — Сегодня отдыхаешь? — Наполовину. Правосудие на выходных патрулирует парк аттракционов на всякий случай, и сегодня моя очередь. Но никто не мешает в процессе поесть и отдохнуть, так что вот… наполовину. — девушка уселась рядом с ним и смущённо улыбнулась. — Вы тут один, Камидзе-сан? — Нет, с друзьями. Они там катаются, а меня слишком укачивает. — Понимаю. — девушка слегка погрустнела, и тут её телефон вновь зажужжал. — Похоже, уже не наполовину. — сочувственно сказал Тома, когда Уихару всмотрелась в экран. — Есть такое. — кивнула она, печатая ответ. — У нас просто тут дело серьёзное, и я в некотором роде одна из ответственных. — Бандитов ловишь? — Скорее они меня поймают. Нет, я в штабе за компьютером данные анализирую. — Уихару убрала телефон. — К нам много информации стекается, всю её надо кому-то разгребать, вот и занимаюсь. — А что тогда тут делаешь? Сидела бы себе за столом и работала. — Каждый член Правосудия обязан выходить на улицу и следить за порядком. — строго ответила Уихару. — Чтобы мы все понимали, с чем и ради кого работаем. — А кто не желает? — Тот не готов для нашей работы. — А у вас всё серьёзно. — улыбнулся Тома. — Может, помочь чем? С тем же трудным делом, например. — Простите, но это конфиденциальная информация, только для членов Правосудия. — вежливо отказала Уихару и тут же призадумалась. — Хотя… вы ведь друг Мисаки-сан, так? — Так. Постой, как она там? А то я от Куроко совсем ничего не понял, а потом как-то забылось. — Я уже пару дней её не видела, так что не знаю, но… Куроко-сан часто преувеличивает. Мисака-сан ушибёт палец, а Куроко-сан тащит аптечку и вопит сиреной. Думаю, можно не беспокоиться. — Уихару расслабленно улыбнулась и обратно посерьёзнела. — Просто если вы друг Мисаки-сан, то вдруг среди даже соседей по общежитию слышали или можете поспрашивать. Только строго секретно, хорошо? — Хорошо. О чём речь? — У нас исчезла девушка. — Вот, сестрица, перед тобой причина, по которой они бегут на улицу. Мисака только кивнула, не переставая смотреть на лежащее посреди комнаты тело. Лежало тело в одних трусах, но это была наименьшая мерзость, куда лучше невероятного смрада, вновь разбитой бутылки с пролитым спиртным, пьяного храпа — и замызганной комнаты, из которой мужчина словно вытянул весь запас яркости. — Это ещё неплохо. — брезгливо заметила Куроко, взирающая на картину едва ли не со скукой. — Здесь могла точно так же лежать женщина. Пойдём отсюда, сестрица, нечего тебе долго смотреть на такое. — А… ага. — кивнула Мисака, отворачиваясь от храпящей туши и проходя вслед за подругой в другую комнату. — А… мы сейчас ничего не нарушаем? — Нет, разумеется. — Куроко толкнула дверь. — Член Правосудия и завербованная активистка проверяют дом потерпевшего в рамках расследования. Дверь уже была открыта, обыск не ведётся, только наблюдение, всё ли в порядке. Вторая комната была относительно чище, в основном потому, что здесь на полу никого не лежало, а сквозь небольшое окно даже пробивался солнечный свет. Однако освещал он только пыль, лишившийся половины ножек и вынужденный опираться на угол шкаф и серый футон, мусорным мешком лежащий посреди комнаты. — Он точно давно здесь не жил и всё вынес. — Куроко даже распахнула дверцу шкафа, который мог порадовать только одной деревянной вешалкой. — Для обыска и смысла нет, придётся искать в другом месте или ждать завтра. Пойдём, сестрица. — Ага. — вновь кивнула Мисака. В очередном кафе они немного попили лимонаду, а затем Мисака тихо сказала: — Куроко, ты не думаешь, что в этом виноват город? — В чём? — В этом. — девушка мотнула головой в ту сторону, откуда они пришли. — Город со своим разделением на уровни эсперов. Пятые и четвёртые живут вольготно, а вот чем дальше, тем хуже, пока не доходит до нулевиков. И обычных людей. — Мы уже говорили об этом, сестрица. Уже обсуждали. — Да, но я… продолжаю видеть подобное, и продолжаю думать… — Мы обсуждали, сестрица. Уровень эспера — не константа, и мы обе доказали это, поднявшись с низких уровней до пятого и четвёртого. А тот, кто подняться не может, ещё не обязан жить плохо. Уихару и Сатен каждый день напоминают об этом своим существованием. — Да, но этот парень… он же не хулиганил! Он был вполне неплохим человеком, никогда не отказывался греть людей, особенно когда встретил свою Одеялко… но он был нулевой уровень, не мог надеяться на условия лучше, не мог и не знал, как развиваться, и… умер. — Куроко даже вздрогнула после всхлипа Мисаки. — А если бы он мог получить всю помощь, если бы мог не нуждаться… — То и развиваться не стал бы. — оборвала её Куроко. — Сестрица, и он, и все шляющиеся банды молодые и здоровые парни. Ничто не мешает им вступать в Правосудие, отправляться на стройки, работать водителями да и много кем ещё, при этом не отправляясь по вечерам выбивать деньги и что похуже. Есть общежития, в том числе при работах, есть центры помощи, есть всё. Нет только желания поднять задницу и обратиться во всё это. — Да, но… — в третий раз и куда упрямее пробормотала Мисака, вытирая слезу. — Куроко, мы же всё это наблюдаем со стороны. Очень близко и достаточно долго, но со стороны. А если бы мы жили так, жили, с самого детства не видя просвета, не видя ничего, не зная, куда обратиться и как, ибо ближайший родственник валяется пьяным кулем, а единственные друзья пьют и воруют… стали бы мы так говорить? — У меня нет желания спорить с тобой, сестрица. Но если бы этот человек действительно хотел себе лучшей жизни, то сделал бы всё для этого. А он даже после обретения девушки только и продолжал что всех греть. Обе замолчали, приканчивая лимонад, и Мисака подумала, что парень был очень похож на… Тому. Вопреки своему счастью помогавшему людям, хотя и жил на самом дне. Дне, с которого понятия не имел, как выбраться. И даже девушка была с того же дна и того же уровня, неспособная вытащить, отряхнуть, дать всё… Сегодня воскресенье, им только и остаётся что ждать экспертизы. Может… сходить до Томы? Хотя он наверняка сейчас где-нибудь гуляет. И наверняка с этой кучей девиц. Подходить к ним… увидеть, как он идёт в такой компании… улыбающийся, радостный, счастливый… совершенно не нуждающийся ни в какой бешеной Рейлган… Нет. Не стоит. Лучше вернуться в общежитие и зарыться в подушку. Да, намного лучше… — Сестрица. — странным голосом сказала Куроко, и Мисака увидела, как рука подруги со стаканом задрожала. — Куроко очень скромная и всё понимает, но… обещание насчёт совместного душа… оно ведь может исполниться сегодня, да? Мисака вздохнула. Она уже жалела об выпаленном в запале обещании, но сказанного не воротишь. Откажешься — обидишь Куроко всерьёз. Да и… всего лишь душ. Любое поползновение закончится электрическим разрядом, и подруга это прекрасно знает. — Сегодня так сегодня. Глядишь, так всё дрянное смоется гораздо лучше.