Опричные мелочи

- Фее-е-дя... - Иван, глядя вверх в склоненное над ним улыбчивое Федорово лицо, забавляясь, протягивает руку, унизанную кольцами, подцепляет и тянет вниз черную прядку. Прядь послушно распрямляется - и, отпущенная, тотчас подскакивает вверх, мгновенно сворачиваясь обратно в прежнюю тугую кудряшку. Хорошо, когда снаружи идёт снег. Белый снег спускается на землю редкими, крупными, медленными хлопьями. За окном, сквозь частый переплет, виден синий рождественский вечер, и белый снег, и праздничные огни Слободы. Хорошо, когда вечер Рождества. Когда позади долгий пост, и много трудов, и хлопоты, суетные поневоле. Когда уже дождались первой звезды, и позади праздничная всенощная служба, и праздничный царский пир отпировали уже. Когда наступило рождественское утро, и просыпались, жмурясь от солнца, потягиваясь, и крепко-крепко прижимаясь друг к другу и целуясь спросонок. Когда и дневная рождественская служба отстояна, и поздравления поздравлены и подарки подарены, и трапеза нынче особая, праздничная, с румяным поросёнком с кашей с грибами, и калитки с семью начинками, и огромный имбирный пряник с орехами. Но и трапеза кончена, и иные праздничные дела и забавы. Медленно падает снег, и сгустился ранний, синий рождественский вечер. Для молодежи сейчас самое веселье только и начинается. Да и они, может, тоже сейчас разохотятся... а может, и нет. Святки впереди длинные, будет время и на санях прокатиться, и сарафан надеть и звонкие серьги, иль шубу, вывороченную мехом наружу... а пока снаружи - веселье и снег, а здесь, в царевых покоях - тепло, так натоплено, что можно сидеть хоть на полу, на расстеленной белой медвежьей шкуре, и свечи теплятся особые праздничные, чистого красного воску, и Иван полулежит, запрокинув и положив голову на согнутые федоровы колени. - Феедкаа-а... хорошо, а?