Obsessed

      Ким впервые написал Хосоку в тот день, когда они с Юнги вдруг начали сближаться прямо под его носом. Юнги всё это время был занят учёбой и недоотношениями с Джуном, а Хосок слишком отвлекался на выискивание своего сталкера, который на расстоянии вытянутой руки наблюдал за тщетностью его действий. И теперь они нашли общую тему для беседы, и это именно в период холодной войны Мина и Кима старшего. Клокоча от ярости, он написал – «Не смей» – с реактивной скоростью стирая лучезарную улыбку на чужом лице. Ему не было жаль, улыбка была предназначена не ему.       Дальше – больше. Ким Тэхён начал замечать, как взгляд напарника Хосока задерживался на нём дольше приличного. Чон подрабатывал в том магазине только два раза в неделю, на выходных, и потому не часто встречался с Пак Чимином, как гласил его бэйджик. Но и эти редкие встречи заставляли трястись от ревности. Своего пика он достиг, когда Пак начал тереться своим телом о тело Хосока, оправдываясь теснотой прохода. Но он-то со стороны видел, как его щёки смущённо румянились при каждом таком столкновении. И ответную подбадривающую улыбку Хосока тоже. Триггеры слетели в тот самый момент, когда Чимин уложил свой подбородок на чужое плечо. Красным неоном перед глазами светилось: «моё, не трогай, покалечу же». И покалечит. Чтоб впредь нечем было лезть.       Ядовито переписываясь с Хосоком, Тэхён проследил за ушедшим вслед старшим Чимином. Тот шёл, тыкнув наушники себе в ухо и ни о чем не догадываясь. Убрав телефон в карман, Ким быстрым шагом приблизился к Паку, намеренно ударив плечом. Наушники слетели от грубого столкновения, и Чимин возмущённо вскрикнул. Развернувшись, тем самым перегодив проход, Тэхён, склонив на бок голову, рассматривал с ног до головы блондина.       – Мы знакомы? – Прозвучало недовольно.       – Упаси Господь, – фыркнул Тэхён, носком тяжёлого ботинка ударив прямо по голени. Вскричав от острой боли, Чимин рухнул на землю. Ким презрительно смотрел на скрючившегося паренька, не чувствуя и грамма жалости. Затем встал на его руку, намеренно оттаптывая пальцы, вырывая громкий болезненный крик вперемешку с хрустом пальцев. – Сломаю же. И руку, что касались его талии; и подбородок, что ложился на его плечо; и глаза, что нагло разглядывали его тело. Всё в тебе сломаю, жизнь твою испоганю.       Тэхён говорил с расстановкой, маниакально уставившись в испуганное лицо. Его глаза горели безумством, а фанатичная улыбка пугала больше страшных слов.       – О чём ты? – Прохрипел Чимин, когда слёзы отступили, и он смог отдышаться. Ким склонился низко-низко к Паку и взял подбородок в цепкий захват.       – Я о Чон Хосоке. Вот, бежит сюда, запыхаясь. Считай, он спас тебя. Но если ты сегодня же не вернёшься обратно и не уволишься, обещаю – наше знакомство продолжиться на моих условиях. Я слежу за ним и вдруг увижу рядом с ним…. – Ким выдержал зловещую тишину и, еле ощутимо, почти что нежно, щелкнув чужой нос, заставив при этом вздрогнуть всем телом, вернул чёрную маску на лицо, да исчез среди узких улиц.       – Чимин! – К Паку, задыхаясь, подбежал Хосок, который вдалеке из-за темноты не мог рассмотреть, что это за тени впереди. Чон рухнул на колени рядом с напарником, рассматривая на предмет ран. Пак прижимал к груди раненную руку, ужас постепенно отходил. Присутствие знакомого вселяло чувство безопасности. – Что с тобой?       – Хосок, у тебя сталкер? – Тихо, боясь, что названный услышит и вернётся, спросил Пак, в очередной раз выбивая весь воздух из Чона.       Чон Хосок сидел, нервно притоптывая ногой. Тихая вибрация и бесконечные: «Что не так?», «Вижу, что что-то не так», «Отвечай мне». Чону кажется, что он сходит с ума. Прошло больше трех недель с момента инцидента с Паком. Он больше не появлялся на работе, а Хосоку кажется, что уже сходит с ума от постоянного ощущения чужого присутствия. Ночные кошмары прерывались паническими атаками, и в конце всё вылилось в бесконечную бессонницу. Чон чувствовал, что находится на грани нервного срыва. В последние дни он скинул несколько килограммов, не ел нормально и на учебу забил. Каверзные вопросы сталкера о его сексуальной жизни напрягли до белых точек перед глазами, но он понятия не имел, как выяснить подоснову всех этих вопросов. Что это может быть? О чём он говорил? Хосока трясёт от неизвестности. Ещё он волнуется о своих друзьях, начав открыто их избегать, не подпуская, не позволяя дотронуться до себя. Он не хотел повторения ситуации с Паком. Чон не мог сидеть и ждать, пока сталкер перейдет к решительным действиям, и потому нашел в интернете хорошего адвоката, да записался на консультацию. Сталкер следил за ним даже в аудитории, потому Чон специально выбрал учебное время. Он сидел, нервно притоптывая ногой, игнорируя сообщения сталкера, как и все другие с того злополучного вечера.       Обернувшись к друзьям, Чон сказал, что у него прихватил живот и тихо покинул аудиторию, оставив все свои вещи кроме телефона – это не должно насторожить сталкера. Совершив крюк до туалета и обратно для безопасности, Хосок бегом кинулся на выход и, не мешкая, сел в первое же такси. Так не может продолжаться вечность.