***
— Мне казалось, я ясно дал понять, что хочу побыть один. Жери смотрит, как Серхио сваливает дрова на землю и поджигает их. Вскоре оранжевое пламя поднимается к ночному небу. Рамос уходит, а потом возвращается к ведром свежей воды. — Нагреется, и мы приведем себя в порядок. — Голос Серхио странно мягкий и заботливый. — Может, этот ужас я и смою, но воспоминания стереть не могу, — вслух размышляет Жери. Его бесит то, что защищал его именно Рамос. Он смотрит на него пустыми глазами. Серхио осторожно придвигается к нему. — Я думал, тебе понравится. — Он протягивает Жери бутылку геля для душа. — Ты хотя бы лучше будешь пахнуть. — Хорошо… спасибо. Внутренне Жери начинает трястись. Он тяжело сглатывает, стараясь сохранить последние крохи самообладания. Конечно, он знал, что рано или поздно им придется поговорить друг с другом. Он просто не был готов к этому разговору прямо здесь и сейчас. — Жери… — странным голосом шепчет Серхио. Жери тянется к ведру, будто внезапно возжелал проверить температуру воды. Нужно еще несколько минут подождать, пока она достаточно нагреется, чтобы помыться. — Да в порядке я. — Жери отчаянно сдерживает дрожь в голосе. — Просто хочу помыться. — Ты не выглядишь «в порядке». — Серхио не двигается. — Не похож на того Жери, которого я знаю. Жери вспоминает свою прежнюю жизнь. Он был шутником, парнем, который мог рассмешить кого-угодно. — Не думаю, что вообще знаю, как быть тем самым Жери, — медленно выдыхает он. Серхио ничего не говорит, но Жери уверен, он видит вспышку эмоций на его лице. Это не тот человек, с которым он уехал сегодня утром. События этого дня изменили его навсегда. В свете костра распухший глаз Серхио выглядит еще страшнее. Жери вдруг понимает, что видит блестящие слезы, стекающие по его щекам. Это зрелище наполняет его печалью. Несмотря на их различия, они через многое прошли вместе. Как до, так и после появления зомби. Жери нужно чем-то отвлечься. Он опять тянется к воде. Наконец-то она нормальной температуры. Он обмакивает в нее тряпку и выжимает, после чего вытирает пот со лба, смывая засохшую кровь. — Нет, Жери. — Голос Серхио такой тихий, будто вообще не принадлежит ему. Он забирает тряпку и… осторожно проводит ею по его щеке. От их внезапной близости Жери трясет еще сильнее. — Я… должен нормально тебя поблагодарить, — нервно бормочет он. — Я просто не знаю, как. Я бы не выбрался оттуда, если бы не ты, Серхио… — Тс-с-с! — он отмахивается от него. — Тебе не нужно ничего говорить. — Нет, нужно. — Нет. Мы оба потеряли в этой аптеке часть себя, — говорит Серхио. — Но… может, нашли что-то еще. Сердце Жери колотится просто бешено. То, что Серхио его умывает — невероятно интимно. Он хочет протянуть руку и прикоснуться к нему. Провести кончиками пальцев по татуировкам, сосчитать веснушки на бронзовых плечах. Будь его воля, он бы ничего не оставил воображению. Он хочет его целиком и полностью. Возможно, он всегда это чувствовал. В конце концов, они с Серхио уже много лет то и дело вцепляются друг другу в глотки. Они всегда считали невозможным оставить друг друга в покое. Никогда еще Жери так ясно не понимал грань между любовью и ненавистью. Серхио снимает с него пропитанный кровью свитер и бросает на землю. Для того, кто обычно проводит очень много времени обнаженным рядом с другими мужчинами, Жери внезапно слишком остро осознает свою уязвимость. Но он не просит Серхио остановиться. Он чувствует тепло, исходящее от пальцев Серхио, всего в нескольких дюймах от кожи. — Прикоснись ко мне, — умоляет Жери. — Пожалуйста. Он с растущим внутри восторгом смотрит, как Серхио проводит по его груди. Тело в ответ ноет, кожа нагревается, будто у него началась лихорадка. — Жери… — голос Серхио опасно глубокий и густой. Его пальцы останавливаются на пряжке ремня. Так опасно близко к точке невозврата. Жери задается вопросом, действительно ли они собираются это сделать? Их взгляды на мгновение встречаются: глаза Жери блестят синим, глубоким, как океан, а глаза Серхио — теплым карим, обещающим запретные наслаждения. Всего несколько часов назад Жери больше не хотел видеть Серхио. Никогда. Считал его глупым болваном, который не способен вызвать у него такую реакцию. Только теперь он осознает, как был слеп по отношению к истине, которая все это время была у него перед глазами. Жери давит в себе вскрик, когда их губы грубо встречаются. Он позволяет Серхио языком скользнуть в рот, отвечая тем же. Поцелуй становится жестче, и сам Жери тоже. В том, как Серхио целуется, есть что-то животное, примитивное, и это сводит Жери с ума. Заставляет по-звериному хотеть, чтобы его взяли. — А если другие увидят? — выдыхает он, чуть отстраняясь. — Из дома? Нет. — Серхио смотрит на него. Взгляд у него мутный, как у одержимого. Он не собирается останавливаться. Ему это тоже нужно. — Но можем уйти подальше. Жери кивает, позволяя Серхио себя увести. Рамос неловко целует его куда-то в подбородок, а затем размашисто лижет ключицу. — Чехо, пожалуйста… — Жери почти воет, сбрасывая кроссовки и стягивая джинсы. Серхио быстро раздевается и теперь стоит перед ним совершенно голый. Жери усмехается, но не может оторвать взгляда от идеального тела. — Срань господня. — Знаю, я чертовски горяч. — Серхио уверенно улыбается ему в ответ, а потом хватает гель для душа и щедро выдавливает его на пальцы. Вскоре они уже прижимаются к дереву. Серхио стискивает Жери так крепко, что почти больно. Его горячее дыхание эхом отдается в ушах. — Жери… — упрямый вздох забирается ему под кожу. — Я так рад, что ты жив… Глубину мрачного леса раздирают их жалобные стоны.***
Жери просыпается рядом с теплым Серхио, который обхватывает его, словно осьминог. Они вдвоем развалились на диване в гостиной. Жери закрывает глаза и утыкается в чужую шею, вдыхая запах. Это как сон, так не хочется просыпаться. Это единственное, что сейчас имеет смысл в его жизни. Единственная причина чувствовать себя живым. — М-м-м… — гудит Серхио, пальцами перебирая отросшие волосы Жери. Жери пошло лижет мочку его уха, а потом целует в щеку. Он уже готов позволить втянуть себя в поцелуй, но останавливается. — Черт… — он моргает, чувствуя, как мерзко скрутило живот. — Чехо, глаз… Серхио трогает кончиком пальца опухшую фиолетовую скулу. — Все так плохо? — Жутко. — Жери опускает голову. — Мне жаль. Я не хотел так сильно тебя бить. — Я ничего почти не почувствовал, — ухмыляется Серхио. — Твои глаз говорит об обратном. — Тебе надо многое наверстать, Жери, — бормочет Серхио. — Может быть, ты начнешь с того, что поцелуешь меня? — Значит, о прошлой ночи ты не жалеешь? — осторожно спрашивает Жери. — Только о том, что мы не сделали этого раньше. Их губы наконец встречаются, и Жери глухо стонет Серхио в рот. Он целует его медленно и тщательно, наслаждаясь каждым мгновением. Тело все еще покалывает. Серхио вчера ночью ощупал его с ног до головы. И Жери снова чувствует, как начинает твердеть его член. — Господи Иисусе! — Лео появляется перед ними. Лицо у него полно ужаса. Он тут же закрывает глаза руками. — Какого хрена вы тут делаете?! Серхио и Жери отскакивают друг от друга как подростки, которых застукали строгие родители. — А на что, по твоему, это похоже? — Серхио облизывает губы, и Жери не может не заметить, насколько пошлый и грязный этот жест. — Я не могу за тобой угнаться, Жери, — морщась, вздыхает Лео. — Я думал, что ты помешан на Криштиану — Нахуй ему гамбургер, если есть стейк? — Серхио нахально щипает Жери за зад. — Все сложно. — Жери тупо улыбается, глядя на Рамоса. — У нас с Серхио всегда были сложные отношения. — Но теперь они менее сложны, — объявляет Серхио. — Не обижайся, дружище, но выглядишь ты дерьмово. — У меня расстройство желудка, — недовольно ворчит Лео. — Дай угадаю! — Жери демонстративно подпирает рукой подбородок. — Вы с Неймаром сожрали до хрена сладкого. — Не дохрена! — поправляет его Лео. — А все конфеты нахрен. — Ты ебанулся! — смеется Серхио. — Ну, Криш и Гарет к ним не притронулись. У них диета. — Это слишком смешно, — веселится Жери. — Да, урок я усвоил. — Лео морщится, потирая живот. Он оглядывается, будто проверяет, слушает ли их кто-нибудь. — Слушайте, мне нужно с вами поговорить. — Что такое? — спрашивает Жери. — Ладно. — Лео садится на край дивана, в его голове явно идет ожесточенный спор с самим собой. — Ты видел, как Криштиану получил свою травму, когда мы были в Барселоне? — Нет. Я таким его нашел. — Расскажи мне про это еще раз. — Он сказал, что на него что-то упало. Дерево вроде. Он пытался выбраться и порезался. — Мне он сказал другое. — Лео трет ладони друг об друга. — Он сказал, что вылезал через окно, когда за ним гнался зомби. — Зачем ему врать? — с сомнением спрашивает Серхио. — Лео, ты был одержим этим с первого дня! — Жери пренебрежительно машет рукой. — Почему тебя это так волнует? — Потому что я был уверен, что он врет. Я знал, что он что-то скрывает, а сегодня проснулся и понял, что именно. Жери и Серхио нервно переглядываются. — Подумайте сами, — осторожно направляет их Лео, — понадобились недели, чтобы он наконец начал выздоравливать. Но он не заразился этим… вирусом, и не заработал лихорадку. Он сделал все, что мог, чтобы мы не узнали, как именно это произошло. Жери чувствует, как внутри все сжимается от страха и неосознанно стискивает ладонь Серхио. — Он не пострадал от дерева или окна. — Серхио произносит это как ни в чем не бывало. — Его укусили. — Это бред! — парирует Жери. — Если его укусили, почему он не обратился? — Потому что у него иммунитет, — подытоживает Лео. — Криштиану невосприимчив к зомби-вирусу.