Квартира номер три

Новый день, а именно суббота, начался с того, что Мадара договорился с Сакурой и Хинатой о встрече. Вернее, не совсем Мадара… — Зачем кафе? Вы можете погулять в парке, погода сегодня вроде бы хорошая, — сказала Юми, увидев, где предложил встретиться Мадара, а затем посмотрела в окно, дабы убедиться в своём предположении. — Им лучше сидеть в спокойной обстановке, чем гулять, — был доволен ещё не отправленным сообщением брата Изуна. — Вы не думали, что я сам все могу решить? Я все-таки мужчина, ещё и старше вас обоих, — возмутился Мадара, прикрыв ноутбук, стоящий перед ним. — Извини, — хором попросили прощения парень и девушка, — мы просто переживаем за тебя, — сказала Учиха. — И я ценю это. Юми, как это бывает каждое утро, пошла на кухню дабы приготовить для них горячие напитки. Все как обычно: для Мадара крепкий неразбавленный кофе без сахара, для Изуны зеленый чай с мелиссой, а для неё самой большая чашка какао. Ей всегда нравились эти уютные моменты их с братьями жизни. Они наполняли её сердце теплом, которого так не хватало какое-то время назад. Вот Мадара сидит в кресле, попивает кофе и просто смотрит в экран ноутбука, думая о предстоящей встрече с девушками. Изуна ждал, как и всегда, когда его чай чуть остынет, и просто лежал на диване. Юми улыбалась, видя их такими. Они рядом, у них все хорошо, а значит все хорошо и у неё самой. Девушка сидела на подоконнике с тёплой чашкой в руках и думала о своём, даже не замечая того, что оба брата на неё стали смотреть в один момент. Ни у Мадары, ни у Изуны не было девушки. И все же они точно знали, что даже если бы в их жизни и была та единственная, Юми все равно стояла бы для них обоих на первом месте. Нет, не потому что они любили бы своих дам меньше. Просто потому что Юми, это Юми, их единственная младшая сестренка, о которой они всю жизнь заботились и которую оберегали. Сейчас она сидит и мило улыбается. Кажется, что у неё всё в жизни сложилось и все расчудесно, но они знали, что это, увы, не так. Её душа изранена, она слишком сильно пострадала в прошлом, все так просто пройти не могло. Братья хотели помочь, больше всего хотели, чтобы она все забыла, как страшный сон, хоть и сами до сих пор не могут спать спокойно. Ей всего двадцать один год, у неё вся жизнь впереди. Она не должна провести её в стенах этой квартиры. — Юми, мы искали психолога для тебя, — подал голос Мадара, заставив улыбку сойти с лица сестры и посмотреть на него, — и нашли одного очень хорошего. Он проверенный специалист и я ему доверяю. — Ты был у него на приёмах? — спросила Учиха недоверчиво. — Нет, но это точная информация. Он действительно может тебе помочь. — Я не знаю, стоит ли тратить деньги на это… — неуверенно стала говорить девушка, бегая глазами по полу. — Так говоришь, будто мы копейки считаем, — усмехнулся Изуна, сев и взяв в руки кружку с чаем. — Юми, мы все довольно хорошо зарабатываем, ты-то тем более. — Но я… — Милая, — Мадара подошёл к ней и положил руки на плечи, — знаю, ты не хочешь каждый день вспоминать то, что было, но так нужно. Зато потом все будет хорошо. — У меня и сейчас все хорошо, — пожала плечами девушка. — Маску при чужих людях ты от хорошей жизни надеваешь? — спросил Изуна, что было очень грубым. — Изуна! — крикнул на него Мадара. — Я не хочу вновь рассказывать все абы кому, — призналась Юми. Моменты из прошлого всегда ей причиняли боль, в большей или меньшей степени. — А ты хочешь больше не бояться выйти из дома одна? Хочешь быть такой, какой была всегда? Все может вернуться на круги своя, Юми, над этим нужно только поработать, — спокойно говорил старший брат, пытаясь настроить её на нужный лад. Она ничего не ответила. Просто сидела и думала, а потом обвила тело Мадары руками и устало вздохнула. Юми в целом никого и никогда не обнимала, избегая столь близких тактильных контактов. Братьев же просила об объятиях в крайних случаях, когда становилось совсем грустно или она не знала, что делать. Мадара знал об этом. Он тяжело вздохнул, переглянулся с Изуной, положил руки на спину сестры и стал мягко поглаживать. Юми были дороги эти объятия. Она безмерно любила братьев, лишь они знали, какой она является на самом деле, лишь им она доверяла. Мадара и Изуна никогда её не предадут, не бросят, не смогут обидеть и не сделают больно. В то же время Юми чувствовала себя виноватой перед ними. Им троим пришлось перенести невероятной тяжести событие, и их всех то событие подкосило. Но психика Юми в какой-то степени не выдержала. От этого Мадара и Изуна страдают до сих пор. Та Юми, что была полтора года назад и та, что есть сейчас — совсем разные люди. Разумеется, сестра вылезала из своей раковины и показывала настоящую себя, как сейчас, но это было слишком редко. Братьям было тяжело видеть как Юми усердно пытается превратить маску в свое настоящее лицо, чтобы забыть то, что случилось. Они по-прежнему её любили, конечно же, но порой казалось, что они её теряют. — Вы же будете провожать меня? — спросила девушка, отстранившись от Мадары. — Куда мы денемся, — ответил старший брат. — Тут, кстати, недалеко идти, — заговорил Изуна. — Он принимает на своей квартире в соседнем доме. — И сколько мне нужно будет к нему ходить? — задала вопрос Юми, предварительно поправив очки. — Двух месяцев должно хватить, как он сказал. *** В назначенное время Сакура и Хината пришли в кафе и по просьбе Мадары заняли столик. — Мы каждый раз будем встречаться втроём? — задала волнующий её вопрос Харуно, сидя напротив брюнетки. — Как Мадара скажет, так и будет, — тоненьким голоском ответила Хината. — А наше мнение ты в расчёт не берёшь? — удивилась и нахмурилась розовласка. — Мы не должны на него давить, — высказались Хьюга. — Давить? Он взрослый состоятельный мужчина. Да и я просто поговорить на этот счёт хотела, — уточнила Сакура. — Пусть он руководит ходом событий. Так будет лучше. — Ты так говоришь, как будто что-то знаешь, — с прищуром сказала девушка. Чуть помолчав, Хината ответила на её слова: — Когда мы были у него, я услышала их с Юми разговор, — Сакура стала внимательно слушать. — Они говорили о том, что с ними произошло полтора года назад. — И что произошло? — Я не знаю, что-то нехорошее. Мадара сказал, что Юми может не выдержать, если у него появится девушка. Я не знаю, что это может значить. — Я пока тоже не понимаю, — сказанное Хинатой заставило её задуматься. Быть может у Мадары и его брата и сестры тёмное прошлое, а возможно они все просто жертвы проделок судьбы. — В любом случае спрашивать о таком нетактично. Нам остаётся только наблюдать или ждать, когда одной из нас Мадара сам все расскажет. Примерно через десять минут появился сам господин Учиха. — Простите, что задержался. Нужно было проводить сестру кое-куда, — извинился Мадара, после чего предложил девушкам сесть рядом, чтобы он сел напротив и ему было удобнее разговаривать с обеими. — Скажи честно, кому из нас на данный момент ты отдаешь предпочтение? — прямо задала вопрос Сакура, откинув волосы назад. — На данный момент я вас могу судить только по внешности. — И кто из нас больше нравится тебе внешне? — неуверенно подключилась Хината, то и дело уводя глаза от взора Мадары. — Вы действительно думаете, что меня так волнует ваша внешность? Что ж, я вас разочарую, — ответил молодой человек, чем удивил девушек. — Ну, у тебя наверняка есть свой типаж, — не унималась Харуно. Как же так? Не может быть такого, чтобы ему было совсем все равно. — Мой типаж — опрятные и ухоженные девушки. Вот и все, — спокойно ответил Учиха. В связи с недавним прошлым, девушки его в принципе мало интересовали. Мадара периодически пользовался услугами жриц любви для удовлетворения своих природных потребностей, но даже здесь его не волновали такие пустяки как цвет волос, глаз и параметры фигуры. Какой же должна быть она, девушка Мадары Учихи? Он и сам не знает точного ответа на этот вопрос. Знает лишь одно — она должна быть верной и искренней. Остальное приложится, особых требований нет. — Расскажите что-нибудь о себе, чтобы я имел хоть какое-то представление о вас, — сказал Мадара, взяв зубочистку. — Только не то, что вы писали Изуне и Юми, — сразу добавил мужчина, так как брат с сестрой предварительно показали ему все переписки с девушками. — Эм… в свободное время я люблю заниматься спортом, — подумав, сказала Сакура. — И каким же? — Рукопашным боем, — Харуно произнесла это так, словно решила бросить Мадаре вызов. — Так-так, интересно, — ухмыльнулся Учиха, — в этом я хорошо разбираюсь. — Я уверена, что гораздо лучше тебя в этом, — едва заметно флиртовала розовласка. — Аккуратнее, Сакура, не нарывайся, — шутливо предупредил брюнет. — Ну, а ты, Хината? — Я? Я… в основном вяжу и крестиком вышиваю. Ещё готовлю, если есть на это время, — девушка говорила, наматывая прядки волос на свой палец. — Хозяйственные девушки всегда были в чести, — сказал Мадара. — Приятно знать, что ты такая домашняя. Слова Учихи заставили её чуть покраснеть. — С-спасибо… — А вы знаете Юри? — бросила удочку на удачу Сакура. — Певицу? — одновременно спросили Мадара и Хината. — Да! Я её обожаю! У неё такие песни… — девушка обрадовалась тому, что хоть кому-то можно рассказать о своём тайном увлечении данной исполнительницей. — Я тоже её слушаю, — более энергичной стала Хьюга. — Она уникальна, у неё настоящий талант. Девушки так бурно и увлеченно стали обсуждать своего кумира, что Мадаре оставалось за этим всем только наблюдать и ждать, когда же его заметят. — Мне больше всего нравятся Like a vampire, Casual affair, Soul for sale и… Save and Sound! Боже… — воодушевленно перечисляла Сакура свои любимые песни любимой певицы. — Да, она такая умиротворенная и трогательная, аж за душу берет, — глаза не прекращали гореть и у Хинаты. — Мадара, а ты знаком с творчеством Юри? — наконец обратилась к нему Харуно. — Я слышал о ней от сестры, слышал несколько песен. Не более того, — пожал могучими плечами Учиха. — Вы-то наверняка на концертах её были, судя по тому, как увлечены ей. — Никто не знает, как выглядит Юри. Она не сняла ни одного клипа, не постит свои фотографии и не даёт концерты. Все знают лишь её голос, — рассказала Хината. — Вот как. К чему такая скрытность? — Юри хочет, чтобы ценили именно её талант, а не внешность и не личную жизнь. Да и ей так спокойнее, наверное. Нет лишней шумихи вокруг, — ответила Хината. — Будь я фанатом, мне было бы интересно на неё посмотреть, — высказался Мадара. — Ну, а ты сам, Мадара? Чем ты увлекаешься? Чем живёшь? — спросила Сакура, поставив локти на стол и опепевшись подбородком о руки. — У меня особо нет увлечений… Я в основном на работе, — Мадара был главой семейной компании. — Но у тебя же есть свободное время, — сказала сероглазая девушка. — Свободное время и провожу с Изуной и Юми. Периодически мы с братом тренируемся, а с сестрой иногда вместе сидим и читаем перед сном. — Это очень мило, — искренне сказала Харуно. Ей было приятно понимать, что для Мадары огромное значение имеет его семья. Он очень любит своих младшеньких, это видно невооруженным глазом даже по тому как он говорит, когда вспоминает их. Учиха все также остаётся мужественно-холодным и непреступным, но глаза меняются. В них появляется особенное тепло, сравнимое с теплом костра в камине. — А какие у вас… ой, нет, извини, — одернула себя Хьюга и прикрыла рот ладошкой, почувствовав, что задавать такой вопрос может быть некорректно. — Спрашивай, что хотела, — дал добро неуверенной девушке молодой человек. — Какие у вас отношения с… с родителями? — нерешительно спросила брюнетка, немного помолчав. Мадара опустил глаза, через какое-то время взял стакан и сделал глоток воды. Дамы в напряжении ожидали, когда он ответит на заданный вопрос, уже сто раз пожалев о том, что он прозвучал. Тема явно не из приятных. — Они развелись полтора года назад, — отреченно произнёс Мадара, так и не подняв глаза на собеседниц. — Нам очень жаль, — посочувствовала Сакура. — Прости, я не хотела… — Хината почувствовала себя виноватой. — Ничего. Я уже взрослый мальчик, плакать из-за этого не буду, — успокоил её брюнет. Выходит, вот что произошло полтора года назад. Однако это не укладывалось в голове девушек. Развод — событие безусловно печальное, но оно не могло сильно подорвать дух братьев и сестры. Они все на момент развода были уже далеко не детьми. Значит, скорее всего, произошло что-то ещё… — Давайте не будем о плохом больше, — предложила Хината. — Хорошая идея, — согласился Мадара, настроение которого явно сошло на нет. *** Мадара больше не вспоминал плохие времена этим вечером, а Юми только предстояло снова вспомнить все и в мельчайших подробностях. Ей очень не хотелось всего этого, было даже страшно. Создавалось ощущение, что если она начнёт говорить об этом, то все вновь повторится. Несмотря на это, Юми не показывала свой страх, внешне стараясь казаться спокойной и даже холодной. — Здравствуй! Ты Юми, верно? — бордовая дверь из красного дерева открылась и девушку радушно поприветствовал её психолог. Он выглядел совсем безобидно, но Учиха все равно отнеслась к нему с недоверием. Впрочем, как и к большинству. — Добрый вечер. Да, Юми Учиха, — кивнула брюнетка, разглядывая человека, которому ей придётся доверить свои секреты и переживания. — Меня зовут Ирука Умино, рад знакомству с тобой, — с улыбкой сказал психолог. — Проходи, — пригласил он её в квартиру. Несмотря на свои внутренние опасения, Юми Ирука понравился. Молодой человек произвел впечатление хорошего парня и души компании. Да и выглядел он как-то по-доброму: смуглое лицо с большими тёмными глазами и широкой лучезарной улыбкой приковывало к себе взгляд, каштановые волосы были убраны в забавный высокий и короткий хвостик, а шрам, проходящий чётко поперёк лица, нисколько его не портил; наоборот, делал его приятно-необычным. — Проходи в кабинет, — сказал Ирука, когда девушка разулась и показал на дверь в конце длинного коридора. Войдя в рабочий кабинет жителя данной квартиры, девушка была приятно удивлена, увидев интерьер. Не было белых или же тёмных давящих на сознание стен, не было никакой кушетки для пациента, на которой он должен лежать и жаловаться на жизнь. Все было обустроно максимально комфортно и по-домашнему. Стены были выкрашены в бежевый цвет и увешаны фотографиями природных пейзажей. В центре комнаты был расстелен большой махровый ковёр салатового цвета. У дальней стены стоял стеллаж с книгами, небольшой прямоугольный стол, того же цвета, что и дверь в квартиру, и, почему-то, три стула. Один для Ируки, возле стены. Второй для Юми. А третий…? — Простите… — Можно обращаться ко мне на «ты», — перебил её Умино, обойдя и сев за стол. — Хорошо. Ирука, почему здесь три стула? — спросила Учиха, сев на один из них. — Я чуть позже объясню тебе. Сейчас главное, чтобы ты поняла, что мне можно доверять, — Ирука говорил спокойно и размеренно, за что Юми была ему благодарна. Она порядком нервничала и то, как он с ней говорил, немного успокаивало. — Я начинаю это понимать, — слабо улыбнулась брюнетка. — Судя по тому, как ты напряжена и осторожно подбираешь слова, ещё не начала, — беззлобно усмехнулся психолог. — Я не напрежена, — немного в грубой форме сказала Юми. — Ирука, — послышался голос за спиной, — мог бы позвать меня позже. Закончишь со своим ёжиком, тогда и займешься мной. В комнате появился очень… странный человек, по мнению Юми. Это был высокий мужчина, на вид ровесник Мадары, с взъерошенными серебристо-серыми волосами, бледной кожей и чёрной маской, закрывающей шею и нижнюю часть лица. — С ёжиком? — Юми одновременно возмутилась и удивилась тому, как незнакомец её назвал. — Это он говорит о твоей защитной реакции, — объяснил ей Ирука, говоря о том, что мужчина плохого ничего не имел в виду. — Какаши, пожалуйста, присядь. — Что все это значит? — Учиху очень настораживала складывающаяся ситуация. — Мне теперь тоже интересно, — чуть склонив голову на бок задал вопрос Какаши. — Ваши проблемы очень похожи. Поэтому, чтобы помочь вам обоим быстрее и эффективнее, я принял решение проводить ваши сеансы совместно, — объяснил Умино, глядя на своих пациентов. — Что ты имеешь в виду? — не нравилось ей все это. — Вы сами поможете друг другу, а я вас буду направлять. — Как я могу ей помочь? А как она мне, если у неё и своих проблем по горло? — задался этими вопросами седовласый. — В эти два месяца все и узнаете, — все так же уверенно и доброжелательно держался Ирука. — Но… Ирука, я не смогу в таком режиме работать над проблемой, — не могла не сказать Юми. — Я понимаю, тебе тяжело, но это шаг к нормальной жизни. Доверишься мне, узнаешь Какаши и общаться с остальными людьми будет проще, — объяснил смуглокожий. — Нет, я вообще о нем ничего не слышала и первый раз сегодня его увидела. Я не хочу… — Не мучай её мной, Ирука, — понимающе вздохнул Какаши, чем удивил Юми, вынудив прервать свою речь. — Назначь мне другое время и дело с концом. — Мы отойдем на пару слов, — обратился к Учихе психолог и вышел вместе с другом из кабинета. Оказавшись на кухне, Ирука плотно закрыл двери и встал напротив Какаши. — Понимаешь, такой план лечения в твоих же интересах. — Неужели? С чего это вдруг? — брови молодого человека в маске поползли наверх. — Юми возможно тот человек, которому ты сможешь доверить все. Может расскажешь ей то, чего я не знаю о тебе и твоих переживаниях. — Почему ты так решил? — не понял его друг. — Она прошла через многое и сполна настрадалась. Ей будет проще понять тебя и все прочувствовать. Конечно, если вы друг другу откроетесь, на что я очень надеюсь. — У меня ощущение, что она никому и никогда не захочет открыться. — Откуда такое мнение? — не понимал Ирука. — Ты её видел? Ей богу, Ирука, она выглядит как бармен из какого-то клуба грозных байкеров, — сказал Какаши, успевший рассмотреть девушку. — И выключать ёжика она не намерена. — А мы попробуем его выключить, вытащим из неё её настоящую, — психолог был настроен решительно. — В конце концов, я специалист или кто? — Хорошо. Даже если так, я ей чем смогу помочь? Я не лучшая компания для ранимой дамы, конечно, если она таковой окажется. — Ты добрый и честный мужчина, а это все, что нужно в данной ситуации. Какаши понятия не имел что могло такого из ряда вон выходящего произойти с Юми, что Ирука решил именно её в конечном итоге превратить в друга для него. Кроме Ируки у Какаши Хатаке настоящий друзей не было, но и ему он много чего рассказать не мог. Приходилось держать все в себе. Груз прошлого в той или иной степени давил на мужчину, хоть он этого никогда и не показывал. Какаши знал, что он силен духом, он не сошёл с ума и все пережил. Осталось лишь недоверие в качестве последствия. Он очень сомневался в том, что у Юми такие же стальные нервы. Если ей пришлось пережить что-то подобное тому, что стряслось с ним, то он глубоко посочувствует ей и не удивится наличию проблем со психикой. — Юми, я буду настаивать на том, чтобы ты лечилась совместно с Какаши, — сказал Ирука, когда вернулся в кабинет. — Это необходимо. — Если это так обязательно, пусть тогда снимет маску, — поставила такое условие Учиха, несколько минут подумав. — Тогда и ты сними свою, — беззлобно парировал седовласый. — Не понимаю, о чем ты говоришь, — голос Юми стал более жёстким. — Рад, что вы начинаете находить общий язык. Раз на то пошло, — Ирука направился к двери, — предлагаю приступить к первому сеансу. Ваша задача провести вместе в этой комнате час. Удачи, — сказал психолог, молниеносно вышел из комнаты и закрыл её снаружи на ключ. Юми даже сообразить не успела. — Что за фокусы? Ирука! — брюнетка подбежала к двери и стала пытаться её открыть, — Выпусти! Это не смешно! Ирука! Юми кричала, дергала ручку двери, колотила руками и ногами и даже принялась её царапать ногтями. Ещё чуть-чуть и у неё началась бы настоящая паническая атака или же истерика. — Успокойся, — сказал Хатаке, вынудив обернуться и прижаться спиной к двери, — это комната, а не тюремная камера, чтоб так буянить. — Я не хочу сидеть здесь с тобой целый час. Это все равно бесполезно и вообще ни к чему не приведёт, — её голос чуть дрожал, что мужчине показалось абсолютно непонятным. — Может и приведёт. — он поднялся со стула и сделал шаг навстречу к ней, — Ирука не просто… — Не подходи! — резко выкрикнула Учиха, чем немного напугала Хатаке, — Даже не думай приближаться ко мне, а то глаза выцарапаю! — Хах, — усмехнулся Какаши и чуть помотал головой, — кое-кто уже пытался это сделать. И лишь после этих слов Юми заметила длинный тёмный шрам, чётко проходящий по центру левого глаза и брови Какаши. — Кто тебя так? — спросила девушка, хмуро смотря на собеседника и неизменно находясь в напряжении. — Не важно, — ушёл от ответа Какаши. — Что означает твоя татуировка? Рука Юми была покрыта крупными цветами, набитыми чёрной краской. Камелия, Гортензия и Ликорис — эти цветы украшали руку девушки. — Тебе знать незачем, — держалась такой же позиции Юми. — Так мы ни к чему не придём, ёжик. Нам нужно как-то начать общаться нормально, — сказал Какаши и сел на ковёр, скрестив ноги по-турецки. — Когда перестанешь называть меня ёжиком, может тогда и начнём нормально общаться, — брюнетка в обиде скрестила руки на груди. — Хорошо, больше не буду. Садись напротив, кусаться не буду, — предложил ей Хатаке. — Если бы меня волновало только это… — грустно и тихо произнесла Юми. Какаши понял, что она его боится. Возможно она боится всех представителей противоположного пола, а возможно и всех людей, это ему только предстоит уточнить, но находиться в закрытом помещении с незнакомым мужчиной ей очень некомфортно. — С тобой случилось что-то очень плохое. Настолько плохое, что ты даже не можешь сейчас сесть рядом со мной, — сделал вывод Какаши. — Молодец, угадал, — холодно ответила девушка, глядя куда-то в сторону. Она начала в красках вспоминать события минувших дней, и от этих воспоминаний бросали в дрожь. — Что с тобой произошло? — теплым и спокойным голосом спросил Какаши. — А тебе все возьми да расскажи, — агрессивно сказала девушка и почувствовала себя виноватой. — Извини. Я не хотела. Просто это все… — Я понимаю, не извиняйся. Меня жизнь тоже не пожалела. Сколько тебе? — Двадцать один год. — Двадцать один… — она совсем ещё юная. Только-только вступила во взрослую жизнь, — А когда это все случилось? — Полтора года назад. А… как давно с тобой произошли неприятности? — решилась и она спросить у него, что вышло немного неловко. — В тринадцать лет. Детство хорошим у меня не выдалось. Сейчас мне двадцать шесть, — ответил Какаши. — Понятно. Хатаке видел как ей неудобно. Юми чувствует себя не в своей тарелке, хоть и пытается держаться уверенно. Вот сейчас она чешет локоть и бегает глазами по стене, кусает пухлую нижнюю губу и думает, что ей делать в оставшееся время. А Какаши думает как бы ей помочь переступить через себя. Юми тяжелее чем ему, это и так понятно. — Я просила не подходить, — тут же приняла серьёзный, даже грозный вид девушка, когда Какаши встал и начал подходить к ней. — Я не сделаю тебе больно и обижать тебя не собираюсь, — Хатаке делал очень медленные шаги к ней навстречу, а она только сильнее прижималась к двери. — Откуда мне знать? Остановись, пожалуйста, — просила его Учиха, не в силах побороть свой страх. — Юми… — Перестань. — Я не злой человек. — Я понимаю, но… — не выдержала. Какаши пришлось остановиться. Юми забилась в угол, спустилась вниз по стене, обхватила колени и стала плакать. — Кто же с тобой такое сотворил? — задался этим вопросом мужчина. Он и представить не мог, что человека можно довести до такого состояния.