Не надо снов

Скуало ненавидит. Ненавидит всё то, во что ввязалась ещё в детстве. Но был ли тогда у неё выбор? Наверное, нет. А ведь всё начиналось так хорошо… Ей было четыре года, когда отец дал в руки меч. Хотя мечом её назвать было очень трудно. Скорее, это была деревянная палка с чуть острым краем. Она не приносила ощутимых ран соперникам, но оставляла после себя синяки и ушибы, если удар был слишком сильным. А удары Скуало всегда отличались поразительной точностью и силой. Она училась сражаться. Поначалу брала уроки у своего отца, который был только рад такому раскладу. Будучи единственным ребенком в семье, девочка всегда была окружена вниманием и заботой. Но сколько бы не старалась её мать, все прекрасно понимали, какой у неё будет характер. Вспыльчивый. Агрессивный. Необузданный. Как у её отца в молодые годы. И они были чертовски правы, когда в возрасте четырнадцати лет она собственноручно убила Тира, отрубив ему голову. И то, что он был её учителем, его не спасло. Да, она брала уроки и у него. Но мало кто знал, насколько сильно он её бесил своими неуместными шутками и пошлостями. Благо хоть до откровенных приставаний не доходило, хотя такое вполне могло случиться. Скуало хотела превзойти Первого Императора Мечей и ей удалось это сделать, но во время сражения она потеряла свою руку. Это не остановило девушку. Она оплатила себе протез на те деньги, которые заработала самостоятельно. Никто не знал, что Скуало постоянно брала задания у Вонголы. Никто, абсолютно. Кроме Девятого, который и выдавал ей все требуемые бумаги. А затем, убив Тира, она получила в руки власть. Вария. Теперь эта мафиозная семья обязана была подчиняться ей, но именно тогда Скуало сделала то, о чём жалели многие доны. Отдала свой пост Занзасу. Вот и всё. Они встретились случайно. Сколько им тогда было? Кажется, Скуало тогда вот-вот должно было стукнуть двенадцать, а Занзасу уже было четырнадцать. Но уже тогда он поражал своей мощью и силой. Смотрел на всех как мусор, а в его глазах отчетливо был виден гнев. Невероятный. Так в своих мыслях называла Занзаса Скуало. Он принял командование над Варией. Никто не понимал почему и как, но факт оставался фактом — теперь он глава самой страшной мафиозной семьи, способной голыми руками вырезать любую другую. А что Занзас? А Занзас пил виски и усмехался над всеми людьми. Ему было достаточно только верной Акулы, постоянно вертящейся под рукой. Но время не стоит на месте. Оно медленно идет, разрушая прошлое и создавая будущее. И Вария стала настоящей семьей. Такой, какой могли бы позавидовать многие доны. Сильной, богатой, беспощадной к врагам… Они казались настоящими монстрами для остальных семей. Возможно, эти семьи и были в чём-то правы, но в Варии каждый старался заботиться друг о друге, хоть и не показывал этого остальным. Если кто-то из младших офицеров получал раны, то старшие тут же брались за них и, едва раны сходили, тащили на тренировку. Да, такова Вария. Но Скуало нравилось так жить. Она работала, следила за отчетами, постоянно пинала босса и заботилась о своей семье. Но однажды… Занзас, узнав, что является приёмным сыном, решился пойти на отчаянный шаг. «Полное уничтожение» — так назывался его приказ, вышедший буквально на следующий день. Все понимали его ярость, а потому ни у кого не возникло сомнений в решении Босса. Они — семья. А потому пройдут все трудности вместе, чтобы ни стояло перед ними. Но Скуало мучилась. Она пыталась себя успокоить, говорила, что всё будет нормально, но тщетно. Пытаясь заглушить боль в сердце, она напилась. Нашла бутылки с любимым виски Босса и выпила их все до единой. Наверное, ей повезло, что нападение должно было быть не на следующий день, а лишь через двое суток. И что, первым ей нашел Луссурия, а не Занзас, тоже повезло. Иначе бы… много чего могло произойти. Они сражались. Яростно, не отдавая себе отчета, как могли только варийцы. Убивали, не щадили никого, тем самым оправдывая свое имя. Оправдывая свою семью. Они могут, а значит убьют. Все просто. Но как же наивно было полагать, что они смогут справиться. Да, зайти в само здание не составило труда, но чем дальше они шли по коридорам, тем лучше понимали, что не выйдут обратно. Постепенно некоторые уходили, сворачивая в другие коридоры, или оставались на месте, пропуская старших офицеров вперед, задерживая собой остальных врагов. Скуало отчетливо помнила, что первым остановился Мармон. Его Пламя как нельзя лучше подходило, чтобы задерживать большое количество человек, а потому малыш лишь кивнул им, поворачиваясь спиной. Он всё понимал. Он все знал. Затем Бельфегор свернул в сторону. Парень лишь крикнул, что нашёл центр электросети, а потому обязан вырубить все ловушки. Никто ничего не сказал. Все и так всё прекрасно понимали. Луссурия прикрывал их тыл, когда неожиданно изо всех коридоров повалили мелкие офицеры. Да, у них было слабое пламя, но они брали количеством, а потому боксёр предложил задержать их в этом узком коридоре, чтобы никто не прошел. Занзас лишь кивнул, устремившись вперед. Леви стоял до последнего. Но даже он не мог справиться с Койотом Ньюгетом — Хранителем Урагана Девятого. Он был силен, чертовски силен, а потому Скуало тоже пришлось остаться там, бросив Занзаса на полпути. Он ничего не сказал. Потому что всё понимал. А дальше… Дальше было безумие, смешанное с кровью. Казалось, что алый был везде: на руках, тонущих в крови, в разрушающем Пламени Койота, в глазах Занзаса, почему-то с тоской смотрящих на неё. Только на неё. Она ждала его. Долго, только так, как может она. Но он не вернулся. И вместо него пришло нечто иное… Боль. Такая же яркая, как его глаза, и такая же горячая, как его пламя. Скуало помнила, как нити их связи резко натянулись, готовые вот-вот разорваться, а затем почувствовала холод. Почти болезненный, сжимающий сердце в тиски. Скован в лед… Наказан… Шесть лет… Она — глава Варии… Скуало слышала лишь обрывки из того, что ей говорил Девятый. Мысленно она уже придумывала способы, чтобы убить Ноно, но даже рукой не могла пошевелить — слишком больно, слишком плохо. И она молила небеса о спасении. Не их, а для него. Потому что ему приходилось хуже чем им, вместе взятым. В конце концов, Пламя Посмертной Воли помогло им справиться с этой болью. Они вновь и вновь вставали и падали, но не сдавались. Они — Вария. А Вария сильна всегда. Теперь оставалось лишь ждать, когда Занзаса отпустят и вернут им. Хранителям плохо без Неба, но ещё хуже — осознавать, что оно запечатано в лед, а ты ничего не можешь сделать. Скуало проклинала тот день, когда они решили пойти с атакой на особняк. Но ничего не могла сделать… А затем они привыкли. Не смирились, но привыкли. Выполняли задания, писали отчеты, вели документацию. Распределили роли и ждали, когда Босс сможет вновь вдохнуть воздуха, когда сможет сражаться рядом с ними, когда сможет жить дальше. Но время шло, стирая за собой всё. Скуало не ждала своего двадцатилетия, а оно пришло. И принесло вместе с собой то, чего она боялась. Этот мир подчинен одному закону. В момент, когда одному из соулмейтов исполняется двадцать лет, он начинает видеть сны, в которых видит свою вторую половинку. И чем больше проходит времени, тем четче и четче они видят друг друга вплоть до того момента, пока они всё не осознают. Звучит нелепо? Возможно, Акула не станет отрицать. Но такова реальность, а с ней приходится мириться. Но Скуало не ожидала этого. Совершенно забыв об этой маленькой, незначительной детали, она жила обычной, в понимании Варии, жизнью, заботясь о своей семье и ожидая, когда чертов Босс наконец-то вернется к ним. Её День Рождения пришёлся на тот момент, когда она возвращалась с задания. Было решено, что праздник устроят завтра, а пока девушка ляжет спать. И она уснула. Быстро, практически мгновенно, ибо слишком сложной была её миссия. Тогда она и увидела его. Темное, размытое пятно, а вокруг что-то голубое, почему-то светящееся. И холод. Почему-то она чувствовала, что было очень холодно, хотелось скорее укутаться в одеяло и выпить горячего чаю. Но такой возможности не было. Потому что это был чертов сон. Не придав этому сну значения, Скуало продолжала жить дальше как ни в чём не бывало. Но через неделю она вновь увидела это странное размытое пятно, от которого веяло холодом и… жаром? Да как это возможно? Не ясно, непонятно. Она не понимала, что происходит, а эти сны стали сводить её с ума. Ей казалось, что она знает этого человека, но вспомнить кто это — не могла. Словно грань, которую она не могла переступить. А казалось, что достаточно протянуть руку, чтобы узнать этого человека. В конце концов, Скуало пошла к Луссурии, как к единственному человеку, который мог бы ей объяснить, что происходит. Но услышанное… Её не обрадовало. Узнав о соулмейтах, она разгромила половину особняка, а затем отправилась на одно из заданий по зачистке, которое чаще всего оставляла для Бельфегора. Она перерезала всех, кто был в том доме, а затем вернулась обратно. Перепачканная в чужой крови. А потом вновь и вновь видела эти сны. В которых просила, нет, молила этого странного человека дотронуться до неё. Зачем — она и сама не знала. Просто понимала, что это прикосновение всё решит для неё. И всё же ей удается это сделать. Той ночью шел дождь, а настроение было настолько паршивым, что впору просто вешаться. И уже ложась спать, Скуало пожелала, чтобы этой ночью она вновь увидела его. Наверное, этого ей и не хватало. Простого желания увидеть свою родственную душу. В том сне ей удалось коснуться его. Всего на краткий миг, лишь кончиками пальцев, но ей удалось дотронуться до его почему-то холодной протянутой руки. А утром, проснувшись, Скуало все осознала. — Не может быть… — шепот губ или немой крик? — Занзас, неужели… До освобождения Занзаса оставались считанные дни. Им позвонил Девятый. Сообщил, что Занзас будет разморожен сегодня и что они могут его забирать. Скуало поехала одна. Когда она приехала, то всё уже было кончено. Босса Варии положили на носилки и должны были унести в машину. Но прежде чем рядовые бы подхватили их, Скуало зашла в зал, захлопнув дверь. Здесь было темно и… тоскливо? — Чертов Босс, — шепот искусанных от боли губ. Она вновь может чувствовать их связь. — Живой. Рукой дотрагивается до его щеки. Занзас смотрит на неё с бесконечной усталостью, но в его взгляде можно увидеть и ещё кое-что. Но что именно, Скуало не может понять. — Мусор, — также тихо шепчет вариец. — Это ты. Как же всё просто и сложно одновременно. Чтобы что-то осознать, тебе приходится пройти длинный путь, иной раз длиной в бесконечность. И, кажется, девушка счастлива, что ей удалось это сделать. — А ты как думал? — ладонью проводит по черным колючим волосам. — Я же тебе клялась. — Да. И никуда ты больше не уйдешь. Они всё понимают. А потому и молчат. Им больше не нужны сны.