***
Задание отнести добытые им кристаллы в определенное место было для них самым любимым, ведь они наконец-то могли выйти из шахты на свет божий, подышать свежим воздухом и даже помочь друг другу с полученными от начальника ранами. Этот летний день был особенно жарким и довольно приветливым. Они шли по лесной тропинке, слушая пение птиц, шелест листьев на высоких деревьях, наслаждаясь теплом солнечных лучей, и короткой, но все же свободой. — Разбудишь, когда время придет, — попросил старик мальчика, на что тот кивнул, садясь вместе с ним траву и откидываясь на спину. Прокашлявшись еще несколько раз, старик лег спиной к мальчику и тут же заснул. Серебряноволосый мальчишка молча смотрел на него с жалостью и сочувствием в бирюзовых глазах. В частности на его спину. Рубашка в этом месте уже успела насквозь пропитаться кровью. К счастью, он успел перевязать ему раны, так что самое страшное было уже позади. Положив голову на траву и убрав за нее руки, он решил последовать примеру товарища и тоже немного вздремнуть. До вечера еще далеко, так почему бы не воспользоваться столь редкой возможностью. Закрыл глаза и тут же стал погружаться в сонное царство, жаль, что ненадолго. Внезапно сквозь пелену накрывающего его разум сна он ощутил несильный, но ощутимый толчок в бок. Рефлексы привычно дали о себе знать и он резко сел, оглянулся, да так и замер, широко распахнув глаза и приоткрыв рот. Неподалеку от него и спящего товарища на большом камне сидела девушка. На вид его возраста, может чуть старше. И ладно бы, просто девушка. Таких как она он никогда не видел. Особенно такой экзотической красоты. Длинные, собранные в косу лентой, синие волосы, длиной ниже пояса. Одета в длинное синее платье с черным узором, поверх которого накинут плащ, ноги босые. Высокая и хрупкая, кожа бледная с голубым оттенком. На вид девушка как девушка, да вот аура у нее странная. Необычная. От нее исходил холод, и это притом, что сейчас середина лета. Ему было немного страшно, но в тоже время очень интересно. Он словно попал под гипноз и не мог отвести от нее завороженного взгляда. — Ты что это на девичью красу глаза пялишь? — неожиданно повернулась она в его сторону, переливающимся как колокольчик голосом озвучив эти слова. Тонкие бледные губы растянулись в мягкой, немного смущенной улыбке. В этот момент он понял, что попал. Бесповоротно и окончательно. И это при том, что он всего лишь посмотрел ей в глаза. Фиолетовые, с кошачьим разрезом, глаза в обрамлении пушистых темных ресниц. На лбу обруч с сияющим на солнце сапфиром. — Ну, чего притих? Я что-то не то сказала? — удивленно спросила девушка, непонимающе склонив голову на бок. Парнишка не отвечал, продолжая смотреть ей в глазах, не в силах оторваться от них. — Эй! В чем дело? Ты в порядке? Эй, мальчик! Проснись! — только когда она подошла ближе и защелкала перед ним пальцами, он наконец пришел в себя и кажется только сейчас заморгал. Протер глаза, ущипнул себя в нескольких местах за руку, плеснул в лицо воды из ближайшего ручейка, и все это под недоуменный взгляд прекрасной незнакомки, которая явно не ожидала такой необычной реакции на свое появление. — Меня зовут Инесса Юки, — представилась она, приложив ладонь к груди, после протянула ее ему. — Хару! Хару Локсар! — быстро произнес парень, резко ухватив ее за ладонь. — Приятно познакомиться! — Ты смешной, — хихикнула она, прикрыв рот ладонью и прищурив глаза, отчего лицо голубоглазого вмиг залилось краской, а сам он тут же отвел взгляд. Ему казалось, что она вот вот услышит бешеное биение его сердца и станет над ним подшучивать. — Не бойся, я не кусаюсь. Таких людей как ты точно. Мне достаточно всего раз посмотреть человека в глаза, чтобы увидеть его душу и понять, можно ли мне с ним общаться, — с этими словами она ткнула его в грудь пальцем, отчего его сердце подскочило до самого горла, чтобы после вновь начать бешено биться, разгоняя по венам кровь и так до самых щек. — Ч-Что ты имеешь ввиду? — сглотнув ком в горле, спросил он, все равно заикнувшись, отчего его лицо покраснело еще больше. — Сейчас увидишь, — улыбнулась синеволосая, хлопнув в ладоши. Встав со своего места, сделала пару шагов назад и закрыла глаза, а когда открыла, парнишка вскочил со своего места, с неверием и шоком смотря на нее. Пару секунд ее глаза были прекрасного лилового цвета, а сейчас алые с кошачьим зрачком, в то время как белок черный. Но стоило ей вновь закрыть и открыть глаза, как они вернулись к прежнему цвету. Опустив взгляд на ее руки, он заметив возникшие на них крупные вены, а также принявшие форму когтей ногтей, которые также стали нормальными. Из-под уголков тонких губ мелькнули острые зубы, а в густых голубых волосах небольшие темные рога с синим узором. За спиной у нее, подобно миражу, появились и тут же исчезли огромные крылья как у летучей мыши или дракона, черные снаружи и синие внутри. Списав мимолетное видение на солнечный удар и переутомление, или даже сон, парнишка сумел вернуть лицу спокойное выражение, хотя по глазам было видно, что он все еще в шоке. Вздохнув, синеволосая красавица сделала круговое движение рукой, мол, обойди камень с другой стороны. — Невежливо молчать, когда с тобой разговаривают, и уж тем более пялится как на какое-то чудо света. Эх, ладно. Подойди ближе, пожалуйста, и остановись, когда я подам знак. Молча, немного заторможенно, кивнув, парнишка встал на ноги и обошел камень, идя в ее сторону. Заметив движение ладони, остановился и с трудом сдержал рвущийся наружу вскрик изумления. Встав с камня. девушка повернулась к нему спиной, сняв верхнюю часть платья и оголив спину, посредине которой был синий кристалл, от которого во все стороны разошлись крупные, образующие звезду, вены. Хару как по затылку стукнуло. Мысли о том. что это галлюцинация, вмиг испарились. Это было наяву. Перед ним сидел настоящий демон в человеческой форме. — Не бойся, — мягко произнесла девушка, увидев как побледнело его лицо и напряглось тело, готовое в случае чего дать деру. На ее лице отобразилось легкое беспокойство, тут же сменившееся дружелюбной улыбкой. — Худого тебе не сделаю. — Кого мне бояться, коли я в горе работаю! — возмущенно выкрикнул паренек, сжав кулаки. Обидно ему стало, что она с ним как с дитем малым разговаривает. Чтобы парень, да боялся девчонки, пусть даже демона? Не в этой жизни. — Это хорошо, — кивнула Инесса, смущенно опустив взгляд. Ее бледные щеки порозовели. — Я рада, что они не ошиблись с выбором. В тебе действительно много храбрости и отваги, а еще больше решимости. Поэтому я хочу попросить тебя об одной услуге? Надеюсь, у тебя есть время меня выслушать? Парнишка кивнул и присел рядом с ней, приготовившись внимательно слушать. — Завтра, как увидишь приказчика, ты ему и скажи. Скажи, да не забудь слов-то. «Велит тебе, душному козлу, ледяная дева с этого рудника убираться. Если продолжишь его ломать, то я все кристаллы опущу глубоко под землю. Так глубоко, что никто и никогда их больше не найдет.» Запомнил, Хару? А тому, что с тобой, — повернулась она в сторону храпящего неподалеку от них старика. — Лучше ничего не говори. Больной он человек, зачем его лишний раз тревожить. Я ему и так помогу немного. Инесса встала с камня и хлопнула в ладоши. Ее окутало синее, слепящее глаза, свечение, после чего она исчезла. Хару осмотрелся по сторонам, но ее нигде не было видно. — Не забудь, как я говорила, — услышал он ее разнесшийся по поляне невидимый голос, звучащий подобно эхо. — Сделаешь по-моему, соглашусь замуж за тебя выйти. — Что? — парень застыл, хлопая глаза, медленно переваривая смысл услышанных слов. — З-Замуж? — его бледные щеки вспыхнули. — За нее? И что значит «согласишься?» Эй! Крикнул он в пустоту, но ее голоса уже не было слышно. — «И что это только что было? Точно на солнце перегрелся. И откуда только взялась? Инесса… Красивое имя. А ведь я думал, что демоны по другому выглядят. Более страшно и мерзко, что ли… А она красивая и на человека похожа. Да даже в своем демоническом облике она прекрасна. А ее глаза… волосы… улыбка… и этот хрустальный смех… и смущенное лицо… Эх, была-не была. Не знаю, кто и когда решил сделать ее моей невестой, но я даже не против. Грех от такой невесты отказываться. Решено! Скажу!» Какое-то время он молча просидел в тишине, пытаясь придумать план дальнейших действий. Слышно было лишь как старик похрапывает. Решив, что разберется на месте, разбудил товарища, после чего они вместе ушли выполнять незаконченные дела.***
На следующий день, ранним утром, все рабочие собрались возле спускового барабана, стар и млад, ожидая приказчика и его дальнейших распоряжений. Среди них был и Хару. Взгляд решительный, кулаки сжаты, всеми силами старается скрыть нервозность, придавая лицу спокойное выражение. Наконец подъехала к ним тележка с сидящим на ней полным, усатым мужчиной. При виде него все поклонились и сняли головные уборы. Все, кроме Хару. Сделав глубокий вдох-выдох, он подошел к спустившемуся с телеги приказчику, вежливо поклонившись. — Видел я вчера хозяйку здешних мест — ледяную деву. Велела она мне, чтобы я тебе ее слова передал. Велит она тебе, душному козлу, с Красногорки убираться, — спокойно, но твердо произнес он, смотря в широко раскрытые глаза этого ненавистного ему человека. Все, кто здесь был и слышал слова юнца, дружно сели на землю, смотря на мальчика как на безумного. Один лишь приказчик остался стоять, хотя тоже пребывал в состоянии шока, о чем говорили его затрясшиеся усы и крепко сжавшие кнут толстые пальцы. — Если ты продолжишь это место рушить и разворовывать, она все находящиеся там кристаллы так глубоко под землю спустит, что никто и никогда их оттуда не достанет. — Ты что, с ума сошел?! — лицо мужчины покраснело от злости. Он стал угрожающе надвигаться на мальчика, но тот не сошел с места, пусть и смотрел на него снизу-вверх. — Какая дева?! Кому ты такие слова говоришь?! Да я тебя в горе сгною! — Воля твоя, а только так мне велено. — Выпороть его! — крикнул приказчик, щелкнув кнутом. Все тут же вскочили на ноги и бросились к мальчику. — Да спустить в гору и в забое приковать! Повалили его на землю все вместе, связали. Так как выбора особого не было, выпороли под пристальным взором приказчика, после чего спустили в указанное им место, где за ним должен был присмотреть уже другой надзиратель.***
Привели Хару в забой хуже некуда. Под ногами вода, уже по одному взгляду видно, что ничего хорошего или полезного здесь нет. Давно пора бы это место бросить, но против начальства не попрешь. Ударил Хару несколько раз киркой, посмотрел на упавшие ему под ноги в воду камни, вздохнул, покачав головой. — Прохладись тут немного, — усмехнулся наблюдающий за ним надзиратель. Худой темноволосый мужчина с бородкой. — Задание у тебя такое — добудь чистый малахит, желательно побольше. Делать нечего. Как отошел надзиратель, Хару пот со лба утер и вновь стал бить киркой по темным каменным стенам, после чего светить себе фонарем в попытке разглядеть хоть что-то зеленого цвета. Но вот ударил он в пятый раз и увидел в образовавшейся щели зеленые камни. Его лицо озарила радостная улыбка. Плюнул на руки, крепко сжал пальцами кирку и заработал в два раза быстрее. Так малахит и сыплется, словно его руками подбрасывают. В дополнении к этому из забоя ушла вся вода, стало сухо. — Вспомнила, видно, обо мне Инесса, — прошептал он со счастливой улыбкой, покраснев при одном только воспоминании о ней и их первой встрече. Только подумал о ней, как тут же закрыл глаза от слепящего синего света. Ощутив, что повеяло холодом, улыбнулся еще шире и радостней, ведь перед ними стояла Инесса, улыбаясь ему в ответ. — Молодец, Хару. Ты хорошо поработал. Спасибо тебе огромное. Не испугался душного козла. Хорошо сказал. А сейчас, — вновь смущенно опустила глаза, покраснев. — Пойдем смотреть мое приданое. Заодно узнаешь, когда это я успела стать твоей невестой. Хлопнула в ладоши и рядом с ней в воздухе зависли синие огоньки. Отдав им распоряжения касательно его работы, подошла к нему, присела на корточки и с легкостью избавилась от оков, обратив их в разбившийся лед. Провела холодной ладонью по краснеющему лицу и спине, и болезненных, кровоточащих ран как не бывало. Даже его рабочая одежда вмиг очистилась от запекшейся крови. — Иди прямо за мной и не оборачивайся, — сказала она, беря его за руку и ведя вперед, по возникшему из ниоткуда туннелю, который закрылся сразу же, как они через него прошли.***
И вот пошли. Она спереди, а он за ней. Несмотря на то, что ее тонкие бледные пальцы были холодны словно лед, он и не думал отпускать или пытаться вырвать свою руку. Наоборот, крепко сжал своими пальцами в ответ, про себя отметив, что ее ладонь настолько маленькая, что может с легкостью поместиться внутри его собственной, немного больше ее, руке. Куда она идет — все им открыто. Как комнаты большие под землей стали, а стены и их материал разные. Меняются чуть ли не на каждом шаги, сияя и переливаясь всеми цветами радугами. Слепят и в тоже время радуют глаз, поражают воображение. Одним словом, изукрашены так, что и сказать, не то что описать, нельзя. И платье на ней меняется. Переливается всеми оттенками синего, голубого и черного, как и узор. Наконец она остановилась. — Сейчас мы находимся прямо под рудником, на котором ты работаешь. Вот почему я велела тебе передать свои слова приказчику. Еще бы немного и он бы разрушил мое самое любимое и дорогое место. Это, можно сказать, мой второй дом, так как здесь находится портал на мою родину, — с этими словами она привела его в огромную комнату, которая являлась по совместительству гостиной, спальней и кухней. Все в ней из льда и кристаллов. В который раз он удивился тому, что ни лед, ни скользкий пол под ногами, ни то, кем на самом деле является его спутницы, его не тревожит. Он спокойно принимал происходящее с ним и ни капельки не боялся, разве что поражался и восхищался увиденным. — Присаживайся, — пригласила его за стол, садясь напротив него и вновь хлопнув в ладоши. Возникшие в воздухе рядом с ними знакомые синие огоньки тут же уставили стол множеством самой разной еды, начиная от холодного и заканчивая напитками и десертом. — Видал мое приданое? — спросила она, когда они закончили с трапезой. Фиолетовые глаза прищурились, внимательно смотря на него, подмечая любую деталь, в то время как она с нетерпением ожидала ответа. Несмотря на спокойное и серьезное выражение лица, она волновалась и нервничала не менее сильно чем он. — Видал, — кивнул он, чувствуя себя еще более смущенным из-за ее пристального взгляда, с трудом сдерживаясь от того, чтобы не отвести глаза. Решил этого не делать, а то мало ли, подумает что-то не то и рассердится. — Что думаешь насчет нашей будущей женитьбы? Решение, конечно, принимала ни я, ни, тем более, ты. Твоя семья, дабы наконец освободить тебя от этой работы, решила попросить помощи у клана демонов. Согласно сделки, ты должен выйти замуж за одну из принцесс клана демонов, тем самым начав объединять расу людей и нашу. Но я не против этой сделки. Стоило мне понаблюдать за тобой, а затем, при первой встрече посмотреть в глаза, как я сразу поняла, что не имею ничего против нашей свадьбы, — говоря все это, она нежно улыбалась ему, краснея, сжимая пальцами его руки. — Но что насчет тебя? Согласен ли ты в будущем взять в жену ледяную деву? — Честно говоря, я немного сконфужен этой внезапной новостью, — собравшись с духом, заговорил парень, с трудом подбирая нужные слова и не переставая краснеть от ее собственных слов. — Видишь ли, я человек, а значит смертный. Тебе же наоборот, неподвластно время. Ты никогда не состаришься, не умрешь от возраста, болезни или какого-либо человеческого оружия, кроме специального. Неужели тебя не пугает такой расклад? — он мрачно опустил взгляд, скрыв глаза серебряной челкой. — Что я однажды умру и оставлю тебя одну… — Просто ответь, — нахмурилась она, сжав руки и слегка окатив холодом, отчего он резко поднял на нее обеспокоенный взгляд. — Берешь меня замуж или нет? — Беру, — страх на его лице сменился решимостью, он тут же переплел свои пальцы с ее. — Беру! Если ты считаешь, что для нас это не будет проблемой, то так тому и быть! — Молодец, Хару, — ее хмурое лицо вновь озарила теплая улыбка. — За приказчика похвалила, а за это вдвое похвалю. С проблемой жизни и вечности. мы еще успеем с тобой разобраться, как и с твоим начальником. Но у меня есть к тебе один вопрос и просьба на будущее. Начну с вопроса. Сколько ты хотел бы иметь детей? Я хочу четверых. Трех девочек и одного мальчика. А ты? Ты с этим согласен или хочешь одного иль двух? От неожиданного вопроса парень едва не упал в обморок, но сдержался, лишь покраснел до самых кончиков волос. — Согласен, — сглотнув, прошептал он. — И я не против, если не будут полукровками. Мне плевать, что подумают другие люди. Посмеют сунуться к нам, получат от меня по первое число! — Спасибо, — прошептала в ответ Инесса, прикрыв сияющие фиолетовые глаза. — Я счастлива слышать это. Тут из ее глаз потекли слезы. Ахнувший от неожиданности и волнения Хару собрался было начать извиняться, но она прервала его жестом руки, на ладонь которой упало несколько блестящих слезинок. Протянула ему руку, а в ней вместо слез четыре блестящих сапфира. Камешки холодные, а его ладонь теплая и живая, дрожит немного. На его вопросительный взгляд лишь улыбнулась и протянула вторую ладонь. На ней была малахитовая, с синими и голубыми узорами, шкатулка, в которую она положила камешки. — Прощай, Хару. Береги эту шкатулку и ее содержимое как зеницу ока. Это мой свадебный подарок тебе. Там, помимо этих камушков, будет еще кое-что, но ты пока не открывай. Откроешь тогда, когда мы уже будем одной большой и счастливой семьей, — она осторожно вложила шкатулку в его руки. — А просьба у меня к тебе такая. Если однажды меня вдруг не станет, пожалуйста… — она грустно улыбнулась ему. — Не вспоминай обо мне. Забудь и живи дальше. Встав из-за стола, парень вежливо поклонился Инессе, крепко держа в руке ее подарок. — Куда мне идти? — тихо спросил он. От былых счастья и радости следа не осталось, словно ему передалось ее невеселое настроение. Она указала перстом на одну из стен и та открылась, образуя туннель, светло в нем как днем. Пошел он по туннелю, опять всяких богатств насмотрелся, и пришел к своему забою. Туннель за ним закрылся. Тут ж к нему подлетел синий огонек, новую цепь на ногу приладил и исчез. Шкатулка в его руке маленькой стала и он спрятал ее за пазуху.***
— Тут как раз королевский указ вышел. Велел король Хартфилия малахитовую глыбу во сто пуд добыть. Вот тут то часть рудничная и забегала-закопошилась. Приехал приказчик. Передал надзирателю данный указ и отправил того на пару с племянником в шахты ее добывать. Пообещав приказчику, что все будет сделано, бросились к кабине лифта, зашли внутрь, дверцу закрыли, подали знак одному из рабочих и тот начал крутить барабан, опуская их вниз. — Слушайте! — услышали рабочие сверху и тут же закашляли от поднявшейся в воздух пыли, которую вызвала приземлившаяся деревянная кабина лифта. — Слушайте приказ! — закричал надзиратель, пробежав по туннелю мимо удивленных рабочих. Ловко прополз через небольшой туннель в стене, ограждающей один забой от другого, в котором как раз работал Хару. — Кто из рабочих людей малахитовую глыбу вот сто пуд найдет, тому вольная будет жалована! Подбежал он к парнишке, обращаясь к тому уже лично. — И денег сто рублей серебром. — Кто от воли откажется? — спокойно ответил Хару, пожав плечами. — Буду стараться. А найду ли, как повезет, — с этими словами он активно заработал киркой. Надзиратель хотел было посмеяться над глупым мальчишкой, да не тут то было. После каждого удара киркой сыпется под ноги малахит вперемешку с голубыми и синими кристаллами. — «Что за диво? Откуда это?» — в шоке подумал тот, наблюдая за пареньком. — «Сейчас узнаем, где собака зарыта.» — В этом забое любой дурак справится, — усмехнулся мужик и повернулся к стоящему рядом с ним парню лет лет шестнадцати. — Племяш, а племяш, встань-ка тут ненадолго, сделай милость. А Хару я в другое место поставлю. — А чего не сделать, дядя, сделаю, — кивнул парень и принялся за дело. — Идем, Хару, — позвал серебряноволосого надзиратель и тот пошел следом за ним дальше по туннелю. Остановились у голой черной стены. Мужчина не смог сдержать смешка. — Здесь и покажешь нам свою сноровку, малыш. Начали оба работать. Что у одного, что у другого ничего не идет. Один лишь камень. Надзиратель довольно улыбнулся, смотря на парнишку, но тут замер, заметив всего на секунду возникшую перед Хару девушку с длинной синей косой. Она взмахнула руками, мягко улыбнувшись ему, и, заметив на себе ошарашенный взгляд надзирателя, со смешком подмигнула и тут же исчезла. Сразу после этого вместо черного камня пошел наконец малахит вперемешку с другими кристаллами. У надзирателя глаза на лоб полезли, а рука с фонарем начала мелко трястись. У второго парня вообще ничего не идет. Утер пот со лба и повернулся в сторону дяди с товарищем, и охнул. — Во как… — осевшим голосом пробормотал мужчина и бросился к парню. — Племяш! — Ничего доброго, дядя, — покачал тот головой и развел руками. — Один камень идет. — Старайся, племяш, — срывающимся, дрожащим от страха голосом прошептал надзиратель, ухватив того за плечи. — Не дай себя оплести… Бросился в обратную сторону и полез через туннель, только ноги мелькнули. Там уже залез в лифт и подал знак, дернув за веревку. Двое рабочих с такой скоростью закрутили барабан в обратную сторону, что он вылетел из открытой крыши лифта подобно пробке, упав на живот и подняв кучу пыли. Тяжелое дыхание, скатывающийся по лицу холодный пот и безумный взгляд, все это сразу же привлекло внимание. Вскочив на ноги, подбежал к приказчику. — Один из работников, мальчишка Хару, душу нечистой силе продал! — на одном дыхании прокричал он, крестясь. Вокруг него уже собралась толпа народа, включая приказчика. — Малахиту и кристаллов добыл больше всех, причем сразу! — Это его дело, кому он душу продал. А нам свою выгоду поиметь надо, — спокойно ответил приказчик, садясь в лифт, не обращая внимания на испуганно переглядывающихся и перешептывающихся между собой людей. Один из них, тот, что вновь спускал барабан, даже перекрестился.***
Стоящий за приказчиком людей охнули при виде лежащей у ног Хару малахитовой глыбы. — Говорят, что ты у нас жутко удачливый, малыш Хару. Удачливый до такой степени, словно душу дьяволу продал, — усмехнулся приказчик, довольно потирая ладони. — Будет тебе облегчение. Эй вы, — обратился он к остальным работникам. — Снимите его с цепи и отведите в тот забой, где гора осадку дала. И сами каемки в руки, да подсобите ему там. Стоило му произнести эти страшные слова, как все, кроме мальчика, бросились ему в ноги, умоляя не отправлять их на верную смерть. Хару молча сжимал кулаки, смотря на приказчика холодными синими глазами, про себя понимая, что недолго ему осталось жить на этом свете. Коль решил проигнорировать приказ самой ледяной девы, то пусть пеняет на себя, а он умывает руки. — Неужто по плетке моей соскучились?! — рыкнул на них приказчик, щелкнув кнутом. Все, что им оставалось, так это лезть на корточках через туннель дальше, в опасную часть горы, едва не плача от страха и отчаяния. — Задумал приказчик страшное дело. Хару и подручных своих в гибельный забой на верную смерть послал. Ему слыш-ко самому сто рублей получить лестно. Сжав пальцами кнут, собрался было идти обратно к лифту, но не тут то было. Кнут будто приклеился к ближайшему камню, в то время как его пальцы к самому основанию. Ударил Хару по стенке, как посыпались с потолка камни, а подпирающие их деревянные балки треснули, готовые вот вот обрушить все это им на головы. Все с испуганным криком бросились обратно к туннелю, умудрившись пролезть через него все вместе. Приказчик же так и стоял у того камня, не в силах ни закричать, ни тем более пошевелиться, лишь с ужасом смотреть на то, как покрывается ледяной коркой сначала кнут, а затем и его рука до плеча. — Хару, милый, скорее возвращайся назад. Твоя теперь глыба, — услышал он у своего уха шепот Инессы, которая заморозила начавшийся было обвал, не позволяя ему придавить любимого. Парень замер на месте, удивленно смотря на нее. Тепло улыбнувшись, она махнула второй рукой и уменьшила глыбу, чтобы он мог с легкостью ее взять и вместе с ней выйти. — Ступай. А с приказчиком я уже разобралась, — с этими словами она исчезла в синем свечении. Через пару секунд все тело приказчика обратилось в лед, который тут же покрылся трещинами и рассыпался на множество мелких осколков. Мимо них с испуганным криком пробежали рабочие, запрыгнув в лифт и дожидаясь одного лишь Хару. Один из них в спешке обронил фонарь, который так и остался лежать среди осколков, быстро потухнув. Заметив приближающийся к ним свет фонаря, радостно прокричали «Ура». Парнишка неловко улыбнулся, и, приняв объятия, похлопывания по спине и плечам от других работников, встал вместе с ними в лифт, спрятав за пазуху еще и глыбу. Лифт поднялся наверх.***
— Раз-два-три! — скомандовал надзиратель работникам, которые затащили вновь ставшую большой глыбу на телегу. Хару упал спиной на траву рядом с племянником надзирателя, который тут же завалил его кучей вопросов. Синеглазый ничего не ответил, лишь задумчиво смотрел в небо, убрав руки за голову и закинув ногу на ногу. Из его головы так и не вышли загадочные слова Инессы, эхом повторяясь внутри разума. — Как пропал приказчик, переполоху было, конечно, много. После слух прошел, будто завалило его в горе ненароком. На том и кончилось. Глыбу ту доставили в особняк семьи Хартфилия, как и было велено. Все сразу сказали, что нашел ее четырнадцатилетний мальчик по имени Хару, за что тот после получил вольную и перестал быть рабочим в шахте. Жаль, только, что счастье он получил, но лишь на время. Спустя несколько лет он наконец смог сдержать обещание, данное им когда-то ледяной деве — Инессе. Женился, открыл наконец шкатулку с кристаллами, которые, как оказалось, были домом для душ их будущих детей. Стали они жить среди людей, не обращая внимания на слухи и мнение окружающих. Плевать они хотели на их слова о его неудачном выборе, на неприязнь по отношению к его жене и четверым детям. Какое-то время жили более-менее спокойно, счастливо, радовались каждому дню. Да вот однажды не стало Инессы. Вернулся он домой и увидел ее мертвой на полу дома, в объятиях рыдающей Джувии. Как оказалось, убита она была специальным оружием. Умерла сразу, даже сопротивления никакого оказать не смогла. Досталось также и самой Джувии. Убийца оставил на ее лице шрам, проходящий через левый глаз. С этого момента он совсем невеселый стал. Ушел в себя, впал в депрессию, как говорится. В очередной он тихо вздыхает при виде старшей дочери в их семье — Наоми. Прямые синие волосы до талии от матери, а глаза разные — один голубой, второй фиолетовый. Она сидит за столом и молча смотрит на него с грустью и пониманием, в ее глазах боли чуть не меньше, и это в двенадцать лет. Он с трудом, но все же улыбается ей, гладит по голове и волосам, целует в лоб и после уходит из дома на неопределенное время, сам не зная куда. Как говорится куда глаза глядят, прихватив с собой свадебный подарок почившей жены. Выйдя из дома, видит машущую ему, из окна, дочь. Машет рукой в ответ, и, повернувшись, уходит прочь, опустив голову. За эти годы он почти что не изменился. Стал выше ростом, немного шире в плечах, приобрел атлетичное телосложение. В остальном все тот же юнец — отросшие до плеч серебристые волосы, бледное, украшенное несколькими старыми шрамами лицо, меняющий свой цвет в зависимости от чувств и настроения глаза, которые сейчас были пустыми темно-синими, то и дело переходя в бледно-голубой. Одет в темную безрукавку с синим узором, темные брюки с ремнем, ботинки, перчатки. На шее висит украшение из шкатулки — медальон с сапфиром посередине, внутри которого семейное фото. — Стоит ему выйти из дома, как тут же ведут его ноги в сторону рудника, где он раньше работал и когда-то повстречал ледяную деву — Инессу Юки. Говорил по началу, что на охоту ходит, для чего специально брал с собой ружье, но по тому, что он добычи домой не носит, все сразу поняли, в чем тут дело. Присев на большой камень, снял с шеи медальон, и, поднеся к глазам, открыл, пустым взглядом смотря на скрытое внутри него семейное фото. Через пару минут закрыл и крепко сжал пальцами.Снится молодцу не золотце, Не каменья снятся молодцу И не диво-чудеса. Не хоромы вам светлые, Не сокровища несметные, Снится девичья краса.
Придя домой, сразу ж с порога ловит прыгнувшего ему в объятия самого младшего члена семьи — Ао. Синеволосый и синеглазый мальчишка с вечно растрепанной шевелюрой, лицо которого почти никогда не покидает задорная улыбка, а глаза огонек. Оно и неудивительно, ведь ему досталась сила отца — магия молнии. После к нему подойдет еще одна дочь — Касуми. Очаровательное создание с короткими голубыми волосами и аквамариновыми глазами, вечно щеголяя в красивых платьях и украшениях. Сядет рядом с ним, уложив голову на плечо отцу, и прикроет глаза, наслаждаясь поглаживаниями по ее голове и волосам. После накормит-напоит его досыта и спать уложит. После смерти матери она взяла на себя все эти обязанности и старается изо всех сил привести всех членов семьи в чувство.Ой, красавица, да что ты сделала! Сердце думой не уймешь. Забывать тебя сама велела, Да забыться не даешь.
Вернувшись домой с очередной, на сей раз зимней, прогулки, он останавливается в дверях и несколько минут молча смотрит на открывшуюся его глазам картину. Наоми готовит ужин, а Касуми играет с младшим братом, бегая по всему дому и нося его на плечах. Их звонкий смех ласкает уши и вызывает легкую улыбку у него на губах. Но стоит ему перевести взгляд на третью дочь, как она исчезает, а его лицо вновь становится мрачным.А в уме одно и вертится: «Суждено ли снова встретиться Не во сне, а наяву?
Джувия как обычно возится со шкатулкой, доставая из нее украшения и одевая их на себя. Все это время ее лицо не покидает счастливая улыбка, а глаза блеск. Он же на нее сейчас даже смотреть не может. Длинные синие волосы, собранные в косу лентой, доставшиеся ей от матери, сапфировые, смотрящие на него с удивлением и непониманием, глаза уже от него. Бледное, выражающее все волнение и страх, а также непонимание и желание получить хоть немного отцовской ласки, лицо, синее с черными узорами платье, маленькие босые ноги, и, конечно же, сияющий на ее шее сапфир. Смотрит на дочь и видит вместо нее умершую возлюбленную, ведь она взяла от них все поровну и похожа на нее больше чем кто-либо еще, словно ее мини копия.Чую силушку неслабую, Не обижен я и славою, А живу, как не живу.
Ой, красавица, да что ты сделала! Сердце думой не уймешь. Забывать тебя сама велела, Да забыться не даешь.
Простояв еще немного в дверях, он делает несколько шагов назад и закрывает дверь. — Будучи полукровкой, Джувия стала очень красивой, с экзотической для других внешностью, девочкой. Волосы и глаза словно ночное небо, кожа белая, а сама словно куколка. Те, кто не знали ее происхождения, спрашивали: «В кого только?» Тоже самое касалось и ее сестер с братом. Говорили: «Словно гарусинка из праздничного пояса выпала. Красота.; Красота то красота, но холодная и пугающая, не такая как у других девчонок. Одним словом не наша.» — вздыхали родители других детей, не подпуская их к ней. — «Словно кто их нечисти подменил.» Вот она, значит, какая — ледяная дева Юки-онна. Худому с ней встретиться — горе, и доброму — радости мало. Закончила этими словами свой рассказ Наоми, смотря на давно уснувшую сестру. Встав со стула, наклонилась к ней, укутала одеялом, поцеловала в лоб и вышла из комнаты, оставив ночник включенным, так как очень боялась темноты. Подойдя к двери комнаты, бросила последний взгляд на младшую сестру, тихо вздохнула и вышла, надеясь, что подсознательно Джувия все услышала и поняла о ком на самом деле была эта история.