Теплые чувства

- Инквизитор! - прокричала эльфийка-служанка вслед уходящему в свои покои Даэллиру. Тот резко повернулся к ней, отчего его длинные белоснежные волосы растрепались, и раздраженно процедил сквозь зубы: - Чего тебе? Конечно, слухи о том, что Инквизитор Лавеллан суров и не отличается мягкостью и добротой, ходили по всему Скайхолду и за его пределами, но тон его голоса… У неё все таки была надежда, что эльф будет более мягок и лоялен к своим соплеменникам. Но светло-голубые глаза смотрели на неё также, как люди на приемах (уже бывшего) хозяина - как на досадное недоразумение, которое подало не то вино. - Леди Кассандра просила передать, что у неё есть важное дело к Вам и она ждет Вас… - не успев закончить фразу, Лавеллан махнул рукой и пошел вперед. Она поспешила за ним вслед, а когда тот резко остановился, чуть не впечаталась ему в спину. - Если Леди Кассандра желает встречи, то пусть ждет. Я занят. - обернувшись к эльфийке, Лавеллан презрительно изогнул губы и почти прошипел - Так ей и передай. И громко хлопнув дверью, зашел в свою спальню. Даэллир подошел к столу и устало выдохнул, увидев целую кипу новых бумаг - снабжение продуктами в Скайхолд, поставка оружия в Бурую Трясину, расчищение дорог в Эмрюз-де-Лион и ещё множество поручений. Его выводило из себя, что три советника не могут решить эти вопросы - Лавеллан целыми днями мотался между Ферелденом и Орлеем, закрывая разрывы, попутно убивая столько людей (и не людей) - что последнее, что ему хотелось видеть, это очередное письмо от Жозефины о том, что не лишним будет сменить оформление замка. Надо будет решить вопрос с документацией и мелкими задачами окончательно - эльф первоначально говорил, что заниматься подобным не будет. Одна только Лелиана беспокоила его редко и исключительно по действительно важным вопросам - после того как она убила свою церковную подружку, то стала куда меньше задавать вопросов и справляться самостоятельно. А вот Жозефина и Каллен… Видно, последняя “беседа”, когда он четко выражал свою позицию - крики Лавеллана и звуки бьющихся вещей слышал весь Скайхолд - не возымела успеха. Хотя, Жозефина потом ещё с месяц боялась смотреть на него, а Каллен и вовсе не попадался на глаза. Стиснув руками спинку стула, Лавеллан не замечал, как та покрывается льдом. Его магия, да и он сам - то ли из-за накопившегося стресса, то ли из-за метки - выходили из под контроля. В последнюю битву в Эмпрюз-де-Лион, ему выбили посох из рук. И вместо того, чтобы поднять его с земли, он вцепился красному храмовнику в лицо, “прошивая” его лицо льдом, и слышал уже лишь вопли последнего. А потом подбежал следующий… Того он, вроде, убил, формируя ледяные копья из земли. Дальнейшую битву Даэллир помнил смутно и очнулся уже в захвате Железного Быка, чьи руки покрылись коркой льда. Неподалеку стояла Сэра, раны которой лечил Солас, и громко ругалась - кажется, что-то про “долбаную магию” и что Лавеллан больной на всю голову. Видимо, что её он тоже успел подморозить. Солас же, как всегда, лишь взглянул осуждающе-снисходительно, до жути напомнив Хранительницу - та стала смотреть на него так, когда он отказался от нанесения валласлина. После той битвы за ним укоренилось прозвище - ледяная тварь. Он помнил, когда Кассандра сообщала ему эту новость на собрании. В той битве с ними был отряд Инквизиции и несколько местных жителей, которые они спасли по дороге и вели в сторону деревни - поэтому неудивительно, что слухи разошлись чересчур быстро как среди “своих”, так и в народе. Жозефина была просто в ужасе, не зная как теперь справляться с этим. Сам Лавеллан же… О, вот это он помнил отлично - эльф хохотал до хрипоты. А с учетом, что его никогда не видели смеющимся до этого самого момента - от реакции окружающих хотелось смеяться ещё. Жозефина готова была падать в обморок; Каллен и Кассандра со своей “военной выучкой” лишь нахмурились и свели руки на груди; Сэра цеплялась за подоконник так, что создавалось ощущение, что она сейчас выскочит в окно; Лелиана задумчиво смотрела в стену; Варрик что-то бормотал о том, что ему теперь придется вносить значительные изменения в книге; Солас - как же бесил этот его взгляд - лишь усмехнулся; Дориан сказал, что не стоит переживать и это ещё очень милое прозвище; и только Бык, лишь также громко засмеялся и, хлопнув рукой по спине, сказал про отличную работу. Титул Вестника Андрасте раздражал - он всячески оспаривал в любой ситуации свою причастность хоть к каким-либо божественным сущностям - от него ждали понимания, сострадания и какой-то бесконечной любви. Так что он был готов благодарить “злые языки”, которые разносили его новое имя. Лавеллан повернулся на звук громко открывшейся двери, когда её без стука открыл Железный Бык - ему единственному позволялось приходить в спальню без предупреждений. - Плохое настроение, кадан? - сказал кунари, кивнув в сторону уже промерзшего до ножек стула. Даэллир только сейчас обратил на это внимание и вздохнув, подошел к Быку, обнимая и утыкаясь лицом тому в грудь. - Просто отвратительное. Я… Мне… Мне нужно… - эльф знал, что его поймут и без подробных пояснений. Железный Бык был единственным, кто не задавая лишних вопросов, словно видел Лавеллана насквозь. Он не требовал ничего, радовался хорошим битвам и качественной выпивке. Бык был простым и одновременно сложным и это… очаровывало. И когда Даэллир несколько недель назад пошел на дракона, он помнил восхищенный и радостный восклик Быка. У Лавеллана в тот моменты непривычно защемило сердце. И эльф вложился в битву настолько, что вырвав у дракона зуб, и спрятав его в складках мантии, потерял сознание. - Не отвлекайся, кадан. - от мыслей его вновь отвлек Железный Бык, взяв Даэллира за руку и направляясь в сторону кровати. Уже потом, выгибаясь в крепких объятьях Быка, Лавеллан подумал, что он рад, что смог найти в этом мире кого-то, кто вызывал такие непривычные, но... теплые чувства.