───────•••───────
Леоне Аббаккио могла бы быть женщиной мечты любого мужчины, у которого был вкус на хищную женскую красоту, если бы не её скверный характер, пристрастие к крепкому алкоголю и отсутствие слова «верность» в её личном словаре. Она не годилась для семейной жизни, из неё была просто ужасная мать, а секс с ней зачастую превращался в неравный бой, в котором, даже уложенная на лопатки, она не оставляла попыток испортить любовнику (противнику) приятные мгновения. В общем-то, больше одного раза с ней мало кто спал. Кроме двух людей. Первым был Бруно. Они делали это, чтобы успокоить друг друга в те моменты, когда нервное напряжение почти доходило до своего пика; когда ещё секунда — и один из них сорвался бы; когда хотелось кричать, ломать вещи или чужие шеи. Это был медленный, спокойный секс, предназначенный больше для возвращения в состояние психического равновесия, чем для физического удовлетворения. Это было частью доверительных взаимоотношений. Всё равно, что взять за руку или сказать пару напутственных слов в нужный момент. Не более чем помощь друг другу. Вторым был… Он прибыл вместе с доном Савадой, боссом Вонголы, по приглашению Джорно. Стоял в тени позади Тсунаёши, источал вокруг себя ауру опасности и запах хорошего виски. Леоне, вероятно, на этот запах и поддалась, как кошка на свежее мясо. Потому что действительно хороший виски попадал в её руки до того редко, что те дни, когда ей удавалось отхватить хотя бы глоток, можно было официально праздновать. Мрачную тень звали Занзас, он был главой независимого отряда убийц Девятого Вонголы, но всё, что на самом деле волновало Леоне — где этот ублюдок откопал виски на их деловой встрече. На предложение выпить вместе ублюдок отреагировал ожидаемо — послал Леоне туда, куда она ходить любила, но не учёл, что теперь отвязаться от неё станет ещё сложнее. Она сумела достать действительно хороший виски и заявилась с бутылкой и двумя стаканами в комнату Занзаса, которую любезно выделил ему Джованна. От такого прямого предложения отказаться было сложнее, и Занзас, наконец, принял любезное предложение. А потом трахнул её на столе, предварительно вылив на неё целый стакан пойла. Весь следующий день она прихрамывала, морщилась, когда нужно было сесть, а ближе к полуночи принесла Занзасу ещё алкоголя. За те несколько дней, пока Вонгола гостили у Джованны, Леоне поняла для себя две вещи: в этом мире существовали мужчины, секс с которыми можно было без преувеличения назвать великолепным, а ещё её возбуждал пистолет, направленный ей в лоб. Или в рот. Или… Когда Савада Тсунаёши, наконец, уехал, забрав с собой и Занзаса, Леоне заметно приуныла. Ровно до того момента, пока ей не пришло личное приглашение от босса Варии, содержащее в себе лишь название виски (от одного только «Macallan» она почувствовала, как пьянеет) и адрес отеля на другой стороне города. Это было их первое самое настоящее свидание, такое, какого бы ей действительно хотелось, а не цветы-ресторан-слюнявые поцелуи в такси. Занзас, как настоящий мужчина, опускал все глупости вроде комплиментов и скромных объятий под луной и переходил сразу к сути. За это его можно было, как минимум, обожать. От неприметной квартиры, где временно отсиживался разношёрстный отряд Буччеллати, до указанного в приглашении отеля был примерно час езды. Леоне начала собираться за два часа. Она заняла единственное во всей квартире зеркало и с точностью хирурга рисовала длинные вычурные стрелки на своих глазах. Она долго выбирала между чёрной и фиолетовой помадами, остановившись в итоге на чёрной. Она решала, надеть ей платье с разрезом на юбке, через который можно было видеть даже цвет её белья, или кожаные штаны, в которых на её зад не будет пялиться разве что слепой. Она не сумела найти ни одной действительно хорошей рубашки или блузки, в которой бы чувствовала себя достойной места рядом (хотя скорее под) с боссом Варии, и надела платье. Уложила вымытые и пахнущие чем-то цитрусовым волосы и развернулась к своей команде, которая наблюдала за ней последний час, время от времени вставляя свои комментарии. — Как я выгляжу? — поинтересовалась Леоне, угрожающе сжав в ладони рукоять расчёски. — По шкале ебабельности от одного до десяти, — ответил Миста, внимательно разглядывая её с ног до головы, — я бы дал тебе одиннадцать. Леоне осталась этим довольна. Единственное, что напрягло её и оставило неприятный осадок внутри — взгляд, которым проводил её Бруно. Это была ревность, уж её-то она прекрасно знала, но сделать ничего не могла. У них никогда не было обязательств друг перед другом, и если бы он притащил на ночь какую-нибудь красотку, Леоне бы не возражала. Наверное, им стоило серьёзно поговорить об этом, как двум взрослым людям, но только не сейчас. Сейчас Леоне спешила в объятия богатого отеля, дорогого «Macallan» и ублюдка с самыми сексуальными пистолетами.───────•••───────
Её внешний вид был безбожно испорчен. Она размазала почти всю помаду по члену Занзаса, её подводка потекла от выступивших на ресницах слёз, когда Занзас засаживал ей по самую глотку, а его рука в её волосах растрепала идеальную причёску. Но самым ужасным было то, что он, развалившись на широком диване, пил, и пил прямо из горлышка, пока Леоне отсасывала ему. Он делал это нагло и открыто, прекрасно зная, как всё внутри неё сжималось от боли за каждый утраченный глоток. Его рука не давала ей отстраниться, иначе бы она давно отобрала у него бутылку. Она пришла сюда, чтобы напиться и потрахаться, но по собственным критериям была всё ещё слишком трезвой. А, благодаря пагубному влиянию Занзаса, секс без достаточного количества алкоголя в крови уже не приносил такого удовольствия. — Савада сказал, что я — трахнутый ублюдок, — внезапно заговорил Занзас. — Он считает, что я поступил с тобой, как мудак. Леоне бросила на него снизу вверх гневный взгляд. В эту конкретную минуту она и сама считала его редкостным мудаком. — Он искренне верит, что я изнасиловал тебя и угрожал, — продолжил Занзас. — Эй. Он прав? Отвечать с членом во рту было сложно, поэтому Леоне просто отрицательно промычала. И тут же подавилась, когда Занзас, с довольной ухмылкой, насадил её голову так, что она уткнулась носом в волосы у него на лобке. — Умница. Когда виски в бутылке осталось на два глотка, Занзас сделал то единственное, за что Леоне готова была собственноручно разводить огонь под его котлом в Аду: он перевернул бутылку и вылил всё содержимое ей на голову. Леоне отшатнулась, вырывая волосы из его цепких пальцев, и рявкнула во весь голос: — Какого хуя ты творишь, мудила?! — В прошлый раз тебе это понравилось, — заметил Занзас. — В прошлый раз это не был последний алкоголь! — А кто сказал, что это был последний? Леоне тут же успокоилась. — Есть ещё? — Стал бы я звать тебя, будь у меня всего одна бутылка? Занзас заправил всё ещё стоявший член обратно в штаны, застегнул ремень, чтобы штаны не свалились, встал и вытащил из-за дивана чемодан, в котором оказалось ещё две бутылки. Леоне посмотрела на них таким взглядом, каким обычные девушки смотрели на обручальные кольца. Занзас вскрыл бутылку, кинул в оба стакана на столе кубики льда и налил виски. — Иди сюда. Леоне стёрла рукавом платья подтёки виски на лице и поднялась на ноги. Едва не упала. У неё закружилась голова, но она сумела дойти до Занзаса, ни разу не споткнувшись. Занзас протянул ей стакан, и она выхватила его с такой поспешностью, будто боялась, что он посмеётся и заберёт его обратно. — Пей. Её не нужно было просить даже один раз. Она ополовинила стакан одним глотком, зажмурилась, когда виски опалил её горло. Переждала несколько секунд, чтобы резко накатившие волны дурноты прошли, и выпила всё остальное. Занзас вёл себя сдержаннее, но после того, как он в одиночку выпил почти всю первую бутылку, Леоне это даже не удивляло. Ей, разумеется, было мало, но она не решалась налить себе сама — виски принадлежал не ей, а Занзасу ничего не стоило разбить ей голову о стол за подобную наглость. Статус любовницы не давал ей совершенно никаких преимуществ в отношениях с ним. То, как жадно она смотрела на его стакан, Занзас отметил сразу. Он усмехнулся, разом вылил весь виски в рот, а затем поцеловал её. Леоне впустила внутрь его язык, а заодно и горячую волну крепкого алкоголя. Виски потёк по её подбородку, по шее, впитываясь в и без того мокрое платье. Она сглотнула, и тогда Занзас отпустил её. — От меня несёт, как от винной бочки, — мрачно заявила она. — Здесь есть душ. — А стиральная машина? Занзас молча налил ей ещё. После четвёртого стакана Леоне уже сидела на краю стола и пила из бутылки. Виски в ней заканчивался непозволительно быстро. Занзас задрал ей юбку, надавил на грудь, укладывая на спину (Леоне чуть не подавилась очередным глотком). Он быстро справился со своим ремнём, спустил штаны и бельё до середины бедра. Зубами вскрыл упаковку презерватива и спешно раскатал его по своему члену. На Леоне было тонкое чёрное бельё. Занзас с удовольствием порвал бы его и сжёг, но он уже сделал так однажды и помнил, каких масштабов достиг тогда скандал. Всё ещё не до конца протрезвевший, он сравнил Леоне со Скуало, назвав её «второй бешеной акулой», за что получил по голове пустой бутылкой. А затем схватил Леоне за волосы и впечатал её лицом в пол. Наверное, её разбитый нос и послужил для Савады поводом для беспокойства. — Только попробуй сделать это, — процедила Леоне, будто почувствовав желание Занзаса снова избавиться от её белья, — и я уйду отсюда в твоих трусах. — Захлопнись, — рыкнул Занзас в ответ, отвёл в сторону насквозь мокрую ткань её трусиков и вставил ей одним движением. Леоне застонала, откидывая голову назад и выгибаясь на столе. Занзас замер на пару секунд, и этого времени ей хватило, чтобы вылить в себя оставшийся в бутылке виски. Теперь она чувствовала, что была как раз в том состоянии, чтобы суметь потерять голову от удовольствия. Занзас сжал её бёдра руками, грубо толкаясь внутрь, а она стонала в голос, вцепившись в горлышко пустой бутылки так, будто от неё зависела вся её дальнейшая жизнь. Занзас склонился над ней. Её ноги задрались, его член вошёл ещё глубже, и она закричала, до слёз зажмурив глаза. Занзас опёрся рукой о стол слева от её головы; снял в пояса пистолет и провёл холодным металлическим дулом по её губам. Леоне, даже несмотря на то, что виски тёк в её венах вместо крови, сообразила быстро. Она облизала кончик дула, открыла рот, и Занзас двинул его глубже. Теперь Леоне могла только сдавленно мычать, отсасывая его пистолету не хуже, чем пол часа назад отсасывала ему самому. Это было как в первый раз, когда Занзас точно так же взял её на столе, заткнув своим оружием. Только тогда виски было меньше, он был хуже, но Леоне вело почти так же, как и сейчас. Занзас всегда был груб, но она соврала бы, если бы сказала, что ей не нравилась эта грубость. То, как занимался сексом Занзас, напоминало бешеную случку животных, а сам он рычал, как огромный тигр, с этими своими шрамами, тянущимися через всё лицо. Бутылка выпала из её ослабевших пальцев и укатилась под стол. Теперь, когда руки были свободны, она смогла вцепиться пальцами в его волосы, грубо потянуть за вплетённые в них перья, грозя оторвать и напрашиваясь на ещё более жёсткий ритм. Но сегодня Занзас удивил её. Он наклонился к самому её уху и шепнул: — Посмотри на пистолет. Леоне было сложно смотреть куда-то, кроме потолка, в то время, как её настолько восхитительно имели, но она постаралась сфокусировать взгляд на пистолете. И издала удивлённый возглас, увидев, что пистолет светился. — Знаешь, что я делаю? — спросил Занзас. Леоне отрицательно мотнула головой. — Я заряжаю его своим пламенем. А потом я выстрелю. Твою голову разнесёт, как от взрыва. Тебе это понравится? Леоне не могла ему ответить. Она задыхалась. Страх в ней мешался с возбуждением. Её глаза были широко раскрыты, она мычала, не в силах отвернуться, выпустить ствол изо рта. Пистолет светился всё ярче, нагревался и вскоре начал обжигать ей язык. Леоне захныкала, на её глазах выступили слёзы. Занзас рассмеялся, резким движением вынул пистолет у неё изо рта и выстрелил в стену перед собой. Пламя ярко вспыхнуло, раздался грохот. В стене осталась покрытая копотью дыра, краска осыпалась вместе с кусками бетона, а воздух заполнили клубы едко пахнущего дыма. Леоне лежала под ним, дрожа и смотря перед собой круглыми от страха глазами. Занзас вышел из неё, подтянул съехавшие ещё ниже штаны, открыл третью бутылку виски и вместе с ней опустился на диван. — Иди сюда, — позвал он. Леоне с трудом заставила себя подняться. Ноги не держали её, и, сделав несколько шагов, она упала на колени. Занзас и не подумал ей помогать. Он лишь похлопал ладонью по своему бедру. — Залезай. Леоне больше не рисковала вставать. На четвереньках она забралась ему на колени; не дожидаясь приказа, опустилась на его член, жалобно застонав. Занзас нагло отхлебнул из бутылки, затем протянул ей, и Леоне вцепилась в неё, вырывая из его рук и делая три жадных глотка. Ещё немного, и ей станет абсолютно всё равно, чем Занзас трахнет её — хоть горлышком бутылки, хоть обоими пистолетами сразу. Главное — чтобы он не останавливался. Занзас впился зубами ей в шею, смял в ладонях её грудь, сдавливая и оттягивая набухшие под платьем соски, и она закричала, содрогаясь в первом за эту ночь оргазме.───────•••───────
Номер отеля пропах алкоголем, потом и сексом. Когда Леоне проснулась, укутанная в кожаный плащ Занзаса, тот уже был одет, умыт и причёсан, и лениво поглощал содержимое последней бутылки. Всё её тело приятно ломило. Она приподнялась, с трудом села. Место укуса на шее отзывалось тупой болью на каждое движение. — Дай, — потребовала она. Занзас протянул ей бутылку. — Когда допьёшь, — сказал он, — приводи себя в порядок и вали отсюда. Леоне кивнула. Она никогда не оставалась с Занзасом дольше необходимого. Никогда не просыпалась в его объятиях, никогда не нежилась в постели под его поцелуями и никогда с ним не завтракала. Возможно, в глубине души она, как и любая женщина, хотела этого, но умело скрывала эти желания даже от самой себя. Со своей пропахшей виски одеждой она уже ничего не смогла сделать. Кое-как она умылась, вымыла с мылом слипшиеся волосы. Она не хотела ехать на такси — только не в таком виде. Занзас разрешил ей воспользоваться телефоном в своём номере и она упросила (точнее, приказала) Фуго забрать её из отеля. Тот был страшно недоволен, но обещал прибыть через час. — Сегодня я отправляюсь в Японию, — нарушил долгое молчание Занзас. — Зачем? — поинтересовалась Леоне. — У Савады проблемы. А я их решаю. — И когда ты вернёшься? — Не знаю. Значит, они не увидятся как минимум месяц. Или даже больше: несколько месяцев? пол года? год? Леоне не хотела столько ждать. Занзас нужен был ей здесь, в Италии, в шаговой доступности от неё. Занзас мог достать самый лучший алкоголь, Занзас мог трахать её так, что она забывала собственное имя. Они были знакомы совсем недолго, но Занзас уже успел стать для неё важной частью её существования. К тому же была вероятность, что Занзас не вернётся совсем. Что ему делать в Неаполе? Наверняка у него был собственный огромный особняк, в котором свободно жил весь его отряд, хранились деньги, алкоголь, часто гостили другие женщины… — Не могу смотреть на твою кислую рожу. Занзас подошёл к ней и всучил в руки один из своих пистолетов. — Зачем? — удивилась Леоне. — Чтобы не скучала, — ответил он. — Как разберусь с делами — вернусь за ним. Занзас забрал у неё плащ и набросил его на плечи. Проверил содержимое чемодана. С ним в правой руке он направился к выходу. В дверях замер и, не оборачиваясь, бросил: — До приезда твоего мусора ещё пятьдесят минут. Отстирай своё платье, иначе он задохнётся. И вышел, хлопнув дверью номера. Леоне вздрогнула, обнаружив, что последние несколько минут сидела, прижимая к груди пистолет и глупо улыбаясь.