Счастье в подарок

— Мирочка, главное — крепко руль держи и поезжай прямо. Я буду велосипед придерживать, — Хромов ласково улыбнулся сероглазой девчушке, которая с довольной улыбкой сидела на велосипеде и крепко держалась за руль. Мира была очень рада сегодняшней прогулке с папой. Особенно её радовало то, что папа наконец-то научит её кататься на велосипеде. Она надавила на педаль и велосипед, который папа придерживал, плавно двинулся с места. Но на маленькой скорости руль удержать ровно не получилось и велосипед начал вилять из стороны в сторону. Мира отпустила руль и велосипед начал падать, но Хромов вовремя успел его схватить. — Не получилось… — с досадой сказала девочка. — Ну, ничего. Обязательно всё получится. Сейчас мы с тобой ещё покаемся. Ты только поезжай чуть-чуть быстрее, и тогда равновесие будет удержать проще. Поняла? — Ага, — кивнула Хромова и, взяв в руки руль, снова нажала ногой на педаль. Теперь Мира, как и сказал папа, стала ехать немного быстрее, и держать руль прямо было гораздо проще. — Так, пап? — Так, так, — улыбаясь, ответил ей отец. Девчушка, радуясь своим успехам, снова надавила на педаль. Она уже более уверенно держала руль, а Иван Николаевич шел рядом, чтобы всегда успеть удержать велосипед и Миру. — Мирочка, я тебе хочу предложить познакомиться с одним человеком… — С каким? — Мирослава тут же переключила своё внимание с руля на папу, и велосипед снова подхватил Хромов. Мира слезла с велосипеда. — С бабушкой. Она раньше не могла приехать, но она очень хочет с тобой познакомиться. Ты хочешь? — Ммм… — девчушка задумчиво посмотрела на папу, который катил её велосипед. — Хочу! А как её зовут? — Алла, — ответил мужчина. — Ну, мы с тобой тогда ещё покатаемся и пойдем, да? — Угу, — кивнула Мирослава и снова залезла на велосипед, готовясь осваивать новый навык. — Нин, ну ты долго думать будешь ещё? — возмущались Лазарев с Куликовым, держа диван. Когда-то убранный предмет мебели из ординаторской вновь возвращался на своё законное место. Диван уже, правда, другой, но всё же. На самом деле, появление дивана очень радовало сотрудников — ещё одно место, где можно отдохнуть в перерывах между работой. Но вот перспектива таскать его не радовала никого. — Лазарев, ну подожди ты! — отмахнулась женщина. — Короче, поставим здесь, — Куликов кивнул головой в сторону стены, возле которой раньше стоял диван. Мужчины перетащили его на то место, откуда они убрали шкафчики. — Ну вот, а вы сопротивлялись, — довольно сказала Дубровская и присела на стул, беря из вазы печенье. — Вот, Нина, знаешь, что мы тебя любим все, и пользуешься этим, — проворчал Лазарев и с размаху плюхнулся на новый диван. — Так, — Дубровская выставила руки вперёд. — Вы все тоже знаете, что я вас люблю, и тоже этим пользуетесь. И часто, между прочим. — Ой, Нин… Хромов с Мирославой на подходе к ординаторской услышали споры и разговоры коллег. Иван Николаевич с усмешкой вздохнул и открыл дверь кабинета, пропуская Миру вперёд. — О чём опять спорите, коллеги? — вместо приветствия спросил мужчина, но, когда увидел новый диван, все вопросы у него отпали. Пока Иван Николаевич смотрел на новый диван, Мирослава с улыбкой побежала к Нине и обняла женщину. — Здравствуйте, тётя Нина! — Привет, красавица, — улыбнулась малышке женщина. — Здравствуйте, дядя Серёжа. — Привет, — усмехнулся Куликов. — Что, Иван Николаевич, Вы тоже в шоке? Хромов кивнул и провёл рукой по серой ткани дивана. — Мира, а ты с папой на работу пришла? — Нина подмигнула Мирославе. Так покачала головой и подбежала к папе. — Я с бабушкой пришла знакомиться, — непринужденно пожала она плечами. Лазарев с некоторым недовольством посмотрел на Хромова, но тот спокойно на это отреагировал, понимая причину недовольства пасынка. — А папа работать будет. — Да, а папа будет работать… Идём? — Ага, — она быстро выбежала из ординаторской, оставив дверь открытой. — Алёна, скажите нам, пожалуйста, что с показателями? — спросил Покровский, не отвлекаясь от работы. — Давление — 120 на 85, всё стабильно. Вы скоро или мне наркоз добавлять? Ирина Алексеевна, прикинув, сколько времени им ещё понадобится, решила, что они успеют закончить. Но планы хирурга прервал неожиданно тихий и хриплый голос Покровского: — Ирина Алексеевна, перехватите, пожалуйста, — дыхание мужчины было прерывистым и частым. Павлова, быстро сообразив, что с ним что-то не так, быстро перехватила зажим. Мужчина кивнул и тут же рухнул на пол у ног Третьяковой, которая испуганно отскочила в сторону. Павлова, хоть и предполагала, что будет дальше, все равно непроизвольно дернулась. — Алёна, посмотрите, — скомандовала она и анестезиолог тут же присела возле мужчины, прикладывая пальцы к шее. Женщина опустила голову вниз, считая пульс. — Что с ним? — Тахикардия… Сердечный приступ, наверное. Сейчас я, — он встала и, бегло посмотрев на монитор, вышла в предоперационную. — Нина, санитаров с каталкой в третью операционную. Ирина Алексеевна, Вам ассистент нужен? — Нет, — покачала головой хирург. — Я заканчиваю уже. Через минуту в операционной появились санитары с каталкой. Они подняли мужчину с пола, переложили на каталку и вывезли из операционной. Ирина Алексеевна проводила их растерянным взглядом… Хромов с Мирославой зашли в небольшую палату, где было только две кровати. На одной из них лежала женщина и читала какую-то книгу. Мира заинтересовано посмотрела сначала на незнакомую женщину, потом на книгу. Девочка шепотом прочитала её название. Когда Алла Николаевна увидела вошедших, на её лице появилась нерешительная улыбка. Она с интересом рассматривала девчушку и поняла, что она больше похожа на Ваню, чем на Гришу — волосы, глаза, улыбка. В молодости у Вани были точно такие же светлые волосы. Выискивая сходство между Мирой и Ваней, Алла с тоской осознала, что она по Хромову скучает, что ли… — Привет, Мира, — Алла заговорила первой. — Меня бабушка Алла зовут. — Здравствуйте… — смущенно проговорила девочка. — Мне папа сказал, как Вас зовут. — Теперь Алла с неподдельным изумлением посмотрела на бывшего мужа и на внучку, с которой была знакома лишь пару минут. Хромов, заметив удивление Аллы, махнул рукой: — Потом… — Мира, ну, расскажи, как у дела? — Хорошо, — сероглазая девчушка непринужденно пожала плечами и подошла ближе к Хромовой. — Меня папа не велосипеде учил кататься. У меня почти получилось. — Какая ты молодец! Мужчина улыбнулся уголком губ. — О-о, — протянул Хромов, посмотрев на циферблат часов. — У меня смена через две минуты начинается. Мирослава немного растерялась, но все же согласно кивнула. Иван Николаевич подмигнул девочке и скрылся за дверью палаты. Он прошел в приемное, где за стойкой регистрации снова стояла Нина и раздавала карты пробегающим мимо коллегам, попутно принимая звонки. — Ну, Ниночка, как дела? — Иван Николаевич присел на свободный стул рядом с Дубровской, достал из кармана халата конфету и протянул женщине. — Спасибо, — усмехнулась Нина. — В отделении тихо. Пока тихо… Покровский в операционной, правда, упал. — Сердце? Дубровская вскинула брови и прыснула от смеха. — Иногда я Вас побаиваюсь, Иван Николаевич, — шутливо сказала Нина и теперь уже Хромов засмеялся. — Как Алексей Абрамович? — Вроде в себя пришёл. С ним сейчас Саша. Иван Николаевич, чайку, может, попьем? — предложила Нина. Иван Николаевич улыбнулся и уже собирался ответить, но не успел — в приёмное забежала молодая пара. На руках у мужчины был мальчик лет восьми. Хромов с Ниной как по команде сорвались и подбежали к ним. — Помогите. Позовите врача, — крикнула девушка. — Он сознание потерял. — Я врач, — коротко ответил Хромов и приложил пальцы к шее мальчика. Когда он не почувствовал пульсацию под пальцами, он быстро взял на руки мальчишку. — Нина, реаниматолога в противошоковый. Быстро, — на ходу крикнул хирург. Расстроенная и рассерженная Александра вышла из палаты. Сейчас тревога за отца немного улеглась, а сердилась она до сих пор. Сколько раз она его просила беречь себя, сколько раз говорила, что ему не нужно было приходить сюда на работу. Здесь тяжело. Вообще ей было бы спокойнее всего, если бы отец сидел на кафедре и работал, а не мотался по Склифу. Но нет же, ему Склиф подавай. За своими мыслями Саша не заметила, как дошла до ординаторской и с силой захлопнула дверь. Лазарев, сидевший за компьютерным столом, резко обернулся и обеспокоенно посмотрел на неё. — Саш, что случилось? — Папе на операции плохо стало. Микроинфаркт. Хотя он утверждает, что это не так. — А сейчас он как себя чувствует? — Да как… Прокапали его. Сказал, до утра полежит. Даже жене своей говорить не будет. Лазарев молча кивнул, подсаживаясь к Покровской и обнимая её. — Саш, успокойся. Обошлось же. — Обошлось… Это сейчас обошлось. А что будет в следующий раз? Ему уже не один раз стентирование предлагали. Но — нет, он же упрямый. — Саш, всё нормально будет. Мы всегда все рядом, если нужно. Кофе будешь? — улыбнулся Костя. — Кофе? Кофе буду. Анестезиолог набрал в шприц лекарство и ввёл в вену. Хромов продолжил непрямой массаж сердца. Сделав необходимое количество нажатий, он посмотрел на монитор, где была ровная линия. — Давайте сменю Вас?  — предложил анестезиолог. Хромов мотнул головой, продолжая работать. - Сорок минут прошло. — Всё, — Хромов с досадой покачал головой. — Время смерти — 18:43. — Иван Николаевич, там родители… — в противошоковый зашла Дубровская с конвалютой в руке и тут же замерла на месте, посмотрев сначала на мальчика, потом на коллег. — Что родители? — Вот, — она протянула ему конвалюту. — Он это выпил. — Феназепам… — горько вздохнул хирург и отбросил конвалюту в сторону. — Родители сидят в приёмном? — Да. — Ну, пойдём… Мира держала папу за руку и с интересом наблюдала за проезжающими мимо машинами. Она держала папу за руку и временами поглядывала на него. Странно, папа был сейчас каким-то грустным. — Мирочка, что тебе бабушка Алла рассказывала? — Много всего: и про книжки, и про тебя. И спрашивала, как у меня дела. Она спросила, приду я ещё или нет. — А ты хочешь? — Она мне понравилась, — пожала девчушка плечами. — Она добрая. — Ну, хорошо. Тогда, мы к ней потом ещё придём. — Пап, а на велосипеде мы ещё будем кататься? — она подняла глаза на мужчину. — Мирочка, декабрь уже. Снег вот-вот пойдёт, похолодает. — Ладно, — нахмурилась девочка и Хромов не смог сдержать улыбку. — А на горку пойдём, когда снег выпадет? — Пойдём, обязательно пойдём. А сейчас мы пойдём в магазин, купим всё, что сказала нам мама, и пойдём домой. Да? — А сказку почитаешь? — девочка прищурилась, на её лице появилась озорная улыбочка. — Почитаю, почитаю, — ласково сказал ей отец. — Мирочка, а помнишь, когда ты болела, мы тебе разные таблеточки давали, сиропы… Помнишь? — Помню, — кивнула маленькая Хромова. — Знаешь, ты никогда не бери и не пей лекарства, таблетки, про которые ничего не знаешь. Вообще не нужно их брать никогда. Особенно, если тебе будет предлагать это кто-то незнакомый. Даже дома — лучше спроси у мамы или у меня. Хорошо? Мирослава с негодованием посмотрела на папу, не понимая: она же и так никогда ничего не трогает из таблеток. Но, раз папа так говорит, значит, нужно его послушать. — Хорошо? — переспросил отец. — Хорошо, — ответила Мира, покрепче сжимая его руку.