И они были соседями

Сережа Сотников ворвался в грустные максованины тусы и потянул за собой толпу их с Ваней однокурсников: по пятницам на хате Макс обнаруживал компании в пять-шесть человек, хаотично скапливающиеся то на кухне, то в дальней комнате, то в кружок на полу у Вовкиного дивана. Все, разумеется, приходили с алкоголем, а иногда и чем поинтереснее: поэтому Макс, хоть и успевший устать и наболтаться за рабочий день, радостно нырял в пати, жал руки незнакомым пацанам и подмигивал девицам. Начало тусовки разогревал сам Серёжа: Ванин первый кореш с факультета, любимчик старосты и всех преподавательниц младше пятидесяти. И на гитаре умеет, и беседу поддержать, и покурить не дурак – золотой парень, думал Макс, а потом аккуратно подхватывал гитару и перетягивал должность ведущего на себя, как и положено гостеприимному хозяину. Ваня на первых сабантуях отсиживался в уголку с бутылкой пива, наблюдая за играющими: иногда, правда втягивался в беседу с кем-то одним, но никогда в общую. Оттаскивал в уголок собеседника и что-то активно чесал, несмотря на его лёгкое нетрезвое недоумение. Макс все никак не мог взять в толк: по идее, на тусы давал добро именно Ваня, но особо на них не хозяйничал... Впрочем, есть ли разница? Так хоть ящику настолок из Екб нашлось применение, даже "Твистеру", так его разэтак в их маленькой квартире. Да что уж там: в ход шли даже замусоленные карточки "Крокодила" и банальное раскручивание бутылочки в "правду или действие". Вот и освоились в Питере, говорил Макс, закрывая под утро дверь за последними гостями. Ваня в это время обычно сумрачно побулькивал банкой энергетика – тусы тусами, а учеба по расписанию. По пятницам они собираться, разумеется, не догадывались. – По пятницам мы собираться не будем? – спросил Макс, встречая Ваню у метро после учебы. Тот пожал плечами: – Ну не в эту точно. Сережа тащит к корешам куда-то... Там рэп читают, а он бесплатно проведет. Макс скривился. Рэп он не переваривал – разве что что-то уральско-ироничное, типа АК-47. – Ванюш, может уши побережешь? Тебе ими ещё басуху слушать. Ваня поджал губы. Басуху он хотел давно и упорно, но откуда бы взяться бабкам у нищей студентоты... Впрочем, Макс не осуждал. В жизни человека должна быть мечта, будь то бас или дорожный знак на стену. – Сам бы лучше куда-нибудь сходил! Я в инстаче видел роцковый фест за сотку. Приходишь, пять часов слушаешь, как дядьки за тридцать поют, что Путин развалил страну, а самогонка развалила им печень. Как раз для тебя, говнаря. – Чё? Мама твоя говнарь! – возмутился Макс. – И вообще, в смысле в инстаче? Ты зарегался в соцсети для телок? – Что не так-то? Нормальная блять соцсеть. Было б у тебя ебало попроще, может, и тебе бы понравилась, – проворчал Ваня. У Макса инстач тоже был, но заброшенный уже пару лет как: фотки с пьянок, опухшие лица, ничего художественного, в общем. Упоминать он об этом, разумеется, не стал. – Ванюша, что с тобой сделал этот педрильский Петербург? Ходишь на рэп, ведёшь инстаграм, стричься начал... в барбершопе, – Макс наклонил голову, любуясь Ваниной прической. Кудри лежали идеально, как у персонажа комикса. – Нихуя не понятно чё ты там мне картавишь. Я, в отличие от тебя, люблю женщин, и никакие соцсети мне не помешают любить женщин и дальше. – Рэп – это пидорство, – убеждённо заявил Макс, – и все, кто читают рэп, ебутся в жопы. – Нойз тоже пидор, скажешь? – Ну Нойз это другое! – Мама твоя другое, – отозвался Ваня, демонстративно открыв инстаграм и листая ленту. Макс подавил желание сунуть нос в его смартфон: а то и в самом деле надо куда-то сходить. Одному по пятницам тухленько: в бар идти скучно, Вова обычно на сутках, а этот предатель и метросексуал по рэпам пошел... Совсем его Питер испортил, конечно. – Чё там за фест за сотку хоть? А покажи, чё выкладываешь! – Чё ты доебался, Максон? Письку свою выкладываю, чтоб женщины сразу в личку писали и ебаться звали. – "Добрый вечер, Иван! Я увидела ваш хуй в социальной сети Инстаграм и хочу предложить вам досуг на пятничный вечер. Как только освободитесь от сосания хуев на рэп-мероприятии, напишите мне в директ." Ваня заржал и пихнул его локтем в бок. Макс приобнял его за плечо. – Убирай трубу, Казанова, щас картоху с магазина потащим. Двенадцать килограмм, сегодня скидки. – И пиво. – И пиво. Макса подбросило ночью: открыл глаза – темно, свет только от рыжего отблеска фонаря на потолке. Протянул руку через Ваню, цапнул телефон: полчетвертого утра, ещё спать и спать. Ваня дернулся и недовольно поморщил нос. Макс отпустил телефон, но руку оставил лежать у него на груди. Иногда Макс, когда вот так просыпался, залипал на спящего Ваню. Тот дрых, раскинув руки и ноги, запрокинув голову. Дышал ровно, чуть похрапывая. Макс посмотрел на запрокинутый подбородок, выступающий заросший кадык. Смотреть было сложно, а не смотреть – ещё сложнее. С трудом разлипнув, Макс поднялся и отправился курить. Оно, конечно, удобно, когда спишь рядом с красивым человеком: можно невозбранно пялиться. А с другой стороны – неудобно. Ведь пидором Макс не был: инстаграмом не пользовался, рэп не слушал. Пялиться это, возможно, по-пидорски: может и нет, но спросить было не у кого. Знакомыми пидорами Макс в Питере пока не обзавёлся. Разве что Ваня, но он свой уже, родной, домашний пидорас... Затушив сигарету, Макс твердо решил, что спросит у Вовы, нет ли у него знакомых заднеприводных. У Вовы может быть кто угодно, и помочь он всегда рад. Вообще Ваня, пидорас последний, обзавелся последнее время какой-то персональной жизнью, отдельной от них с Вовой. По выходным уходил тусить, приходил либо бухущий в очко, либо хмурый и серьезный: в первом случае бухал с музыкантами, а во втором обычно – с поэтами. Мог бы и с собой звать, а то отправляет на какие-то инстаграмные мероприятия... С этой мыслью Макс проснулся уже утром, разбуженный звуками утреннего ЛСП в исполнении Вовы. Вани, рядом, конечно же не было. Он ещё вчера предупредил, что уйдёт к подружке-стримерше: когда Макс пошутил, что целый день – это многовато на поебались-разбежались, Ваня сделал такое лицо, будто ему предложили трахнуть младшую сестру. Хотя в чем вопрос, собственно: какие ему девушки, он вообще женщин боится. Может даже дорогу переходит по вечерам, когда женские компании видит. В дверь позвонили. Сонный Вова, бормоча под нос "Потерян и не найден", пошел открывать. – Вань, привет! Я тут пиво... А, это ты. Макс выглянул в коридор: в дверях стоял Серёжа Сотников. – Здорово. Ты к Ване? Он ушел, будет вечером, – Серёжа поник. – Да ладно, заходи, чо как неродной. Пельмени будешь? Пока Вова жарил пельмени, Макс косился на Серёжу, примериваясь, можно ли у него спросить что-нибудь о Ване. Вроде уже полгода вместе учатся. Наверняка он что-то знает... – Серёж, слушай. Ты не знаешь, Ваня наш не пидор, случайно? Серёжа подавился пивом и закашлялся. – Что? А? Нет! Наверное нет. Не знаю. Вова хрюкнул и встряхнул поджаристые пельмени на сковородке. – Макс, ты чего? – И с мужиками он не сосался? – Макс сощурился. – Да ладно, неужели не было? – Ну... – Ну? – Ну ладно, бывало. На вписке. – Сотников пожал плечами: обычное дело, хули. – В бутылочку играли. Макс отмахнулся: на бутылочках все сосались, и что, никто не опидорел. Вова как-то раз фикус засосал – ну а хули, раз бутылочку раскрутили. Прям все листья по очереди. И что, он теперь дендрофил, что ли? – Ещё что было? Серёжа замялся. – Ну и после вписки... В подъезд выходили покурить. Макс присвистнул. Вот так ткнул пальцем в небо – попал в пидора. Чертов педрильский Петербург. – У нас это было? – Нет, – быстро ответил Сережа. – А ещё что-нибудь было? Может он при тебе с кем-то сосался? Или с кем-нибудь в туалет уходил? – Макс малость завелся: разговор становился интереснее. – Ну и я ему отсосал, – пожав плечами, кротко ответил Серёжа. – Что, блядь? – Макс в ахуе чуть не выронил бутылку. – И сглотнул, – добавил он. – Это любовь, – восхитился Вова. – А Ваня сам тебе не отсасывал? – подозрительно поинтересовался Макс. Серёжа покраснел и замахал руками, что, вероятно, означало "нет". Макс вздохнул, отогнав от себя видение Власова на коленях. Как же тяжело. – Так, подожди. Ваня всё-таки пидор или нет? Если тебе отсосал пидор, ты сам становишься пидором? – Я не пидор, у меня девушка есть! – О блядь, ещё и девушка есть, – Макс закрыл лицо руками. – Может, ещё по пиву? – миролюбиво предложил Вован. Серёжа торопливо закивал. Со стороны это всё больше походило на допрос. Макс понимал, что в этот раз он – плохой полицейский, но остановиться не мог. Душа требовала внести ясность в вопрос ориентации лучшего друга. – А чё ты нам вообще это рассказал? Может, мы щас всему твоему курсу растрезвоним? – поинтересовался Вова, поставив на стол тарелку с зажаренными до подпалин пельменями. – И ты сядешь на бутылку. Сережа отодвинул в сторону бутылку пива, покосился на неё. – Макс, так вы же это... Мне казалось, вы с Ваней... – Что? – Макс напрягся. – Ну, девушек у вас нет, приехали вроде оба с Еката... – Ваня из Челябы. Не из Екб, – машинально поправил Макс. Вова посмотрел в напряженное лицо Серёжи, потом на Макса. Нанизал на вилку два пельменя одновременно и закинул в рот. – Они не ебутся! Если ты об этом, – пояснил он, жуя. Сережу, кажется, это не успокоило. – Что-то куда-то не туда этот разговор зашёл... – Слушай, такой вопрос, – Макс решил разрядить обстановку. – Расскажи, ты, наверное, шаришь: вот если чел просыпается среди ночи и смотрит на своего кореша, то это пидорство? Сережа поднял брови. Вова заржал с набитым ртом. – Ну, долго смотрит! Красивый потому что! – Макс почувствовал, что обстановка нихуя не разряжается, и решил уточнить. – Мне не для себя, мне для друга! Слушай, ну ты ж рэп слушаешь и хуи сосешь, ты должен в пидорстве шарить. – Я не пидор, у меня девушка есть, – Сережа смотрел уже как-то совсем беспомощно. Макс понял, что малость перегнул. Но ещё понял, что окончательно запутался. Чё он вообще доебался, действительно? Серёжа ушел, допив пиво, расстроенный. Обещал зайти после, но что-то подсказывало, что теперь он будет их хаты избегать как огня. "Зато я буду уверен, что у меня дома никакой мужик другому мужику не отсасывал", – подумал Макс. Правда он не был уверен, хорошо ли это. Очередная пятница, и Макс, как тухлая домашняя жёнушка, засел вечером дома и залип в мелкую уборку с перерывами на сериалы. Может и сходить на эти роцки ебучие, или что там Ваня советовал... Лучше бы они с Вовой картошку наперегонки чистили, как на прошлой неделе. Полтора часа ебучей картошки, зато какой азарт. Что ж, раз делать нечего, можно и роцки поискать. Один раз – не пидорас, как говорится, подумал Макс и открыл магазин приложений на смартфоне. Инстаграм установился, и Макс ещё минут десять пытался вспомнить пароль. Вбил почти наугад – подошло. Хотел посмотреть мероприятие, но руки сами наколотили в строку поиска Ванин юзернейм. Благо он у него везде одинаковый – что в вк, что тут. Хуй Ваня, конечно, не выкладывал. Зато были симпатичные туристические фотки, эдакий контент "мама я в Питере": вечерний Исаакий, мосты, стакан Гиннесса в ирландском баре. Пара качественных фоток, их Ваня и в вк закидывал: поработал моделью для какого-то питерского шмота за аватарку и четыре банки пива. Макс пролистал чуть дальше – и увидел своё спящее тело, свернутое калачиком и замотанное в плед. "Первая ночёвка в Питере и мой горемычный сосед. В горе и в радости, так сказать." – подписал Ваня. Макс заскринил фото: будет чем греть сердце в минуту душевной невзгоды. Мило, невыносимо мило: хотелось пойти к Ваньке прямо сейчас, обнять его покрепче, сказать ему что-нибудь хорошее. Но он на своих рэпах со своим Сотниковым, небось тоже сейчас обнимается... В замке провернулся ключ. – Эй, есть кто дома? Чё б пожрать, – донеслось из прихожей. – Ой, Ванюш, – Макс в два движения закрыл инсту и удалил ее нахуй с телефона: не хватало ещё шуточки потом слушать. – А чё с Сотниковым не на рэпе? – Да он слился. – Ваня спинал ботинки с ног и, грохоча дверью, притопал на кухню. – Прикинь, в последний момент написал: сорян, не смогу, вряд ли в ближайшее время вообще затусим. А без него меня на халяву не проведут, а я что, долбоеб, деньги за рэп платить? – Вот пидорас, – с чувством сказал Макс. Сложно было не заржать: ещё сложнее – не повиснуть на Ване. Но тот вроде был даже немного злой: ещё бы, таскаться в ебенищи в мерзотную питерскую морось и получить там не музло, а динамо. – Пидорас, – согласился Ваня. – Распоследний кидала. И ведь нормально же общались... – Хотя нет, ты чего, не пидор. У него же девушка есть, – поправил Макс. Перед Сотниковым все ещё было неловко. Впрочем, желание обнять Ваню было сильнее других чувств: стоило ему стянуть куртку и кинуть на стул в кухне, Макс повис на нем, обняв за плечи. – Максон, ты чего. Это типа... к слову о пидорах? – пробормотал Ваня ему куда-то в шею. – Я просто очень рад, что мы с тобой вместе живём. Очень-очень рад. Надеюсь, мы будем жить вместе ещё много лет. Ваня расслабился и обнял в ответ, похлопал по спине. – Блин, Макс... – Пока ты не нашел себе папика в инстаграме и не переехал к нему! Ваня попытался отпихаться и заржал. – Иди нахер! – Никуда отсюда не пойду, мне и здесь отлично. Было отлично, хорошо и спокойно. Никаких пидорских мероприятий и странных тусовок. Может, и вместе куда-нибудь пойдем на следующей неделе, подумал Макс. Давно пора, а то падают всякие Сотниковы в ноги, к ширинке тянутся... Развращает Петербург, конечно. Но вместе они справятся даже с этим.