***
Эми собиралась ложиться спать, но что-то не давало ей покоя. Она весь день не видела Мэри, и никто ничего про неё не слышал. Когда на вечернем обходе она спросила об этом Виктора, тот не ответил — просто отмолчался. И сейчас девушка вглядывалась в темноту потолка. На нём не играли лучи машин или тени шелестящей листвы. Это была безжизненная неподвижность, как и её собственное тело. В коридоре изредка слышались чьи-то неторопливые шаги. Эми пыталась прислушаться к своим ощущениям, но не было абсолютно ничего. Тело ей будто и не принадлежало вовсе. Если бы на потолке не светился прямоугольник окна, она бы даже не смогла с точностью сказать, открыты её глаза или нет. Джон оторвался от микроскопа, посмотрел на ожидающего Виктора. — Думаю, можно готовить её к пересадке. Виктор кивнул и направился к выходу из комнаты, заполненной десятками столов с телами, накрытыми простынями в тёмных, мокрых пятнах. Из этой комнаты был проход в другую. Там были клетки и регулируемый стол, на котором изучали Саймона несколько лет назад. Джон вышел следом, прихватив ящик для органов, и какое-то время шёл за коллегой, но проходя мимо очередной комнаты, его окликнули. — Как ваши эксперименты, доктор? Сильно ли Вам помогли такие, как я? - говоривший явно был родом из Ирландии. — Мы ещё не закончили работу, — темнота хрипло посмеялась. — А будет ли когда-нибудь конец? Вы ведь уже всё давно поняли, не так ли? Просто вам не выгодно, чтобы об этом узнали остальные. Именно поэтому мы всё ещё здесь. — Вы здесь, потому что всё ещё опасны для общества. — Да, доктор, я уже понял, что оживающим из строгого режима теперь лишь один путь — обратно в могилу, — голос протянул это нараспев. Джон не ответил и пошёл дальше. Девушка открыла глаза, как только услышала звук поворота дверной ручки. В комнату вошёл человек в белом костюме. — Эми, ты должна пойти за мной. — Виктор? Ты же недавно приходил ко мне на обход. У меня, кстати, есть жених. Нет, ты конечно симпатичный, но Филип… — Эми, дело касается твоего сердца. — Я и говорю, оно уже занято. Так что давай просто останемся друзьями. — Мисс Дайер, тебе необходима пересадка. — Ох. Да, конечно, — слава Богу, это было не то, что она так боялась услышать, — Я оживу после этого? — добавила она, после короткой паузы. — Маловероятно. — А что стало с донором? — Он стал невосприимчив к нейротриптилину. Пошли, Джон ждёт, — с нотой раздражения говорил Виктор. — А эта невосприимчивость на меня не может повлиять? — Эми всеми силами пыталась оттянуть момент ухода из палаты. Её беспокоил этот вечерний визит, беспокоило отсутствие Мэри, которую, вероятно, так же забрали в ночи. Девушка кусала губы и ёрзала на постели раздумывая, стоит ли доверять пришедшему за ней человеку. Множество страхов сейчас засело в её голове. И если бы кто-то сказал ей сейчас, что паранойя не уместна, она бы назвала его психом. — Тесты говорят, что это маловероятно. Она снова начала кусать губы. Но если это её шанс снова ожить, то, пожалуй, можно рискнуть. Девушка встала, поправляя складки пижамы, и вышла за Виктором. В коридоре Дайер снова попыталась заговорить о Мэри, но Виктор её проигнорировал. Тело девушки было деревянным, в висках стучала тревога. Инстинкт приказывал бежать без оглядки. Но так как адреналин не мог разлиться по её венам, он был деловито вытеснен высшей нервной деятельностью. Примерно через пару минут блужданий по сумрачным коридорам, они вошли в операционную. Джон уже подготовил стол и инструменты. Виктор указал девушке на стол и сменил перчатки на более тонкие, такие же, как у Вестона. В комнате находился ещё один помощник. Дайер не могла с уверенностью назвать пол присутствующего человека из-за белого костюма. — Эми, тебе необходимо раздеться. Мы планировали делать это без наркоза, так что если, вдруг, у тебя где-то проснулась чувствительность — лучше скажи об этом сейчас. — Нет, чувствительности нет. Но, — она помялась, — низ мне тоже необходимо снять? — Мы закроем его простынёй, если тебе так будет комфортнее. — А, я смогу наблюдать за ходом операции? — облизнула губы, — Всегда было любопытно взглянуть на свой внутренний мир, — она нервно хохотнула, выдавив подобие улыбки. Паранойя не отступала. Кто знает, что они зашьют в неё или вытащат оттуда. — Если не будешь мешать операции, — ответил Джон. Девушка разделась и легла на стол. Мужчины зафиксировали её конечности. Грудная клетка Эми поднималась и опадала в бешеном темпе. Рефлексы, присущие человеку с рождения не отступают даже тогда, когда становятся абсолютно бессмысленными. Нижнюю часть тела накрыли простынёй, как и обещали. — Эми, тебе нужно выровнять дыхание. Мне будет сложно так работать. Она прикрыла глаза, несколько раз глубоко вздохнула и практически вовсе перестала дышать. Это было не сложно, но требовало сознательного контроля. Началась операция.***
«…Этот день наступит завтра. Я надеюсь на тебя, сын мой». Второй апостол закрыл крышку ноутбука, прикрыл глаза и улыбнулся. Все детали предстоящего события он давно распланировал и теперь лишь вновь прокручивал в голове, как бы сверяясь с составленным планом. В его руках появилась дрожь, это было уже во второй раз. Но он не был готов огласить это Пророку. Так как после подобных инцидентов последователи пропадали. И никто не знал куда — они просто шли на встречу с самим Пророком и не возвращались. Об этом пока знали лишь апостолы и те, в чьих коммунах это случилось (одна или две). И скоро он может удостоиться этой встречи. Но пока, он нужен Ему для более важного дела. И апостол не подведет.***
Машина ехала по трассе А65. В машине сидели трое военных и двое носителей СЧС. Водитель молчал, сидевший рядом что-то ему тихо рассказывал. У Кирена и Саймона были спереди скованы руки, а сидевший напротив мужчина был вооружен и не терял бдительности. — Что нас ждет в Роартоне? — спросил Монро, глядя в глаза военного, сидящего напротив. — Это будет решать совет и партия. — А что вы говорили про раздельное проживание? — Партия Виктус сегодня приняла закон о разделе общины на живых и полуживых. Теперь такие как вы будут жить отдельно. — Как это понимать? — А вот сам скоро и увидишь. — Что будет с теми, кто будет не согласен с этим? — спросил Кирен. — Наверняка ему очень не понравится, что у него нет выбора. — Даже если несогласными окажутся живые? — не унимался он. — Даже так. — И что же, теперь с приходом этой партии у нас не будет никаких прав? — Вы их потеряли ещё при первой смерти, и пора бы с этим смириться, — понизив голос, сказал мужчина. Саймон посмотрел на рыжего парня. На его лице была причудливая смесь раздражения и безысходности. Брови встречались на переносице, но были приподняты, губы сжались в одну прямую линию, а ноздри раздулись. Этот вид вызывал у Монро целую бурю эмоций. Ему хотелось рвать на куски обидчиков его личного чуда; хотелось быть нежным и выцеловывать каждую жесткую складку на родном, милом лице Кирена. Только он собирался что-то сказать конвоиру, как водитель громко выругался и резко выкрутил руль. Машину тряхнуло и занесло на мокрой трассе. Они мчались в кювет, через встречную полосу. От столкновения с легковушкой их спасла низкая скорость последней и хорошая реакция её водителя. Машина вылетела с трассы сразу после развилки и нырнула носом в мокрую землю, в считанных сантиметрах от дерева. Если водитель и пассажир были пристёгнуты, то сидящим сзади повезло меньше. Вооруженного бедолагу сначала швырнуло в потолок, а потом в передние сидения, он чудом не вылетел в лобовое стекло. Саймон, успевший крепко схватиться за сидение, миновал встречи с потолком, но не с передним сидением. Рядом сидящий Кирен его буквально впечатал в него. Прямо перед лицом Монро был пояс военного, на котором висели ключи от наручников, торчащие из кармана, которые он почти инстинктивно выдернул зубами. — Кирен, попробуй открыть дверь, тихо прохрипел он, — выплюнув ключи в ладонь. Уокеру, всё ещё находящемуся в шоке, потребовалось несколько секунд, чтобы понять, что от него требуется. Затем дернул ручку и толкнул дверь плечом, после чего ничком вывалился наружу. Саймон выпрыгнул за ним. — Что мы делаем? — вставая, спросил парень. — Сбегаем, конечно, — расстегивая наручники, сказал мужчина. — Но так нельзя, им же нужна помощь. — Кирен, навстречу ехала машина, наверняка они позаботится о них. А нам пора уходить. Или ты хочешь попасть в тесное помещение с десятком немёртвых, желающих нас убить? Кирен прикусил внутреннюю сторону щеки и кивнул.