Мне было плохо.
Не физически, ведь с телом все было нормально, если не брать во внимание чудовищную усталость. Мне было очень плохо эмоционально. На меня свалилась настолько большая проблема, что казалось, еще немного, и она просто раздавит под собой. Сидя в камере предварительного заключения в ожидании мастера, я как никогда ясно понял, что недооценил своего врага, кем бы он ни был. Да, где-то его методы были грубоваты, но в целом он выстроил почти идеальную ловушку, в которую я давно угодил.
Пока я пребывал в одиночестве, у меня оказалось достаточно времени, чтобы поразмышлять над произошедшим. Все началось, конечно же, со слухов, которые лавиной обрушились на Фиор. Здесь мой враг сплоховал, вывалив слишком много информации за короткое время. Простые горожане, разумеется, были в ужасе, однако многие задумались не столько о слухах, сколько о причине их внезапного возникновения. В идеале ему стоило на подготовку потратить не пару недель, а хотя бы несколько месяцев. Так, он смог бы убедить намного больше людей в своей правоте.
Следующим пунктом его плана стало заклинание магического сна, которое он наложил на меня прямо в гильдии. Тогда снять его смог только мастер. Никто из нас не понял, кому понадобилось усыплять меня в полной гильдии, а затем этот эпизод как-то забылся. Сейчас же я понимаю, что это была тренировка. Мой враг просто пробовал проникать ко мне в разум через сон и делать это незаметно для других. Он не стал давать никаких заданий, просто наблюдал, смогу ли я бороться с дремой и насколько успешной будет эта борьба. Как выяснилось, самостоятельно скинуть ее я не могу, что было печально для меня.
Вот вам и старший волшебник…
После этого по миру прокатилось еще несколько волн слухов, а затем враг перешел к следующему этапу. Понятия не имею, как он смог выследить меня, когда я был осторожен, как никогда, однако ему это удалось. Более того, он смог уже известным способом проникнуть в мой разум и заставить уничтожить всех, кто был в гильдии Воронов. Думаю, он еще и рунных рыцарей вызвал, которые смогли прибыть на место происшествия вовремя, да еще и рассмотреть меня как следует. Едва ли кто-то из них выжил — сестры не допустили бы этого. Однако то, что в скором времени по всей Магнолии появились листовки с моим лицом в истинной сущности, как бы намекало, что кто-то уцелел или спрятался настолько хорошо, что его не заметили сестры.
Был ли это мой враг лично или же рунный рыцарь, я не знал. Да и не особо это было важно. Главное, что после листовок и всех тех слухов в сознании людей стала формироваться мысль, что демон спрятался где-то среди них. Косые взгляды сопровождали отнюдь не только меня, но и любого, кто подходил по внешности. Другое дело, что рыцари едва не установили за мной неусыпный контроль. Заметить, что рядом постоянно крутится кто-то из стражей порядка, было даже слишком легко, но вот что делать с этим — неизвестно. Все-таки демон, которого все искали, действительно прятался у всех под носом. Но я не мог позволить кому бы то ни было узнать правду. Еще не пришло время ЭНДу пробудиться, поэтому его Предвестник должен был оставаться рядом с ним, но в тени.
Вот только с каждым днем прятать истинную сущность становилось труднее. Я выдержал первый допрос, на который меня забрали прямо из гильдии под непродуманным предлогом. Там мне едва мозг не расплавили, пытаясь вызнать, являюсь ли я демоном. Честно говоря, они мне знатно потрепали нервы, напомнив о нескольких не самых приятных моментах из прошлого. Когда я вернулся домой, то тут же рухнул в кровать, даже не раздеваясь. Утром меня ждал сюрприз в виде трупов посланника Совета и рунных рыцарей. И новый допрос.
Вот теперь все было серьезно. Я стал главным подозреваемым в деле об убийстве. И тут не помогало ни мое звание старшего волшебника, ни принадлежность к светлой гильдии. Да и мотив быстро нашли. Из меня буквально душу вытрясли, спрашивая, когда я вернулся с прошлого допроса, что делал, во сколько утром проснулся. Кто может доказать, что я был дома. Почему погибли именно эти люди… и прочее, прочее, прочее. И, конечно, сразу же вспомнили, что именно меня подозревают в том, что я демон. Вот тут стало совсем не весело.
Как бы я не отрицал свою причастность, мне не верили. На меня пытались давить, пытались запугать, но я не поддавался. В конце концов, было решено оставить меня в камере предварительного заключения до выяснения всех обстоятельств.
На меня надели наручники, блокирующие магию, и оставили одного. Недалеко дежурило несколько рыцарей, а также раз в час по коридору совершался обход. Я не был единственным заключенным, поэтому проверяли нас всех. Кроме того, здесь были установлены лакримы, записывающие все происходящее. Вздумай я сбежать, пришлось бы или всех перебить, или сразу звать братьев и сестер. На первое время я решил смиренно ждать развития событий, ибо сильно сомневался, что Мард Гир позволил бы мне убить посланника Совета и рыцарей, если бы у него не было плана, как вытащить меня из этой передряги. В любом случае, бежать все равно не было смысла. Это бы только усугубило ситуацию.
Оставалось только ждать.
В камере было темно, сыро и холодно. Я обнял колени скованными наручниками руками и прикрыл глаза. Усталость брала свое, но мне не хотелось засыпать. Я старательно отвлекал себя, чтобы снова не попасть под колдовство врага. Разумеется, если он магически усыпил бы меня, то я без шансов рухнул бы на пол. Однако я хотел хотя бы запомнить его запах, чтобы затем найти и разорвать на части.
Держаться в бодром состоянии помогал голос мастера. Макаров был где-то не слишком далеко и активно спорил с кем-то. Хотелось верить, что ему позволят поговорить со мной, и он подскажет правильную линию поведения. Однако судя по его возмущению, этому не суждено было случиться. Кажется, мне так и предстояло сидеть здесь в одиночестве, без возможности перекинуться хотя бы парой слов с кем-либо. Интересно, это тоже было частью метода дознания? Если да, то она весьма неплохо работала. На моем месте многие бы уже взвыли, да и мне было совсем не весело.
Эльзу когда-то тоже заключали в подобное место, но это была так называемая «показательная порка». То есть Совет создавал видимость деятельности. На самом деле, если бы тогда Нацу не вмешался, пытаясь вытащить ее, то она вернулась бы в гильдию уже к вечеру. В моем случае все оказалось гораздо хуже. Но все же мне любопытно, что сделали с Нацу, что он до сих пор не появился, чтобы спасти меня. Почему-то в голове возникают только образы, как его заковывали в цепи и отправляли на корабле в плавание, чтобы точно не смог ничего учудить.
Так или иначе, я все бы отдал, чтобы просто увидеть его сейчас. Уверен, он бы широко улыбался и заверял, что все будет в порядке. Мою невиновность докажут, а сам он из кожи вылезет, но вытащит меня отсюда. Хотелось бы, чтобы все было так просто. На самом же деле, ко мне никого не подпустят, пока в расследовании не появится какой-нибудь весомый факт, доказывающий мою непричастность. Например, пока вдруг ни возникнет человек, который с пеной у рта будет доказывать, что именно он совершил преступление.
— Вот только где взять такого человека? — прошептал я себе под нос, чтобы хоть как-то нарушить оглушающую тишину.
— Секрет, — вдруг прозвучало над ухом, отчего я подпрыгнул едва не до потолка. Сердце мгновенно забилось где-то в горле, я резко вскочил и вперил взгляд в знакомую фигуру. Девушка-секрет привычно смотрела на меня пустыми глазами, однако в этот раз я не смог сдержать гнева.
— Опять ты? — прорычал я, невольно сжимая закованные руки в кулаки. — Это ведь ты все устроила, да? Ты подставила меня?! Отвечай!
— Секрет! — Девушка быстро замотала головой из стороны в сторону и попятилась от меня. Ее всегда спокойное лицо приобрело едва заметное выражение испуга. Я сделал к ней шаг, скалясь.
— Чего ты добиваешься? — На грани слышимости прошипел я. — Ты была у Воронов, а затем они все погибли. Я заметил тебя утром, когда меня повязали рядом с трупами. Ты много дней следишь за мной. Так ответь же на простой вопрос: чего ты добиваешься всем этим?
С каждой фразой я делал шаг до тех пор, пока не загнал девушку в угол. Она молчала и только испуганно смотрела на меня. Ее голубое платьице и лицо, слишком похожее на лицо сестры, еще больше разозлили меня. Я рыкнул, мечтая схватить ее за шею и задушить, как она вдруг сменила одежду на черный плащ с капюшоном. Она показывала мне эту одежду еще в гильдии Воронов, однако у меня так и не появилось времени, чтобы разобраться в ее пантомимах. Девушка торопливо указала на запястья.
Я отступил на шаг, прошипев:
— И что это значит?
— Секрет, секрет, секрет! — Девушка как никогда разволновалась, повторяя приевшееся слово. Затем она снова сменила одежду на форму рунных рыцарей и стала бить себя в грудь рукой так, будто наносила удары ножом. Под конец она закатила глаза и осела на пол. Через секунду она вскочила и вперила в меня нетерпеливый взгляд.
С нашей последней встречи она стала не в пример сообразительней в том, как донести свою мысль. Однако из-за того, что она повторяла только единственное слово, понять ее все еще было трудно. В какой-то степени я был рад, что ей хватило ума перестать твердить «Секрет» и начать играть в пантомимы. Вот только сейчас я не был настроен на это, да и обстановка как-то не располагала. Закатив глаза, я простонал:
— Неужели ты хочешь, чтобы я играл в «Крокодила»?
Я никак не ожидал, что девушка-секрет вдруг подпрыгнет на середине новой сценки и начнет активно кивать. У нее появилось такое выражение лица, какое бывает у людей, вспомнивших нечто очень важное. Она даже хлопнула в ладоши не то от радости, не то от облегчения. Честно говоря, запал ярости у меня уже начал угасать, да и ее искреннее, пусть и почти незаметное, счастье задело меня.
Может быть, так на меня действовала ее схожесть с сестрой, поэтому я не мог долго на нее злиться. Хотелось снова и снова пробовать понять ее, узнать, что она хочет сказать и о чем предупредить. Я почувствовал себя глупцом, который раз за разом наступает на те же грабли и получает по голове. Осознав это, я неожиданно даже для себя усмехнулся.
— Что же, я готов принять удар, — сев на пол и облокотившись на стену, пробормотал я. Девушка склонила голову к плечу, пытаясь понять фразу, но я лишь махнул на это рукой.
Следующие минут пятнадцать я, как в старые студенческие годы, играл в Крокодила. Только с парой отличий: объясняла девушка-призрак, и от этого, возможно, зависело мое пребывание в тюрьме. В основном она показывала сцены сражений, где ее в форме рыцаря кто-то убивает. Причем убийцей всегда был человек в черном плаще с капюшоном. Жертв она тоже изображала довольно правдоподобно. Вот только, когда дело дошло до жабоподобного посланника Совета, она пристроила на голову огромную шапку в виде лягушки. Когда я увидел это чудо, то растерял весь словарный запас на неопределенное время.
Первое слово, которое мне удалось отгадать было: «Враг». Оно было довольно очевидным, поэтому не заняло много времени. Дальше были слова: «Сон», «Смерть», «Женщина», «Защита» и «Призрак». Связать все это воедино или узнать больше слов не получилось, так как вблизи камеры послышались шаги. Начался новый обход, и я все это время был искренне удивлен, что на мои восклицания и разговоры так никто и не пришел. В тот же миг девушка-призрак исчезла, будто ее никогда здесь не было. Меня же заковали надежнее прежнего и повели куда-то.
Мои сопровождающие не были разговорчивыми, поэтому я до последнего не знал, что меня ждет. Я уже успел надумать себе столько всего, что едва сдерживался от глупостей. В итоге, оказалось, что мастер все-таки смог добиться разговора со мной. Даже не представляю, что ему для этого потребовалось и какими связями он воспользовался. В любом случае, выглядел он на редкость раздраженным. Когда я опустился на стул напротив него, а рыцари вышли за дверь, Макаров глубоко вздохнул. Устало потерев глаза, он сбросил с себя маску разъяренного мастера, готового перегрызть глотку любому, и стал просто мастером, который искренне беспокоился о подопечном.
— Мастер, — с неприкрытым облегчением выдохнул я, не сдерживая улыбку. Правда, через секунду она увяла и сменилась нервозностью. — Я…
— Не беспокойся, — не дал он мне закончить фразу, тепло улыбнувшись. — Никто в Хвосте Феи не верит, что ты виновен в том, что случилось. Ни один волшебник нашей гильдии не способен на такие зверства. Это просто невозможно! А потому мы сделаем все, чтобы вытащить тебя отсюда. Люси и Леви досконально изучают законы, остальные под предводительством Эльзы ищут настоящего преступника. Не волнуйся, скоро ты сможешь вернуться домой. В нашу гильдию, я обещаю.
Его неожиданно запальчивые и добрые слова врезались прямо в душу. Ну, да, среди хвостатых фей не нашлось бы никого, кто мог бы учинить бойню… кроме меня. Мастер и все остальные даже не допускали мысли, что я действительно мог кого-то убить. Все они верили, что я оставался их старшим волшебником, который всегда придет на помощь и защитит. Они видели меня только в амплуа Бела, готового положить на кон жизнь за тех, кого любит. Однако они не знают вторую часть меня. Бóльшую часть меня.
Я — этериас, созданный господином Зерефом. Я убивал людей десятками только для того, чтобы развлечься с Шакалом и Сейрой. Меня тренировали использовать проклятья на волшебниках, которые пытались сопротивляться. Они кричали, умоляли отпустить, готовы были унижаться, только бы я их не трогал. Однако ни тогда, ни сейчас их страх никак не задевал меня. Я со спокойной душой мог разрывать людей на куски, а потом слизывать кровь с пальцев. Лишь в последнее время наши смертоносные рейды прекратились ненадолго. Однако, я был уверен: когда они продолжатся, в моей душе все так же не будет отклика на страдания жертв.
Сколько раз мы разносили темные гильдии, оставляя от них лишь пепелище? Не сосчитать. Сколько раз я слышал, как меня умоляли отпустить хотя бы женщин? Столько же. Сколько раз я чувствовал сострадание? Ни разу.
Я — демон, причем не только телом, но и душой. Можно было сколько угодно твердить себе, что волшебники из темных гильдий не заслуживают ничего, кроме смерти, и на их руках не меньше крови, чем на моих, но… они все-таки были людьми. Для Нацу, Люси, Эльзы, Грея и остальных хвостатых фей убийство человека — табу. Для меня же — нет. Вот только никто об этом не знает. И не должен узнать.
Я никогда не забывал, кем на самом деле являлся. Однако сейчас, перед мастером, который от всей души пытается подбодрить меня, меня прошиб стыд. Я на самом деле оказался чудовищем, которое скрылось среди людей только для того, чтобы приглядывать за сильнейшим — но пока не пробудившимся — демоном господина Зерефа. Я притворялся обычным волшебником, делал вид, что чту законы, однако, на самом деле, являлся одним из самых больших кошмаров этого мира.
Раскрыть гильдии правду я не мог, но и уйти тоже было нельзя. Какой же я лицемер! В лицо говорил друзьям одно, а за спиной обращался демоном и шел убивать. От самого себя вдруг стало тошно.
Я низко опустил голову и прикусил нижнюю губу, пытаясь подавить вспыхнувшее отвращение к себе. Когда я стал таким? Когда перестал уважать жизнь каждого существа и стал монстром? И почему сразу не заметил настолько разительные перемены в себе?
Пока я задавался всеми этими вопросами, мастер разглядывал меня. От него не укрылось мое упадническое настроение, однако он принял это как жест отчаяния, поэтому с удвоенной силой принялся убеждать, что никто не сомневается в моей невиновности. От этого стало только хуже. Я изо всех сил попытался выдавить хоть что-то, похожее на улыбку, но вышло слишком криво. В конце концов, я решил перевести тему.
— Что вы сделали с Нацу? — Спросил я, стараясь добавить в голос побольше веселых ноток. — Я думал, он разнесет здесь все еще в первые пару часов моего пребывания в камере.
Мастер засмеялся, а затем скорчил дурашливую рожицу и протянул:
— Нам пришлось его немного запереть, чтобы он не натворил глупостей.
— Неужели Фрид постарался? — Вскинул я бровь, гадая, кто еще мог настолько хорошо задержать буйного юного этериаса. Мастер кивнул, разведя руки в стороны. Он хотел еще что-то добавить, но время вышло, и его не совсем вежливо попросили уйти. На прощание он крепко сжал мое плечо, еще раз заверив, что нисколько не сомневается во мне.
Я смог выдавить из себя улыбку, на этот раз более искреннюю.
***
Когда я вернулся, камера была все еще холодной, темной и неприветливой. Мне принесли какую-то жуткую бурду, которую назвали едой не иначе, как по ошибке. На запах она была еще хуже, чем на вкус, поэтому я решил устроить себе разгрузочный день. Травиться этой гадостью не хотелось совсем. Я понятия не имел, долго ли смогу продержаться на воздухе и воде, но, надеялся, что или хвостатые феи, или братья и сестры этериасы скоро вытащат меня отсюда. Кстати, о них. У меня накопилось много вопросов к Мард Гиру и Кьеке. Я как раз собирался мысленно связаться с ними, однако они сами пришли.
Об их приближении я узнал заранее, когда рыцари неожиданно стали падать и засыпать. Волшебники в соседних камерах, так же подозреваемые в разных преступлениях, все, как один, резко уснули. Я даже заволновался сперва, что это по мою душу, но, когда почувствовал родные запахи, сразу расслабился. Через несколько минут в моей камере появился сперва Мард Гир, а затем и Сейра.
Я хотел сначала радостно поприветствовать их, однако с губ слетели совершенно не те слова.
— Вы же обещали присматривать за мной! — Сходу накинулся я на старшего брата, который беглым взглядом прошелся по камере, на секунду задержавшись на нетронутой еде.
— Мард Гир прекрасно это помнит, — спокойно ответил он, ногой отпихивая миску. Он проделал это с таким отвращением, будто на месте еды лежали человеческие органы. — И не беспокойся, уже завтра ты вернешься домой. Мард Гир и Кьека нашли твоего загадочного врага.
Эти слова, как ничто другое, обрадовали меня. Я вскочил на ноги, заглядывая в глаза брата и будто пытаясь в них прочитать ответ. На это он только легко улыбнулся, но не спешил продолжать. В прошлую нашу встречу я просил его найти девушку-секрет, потому что считал ее виновной во всем, однако после разговора сегодня уверенности поубавилось. Слова, которые она загадала, можно было по-разному тасовать, однако первые три — враг, сон и смерть — явно указывали на магию, которая применялась ко мне и заставляла убивать.
Кроме того, я вспомнил, как она показывала, что мне нужна чья-то помощь. Возможно, еще тогда она пыталась предупредить, что мне грозит опасность, однако просто не понимала, как это можно сказать. Последние три слова — женщина, защита и призрак — я пока не смог достоверно расшифровать. Быть может, она имела в виду, что какой-то призрак женщины пытается меня защитить. Например, она сама. Или мой враг — женщина-призрак, от которой мне нужно защищаться. Еще могло быть, что враг — женщина, а некий призрак пытается меня защитить.
В общем, вариантов было много, а достоверный найти еще предстояло. Я решил отложить загадки на потом и сейчас сосредоточиться на словах брата и сестры.
— Так кто мой враг? — Тряхнув головой и прогнав лишние мысли, спросил я.
— Не та девушка, на которую ты думал, — подтвердил мои последние догадки брат. — Мард Гир и Кьека выследили настоящего врага. Зарра. Волшебница двадцати семи лет, раньше состояла в темной гильдии Зуб Минотавра. Специализируется на сборе информации и ментальной магии.
— Зуб Минотавра? — Повторил я, пытаясь вспомнить, когда разносил эту гильдию. Вроде, не очень давно, где-то год назад или около того. — Как она смогла выжить? — Я приподнял бровь в недоумении. — Мы же обычно всех убиваем.
— Она в тот момент была на задании, — вступила в разговор Сейра, неторопливо листающая книгу. — Когда вернулась и застала пепелище на месте гильдии, на некоторое время исчезла в неизвестном направлении. Думаю, она уплыла на соседний континент. Вернулась только спустя полгода и начала собирать информацию на тебя. Несколько позже начала распускать слухи.
Умно. Спрятаться от меня там, куда я точно не отправлюсь. Зарра оказалась на редкость здравомыслящей особой, умеющей выжидать. Похоже, она будет не самым легким противником, особенно учитывая то, что ей удалось взять меня под контроль, пусть и через сон. Если она когда-нибудь заставит меня напасть на Хвост Феи… Нет. Нужно убить ее раньше, чем ей придет мысль сделать это.
— Как ей удалось столько узнать обо мне? — Спросил я, мысленно планируя, как и насколько жестоко я буду убивать Зарру.
— В бою она просто ничтожество, — презрительно протянула сестра. — Однако по части сбора информации и скрытности может дать фору многим. Ее методы нестандартны, но действенны. Даже Кьека признала это.
Вот теперь я присвистнул. Получить похвалу от Кьеки для человека было почти нереально. Даже мне она нечасто говорила такое. Похоже, Зарра действительно оказалась мастером в этих областях, хоть и полным нулем в бою. Убить ее будет просто, но, кажется, поймать — трудно. Ничего, зато месть будет сладкой.
— Подождите. Если вы знаете, кто мой враг, то почему позволили ей снова заколдовать меня? — Спросил я и хотел сложить руки на груди, но помешали наручники. Досадливо фыркнув, я просто оперся на стену.
— При всех ее выдающихся навыках, она не могла работать в одиночку, — разумно заметил брат. — Мард Гир считает, что она выведет нас на всех твоих врагов. Сейчас отряд Кьеки следит за ней. Очень скоро она принесет тебе ее голову. А также всех остальных, кто в этом участвовал.
— Хм, хорошо, хотя я все же надеюсь лично оторвать ее голову, — кивнул я, а затем потер точку между бровями. Недостаток сна привел к тому, что у меня начинала болеть голова. — И все-таки, как вы собираетесь вытащить меня отсюда? Найдете того, кто возьмет вину на себя?
— Именно, — от улыбки Сейры даже мне стало не по себе, и я поежился. — Я приказала одному очень похожему на тебя парнишке признаться во всем. Мотив прост — его тоже водили на допрос, причем эти же люди. Прекрасное совпадение, не правда ли?
— Вот уж действительно, — только и смог сказать я, а затем прислушался к себе. Совесть слабо шевельнулась, прошептав, что неправильно отправлять невиновного на смерть. Однако подозрительно быстро замолчала, будто привыкнув, что я все равно не стану слушать. Не особо желая размышлять на эту тему, я решил перевести разговор. — А что с девушкой, которая преследует меня? Вы поняли, кто она такая?
— Она заинтересовала нас даже больше, чем Зарра, — Сейра захлопнула книгу и внимательно посмотрела на меня. В ее глазах заблестел интерес, что являлось само по себе небывалым явлением. Она замолчала, подогревая интригу, и я слишком быстро сдался под ее напором.
— И чем же? — Нетерпеливо спросил я.
— Ее нет, — просто ответила сестра, на что я только и смог, что поднять брови.
— Как это? — Глупо переспросил я, пытаясь отыскать двойные смыслы в фразах Сейры. Вроде, их не было…
— Вот так, — усмехнулась она. — Девушка, которую ты видишь, просто не существует. Мы проверили всех, кто подходит под твое описание, однако наш поиск так и не дал результата. Кроме того, ты должен был заметить, что у нее нет запаха, ее шагов не слышно и магического фона у нее тоже нет, — теперь, когда Сейра все это сказала, я действительно осознал эту простую истину. Вот почему она постоянно подкрадывалась ко мне. У нее просто не было запаха, который я мог бы учуять. Да и пропадала она безо всякой магии в мгновение ока. Люди не могли так, неужели… — Возможно, она действительно призрак, который что-то от тебя хочет, — озвучила мои мысли сестра.
— Мард Гир считает иначе, — возразил брат, покачав головой. — Призраки не повторяют одно слово, как заведенные. Они способны к нормальной речи, при желании могут воздействовать на материальные объекты. Если призрак был при жизни волшебником, то магия продолжает от него исходить, причем весьма характерная. Однако они не могут менять что-либо в своем облике, — Мард Гир на некоторое время замолчал, обдумывая дальнейшие слова. — Это может быть эмоциональный слепок личности. Что-то, что не стало призраком, однако смогло сформироваться в нечто, очень похожее на него.
— Но что ей от меня надо? — Снова спросил я, стараясь не думать, что это правда может быть слепок личности Леси. Если он оказался здесь, значит она, возможно, умерла. Черт, почему так сильно сжалось сердце?
— Это уже надо спросить у тебя, — брат провел пальцами свободной руки по книге ЭНДа, будто не заметив это. — Кажется, она пыталась предупредить тебя об опасности. Мард Гир считает, что она оказалась права. Впредь прислушивайся к ней. Если это действительно слепок личности твоей сестры, не упускай шанса провести с ней чуть больше времени. Она не сможет пробыть в таком состоянии долго…
***
Как и сказал Мард Гир, меня отпустили уже утром. Я с наслаждением показал средний палец зданию, где заседал Совет, и первым делом отправился в гильдию. В голове роилась тысяча и одна мысль, с которыми я едва мог совладать. Если девушка-секрет действительно являлась слепком личности Леси, то я даже думать не хотел, что с ней стало или почему она повторяла одно и то же слово. Причем такое странное.
С не самым хорошим настроением я переступил порог гильдии, сразу попав под шквал криков. Согильдийцы настолько обрадовались моему возвращению, что уже закатили пьянку, даже не дождавшись меня. Мне бы и обидеться, да не вышло. Все они были настолько счастливыми, что я смог лишь отвесить пару подзатыльников совсем уже напившимся. Люси и Леви едва в голос не рыдали, когда увидели меня. Они сидели в окружении настолько больших стопок книг, что становилось не по себе.
Эльза привычно впечатала меня в свою стальную грудь, поэтому еще минут пятнадцать я ощущал звон в ушах. Хэппи рыдал у меня на голове, рассказывая, как переживал. Мира пыталась сходу впихнуть мне целый поднос вкуснейшей еды, но я хотел сначала кое-кого увидеть. Бросив требовательный взгляд на мастера, я получил в ответ лукавую улыбку. Куда-то в сторону он прокричал:
— Отпускай!
И в следующий миг в крыше гильдии появились незапланированные дыры. Кажется, пробитые чьими-то телами. Здание буквально содрогнулось, а затем прозвучал громовой крик:
— БЕЛ! Я СПАСУ ТЕБЯ!
Юный этериас в праведном гневе выскочил из подвального помещения, куда тут же кинулась Дождия, чтобы потушить пожар. Он буквально пылал, ничего не замечая вокруг. Даже меня. Лишь когда я встал на его пути, готовясь ловить, если он рванет к выходу из гильдии и дальше к Совету, ему удалось разглядеть меня. С непередаваемыми интонациями и невероятными метафорами он сообщил, как переживал за меня и почему не смог прийти на помощь раньше. Вероятно, он собирался, не меняя скорости, сгрести меня в медвежьи объятия, но я удачно уклонился. Парень пропахал носом пару метров и тут же вскочил, не потеряв широкой улыбки.
— Я рад, что ты вернулся, — прокричал он.
— Знаю, — я подошел и потрепал его по волосам, точно ребенка. — Спасибо, что переживал за меня. Это придавало мне сил.
Гильдия снова грянула радостным воплем, поднимая кружки с выпивкой. Я оглядел друзей, чувствуя небывалый душевный подъем, и вдруг заметил девушку-секрет, сидящую на потолочной балке.
Она улыбалась мне, а любимое голубое платьице развевалось благодаря призрачному ветерку.
