Предвестник ЭНДа

      Жизнь потекла своим чередом.       Разговор с Нацу принес гораздо больше, чем я мог себе представить. Юный этериас перестал смотреть с опаской и настороженностью и действительно принял меня вновь. Хэппи радовался больше всех, а потому без конца таскался за мной, не отходя ни на шаг. Кошак обожал, как в старые времена, падать мне на голову и дрыхнуть там. Казалось, его вообще не заботило, что теперь он спит на одном из ужасов Фиора — самом демоне книги Зерефа. И эта его простота умиляла. Нацу же стал часто улыбаться мне и дарить ненавязчивые поцелуи. От этого настроение взлетало до небес, причем у нас обоих. Единственное, что немного омрачало чудесную картину — Нацу вознамерился отучить меня от убийств.       — Убивать нельзя, — каждый день твердил он. — Любая жизнь — бесценна.       Однако на все нравоучения я лишь показывал ему язык, да закатывал глаза. Еще в первые дни я объяснил, что невинных не убиваю, но его это не удовлетворило. Нацу до сих пор искренне верил, что у каждого подонка должно быть право на второй шанс. Поразительное упорство! Мы могли спорить до хрипоты, отстаивая свои точки зрения. Однако ни к какому компромиссу так и не пришли. Все, что я пообещал, так это по возможности меньше убивать. Однако сразу предупредил, что, если ему будет угрожать опасность, перебью всех, до кого смогу дотянуться. Нацу на это скривился.       — Серьезно? — в который раз спрашивал я. — Они же сами убивают сотнями!       — Они могут искупить свою вину. Раскаяться, как Джерар, — настаивал он.       — Ты бы и темнейшего волшебника, которого вы все так боитесь, не убил, дав ему второй шанс? — надавил я. Нацу на миг замер, а затем твердо кивнул.       На том разговор закончился, но он еще долго не выходил из головы. На самом деле, это было очень странно, что Нацу не желал смерти господину. Как и во всех этериасах, в нем должна была быть заложена эта мысль. Инстинкт, если это можно так назвать. Однако, видя его непоколебимое желание наставить всех на путь истинный, я понимал, что господин где-то просчитался. Постепенно во мне зарождалась мысль, что, даже будучи ЭНДом, Нацу не сможет убить. Возможно, это было влиянием Игнила, перебившего драконьей силой инстинкты этериасов, а то и вообще виной идеологии гильдии. В любом случае, что-то было не так, и это не давало мне покоя.       Я размышлял об этом целую неделю. Макаров избрал Нацу одним из кандидатов на звание старшего волшебника, а потому мой юный этериас пропадал на тренировках круглые сутки. Иногда он звал меня с собой, и мы уходили глубоко в горы, где нас никто не смог бы найти. Мы проводили спарринги, в которых я наглядно показывал, как можно одолеть врага, даже превосходящего по силам. Нацу внимательно слушал наставления и выполнял все в точности, как я говорил. Он уже был близок к силе этериасов, но находился далеко от могущества ЭНДа. Ему требовалось еще хотя бы пару лет интенсивных тренировок, чтобы стать нашим мастером.       Пока Нацу тренировался, я коротал время, обдумывая прочитанную книгу. «Боги Милдиана» просто захватили меня, вынуждая читать до рези в глазах. Когда я закончил, то минут пятнадцать тупо пялился в пространство. Мыслей было слишком много. В книге шло повествование о здешних богах и особое внимание уделялось Анкселаму. Четыреста лет назад он считался верховным богом и нередко вмешивался в жизни людей. Господин Зереф стал одним из многих, на кого он наложил проклятье. Однако на него Анкселам сколдовал самое сильное и разрушительное. Стоило господину лишь задуматься о ценности жизни, как огромный черный вихрь убивал все вокруг.       Гораздо безобиднее выглядели более слабые версии этого проклятья. От несчастных случаев, ран, болезней и старости умирали близкие человека, не угодившего Анкселаму. Бывало, он даже не знал, что его проклял бог, — спокойно жил, просто слишком часто хоронил родных и оплакивал их.       Анкселам проклинал и другими способами. Часто он практиковал превращение людей в животных, которых потом разрывали на куски хищники. Иногда он до седьмого колена проклинал тех, чей род ему не угодил. Несчастные жили с уродствами и врожденными пороками, и ничто не могло избавить их от страданий. Кроме того, бог нередко насылал на города, а иногда и целые королевства ужасные болезни. В книге были приведены даты и описаны самые жуткие нашествия мора. У меня мурашки бежали по спине, когда я читал о «Падении Эстерии за три дня». Страну, о которой уже никто не помнит, уничтожила чума. Она прокатилась черной волной по городам и деревням, оставляя после себя только трупы и смерть. Даже животные и растения вымерли.       До сих пор та местность считается плохим местом, и люди боятся приближаться туда. Хорошо еще, что оно вдалеке от Фиора…       В общем, Анкселам был каноничным злым божеством, которому не следовало переходить дорогу. Не было ни одного достоверно известного случая, когда он отзывал проклятье или прощал грешника. Однако существовало множество записей о том, как жрецы обращались к нему. Некоторые ритуалы выглядели жутко, но практиковались до сих пор. В основном этим занимались культы Зерефа, которые искренне верили, что господин был ярым последователем Анкселама. С чего они это взяли — загадка. Как и то, почему многие из них считали, что господин «спит».       Кроме Анкселама, было еще множество богов, но они редко вмешивались в жизни простых людей. В книге им уделялось гораздо меньше времени, да и меня они не так заинтересовали. Могу сказать только, что здесь боги гораздо чаще влияли на людской мир, поэтому не стоило обращать на себя их внимание.       Причем как гневить их, так и призывать.

***

      — Снова уходишь? — Кьека заглянула ко мне в комнату, когда я как раз собирал небольшой рюкзак.       — Да, — кивнул я, оторвавшись от своего занятия и взглянув на нее. — Мне нужно будет некоторое время провести на острове Тенрю.       — Я так и думала, — сестра ухмыльнулась и села на мою кровать, мельком заглянув, что я с собой беру. Ничего важного или ценного: немного еды, медикаменты и сменная одежда. — Хвост Феи отправляется на священную для них землю, чтобы провести экзамен на старшего волшебника. Я права?       — Твоя способность собирать информацию поражает, — я улыбнулся и присел рядом с ней.       Сестра потрепала меня по голове и на пару минут прижала к себе. Я полностью расслабился и, лениво помахивая хвостом, вперил взгляд в книжную полку. Иногда я задумывался, насколько редко бываю здесь, в Тартаре. Раньше большую часть времени я проводил в Хвосте Феи и лишь изредка навещал братьев и сестер. После изгнания у меня должно было остаться лишь одно место обитания — Куб, однако все пошло не так. Господин приказал продолжать приглядывать за юным этериасом, поэтому я прятался около Магнолии и лишь на ночь возвращался домой. Эту неделю я и вовсе прожил у Нацу. Не удивительно, что сестра не хотела меня отпускать. Я почти не бывал дома, все время пропадая в мире людей.        — Не думаю, что я надолго, — сказал я, когда молчание затянулось. — Максимум на пару дней.       — Ты уже говорил так, — напомнила Кьека. — А когда вернулся, то успел побывать в параллельном мире и искалечить себя.       — Прости…       Я прижал ушки к голове и вздохнул. Сестра тут же отстранила меня от себя и заглянула мне в глаза. Она нахмурилась.       — Я имела в виду не это, — сказала Кьека и прописала легкую затрещину. — Белиар, послушай меня внимательно, — серьезно произнесла она, пока я почти обиженно потирал место удара. — Как бы это сейчас ни прозвучало, не ставь превыше собственной жизни приказ господина. Твоя задача отличается от нашей, но ты выкладываешься больше, чем мы все. Каждый из нас пережил лишь один серьезный бой, и тот был с господином, а ты участвуешь в них постоянно. Ты калечишь и без того искалеченное тело, и я говорю тебе, еще один такой бой, и тебе конец. Это не шутки.       — Но… — я растерялся от слов Кьеки. — Как же Сердце Пекла?       — Мы воскресим тебя, — кивнул она. — Для нас это совершенно нормально, но готов ли ты умереть? Попроси ты нас, и мы бы безболезненно и быстро всё сделали. Однако в бою такого не будет. Когда у тебя начнут отказывать органы, когда руки и ноги оторвет чужим заклинанием, будет ли это безболезненно и быстро?       Я испуганно замер, представляя жуткую картину. И ведь действительно, все могло пойти по такому сценарию. Если я окажусь втянут в серьезный бой, то меня действительно может просто разорвать на куски. А вспоминая рассказы Франмалта, я и вовсе вздрагивал от ужаса. Мы, этериасы, очень живучие создания. Без рук и ног, с вытекающей из ран кровью мы все равно остаемся живы. Убить нас очень трудно, что иногда выходит боком даже нам самим. Братья и сестры рассказывали, как возвращались от разгневанного господина. То, чем они были, нельзя было назвать живым существом. И мне бы не хотелось однажды оказаться в такой же ситуации.       Теперь идея Кьеки не казалась такой уж страшной. Сглотнув, я перевел на ее взгляд. Однако в этот раз сестра хотела поговорить не о перерождении, я видел это.       — И что ты предлагаешь?       — Попроси нас о помощи, — настойчиво произнесла она. — Чтобы ни думали люди, мы семья и поможем тебе. Вспоминай: мы вместе уничтожили Арку, мы вытащили тебя с пепелища гильдии Воронов, мы нашли и поймали Зарру. Разве я не права? — я только качнул головой. — Не тащи все в одиночку. Рядом твоя семья.       Моя семья… Несколько минут я не мог выдавить из себя ни звука. Осознание обрушилось, погребая меня под собой. Сколько раз я говорил себе, что у меня есть новая чудесная семья? Сколько пытался заполнить ими дыру в сердце? Сколько твердил себе, что лишь им можно доверять? А что в итоге? Кьека права, они всегда были рядом, но я упрямо тащил на себе всё. Господин Зереф велел никому не рассказывать о нашем мастере ЭНДе, но я же мог, не раскрывая карт, попросить о помощи. Семья не отказала бы, пусть даже это было пустяковое задание. Если бы я хоть чуть-чуть подумал, то не отправился бы в Эдолас один. Я мог просто вернуться на Куб, это не заняло бы много времени, и попросить Мард Гира помочь. Тогда я не перенапряг бы так тело и не заставил всех волноваться…       — Я такой дурак, Кьека, — сказал я, уткнувшись ей в плечо. — Как вам только не надоело со мной возиться?       — Глупый ребенок, — прижав меня теснее, пробормотала сестра. — Старшим не может надоесть возиться с малышами. Зови нас, хорошо? — спросила она. — Не сражайся в одиночку против целого мира.       — Обещаю, — улыбнулся я. — Больше никакого превозмогания…       Я забросил рюкзак на спину и оглянулся. Кьека из окна махнула рукой, а стоящая рядом Сейра улыбнулась краешком губ. С верхнего этажа смотрел Мард Гир, как всегда прижимающий к груди книгу ЭНДа, а Шакал шагал куда-то, делая вид, что его совсем не волнует мой уход. Однако сквозь не застекленные окна я видел его широкую ухмылку, явно адресованную мне. В последнее время брат часто крутился рядом и смог даже развести меня на спарринг. В этот раз я был близок к победе, но, как и всегда, меня уложили на лопатки.       Я помахал рукой, точно зная, что все братья и сестры сейчас смотрят на меня. Они провожали меня, в тайне снова начиная переживать. Даже Сильвер наблюдал за моим уходом и как-то по-отечески качал головой. В этот миг во мне поселилась уверенность: что бы ни случилось, они будут рядом. Всегда. А потому с широкой улыбкой я бросил последний взгляд на мрачный замок, ставший домом, и сколдовал перемещение.       Остров Тенрю больше не пускал меня напрямую, поэтому я не мог сразу оказаться там. Мне пришлось сперва переместиться в Магнолию, найти там небольшое судно и наложить проклятье на моряка, чтобы он довез меня до пункта назначения. У меня была карта, на которой еще с первого посещения Тенрю осталось его местоположение. К тому же, меня вела сила господина. Только мне он позволял себя найти, и я использовал это как путеводную звезду, корректируя наш курс. Моряк без лишних слов управлял своим суденышком, и мы, качаясь на волнах, плыли под палящим солнцем.       В прошлый раз, когда принес господину дурную весть, я добирался так же. До этого я побывал на острове вместе с хвостатыми феями, у которых был свой корабль. Разумеется, сейчас все они уже были на месте. Я специально выдвинулся на несколько часов позже, чтобы точно с ними не пересечься. Мало того, что я стал для них хуже любого врага, так они могли, заметив меня, проследить и случайно найти господина. Это было бы просто ужасно.       Мое судно шустро продвигалось по волнам, и уже через пару часов была видна верхушка Тенрю. Каждый раз меня поражал вид и сила, исходящая от этого места. Остров на вершине другого острова — это выглядело по-настоящему волшебно. Раньше меня, как куполом, накрывало его силой и дарило уверенность. Не зря здесь проводились экзамены на старшего волшебника, ведь сам остров помогал хвостатым феям высвобождать свой потенциал. Кроме того, ходили слухи, что здесь никто из них не мог умереть. Магия основательницы защищала каждого, на чьем теле стояла метка гильдии. У меня же, с тех пор, как она исчезла, такой защиты не было. Да и остров выглядел не так приветливо.       Спустя еще пару часов мы прибыли на место. Я велел моряку забыть меня и отправил обратно. Сам я, скользнув с пляжа под прикрытие теней деревьев, глубоко вздохнул. Остров больше не приветствовал меня, заботливо наполняя силами, а напротив, он, казалось, давил своей мощью. Призрачный взгляд основательницы сверлил лопатки, но я не обращал на это особого внимания. Едва ли Мавис собралась что-то мне сделать.       Мелкими перебежками я добрался до неприметного входа в пещеру господина. С тех пор, как я нашел его в первый раз, он улучшил защиту. Теперь проход скрывался за слоем иллюзии, и лишь я мог сквозь нее пройти. Его жилище же ничуть не изменилось. Большая комната, вырезанная прямо в скале, была заставлена полками с книгами. На кровати осталось сбитое одеяло, подушка лежала на полу. В голову пришла шальная мысль, что любовь к беспорядку у Драгнилов — семейное. Однако ее тут же вытеснила другая: господина здесь не было.       Я оставил рюкзак недалеко от входа и осмотрелся более внимательно. Потянув носом воздух, я лишь удостоверился в своем предположении. Господин ушел на прогулку, устав чахнуть в своем подземном убежище. Вот только знал ли он, что на остров прибыл Хвост Феи? Если волшебники наткнутся на него — быть беде. Господин не хотел никого убивать, но, если кто-то окажется в зоне поражения, его проклятье сработает. Мне нельзя было этого допустить.       Я выскочил из убежища и замер на мгновение, сосредотачиваясь на господине. Отчетливый след его магии ощущался от противоположной стороны острова, а потому я рванул туда. Мне нужно было успеть его предупредить и сопроводить обратно, пока он не успел никому навредить. Судя по звукам на острове, бывшие согильдийцы сражались друг с другом, а затем собирались недалеко от центра острова. В какой-то момент меня чуть не придавило силой Гилдартса, который тоже, как оказалось, участвовал в экзамене. Если я правильно разобрал и почувствовал, он проверял Нацу. Уж не знаю, прошел ли мой этериас, но мне было не до того. На острове с ним ничего не могло случиться, так что я особо не волновался. Я и прибыл сюда только для подстраховки, да чтобы предупредить господина.       Я бежал на полной скорости, старательно избегая бывших согильдийцев. Повезло, что почти все из них собрались около мастера и ожидали оглашения задания на второй этап экзамена. Господин оказался дальше, чем я думал. Учитывая, что я потерял много времени из-за осторожности, я смог приблизиться к нему только через полчаса. К этому моменту хвостатые феи уже снова разбрелись по острову и стали мешать продвигаться вперед. Они, будто специально, вдруг возникали на пути и вынуждали делать крюк. Я уже начал раздражаться, ведь никак не мог добраться до господина. Однако через пару минут почувствовал впереди всплеск его силы. Вот только что-то с ней было не так. Она была словно… голодна.       — Ложись! — прозвучало совсем рядом, и я рефлекторно рухнул вниз. Сбоку Нацу прижал к земле Эльфмана и Елочку, а впереди оказался господин.       Черный вихрь прокатился по земле, высасывая жизнь из всего. Мы оказались на грани, и нам повезло уцелеть. Однако могильный холод пробрал до костей, будто сама Смерть взмахнула косой около горла. Земля почернела от ужасного проклятья Анкселама, деревья умерли в один миг, а на землю стали падать мертвые птицы. Зрелище было ужасное, и я впервые видел действие проклятья Противоречия. Стало понятно, почему господин всегда держал со мной дистанцию. У меня не было бы ни шанса уцелеть.       Волна смерти исчезла, и я тут же вскочил на ноги. Господин замер, вперив взгляд в Нацу — своего выросшего младшего братика. Он смотрел на него, и вдруг слеза потекла по щеке. Он почти беззвучно прошептал:       — Нацу…       Однако мой юный этериас не обратил на это должного внимания. Со зверским выражением лица он поднялся на ноги, видя перед собой только человека, едва не убившего его друзей. Я метнулся вперед и замер между ними, широко расставив руки в стороны. Нацу нахмурился и взглядом пытался убить господина. Лишь Эльфман и Елочка оказались удивлены моему появлению. Они что-то пытались кричать, называя меня предателем и демоном, но я не обращал на них внимания. Я вперил взгляд в Нацу, стараясь безмолвно донести, что к господину нельзя приближаться. Нельзя подходить ближе ни на шаг. Однако он все равно сдвинулся с места.       — Стой! — крикнул я, спиной ощущая дыхание смерти. Проклятье господина могло бить сколько угодно раз подряд, и мне оставалось только гадать, успеем ли мы увернуться снова. Я призвал лук и натянул тетиву, нацелившись на хвостатых фей. — Не приближайся к нему! — предостерег я, однако вопреки моим словам Нацу сделал еще один широкий шаг, намереваясь врезать господину за то, что тот едва не убил его согильдийцев. Его упертость впечатляла, однако была абсолютно не к месту. Я зарычал, и в тот же миг стрела сорвалась с тетивы, пролетев в миллиметре от его лица. — Я не шучу, — прошипел я, прищурившись.       — Урод! — закричала Елочка. — Как ты посмел заявиться на земли нашей гильдии?!       — Уйдите. Сейчас же, — снова прошипел я, а затем перевел взгляд на Нацу. Я угрожающе прищурился, пока сердце барабанило о грудную клетку. — Не вынуждай меня отдавать тебе приказ.       Мой юный этериас замер, словно не поверив своим ушам, однако сделал шаг назад. Он смотрел на меня с немым вопросом, но я не мог и не хотел отвечать. Я должен был защитить господина от его собственного проклятья, пока оно не убило кого-нибудь, кроме зверей и птиц. И в моем взгляде Нацу прочел это желание. Он догадывался, кого я мог так отчаянно защищать, что не побоялся выстрелить в него самого. Инстинкт самосохранения подсказал ему отступить, и, что удивительно, Нацу послушался его.       — Мы уйдем, — сказал я, отступая шаг за шагом и метнув благодарный взгляд в юного этериаса. — Мы покинем остров, но не смейте приближаться к нам, — я сделал знак, и господин кивнул. Мы медленно стали отступать вглубь леса, назад к безжизненным деревьям. — И вы никому не расскажете о том, что увидели, — сверкнул я демоническим взглядом, накладывая приказ. В этот раз он точно коснулся всех.       Нацу провожал меня напряженным взглядом, а Елочка и Эльфман едва сдерживали себя, чтобы не кинуться на нас. Думаю, они боялись повторения того черного вихря, а потому не приближались. Если бы взглядом можно было убить, они давно расправились бы со мной. Особенно сильно они разозлились, когда я наложил приказ. Нацу же только нахмурился и сжал кулаки. Его пронзительный взгляд прошелся по господину, а затем по мне. Я одними губами прошептал: «Не преследуй». И Нацу едва заметно кивнул.       Только я хотел выдохнуть с облегчением, как вдруг господин замер. Он сжал голову руками, вперив взгляд в землю, а затем его магия взбрыкнула. Снова прокатилась волна могильного холода, и все понимали, что это означало. Господин бросил на меня лишь один взгляд, и меня пробрало. Его проклятье должно было вот-вот сработать, но он изо всех сил пытался оттянуть этот момент. Я резко развернулся, выкрикнув:       — Бегите! — а сам бегло оценил расстояние. Судя по ощущениям, эта волна должна была стать более разрушительной, ведь господин, встретив младшего брата, снова начал неистово ценить жизнь. Однако это могло плохо кончиться. — Простите, господин… — прошептал я и, вложив все силы в удар, с разворота оттолкнул его вглубь леса. В тот же миг Нацу метнулся ко мне, но я мгновенно выстрелил. Его отбросило мощным взрывом назад, где его схватил Эльфман. Он и Елочка удирали во все лопатки, прихватив с собой Хэппи. Оценив расстояние, я сам бросился бежать.       Нацу и хвостатые феи были уже вне зоны досягаемости проклятья, оставалось лишь мне выбраться. Вот только господин больше не мог сдерживать проклятье, и оно мощным потоком рвануло во все стороны. Я понимал, что не успею сбежать, как и отскочить в сторону. За секунду создав в руке три мощные разрывные стрелы, я вонзил их в землю под ноги. Как Нацу недавно, я отбросил себя ударной волной, и лишь так мне удалось оказаться на границе действия проклятья. Черная волна прошла сквозь меня, но не убила. Эпицентр был в нескольких метрах, а потому меня лишь краем задело.       На несколько минут сознание заволокло тьмой. Однако я довольно быстро пришел в себя, при этом ощущая ноющую боль во всем теле. Приподнявшись на локтях, я бросил взгляд в сторону, куда убегали хвостатые феи. Спрятавшись за валунами, Эльфман и Елочка с ужасом глядели то на меня, то на лес, куда я откинул господина. Нацу и Хэппи со всех ног бежали ко мне.       — Ты как? — обеспокоенно спросил юный этериас.       — Живой, — не без доли удивления ответил я, а затем тряхнул головой. К счастью, черный вихрь не нанес мне вреда. Тело болело из-за собственных стрел, которыми я себя откинул. Однако это была малая цена за спасение собственной жизни. — Ты сам нормально?       — Порядок, — кивнул Нацу, переглянувшись с Хэппи. — Так это был…?       — Тихо! — шикнул я, не дав ему закончить. — Не смей никому проболтаться, — предупредил я. — Господин не хочет никому навредить, поэтому и спрятался здесь, вдали ото всех. Однако теперь мне придется увести его, — быстро шептал я, боясь, что нас могут подслушать. — Прошу, Нацу, ни слова никому!       Мой юный этериас перевел взгляд в лес, а затем медленно кивнул. В его глазах зажегся знакомый огонек. Этот упертый баран дал господину второй шанс, но впервые я был рад его упертости. Я на миг коснулся его руки, а затем вскочил на ноги и побежал в лес. Нацу остался на месте, и к нему уже спешили согильдийцы.       — Какого черта ты его отпустил?! — взревела Елочка.       Нацу ничего не ответил, только смотрел мне в след. Я же, поискав взглядом господина, резко захотел пойти самоубиться. Когда я толкнул его, то думал лишь о том, как защитить всех от его проклятья, и совсем не думал о том, куда отправляю его в полет. Я явно не рассчитал силы и теперь судорожно пытался понять, что со мной за это сделают. Господин протаранил собой пару деревьев и сейчас лежал без сознания. Кажется, он был слишком сосредоточен на сдерживании проклятья и не смог защитить себя. Я с ужасом оглядел его умиротворенное лицо и на всякий случай пощупал пульс. Знал, что глупо, но не мог иначе. Было бы забавно, наверное, если бы господин вот так глупо сломал шею и умер… Хотя нет, совсем не забавно.       Мысли в голове с перепугу скакали как бешеные. Однако я смог взять себя в руки, подхватить бесчувственное тело господина и убежать вглубь леса. Бежать с настолько ценной ношей к убежищу было опасно. Я сам потратил много времени, когда стремился сюда. Теперь это время удвоится, если не утроится. Понимая это, я нашел более-менее спокойное место, недалеко от обрыва. Разогнав животных, я расставил стрелы, активирующиеся по щелчку пальцев, по периметру и принялся ждать.       Будто на иголках я просидел с полчаса. Когда веки господина дрогнули, я едва подавил в себе трусливый порыв спрятаться за деревом. А еще лучше — сигануть с обрыва. Господин медленно сел, держась за голову, и огляделся. Наткнувшись на меня взглядом, он хотел было что-то сказать, однако я резко склонился в поклоне, едва не расшибив себе голову о землю:       — Господин! — впечатавшись лбом еще раз, взвыл я, проклиная себя за глупость. — Мне нет прощения!       — Белиар? — с удивлением произнес он, а затем снова просканировал взглядом пространство. — А где Нацу?       Я прикусил внутреннюю сторону щеки и все-таки покаялся в содеянном. Господин внимательно выслушал, как я оттолкнул его — весьма неудачно — и принес сюда. Он ощупал затылок и с неудовольствием уставился на кровь, оставшуюся на руке. В тот момент я действительно подумал, что мне конец. Сомневаюсь, что кто-то до меня позволял себе так обращаться с господином. У меня кровь застыла в жилах, когда я представил его гнев. Кьека вроде говорила, что создаст мне самое лучшее новое тело? Кажется, пришло время.       Я зажмурился, когда господин поднялся на ноги, и приготовился ко встрече со смертью.       — Он так вырос… — вдруг сказал он, и я несмело поднял взгляд. Господин смотрел куда-то вдаль и мыслями явно был не здесь. — Сколько ему сейчас?       — Почти восемнадцать, — прошелестел я.       — Такой взрослый? — удивился господин, а затем на его губах расцвела нежная улыбка. — Он стал совсем большим… — словно для себя говорил он, но вдруг нахмурился. — Но он недостаточно силен, чтобы убить меня… Белиар!       — Да, господин? — я вздрогнул, когда он вперил в меня пристальный взгляд.       — Как думаешь, сколько ему еще понадобится времени? — спросил он.       — Полагаю, трех лет будет достаточно, — старательно подбирая слова, ответил я. Господин кивнул и прикрыл глаза, о чем-то размышляя. Я позволил себе разогнуться и перестать таранить лбом землю. Если меня не убили сразу, есть маленькая вероятность, что не убьют и теперь. Ведь так?       — Белиар, — господин сделал ко мне широкий шаг, а затем еще один. Я замер испуганным сусликом, а он резко схватил меня за ухо и потянул вверх. — На этот раз я тебя прощаю, но чтобы больше такого не было. Понял?       — Да, господин, — морщась от боли, прошептал я. Он удовлетворенно кивнул и отпустил меня. Рефлекторно схватившись за пострадавшее ухо, я быстро отскочил в сторону, да и господин сделал несколько шагов от меня. Снова нужно было держать дистанцию. — А… можно вопрос? — несмело протянул я, в волнении прикусив внутреннюю сторону щеки. Господин метнул в меня взгляд и кивнул. — Почему мы не можем пробудить мастера ЭНДа сейчас?       Господин Зереф помолчал несколько секунд, но все же рассказал. Оказалось, во время исследований он выявил несколько интересных зависимостей при создании этериасов. Важнейшей частью формирования демона являлось создание магического ядра. Господин экспериментировал с разными методиками, и на свет появлялись демоны разных классов и уровня сил. Он заметил, что чем дольше формируется демоническое ядро, тем сильнее оказывается сам демон. Например, на создание ядра Колыбельной он потратил всего несколько часов, на создание ядра Кьеки — почти три недели, Мард Гира — полтора месяца. Ядро Нацу создавалось порядка трех месяцев, однако не должно было пробудиться сразу. Так, господин хотел напитать его магией под завязку и создать сильнейшего демона. Пробудить ЭНДа сейчас — значит лишить его части сил. В борьбе с господином даже крупица может повлиять на исход боя.       Я даже не догадывался о таком, а потому с открытым ртом слушал объяснения. Однако господина бесцеремонно прервали: в небе вдруг засияла красная вспышка. Я мгновенно напрягся, схватившись за лук. Сигнал был мне знаком. Хвостатые феи предупреждали друг друга готовиться к бою. Враг приближался к острову, и спустя пару минут я понял, кто это был.       Сердце Чернокнижия…