Моя отравленная стрела

Погода сменилась очень быстро. Вроде с утра было солнечно и тепло, но сейчас небо полностью покрылось чёрными тучами, из которых начали падать дождевые капли, создавая некую мелодию, ударяясь об землю. Наоми уже не сдерживала нахлынувших слёз, теперь она может вдоволь поплакать, не боясь, что кто-то сможет увидеть её слёзы, ведь дождь полностью скроет это. И именно по этой причине девушка любила дождливые дни, но только тогда, когда настроение находится ниже плинтуса. Она продолжала идти в сторону старшей школы Датэко, где у них проходил товарищеский матч против старшей Некомы. Однако ноги становились всё тяжелее и тяжелее, что идти было довольно-таки трудно. Лучница, заметив скамью неподалёку от себя, стоявшую под массивным деревом около парка, села на неё и протяжно вздохнула. Так непохоже на неё сейчас вот так вот сидеть и плакать вместо того, чтобы улыбаться и с хорошим настроением идти на игру друзей. Но сейчас всё по-другому. Она прекрасно понимала то, как сильно изменилась после встречи с Ойкавой. Он, пожалуй, был единственным парнем, кого она называла уменьшительно-ласкательно, с кем вообще делилась своей едой и напитками, кого не отталкивала. Всё же любовь — штука странная, никогда не знаешь, когда она вообще придёт. Наоми всегда считала, что никогда не сможет ни в кого влюбиться, но сильно ошиблась, говоря такое раньше времени. Да, её не интересовали отношения, она особо не привязывалась к парням, только чисто дружеские отношения. Вот только Ойкава стал исключением из этого правила. Нашёлся всё-таки парень, который смог запасть ей в душу. Он заставил чувствовать пустоту в сердце, одиночество, боль от невзаимной любви, ревность, чувство собственничества и радость. А сейчас Юкигава сидит на скамейке под деревом и тихонько плачет а одиночестве, не сумев сдержать своих чувств и эмоций, которые копились на протяжение долгого времени. Всё же она не робот, она тоже человек, который чувствует, страдает и думает. Она тоже может позволить себе пролить слёзы. — Нао-чан, - чья-то тёплая рука легла ей на плечо. Подняв свой опустошённый взгляд, девушка увидела перед собой высокого парня, промокшего до нитки, который виновато улыбался. Сердце забилось быстрее обычного и прорастило несколько колющих ударов, сопровождаемые неприятной болью в груди. — Тоо-чан? Что ты здесь делаешь? - спокойно спросила она, продолжая смотреть на него своими голубыми глазами. В этот момент зазвонил её телефон, а на экране высветилось «Очень опасный кот». Она хотела было ответить, как что-то мягкое и холодное коснулось её губ, а когда пришло осознание того, что это были губы Тоору, то Наоми испытала большой шок, что даже выронила телефон из рук, благо он не разбился. — Прости меня, - он прервал поцелуй и опёрся лбом об её плечо. Лучница продолжала пребывать а немом шоке. Она не знала, что сказать и ответить ему. Однако в голове лишь крутилось: «Это неправильно». Да, у неё есть чувство достоинства, ведь как парень, у которого есть девушка, может целовать другую? Пусть где-то глубоко внутри себя она и счастлива этому, но совесть говорит совсем обратное. — Это неправильно, Мано мо... - парень прикрыл её рот своей ладонью и виновато взглянул на неё своими шоколадными глазами, в которых также читались боль и отчаянье. — Я расстался с ней, - спокойно выпалил волейболист. — Я её и не любил вовсе, если честно, то начал встречаться с ней лишь, потому что хотел заполнить чувство пустоты внутри себя, - на его лице заиграла слабая улыбка. — Сейчас я понимаю, что поступил неправильно и мне просто стоило продолжать жить дальше с этим чувством пустоты, уж лучше так, чем причинить той, кто мне дорог боль. Прости меня за то, что перегнут палку. Я сам не знаю, что тогда на меня нашло, ведь я прекрасно понимал, что Мано нагло... В этот раз договорить парню не дала Наоми, которая, встав со скамьи, подошла вплотную к нему и обняла. Ойкава выглядел словно брошенный котёнок. Слёзы уже давно перестали лить, и Юкигава уже успокоилась. Слышать оправдания парня дальше не хотелось, ведь она уже поняла смысл того, что он хотел до неё донести. — Нао-чан? - удивлённо выпалил сеттер Сейдзё. — Этого достаточно, я поняла тебя, и твои извинения приняты, - спокойно ответила беловолосая, лишь сильнее прижимаясь к шатену. — Люблю, - тихо, так, чтобы не было слышно выдохнула она, однако волейболист услышал. — Повтори, - он резко схватил её за плечо. — Повтори это ещё раз. — Что? О чем ты? - нервно улыбнулась девушка, закатывая глаза. — Повторить то, что твои извинения приняты? — Нет, то, что ты сказала после этого, я хочу услышать ещё раз, - немного со встревоженным выражением лица попросил шатен, лишь сильнее схватив её за плечо. Наоми начала нервничать, ведь она никак не думала, что он сможет услышать это. Вроде сказала настолько тихо, насколько могла, но Тоору явно имел сверхчеловеческих слух, раз уж смог так отчётливо расслышать и попросить повторить ещё раз, но погромче. Вот только Юкигаве сказать это была слишком смущающим, что сейчас она стояла вся красная, как помидор или кетчуп, хотя кетчуп отпадает, он всё же тёмно-красный, уместнее будет кетчуп-чили с острым перцем. — Я ведь ничего не говорила после этого, может тебе послышалось? - нервно смеясь и закатывая глаза, ответила девушка. — Нет, я точно это слышал! - возразил он, продолжая стоять на своём. А ведь сейчас они совсем не переживают по поводу того, что стоят под сильным ливнем и промокли до нитки, им это было абсолютно неважно, ведь им обоим сейчас главное лишь то, что они рядом друг с другом и готовы вот-вот признаться. — Если слышал, то зачем повторять? - недовольно хмыкнула лучница, повернув голову. — Потому что я хочу услышать это снова, но чтобы ты сказала это громче и увереннее, ведь я тоже... тоже... Я люблю тебя, Нао-чан, - уверенно заявил волейболист. Сказать то, что Наоми была в шоке от этого, ничего не сказать. Сердце девушки забилось в бешеном ритме, кровь прилила к голове, отчего она закружилась, а щёки вновь заалели красным оттенком. А сеттер Сейдзё продолжал настырно ждать того, что она скажет то, что он хочет услышать на данный момент. — Я... я... Я тоже лю-лю-люблю т-тебя, - смущённо выдала она, а после закрыла своё красное от смущения лицо руками. Ойкава довольно улыбнулся, после чего убрал руки с её лица, хоть Наоми и сопротивлялась, но в конце концов сдалась, а после снова почувствовала его мягкие и такие желанные губы на своих с горьким привкусом спелой вишни. Сейчас Юкигаве стало интересно, кем же она приходится ему и, взяв всю волю в кулак, она прервала поцелуй. — Тоо-чан, кто я для тебя? - с интересом спросила девушка, смотря на впереди стоящего парня с неким непониманием. — Ты та, кто пронзила моё сердце стрелой, ты — моя отравленная стрела, - спокойно, со всей серьёзностью, но в то же время нежно ответил волейболист, прижимая её к себе. Ойкава снова задумался, а после мягко улыбнулся и добавил: — А ещё ты теперь — моя девушка.