Механик

"Все начинается со стойки, Питер. Если не хочешь, чтобы отдачей сбило с ног, займи максимально устойчивое положение" На самом деле все началось с того, что как-то раз Паркер обнаружил его, окровавленного, у себя на заднем дворе. Без сознания, конечно. Сидел, привалившись спиной к боковой части деревянного крыльца, и без спроса заливал кровью газон. Питер не каждый день находил потенциальные трупы у себя под дверью, но тогда почему-то быстро сориентировался. Ему бы 911 набрать, но вместо этого он затягивал повязку на чужом простреленном боку, а потом затирал мистером пропером испачканные полы. В благодарность за заботу ему оставили развевающиеся на утреннем ветерке занавески, две стодолларовые купюры и иррациональное чувство обиды, царапнувшее под левым ребром. Приключение, словно списанное с горячо любимых триллеров, закончилось не начавшись, а собранный рюкзак у двери напомнил о необходимости идти на учебу. Полуживой незнакомец, невесть откуда взявшийся у него во дворе, едва ли сошел бы за уважительную причину прогула профильной лекции. "Наклон вперед – вот так. Почувствуй землю под ногами, как в баскетболе" В баскетболе Паркер был хорош. А еще он был хорош в разговорах с незнакомыми мужчинами, которые подсаживаются к нему прямо на трибунах после тренировки и без стеснения протягивают запотевшую банку пепси. – Отличная игра. – Как бок? – Твоими стараниями, как новый. – Деньги были лишними. – Всего лишь благодарность. – Я не собирался их брать, почему бы вам не взять их назад? – Звучит как приглашение на чай. – Звучит как "заберите деньги, я клятву Гиппократа давал". Ну ладно, возможно не так хорош, как в баскетболе. Да и клятву он даст только через несколько лет, но тсс. Его звали Тони. Просто Тони. Словно он обыкновенный механик с ближайшей СТО, пропахший машинным маслом и перепачканный мазутом. Правда на деле вместо них была грязь и кровь. Почти всегда чужая, но иногда случались исключения, как и в любом правиле. В таких случаях Питер брал аптечку, тазик с теплой водой и молча практиковался в первой медицинской, бросая изредка осуждающие взгляды. "Крепко сожми рукоять. Еще крепче. Большой палец либо вверх, либо параллельно стволу, да, молодец. Ты должен чувствовать его вес, привыкнуть к нему" Привыкать было к чему. Питер думал, что не совсем нормально пускать к себе пожить едва знакомого мужчину, пахнущего опасностью. Тони думал, что в порядке вещей просить кудрявых подростков о таком на второй день знакомства. Жажда приключений, как в триллерах, отключала Паркеру мозги и ворочала его языком, отвечая "Да". Он догадывался, кто такой Тони, но никогда не спрашивал. Не уверен был, что хотел знать. Не уверен был, что обрадовался бы, узнай точно, что Тони плохой парень. Не важно, что хорошие парни не заваливаются в дом ближе к четырем утра с таким видом, словно их поваляли по канавам и отбили парочку органов. Хорошие парни не раскладывают на стеклянном столике в гостиной разобранную пушку, подолгу полируя каждую деталь. В конце концов хорошие парни не ищут убежища у обычных студентов медицинского. Не важно. – Один живешь? – Раньше жил с тетей, но сейчас у нее жених. Мне так даже лучше. – Да, ты прав. Так даже лучше. Тони варил замечательный кофе. Такой, что Питер, привыкший только к моче из автомата в холле универа, давился слюной от восторга. Не только из-за кофе, кстати. Потому что Тони был красавцем, сошедшим с экрана ТВ. Обаятельный и вечно отпускающий шутки, с ухоженной бородкой и шикарной задницей. Питер с ума сходил. Неудивительно, что, когда Тони самоуверенно вжал его в стену гостиной, прямо рядом с дорогущей тетиной вазой, жажда приключений снова вытолкнула из его рта жадное "да". Этого "да" тетина ваза не пережила. "Вторую руку сверху, держи сорок пять градусов, вот так. Выпрями руки в локтях, и большой палец параллельно стволу. Оружие должно лежать естественно" С Тони все в целом было очень естественно. Ничего нормального – зато естественно. Он, бывало, уходил на несколько дней, а бывало – неделями торчал в доме, пока Паркер корпел над учебниками. Удивительно, что они не мешали привычному ритму жизни друг друга. У Питера даже слегка повысилась успеваемость, потому что ему не разрешалось целовать Тони, пока он не перескажет по памяти выученный параграф. Целовался "механик" так же хорошо, как варил кофе, стимул у Паркера был что надо. "Теперь хорошенько прицелься. Дыхание задерживать не надо, но следи, чтобы оно не сбивало прицел" Они не говорили об их отношениях. Тони никогда ничего не объяснял, а Питер ничего не спрашивал. Их устраивала общая тайна, полная недосказанности, но, несмотря на нее, им было легко вдвоем. Питер догадывался, что Тони не нужно жить у него так долго, он с легкостью мог позволить себе жилье, но почему-то не уходил. Занимал все больше и больше пространства, пропитывал собой все сильнее и сильнее. Иногда Паркер таскал по дому его одежду, иногда Тони сооружал у компьютера баррикадную стену из всех его кружек. У него были большие сильные руки, и он умел делать ими все на свете. Чинил электронику, обнимал, взламывал сервера, оставлял синяки на бедрах, даже готовил. Они никогда не говорили о "работе", но однажды Тони, стоя у плиты спиной к Питеру, будничным тоном сказал: – Ты же знаешь, что я убиваю людей, чтобы заработать себе на жизнь? – Да, знаю. – Хорошо, – просто кивнул Тони и продолжил мешать деревянной лопаткой рагу, а у Питера по позвоночнику бежали мурашки. Страшно было от того, что такие вещи озвучиваются так просто, но чего он ожидал? Он знал Тони два месяца и прекрасно понимал, что душевного разговора "глаза в глаза" ждать бессмысленно. Куда лучше всех разговоров было слезть с кухонной тумбы, на которой сидел, и обнять "механика" со спины. Уткнуться губами в выступающие позвонки в основании шеи, слегка прикусить. – Не боишься? – Боюсь. Но тебя – нет. – Хочешь научу стрелять? – Позже. Потому что сейчас куда важнее запустить ладони под чужую футболку и крепко обнять. Не в пример лучше, когда те самые руки обнимают в ответ, а колючий подбородок прижимается к щеке. - Мне тридцать семь. - А я нашел твой айди, мистер Старк. - Знаю. Значит разрешил посмотреть. Можно ли считать это актом доверия? Питер думал, что можно. Фанатично перенять повадки Тони у него не получалось. Тони иначе ходил, иначе смотрел, иначе держал пистолет. Целовал по-другому и даже фильмы любил не такие, как Питер. Боевики не смотрел принципиально, и подсознательно Паркер понимал почему. "А теперь медленно, очень медленно нажимай на спусковой крючок. Помни об отдаче, я страхую" Еще Питер считал, что Тони учит его стрелять, чтобы в случае чего он смог себя защитить. Думать так было приятно. Если вдруг к ним в дом ворвутся вооруженные бандиты, Питер даже сможет прикрыть его. Этого они, конечно, тоже никогда не обсуждали. И на вопрос тети Мэй, как у него дела, Паркер неизменно отвечал "все прекрасно", а сам запоминал механизм пистолета под взглядом темных глаз. Питеру нравилось лежать с Тони в обнимку и слушать. "Механик" умел говорить много и интересно даже о сложных вещах, а Паркер выводил узоры на его груди, обходя стороной шрамы. – Мы будем как в фильме "Мистер и миссис Смит"? – Тонкий намек на общую фамилию? – Да. – Оу. – А если серьезно... Ты однажды уйдешь, да? – Ты же знаешь, что это неизбежно. Питер знал. Разумеется, знал, и чем дольше Тони оставался, тем меньше у них было времени. От этого жгло в груди. Он не был влюблен, конечно нет. Разве только совсем чуть-чуть. Самую малость очарован. Когда в фильме появляется красавец киллер, даже супер секси героиня не в силах перед ним устоять. Что уж говорить о простом студенте медике, у Паркера изначально провальные шансы. – Пойдешь со мной? Так же просто, как и тогда на кухне. Говорить на сложные темы с Тони было еще легче, чем стрелять, прижимаясь к его груди. Он ненавидел все усложнять. Питер так не умел: у него тетя, университет, ну и вообще все остальное. Какое "остальное" – сформулировать не получилось, но в глубине души и так понятно. На другой чаше весов – Тони. И жизнь как в лучшем триллере. А может даже элементы романтической мелодрамы и хэппи-энд. А Питеру немного за двадцать, и меньше всего ему хотелось в сорок жалеть, что вместо этого выбрал тухнуть в захудалой больничке на окраине. – Звучит как приглашение на чай. – Я бы сказал эксклюзивный долгосрочный абонемент. – Обожаю абонементы. "Классный выстрел, Пит. Восемь из десяти, почти безупречно. Попробуем еще?"