***
12:06 Я толком не спала, ворочаясь всю ночь. Глаза были опухшие и я вроде плакала, но до сих пор не могу этого понять. Жива ли я вообще или уже давно мертва. Внутри все разрастается пустота, которая доводит организм до изнеможения и полностью меняет мое восприятие реальности. Порой такое состояние доводит до исступления и я вовсе теряюсь. Еле как поднявшись с кровати, я начала переодеваться. В этот раз я решила что-то поменять в своих действиях, так как каждый день уже был похож на предыдущий. Сегодня нужно было хоть как-то, даже своеобразно, его преобразить, начав не с водных процедур, а с переодевания. На мне были какие-то черные штаны, похожие на треники, облегающая белая майка и простая черная кофта. С волосами решила ничего не делать, потому что так сойдёт, мне не для кого наряжаться сейчас, да и самой особо не хочется привлекать внимания. Я глянула на себя в зеркало в ванной и только сейчас поняла, что ситуация дошла до необратимой точки. Истощение. Полное истощение. Еще немного и я в очередной раз дойду до полного выгорания и антидепрессантов под подушкой, как в прошлый раз, о котором я боюсь вспоминать, да и не особо важно сейчас думать о том, что было в прошлом, пусть и не особо далеком. Под глазами уже виднелись синяки, которые до этого не выделялись на моем, пусть и бледном, лице. Вообще, бледная кожа это тяжело, ведь на ней видно любое высыпание и любой прыщик, а синяки и мешки подавно. — Мими! — прокричал кто-то за дверью, но я не смогла разобрать кто. — Сейчас выйду! — крикнула в ответ я, закончив со своими делами. Выйдя из комнаты я уже никого не увидела и просто спустилась вниз, предварительно застегнув кофту, потому что под майкой ничего не было. А не было ничего, потому что мне просто захотелось обычного комфорта, которого я не могу добиться по приезде в этот сумасшедший дом. За столом было пусто, а в самом доме ни единой души. Я побродила еще минут пятнадцать по всему дому, но не смогла найти кого-либо еще, кто мог быть здесь помимо меня. Честно сказать, я уже и забыла о событиях сегодняшней ночи, но они все равно притаились где-то в сердце чем-то липким и темным, тем самым дарили мне переменную тревогу. Я чувствовала как нарастал мой стресс, но старалась не обращать на это внимания и просто уселась на диван в гостиной. Но и долго сидеть я не могла, потому что меня сводил с ума этот дом своим светлым интерьером и огромными окнами, пропускающими солнце. Хотелось встать и занавесить все шторы, чтобы больше не видеть этого яркого света, давящего на голову. Я решила пройтись по дому в полной тишине и наслаждении, но подходя к своей комнате услышала посапывание в соседней. Как оказалось, рядом со мной жили Цубаки и Адзуса. Комната второго была ближе, но именно из комнаты первого доносились звуки. Я тихо зашла туда и обнаружила бардак: пол был усыпан распечатками текстов, какими-то рисунками и мангой, а окна были занавешены шторами. Мне захотелось открыть окно и пришлось раскрыть шторы, после чего я услышала недовольные возгласы Цубаки. — Адзуса, закрой! — он резво поднялся с кровати и подлетел ко мне, но когда понял, что я не его брат, то выражение лица парня сменилось. Цубаки игриво улыбнулся, схватил две мои руки одной своей так, что я и не успела ничегошеньки сказать ему, после чего он занавесил шторы обратно и развернул меня спиной. Почему-то именно этот человек заставляет порхать моих мертвых бабочек. Но рядом с ним это даже не бабочки, а крупные пташки. — Назови меня братиком, Ми-чан, — прошептал он мне на ухо, от чего по всему телу пробежал табун мурашек. — я хочу наказать свою непослушную сестренку. У меня будто ком в горле застрял, я не могла вымолвить и слова. Цубаки прижался ко мне всем телом и я чувствовала как в его штанах нарастает это давящее напряжение. Я чувствовала как внизу все горит и утяжеляются мои ноги, хотелось упасть, но парень держал меня. — Б-братик, — он положил вторую руку на мой живот и начал водить ею по нему. — Хочешь, чтобы я засунул руку туда? — он повел руку к груди и я кинула, после чего пятый Асахина задрал мою майку и начал сжимать грудь до приятной боли. Я почувствовала теплый язык в районе шеи и издала тихий стон. И кажется после этого у Цубаки окончательно снесло крышу. Парень повернул меня к себе и начал терзать мою шею, оставляя багряные засосы поверх предыдущих, которые только-только сошли, — придется носить водолазки в школу. Он все также сжимал мою грудь в своих руках, делая это так, что самая чувствительная часть оказалась меж его пальцев. Он сводит меня с ума. В какой-то момент Цубаки остановился, прекратил мучать мою грудь и шею и серьезно посмотрел на меня. Я чувствовала как горят мои щеки, как мне тяжело стоять и как утяжелился мой низ живота из-за разгорающегося внутри пожара. — Мими, я хочу тебя, — его стальной тон и эта фраза словно окатили меня ведром ледяной воды и я пришла в себя. — поэтому не ходи при мне в таком виде. — В каком это таком виде? — я возмутилась, потому что вовсе не понимала о чем он. — У тебя соски всегда стоят, когда ты меня видишь. — Цубаки лукаво улыбнулся. — Или ты хочешь, чтобы я тебя зажал где-то в углу и лишил девственности? — А может и хочу? — игриво ответила я, хоть и не понимала о чем говорю под действием гормонов, которые все равно рвались наружу. — Может я хочу, чтобы ты зажал меня в углу и сделал своей? Пусть в комнате и было темно, но на лице Цубаки можно было разглядеть океан эмоций, который был понятен только ему самому. Я вовсе не понимала этого человека, никогда не понимала. — Ми-чан, с огнем играешь, — он отошел от меня и уселся на кровать, а я переминалась с ноги на ногу. Я еще немного постояла, глубоко вдыхая воздух, а он все смотрел и смотрел на меня, будто ждал чего-то. Но я не планировала что-либо делать и просто направилась к двери. Ему это вовсе не понравилось и он тут же вскочил с кровати, резво подбежав ко мне. Цубаки схватил меня за шею и слишком грубо поцеловал меня. Смазано и слюняво, прорываясь своим горячим языком в мой рот. Такие действия вызвали у меня резкое отторжение и всё возбуждение как рукой сняло. Я пыталась оттолкнуть его, но он слишком крепко схватил меня и у меня не было возможности что-то сделать. Стук в дверь. Асахина отошел от меня, легко поцеловав напоследок. Я села на пол и открыла мангу, судорожно приводя волосы в порядок. Внутри все бушевало от страха и волнения, в висках стучало. Слишком много стресса за один день. — Цубаки, открывай! — за дверью был слышен голос Адзусы и по Цубаки было видно, что он не особо был доволен его приходом. Он открыл дверь и Адзуса влетел в комнату, повалив его на пол и упали они на меня, — два кабана. — Мими? — крикнул Адзуса щупая мое лицо. — Что ты здесь забыла? Парень лежал прямо на мне, а Цубаки где-то сбоку от меня и недовольно мычал. — Пришла мангу у Цубаки взять, но у него одна сопливая романтика, — я скинула с себя Адзусу и встала. — всё, я пошла.***
19:40 Я долго думала что же мне надеть, чтобы впечатлить Субару, но и не вызывать в этом подозрений. Не знаю почему, но на подсознательном уровне мне хотелось ему понравиться. Я выпрямила волосы и уложила их, так как мне немного надоели мои волны. Платье было бы слишком вычурно, поэтому я надела длинные джинсы на высокой посадке и Чёрную кофточку с сетчатыми раздувающимися рукавами. Мне нравилось то, как я выгляжу, впервые за столь долгое время. Субару давно уже ушел и меня должен был подвезти Укё. Мужчина ждал меня в прихожей уже минут пятнадцать из-за того, что я решила накраситься. Я всегда брала тональный крем светлее моей кожи на тон или два. Красила нижние ресницы черной тушью, создавая эффект неряшливости, потому что мне нравилось как она осыпалась на кожу. Губы я красила темной помадой от чего приходила в восторг. Таким образом я была похожа на смерть, что мне очень и очень нравилось. Всегда нравилось. — Мими, почему так долго? — спросил меня Укё и начал надевать свое коричневое пальто. — Я решила накраситься, долго думала надо или нет, — ответила я и начала надевать свое пальто, черное. Забавный факт, вся семья Асахина носит пальто, даже я. Укё ничего мне не сказал и мы вышли из дома. Мужчина открыл машину, посадил меня на заднее сиденье и мы поехали. Ехать было не долго, потому что место находилось довольно близко к нашему дому. Уже нашему. Я и до сих пор не понимала почему же я захотела поехать на его игру и посмотреть, но особо не хотела задумываться, хотя все глубже и глубже погружалась в эти мысли. Настолько залезла в эти дерби, что не заметила как Укё привез меня, завел во внутрь и я села на на трибуну. Ждать начало матча пришлось недолго, что несказанно радовало меня. И когда Субару вышел на площадку, то было заметно как он высматривал меня на трибунах. И когда нашел улыбнулся самой искренней и чистой улыбкой, которую я когда-либо видела (помимо Ватару). По ходу игры Субару забил несколько мечей и чаще всего сам мяч был именно у его рук. Он был как рыба в воде, словно танцевал на баскетбольной площадке, плавно огибая своих соперников. Все его движения были ровными и спокойными, он знал что он делает, у него была своя собственная техника, отработанная годами и было видно только его с трибун, ведь остальные участники команды меркли на фоне Асахины. Субару закинул очередной мяч в кольцо, период закончился и он посмотрел на меня. Его игра привела меня в восторг и невольно я начала хлопать, как и остальные фанаты его команды. Я видела как он покраснел и начала улыбаться этому, — помидор. Я заметила, что каждый из семьи Асахина нашел свою стезю, кроме Юске и маленького Ватару. Это было для меня необычно, ведь я всегда бралась за что-то разное, пытаясь закрыть недостаток внимания от отца или простую пустоту внутри себя. Мне порой и правда не хватало семейного тепла, хоть я и старалась об этом не думать и не обращать внимания. Все братья так сплочены и относятся друг к другу с теплотой, порой даже прикрываясь язвительными шутками или оскорблениями они все равно друг друга любят и это меня поражало. Я хотела так же.***
Матч закончился, а на улице лил нещадный ливень. Я стояла около дверей и ждала Субару, потому что мне не хотелось идти одной. Он вышел вместе со своей командой и все они были уставшие, но довольные. На все помещение стоял гул: они смеялись, поздравляли друг друга с победой и свистели. Субару наконец заметил меня у выхода и попрощавшись со своими подошел ко мне. — И как тебе? — воодушевлено спросил меня он и глянул в окно. — Ну и ливень. — Мне понравилось, — без единой эмоции ответила я и тоже обернулась назад, чтобы вновь посмотреть на ливень. — ты чудесно сыграл. Парень снова улыбнулся и набравшись смелости открыл дверь. Он резко схватил меня за руку, накинул на свою голову капюшон куртки и мы побежали под дождь. Я слышала его смех сквозь бушующий дождь, не видя его лица. Я в целом ничего не видела из-за тяжелого ливня, заливающего мне все глаза. В какой-то момент я почувствовала прикосновение теплых рук Субару к моему лицу и нежный поцелуй на губах, который испугал меня. Но внутри вновь проснулось это приятное волнение, которое поглощало с головой и заставляло трястись мои коленки. Но я не смогла. Слишком много потрясений за сегодня. Я оттолкнула его, я не была готова к такому завершению вечера. — Ты чего? — прикрикнула на него я, но мой голос был приглушен из-за шума дождя. — Я уезжаю через неделю, Мими. Внутри что-то надломилось. Все закончилось, не успев начаться.