Стёртая любовь

Дазай и Чуя. Двойной чёрный. Дуэт, прославившийся далеко за пределами Мафии. Дуэт, уничтоживший за ночь целую организацию. Дуэт, идеально спланированный самим боссом Портовой Мафии. И… расставшийся в результате некоторых событий. Идя по оживлённой улице, изредка посматривая и отзываясь на голос Осаму, Чуя думал, насколько давно были эти события. Он помнил всё. От самого того дня, как Дазай бесследно исчез, до вчерашнего вечера. Эти четыре года расставания с шатеном тянулись как резина. Бумажная волокита, миссии, опять бумажная волокита, сделки, встречи, бумажная волокита. Это колесо Сансары длилось, казалось, целую вечность. После всего одной неудачной миссии, в которой без возможности использования Порчи, Чуя потерпел крах, и босс решил, что больше Накахара не способен ходить на миссии. Но вышвырнуть доверенное лицо на улицу он тоже не мог, ровно так же, как и убить Накахару. Решение было. Чуе оно не нравилось, как, впрочем, и Огаю. Теперь Накахара на постоянной основе занимался этой бумажной волокитой. Отчёты о движении денежных средств, социальные отчёты, отчёты в свободной форме и в соответствии с определённым руководством. По окончанию рабочего дня у Чуи в глазах прыгали буковки и циферки. Из-за этих нововведений у Накахары чертовски болела голова, он волновался по любому поводу и без повода, уровень стресса был максимальным. -Пока Осаму не найдётся, это большее, что я способен тебе дать. — Как гром прозвучали слова Огая в тот день. «Ублюдок… — прошипел для себя Чуя. — Ну и к чёрту, сам без этого ненормального справлюсь» Чуя шагал по оживлённой улице в тот вечер, иногда посматривая на проезжающие мимо машины. А ведь он тоже мог так ехать… Если бы подлец Осаму не оставил для него прощальный «подарок». Теперь Осаму шёл прямо перед ним. Злость смешалась с неким чувством радости. С одной стороны ему хотелось врезать за всё, что Дазай сделал, за то, что оставил его и пропал на эти четыре года, а с другой… хотелось кинутся ему на шею… «Боже… о чём я думаю? — мысленно упрекнул себя Накахара — Этот подонок оставил мен… нет! Этот подонок оставил Мафию, предал нашего босса. Боже… я кретин! Какого чёрта я не удалил этот чёртов номер?!» -Пришли~ — голос Осаму сладко пропел это слово. Два бывших напарника стояли в коридоре. Квартирка была небольшой, можно сказать, однокомнатной. Всё, что видел Накахара, был футон, лежавший прямо на полу с незаправленной постелью. Чуя, чувствуя что-то неладное, попятился назад, пока не уткнулся спиной в дверь. «Когда только этот мудак успел? — Накахара проклинал себя за каждый свой необдуманный шаг и за любое лишнее взаимодействие с Осаму — Не хватало, чтобы этот придурок…» -Ты чего? — Дазай прервал его мысли, изогнув одну бровь, а после рассмеялся — Не бойся, не изнасилую. Не люблю, когда человек не согласен. Детектив поставил новый телефон рядом с футоном, пройдя в комнату прямо в обуви. Дазая, видимо, мало волновали традиции и обычаи. Чуя с облегчением выдохнул. «Неужели этот кретин исправился?» Теперь бывшие напарники вновь вышли на улицу и пытались не проронить ни одного лишнего слова в адрес друг друга. Они сели на нужный автобус и быстро доехали до окраины города, куда и предполагалось. Накахара раздражённо цокнул. -Какого чёрта, Дазай? — наконец выдавил из себя рыжий мафиози. -Упс… — Осаму вновь рассмеялся. — Прости-прости, я случайно. «Случайно» значит… ну-ну.» Накахара хмыкнул с некоторой ноткой злобы и вышел из автобуса. Буквально через минуту он вышел с небольшим пакетом, в котором лежали специальные отсеки, полностью заполненные пулями 9×19 мм. -Ещё раз обманешь — Накахара достал одну из пуль — Всажу тебе её в череп. -Всё-всё, понял-принял. — Осаму рассмеялся, подняв руки вверх. Впервые на душе обоих бывших напарников было так легко и свободно, казалось, что больше ничего и не надо. Они вновь сели на автобус. Чуе, так уж вышло, выходить нужно было первым. Дазай грустно помахал ему рукой. Чуя лишь недовольно хмыкнул, не давая себе признания в том, что ему нравится нынешний детектив. «Тогда я был пьян, не более… — давал отчёт сам себе рыжий мафиози — Простое воздействие алкоголя, ничего более…» Накахара пару раз покрутил ключ в руках, прежде чем вставить его в замочную скважину своей роскошной двери, ведущей в не менее роскошную квартиру. «Глупость. — Чуя отбрасывал все лишние мысли, открывая дверь.» Он вошёл в свою квартиру, сняв обувь и оставив её около входа. Он откинулся на спинку кресла, закрыв глаза шляпой, и задремал. Мафиози редко что-либо снилось. Этот случай не был исключением. У Чуи будет тяжёлая ночь. План был проще пареной репы, но в его осуществлении сомневался даже сам стратег Портовой Мафии, что уж говорить о Накахаре. Примерно в десять вечера за ним должна заехать небольшая машина, она отвезёт его к Порту Йокогамы, чтобы как можно меньше людей видели его лицо. Дальше, на взлётную площадку приземлится один из членов «Чёрных Ящериц» и доставит Накахару прямо в логово Достоевского. А дальше… всё будет зависеть от Накахары. Чуя проснулся в полдесятого. Он перепроверил пистолет и поправил одежду на себе, затянул потуже портупею, расчесал волосы. Он был готов на все 100%. Он вышел на улицу и тут же за ним заехали. Всё шло по плану. Рыжий мафиози сел в вертолёт, нацепив специальные наушники. Им разрешили взлёт. Чуя окинул взглядом уменьшающийся Порт. Основным правилом было лишь то, что он ни в коем случае, не должен прикасаться к Достоевскому, ведь это чревато смертью. Они подлетели к его логову. Чуя достал пистолет и зарядил его пулями, он снял его с предохранения и держал перед собой. -Удачи, господин Накахара. — сказал его пилот. Чуя кивнул и поспешил выйти из кабины. Новый штаб Достоевского представлял из себя что-то вроде ветхого, полуразваленного одноэтажного здания. На входе стояли несколько охранников. Во время их прошлой стычки с Достоевским, Накахара успешно пытался выбраться из книги По, поэтому опыта работы у него не было. Мори предугадал это, поэтому дал Чуе небольшой микрофон и прослушку, которую необходимо было вставить в ухо, для связи со штабом. Чуя впервые вызвал босса, когда встретился лицом к лицу с врагом. -Запомни, Накахара, у каждого из подчинённых Фёдора есть специальный чип, который отслеживает их сердцебиение. Убьёшь или напугаешь кого-либо — Достоевский скроется с места. — сказал босс. «Нужно провернуть всё тихо.» Накахара кивнул для себя головой. Достоевский был хорош. Чертовски хорош. «Достойный соперник, это ли не прекрасно?» Накахара решил пролезть через окно, так как для охраны там была слепая зона и это было гораздо легче, нежели попытаться проскочить рядом с ними. Он открыл окно и осторожно попытался пробраться внутрь. Там было темно и пыльно. Чуя оглядывался по сторонам, надеясь, что никто его не заметил. Он начал обследовать помещение. В один момент рыжий мафиози заметил лестницу, ведущую на второй этаж. Чуя самонадеянно хмыкнул и начал подниматься. Внезапно пол под его ногами рухнул. Чуя, активировав гравитацию, постарался приземлиться максимально бесшумно. Реакция у мафиози была отменная. Он с облегчением выдохнул. Накахара продолжил своё продвижение. Чуя был уже далеко не на первом этаже. Он упал гораздо ниже. Тут было куда темнее, куда больше паутины. Накахара начинал щуриться. Он шёл по длинному коридору, иногда прячась от глаз патрульных. И вот заветная дверь. Накахара осторожно открыл её, всматриваясь в щель. Его взору открылась небольшая, абсолютно тёмная и пустая комнатушка. -Так, так, так… — позади послышались шаги. Чуя обернулся, он был уже готов выстрелить, как из темноты комнаты кто-то на него напрыгнул и поспешил закрыть рот мафиози. -Не смей активировать способность… — подходящий к нему человек с осторожностью взял его за подбородок. — Иначе… убью. Чуя хлопал своими голубыми глазами, пытаясь понять происходящее. -Какая прелестная игрушка… — мужчина провёл рукой по щеке мафиози. — Просто изумительно. А это что? Он уже держал в руках прослушку мафиози. Внезапно он уронил её и раздавил её тёмно-бордовым сапогом. «Да кто он вообще такой? — повторял про себя Чуя» -Всё просто. Я — Фёдор. Фёдор Достоевский. — он ухмыльнулся, склонив голову чуть вбок. Парень щёлкнул пальцами. Накахара почувствовал резкую боль в области шеи, прежде чем стало совсем темно.