Кусочек мыла

Прошло еще несколько дней. Платт заметил, что Петси стала совсем неразговорчивой, она все чаще сидела одна, не обращая никакого внимания на то, что происходило вокруг. Эппс навещал ее почти каждую ночь и бедняжке ничего не оставалось, как каждый раз подчиняться этому жестокому хищнику. Издевательства и насилие продолжались… Как-то раз, после очередной проведенной ночи со своим хозяином, Петси не выдержала… Последней каплей послужило очередной ночное веселье, не без участия миссис Мэри Эппс — она приготовила для рабов печенье и после очередных плясок под скрипку, приказала им есть «подарок» от своей госпожи. Мистер Эппс, как всегда, пристально наблюдал за своей любимицей и не обращал на свою жену никакого внимания. Его сосредоточенный взгляд, полный желания и обожания, был сконцентрирован на ней… На единственной, привлекавшей его по-настоящему, женщине. Это, конечно же, не укрылось от Мэри. Проклятую черную рабыню нужно было наказать. Ее взгляд упал на Петси, молодая рабыня стояла чуть в стороне, но она была здесь — а это означало, что удушающая ревность миссис Эппс вновь прорвется наружу. Так и случилось.  — Прервите танец, на минуту, — любезно начала миссис Эппс, предлагая попробовать выпечку — Попробуйте, я испекла это для вас. Служанка проворно вынесла поднос, а каждый из рабов должен был взять печенье и поблагодарить хозяйку.  — А тебе не достанется, Петси — сказала миссис Эппс голосом полным внешнего равнодушия.  — Ты это видел? — обратилась она к мужу. — Видел, как дерзко посмотрела она на меня? Мэри тщательно искала любой предлог, чтобы разразиться очередной тирадой в адрес Петси и выплеснуть на нечастую рабыню свою ненависть, зависть и ревность.  — Я только видел, как она отвернулась — спокойно ответил Эдвин.  — Ты слепой или невежда? — вторила миссис Эппс, а ее негодование и злость только возрастали. — Это была дерзкая презрительная ухмылка на этом наглом черном лице. И ты мне говоришь, что не видел, ибо предпочел не видеть. Или ты считаешь, что я лгу?  — Чтобы это ни было — все прошло — ответил Эдвин, который устал от идиотских придирок и бесконечной ревности своей жены. Ему было противно смотреть на ее и слушать, Мэри уже давно не была для него тем образчиком мужского желания, той мечтой и страстью. Эппсу было просто наплевать.  — Так ты теперь заодно с нигерами? — продолжала миссис Эппс и ее недовольство набирало оборты. Ей будто не терпелось устроить очередной скандал. — И пусть в их головах роятся эти гнусные мысли? Мэри сделала паузу, а потом повернулась и добавила.  — Посмотри на них — ее слова, полные желчи и ненависти, сыпались с ее губ, тогда как в ее глазах сквозила обида и даже отчаяние, ведь прежнее расположение мужа она уже не могла вернуть и Мэри это хорошо осознавала. Поэтому, теперь, ее жалкие попытки унизить Петси при мистере Эппсе выглядели смешными и нелепыми — Они пропитаны ими. Пропитаны ненавистью! Оставишь все, как есть и они придут за нами под покровом ночи, ты этого хочешь? Чтобы эти черные животные перерезали нас, когда мы спим? О, ты вовсе не храбрец! Проклятый евнух, вот ты кто! Миссис Эппс бесилась все больше, ее выводило из себя равнодушие мужа, который отмахивался от нее словно от надоевшей мухи, пропуская мимо ушей ее ядовитые слова.  — Не хочешь защитить меня, веди себя достойно белого человека — продолжала она, стоя рядом с Эппсом и только еще больше разжигала и без того накалившуюся ситуацию. — И выбей дурные мысли из их голов! Эдвин ничего не ответил, а лишь тяжело выдохнул и продолжал смотреть куда-то мимо своей жены. В этот момент Мэри подошла к Петси и расцарапала на ее лице плохо зажившую рану. Молодая рабыня скорчилась на полу от боли.  — Разберись с ними! — крикнула миссис Эппс, снова подходя в плотную к своему мужу. Но Эппс, казалось не замечал своей жены, его глаза были по-прежнему прикованы к Петси, а теперь его внимание сосредоточилось лишь на своей страдающей любимице. Подождав, пока Мэри закончит свою речь, он молча поднялся и подошел к рыдающей Петси, а потом также молча взял ее за руку и вышел из зала вместе с ней, оставив обескураженных рабов и свою жену веселиться дальше. Выбор хозяина был очевиден.  — Ешьте, наслаждайтесь! И снова танцевать — выплюнула миссис Эппс, тогда как ее глаза горели ревностью и отчаянием. Платт вновь заиграл на скрипке… ***  — Иди сюда… Ну же… Петси- шептал Эппс, укладывая несчастную рабыню на соломенную кучу в сарае для скота. — Петс! Я сказал иди сюда! Удар. Сильный. Наотмашь. Петси покорно опустила голову, ей было не привыкать к подобному обращению. Слезы текли по ее щекам, она никак не могла унять рыдания… Еще удар по лицу и звуки разрывающегося ночного платья… Жадные похотливые урки хозяина… Его жадные горячие губы… Его странные страстные признания в минуту животной близости…  — Ты моя! Моя, моя, моя! — Эппс не выпускал Петси ни на мгновения, осыпая поцелуями и ласками — Моя королева! Моя… Петси старалась держаться равнодушной, но у нее это слабо получалось… Слезы градом катились по ее темному избитому лицу.  — О, Петси — продолжал шептать Эппс, расстегивая штаны и окончательно разрывая ночную рубашку рабыни — Я обожаю тебя… Ты же знаешь это! Почему не отвечаешь мне взаимностью? Что тебя смущает? Неужели эта безумная жалкая курица, миссис Эппс? Петси молчала, лишь горячие слезы отчаяния по-прежнему струились по ее лицу.  — Петси — шипел Эдвин, освободившись наконец-то от штанов — Я никогда не отпущу тебя, слышишь? Никогда… Даже не думай об этом! Я никогда не продам тебя! Даже за все золото мира! Слышишь?! Ты моя! Моя! И вновь нечастая, обреченная на муки рабыня почувствовала в своем теле горячую плоть ненавистного хозяина. В этот раз Эппс старался быть чуть ласковее, чуть внимательнее, это было непривычно странным и для самой Петси. Он поминутно заглядывал ей в глаза, словно спрашивая, что она чувствует на самом деле.  — Я не могу без тебя… Не могу… Разве ты этого не понимаешь? — продолжал шептать плантатор, обдавая ее лицо и шею горячим дыханием, перемежающимся с поцелуями. Петси молча сносила его страсть, стараясь не глядеть в глаза своему мучителю. Следом за признание последовал очередной удар по лицу. Эппс никогда не бил Петси ногами, будто боялся и вправду убить свою лучшую сборщицу хлопка. В этот удар Эдвин вложил все свое отчаяние, все свое бессилие и обреченность всегда быть ненавистным хозяином, всегда быть отвергнутым мужчиной.  — Не молчи, прошу тебя, моя королева… Не молчи, ответь мне, хоть раз! — его шепот становился все громче, а быстрые глубокие движения все неистовее, его руки грубо мяли ее тело, впиваясь в каждую клеточку желанной женщины.  — Моя Петси… — еще толчок и еще.  — Моя королева — Эппс не отрываясь продолжал свое издевательство, которое он называл любовью — Моя… Не молчи… Скажи хоть слово… Я люблю тебя, моя Петси… Так прошла вся ночь, в диких необузданных страстях, жалящих, как удалы кнута, признаниях и буйной любви хозяина Эппса. *** Следующий день для Платта был как в тумане, работа на хлопковых полях уже не доставляла ему таких мучений как в первые дни. Он привык к работе сборщика хлопка и теперь смело вырабатывал дневную норму, какую полагалась выполнять каждому нигеру. Ночью, когда Платт крепко уснул, его неожиданно разбудил осторожный женский голос.  — Платт, Платт, ты не спишь? — то была Петси.  — Нет — он поднялся и присел рядом с молодой рабыней.  — У меня есть просьба — начала Петси, голос ее заметно дрожал, но все же она старалась говорить уверенно, будто уже давно обдумала то, что собиралась сказать — Окажи мне услугу. Я украла это у хозяйки. С этими словами Петси протянула Платту золотую безделушку.  — Верни — ответил Платт и уже хотел было вручить вещь назад, но Петси прервала его.  — Это тебе оплата — продолжила она, вернув безделицу Платту.  — Но за что? — удивился он.  — Я прошу тебя, прекрати мою жизнь — сказала Петси, глаза ее выражали уверенность и непоколебимость. — Подтащи мое тело к самому краю болота, схвати меня за горло и держи под водой, пока я не стану неподвижной и безжизненной. Потом похорони в уединенном месте.  — Не стану я этого делать — Платт ужаснулся от услышанного. — Ты предлагаешь мне ужасные вещи.  — Я очень долго думала на этим — взмолилась Петси.  — Это все уныние и ничего больше — отвечал Платт — Нельзя впадать в такое отчаяние.  — Как же ты не можешь понять — продолжала Петси, на глазах у нее проступили слезы — Нет мне покоя в этой жизни. Если я не могу купить твое сострадание, я буду молить о нем.  — Есть другие — холодный ответ Платта прозвучал в ночной тишине. — Проси их.  — Но я молю тебя — умоляла Петси со слезами на глазах.  — Почему?! — Платт был в ужасе от ее просьбы. — Почему ты обрекаешь меня на муки ада этой безбожной просьбой?  — Господь он ведь все видит, Господь добр и милосерден- настаивала Петси — И простит убийство из сострадания. Ты не попадешь в ад. Сделай это, сделай то, что я не в силах сделать сама. Платт отшвырнул украденную безделушку и отвернулся от Петси, не ответив ничего. Петси ничего не оставалось, ка рыдая отправиться на свое спальное место. На следующий день снова взошло солнце, а рабов выгнали на хлопковые поля…