Sing To Me Your Insanity

Наконец их путешествие приняло более приятный оттенок, когда после очередной встряски Корвус подобрал комфортную для всех скорость. Существо плавно передвигалось под водой, лениво наблюдая, как морская живность в панике расплывается в разные стороны. Его вид и грация поистине восхищали. И теперь, когда Гермиона могла не бояться быть проглоченной драконом, она уютно устроилась рядом с Нимми, крепко удерживая Живоглота на коленях и осматриваясь по сторонам. А смотреть было на что. И это было прекрасно. Она восхищалась буквально всем; начиная разноцветными кораллами и заканчивая беззаботной стаей дельфинов рядом с ними. Безусловно, магия и созидание всегда внушали ей ни с чем несравнимое благоговение, но природа и ее естественное величие? Ничто не могло сравниться с этим. Этот мир… Мир, который люди обязательно уничтожат, как и всё, с чем они имеют дело. Удивительные места с чудесами и загадками, что существовали тысячелетиями… Гермиона качнула головой, отгоняя наваждение. Она недоверчиво покосилась на Беллатрикс, которая до сих пор хранила молчание. Конечно, молчание куда лучше постоянных насмешек, но у неё по-прежнему было множество вопросов. Девушка вздрогнула, когда под ними раздался продолжительный крик кита. И в отличие от других морских обитателей, киты упорно продолжали свой путь, не желая пропускать их вперёд. Именно Корвус сдался первым, ловко меняя их курс. Гермиона даже приоткрыла рот, поражаясь поведению этого существа, которого невероятно трудно заставить что-то сделать без какой-либо борьбы. — Чёртова птица! — вскрикнула девушка, когда существо резко нырнуло в пещеру. Смех и утробное рычание Беллатрикс с Корвусом заставили ее разозлиться ещё больше. Женщина все ещё крепко держалась за рога дракона, пока он буквально скользил по песчаному дну. Вскоре он остановился, вынуждая их пузырь вылететь вперёд. Нимми тут же шагнул вперед, создавая себе отдельную сферу. Живоглот недовольно огляделся по сторонам, делая то же самое, когда стало понятно, что Гермиона не торопится двигаться дальше. Девушка тяжело вздохнула, лениво теребя палочку в руках. Она не хотела показать Беллатрикс и остальным то, насколько нервной и испуганной она на самом деле была. Здесь что-то определенно было не так. Пока она не могла сказать, что именно, но это предчувствие с каждой секундой усиливалось. Их небольшая группа продолжала двигаться вперёд, удивительным образом сохраняя молчание. Массивная голова Корвуса время от времени мелькала над ней, но существо двигалось осторожно, стараясь на них не наступить. Беллатрикс тоже решила продолжить дальнейший путь пешком, вынуждая их ускоряться каждый раз, когда ее темный силуэт растворялся в тьме пещеры. Гермиона хмыкнула, понимая, что со стороны они вполне могли бы сойти за странную семью, которая решила насладиться прогулкой по дну океана. Удивительно, но после всего пережитого этот образ не казался ей чем-то нереальным. Корвус, Беллатрикс и она… В слове «семья»… Она точно сходила с ума. Гермиона яростно замотала головой, стараясь выбросить это из головы. Зелёные водоросли перед ними становились все менее насыщенными, пока они двигались вперёд. Достаточно скоро зелень полностью исчезла, окрашивая листья в изумрудный белый. Девушка шумно выдохнула, в очередной раз поражаясь такой естественной красоте природы. Наверное, это самое невероятное, что ей удавалось увидеть за последние месяцы. Или она так думала… Пещера, в которой они находились, постепенно начала изгибаться, и Беллатрикс замедлилась, стараясь идти вровень с Гермионой. Сирена внутри нее сладко замурлыкала от восторга, когда стало понятно, что сама девушка «зависла», любуясь видом женщины рядом с ней. — Знаешь, это место довольно далеко от дома, чтобы называть его «садом», — прохрипела Гермиона, стараясь отвлечься от своих мыслей. Беллатрикс хмыкнула, внимательно оглядывая девушку. — Мне нужно было больше места, — мрачно улыбнулась она. — И мне бы не хотелось, чтобы сад был маленьким. Гермиона неуверенно кивнула, но промолчала. Тьма пещеры начала рассеиваться, открывая вид на потрясающе красивое место. — Вау, — прошептала девушка, удивлённо оглядываясь по сторонам. Это действительно было «вау». Перед ними образовались лианы, которые представляли своеобразный вход куда-то дальше. Даже массивный Корвус выглядел несущественным по сравнению с этими растениями. Безусловно, лианы по своей природе не могли вызвать такого восторга, но они явно не были простыми. Корни уходили глубоко в камни над ними, образуя три толстых слоя. Гермиона трепетно потянулась к одной из них, зная, что пузырь не позволит ей прикоснуться к лиане. Но, даже если бы пузыря не было, ее рука не смогла бы полностью обхватить это толстое растение. Ее глаза вспыхнули новым интересом, когда светящийся белый лист, казалось, начал двигаться рядом с ней, пока вода мягко струилась рядом с ее пузырем. Ее прервал очередной рев, когда Корвус вновь пытается взять ее пузырь в рот, но в этот раз куда мягче, чем ранее. Смирившись с таким способом передвижения, Гермиона просто попыталась устоять на ногах, чтобы не опозориться в очередной раз. Черные волосы заполнили все пространство перед ней, когда Беллатрикс с лёгкостью оттолкнулась от дна и поплыла. — Считай, что тебе повезло, …Грейнджер, — улыбнулась ведьма. И по такой паузой перед обращением Гермиона поняла, что Беллатрикс подбирала более приемлемое обращение, нежели «грязнокровка». — И почему же? Глаза Беллатрикс вспыхнули чем-то опасным, вынуждая девушку тут же сожалеть о своем вопросе. — Я всегда собиралась привести тебя сюда, чтобы ты осталась в раю моего сада… Навсегда. — И что изменилось? — нахмурилась она. Женщина ловко перевернулась в воде, проплывая между густых лиан. И хотя Гермиона не могла видеть ничего, кроме медово-золотых глаз Беллатрикс, ее сердце замерло, когда слова сирены эхом отозвались в пещере. — Ты жива. Не дав Гермионе как следует обдумать это, Корвус ожил, ловко пробираясь через вход перед ними. Если честно, девушка не ожидала, что здесь, внизу, кто-то может жить. Когда Беллатрикс говорила о своем «саде костей», Гермиона ожидала увидеть сотни костей от трупов умерших врагов женщины. И хотя кости здесь определённо были, здесь также было нечто ещё. И нет, как бы ей не хотелось этого признавать, но мысли в очередной раз шли вперёд разума, поэтому она даже не заботилась о том, услышит ли ее женщина или нет. — Это невероятно. Сад был окружён массивным куполом, который поддерживали колонны чистого обсидиана. Они блестели и переливались, а свет от лиан заставлял их сиять, словно черные алмазы. Также с купола свисали те же лианы, которые они встречали у входа. Земля внизу больше походила на дюны, чем на обычное дно океана. Корвус опустился ниже, открывая вид на более мрачную сторону этой красоты. Кости. Тысячи костей на дне ужасали. Гермиона вздрогнула, когда увидела существо из костей, которое при жизни было намного крупнее Корвуса. Рядом же лежали кости поменьше, маленькие и ломкие, словно хрупкие цветы. Они двигались слишком быстро, чтобы у девушки хватило времени как следует рассмотреть их всех. И при каждом шаге Корвуса, кости подпрыгивали, ударялись друг о друга и вновь опадали на свои места. Невольно Гермиона задалась вопросом, а не является ли этот сад кормовой базой для дракона. Это было бы логично. Она не могла вспомнить ни одного морского существа, которое могло бы прятать своих жертв таким образом. Но даже несмотря на это, пещера и ее наполнение удивительным образом манили Гермиону то ли исследовать каждый ее сантиметр, то ли как можно быстрее вернуться обратно. На дальнейшие размышления не было времени, потому что, похоже, они наконец достигли места назначения. Корвус резко приземлился на дно, поднимая вверх пески. Но хотя бы в этот раз Гермиона была готова, когда дракон бесцеремонно выплюнул ее, пуская в свободный полет. Девушка кое-как удержалась на ногах, чувствуя невероятную гордость за свой успех. И тогда она сделала кое-что глупое, совершенно не подходящее для ее возраста — Гермиона показала птице средний палец. Скорее всего, Корвус не мог знать значение этого маггловского жеста, но вместе с ее самодовольным выражением лица это нельзя было трактовать иначе, как нечто очень неприличное. Дракон зарычал, пуская одну из молний рядом с ней в пустоту океана. Гермиона вздрогнула, чувствуя, как покалывание расходится по ее телу. Существо самодовольно отвернулось от нее, обращая внимание на купол над ними. Его крылья взметнулись вверх, и прежде чем девушка успела сообразить, что он задумал, Корвус вновь взмыл вверх, кружа над их головами. И только теперь Гермиона поняла, почему их приземление было таким резким. Существо несло Живоглота и Нимми в своих когтях, поэтому всеми силами старалось их не раздавить при посадке. И казалось, что Нимми с котом совершенно не против того, что их продолжают носить с собой. Нимми даже успевал что-то рассказывать Живоглоту, проводя мини-экскурсию по саду. Не то чтобы фамильяр обращал на это какое-либо внимание. Внизу оставались лишь она и Беллатрикс. Женщина, словно статуя, стояла на вершине дюны, поглядывая куда-то вдаль. Темные волосы фатой лежали на песке, изредка подчиняясь ветру. Она явно пристально за чем-то следила, но с того места, где находилась Гермиона, она не могла разглядеть, что именно. Неприятное чувство надёжно поселилось у нее внутри, когда стало понятно, что Беллатрикс ведёт себя… странно. Она была спокойной… Она была тихой. Это две единственные вещи, которые всегда оборачивались для девушки чем-то ужасным. Или, по крайней мере, так было в прошлом. Но в последнее время из-за того, что сирены принимали в их жизни непосредственное участие и медленно сводили с ума, было трудно сказать, что может повлиять на поведение ведьмы. — Беллатрикс? — позвала Гермиона, пытаясь пробиться сквозь шум воды вокруг них. Женщина лениво перевела на нее хмурый взгляд. И она выглядела так, словно только сейчас обнаружила, что Гермиона все это время была здесь. Девушка решительно последовала вперёд, тяжело опираясь на сферу, которая каждый шаг делала очередным испытанием из-за крутизны дюн. Она едва успела дойти до вершины, когда мир накренился, и она закричала, рухнув вниз. Ее закрутило в водоворот, вызывая головокружение и чувство тошноты. Сфера наконец остановилась, когда они затормозили, как подумала Гермиона, о брюхо кита. Девушка тяжело вздохнула, пытаясь справиться со смущением от такого фиаско. И раздался… смех. Она недовольно обернулась, обнаружив его владелицу. Казалось, Беллатрикс вышла из транса, в котором она находилась до этого момента, чтобы в очередной раз стать свидетелем позора другой сирены. Через некоторое время она подплыла ближе, больше смахивая на игривого дельфина, чем на смертоносного хищника, которым она несомненно являлась. Беллатрикс опустилась вниз, ленивая перебирая свои волосы. — Невероятно. Сирена, которая не умеет плавать, — женщина мрачно рассмеялась. Гермиона нахмурилась, стараясь быстрее подняться на ноги. — Я умею плавать, — упрямо возразила девушка, раздражаясь, что сфера не сдвинулась с места, когда она попыталась подойти ближе. Она бросилась вперёд, рыча сквозь зубы и пытаясь сохранить то немногое достоинство, что у нее осталось. — Во всем виноват это чертов пузырь! Это немного… Это ужасное изобретение, — Гермиона нахмурилась, понимая, что она действительно и основательно застряла между костями кита. Это представление вызвало у Беллатрикс ещё больше смеха. Она медленно подошла ближе, положив руку на пузырь девушки. — Ох, храброму маленькому льву нужна помощь? — самодовольно промурлыкала ведьма. — Нет, — недовольно ответила Гермиона, невозмутимо доставая палочку, чтобы наложить заклинание. Но… Как обычно у Беллатрикс было свое мнение по этому вопросу. — Позволь, я настаиваю на этом, — это было последнее, что она сказала, прежде чем ее длинные ногти разрезали пузырь. Девушка тихо пискнула, когда единственная защита между ней и океаном исчезла. Она не могла дышать. Казалось, сотни игл воткнулось в ее грудную клетку, выбивая последний кислород. Холод тут же проник под одежду, ядом проникая под кожу, пока онемение распространялось по телу, вынуждая чувствовать и лёгкость, и тяжесть одновременно. Гермиона в панике вцепилась в ошейник, как будто именно он не давал ей вздохнуть. Ей нужен был воздух. Она не могла дышать. Кажется, вокруг нее все затянуло вакуумом, когда вода хлынула ей в уши. Гермиона тонула. И виновата в этом была именно Беллатрикс. Почему же Гермиона была столь наивной, чтобы поверить, что эта женщина изменилась? Идиотка. Такая идиотка. И каждый раз она все равно попадала в эту ловушку, веря, что все изменилось. Разве сама женщина не понимала, что смерть Гермионы идёт вразрез с тем уговором, который они заключили? Теперь ей стало все равно? Беллатрикс сказала, что уже поздно. Возможно, она решила, что они должны умереть прямо здесь и сейчас? Наверное, это идеальный исход для ведьмы. Не поэтому ли они пришли сюда? Беллатрикс совершенно точно собиралась оставить ее здесь. В саду костей. Гермиона умрет прямо здесь, и ее никто никогда не найдет в этом месте. Редкие рыбы окончательно съедят ее труп, словно… — Грейнджер, дыши. Дышать? Как она могла дышать? Любой вздох угрожал утопить ее. Это был очередной трюк Беллатрикс, чтобы посмеяться над ней перед смертью. Она не могла ни дышать, ни двигаться, ни… — Грейнджер! Ради Мерлина! — прорычала женщина. И потом Гермиона почувствовала тепло. Казалось, паническая атака прошла, а мир вокруг перестал быть расплывчатым пятном. И… она могла дышать. Гермионе потребовалось мгновение, чтобы привыкнуть к этом мысли. Водное давление по-прежнему оставалось, но теперь это было не так, как раньше. Кислород каким-то образом начал поступать в ее лёгкие, несмотря на то, что ее рот все также оставался закрытым, пока страх умереть от попадания воды в дыхательные пути медленно отступал. Любопытство вновь победило, когда Гермиона, сдавшись, потянулась к своей шее. И жабры под ошейником стали для нее действительно неожиданностью. Также она невольно отметила, что, хоть вода в океане и была холодной, это не было настолько невыносимым, как раньше. Океан больше не угрожал утопить ее. Гермиона была… В порядке. — Ой, — единственное, что смогла сказать девушка. Беллатрикс красноречиво фыркнула. — Это всё, что я услышу за такую трату своих сил? — недовольно прошипела ведьма. — Ты не можешь прожить несколько минут, не будучи такой ужасной, не правда ли? И в очередной раз глаза женщины опасно загорелись. Она практически скользнула к Гермионе, даже не пытаясь спрятать неприятную ухмылку. — И что же это говорит о тебе, Грейнджер? Девушка нахмурилась, стараясь не обращать внимание на волосы Беллатрикс, которые окутали ее тело. — Я понятия не имею, о чем ты говоришь. Беллатрикс оскалилась, любопытно наклоняя голову. — Ты думаешь, что так хорошо меня знаешь, правда? Но это работает в обе стороны. Ах, я до сих пор помню одну девушку с таким хорошим румянцем на лице, пока она терлась о чьи-то бедра, — женщина бодро щёлкнула Гермиону по носу и продолжила. — Ты произносишь слово «неприятный», как кто-то, кто совершенно не уверен в своих словах, — Беллатрикс рассмеялась, отплывая от растерянной девушки. Беллатрикс… Она… Она только что флиртовала с ней? Гермиона недоверчиво покосилась на женщину, ища любые признаки того, что в тот момент именно сирена контролировала тело. И… ничего. Это действительно была Беллатрикс. И Гермиона не была уверена, что она чувствует после этого открытия. В словах женщины не было злобы, которые раньше обязательно присутствовали. И сейчас это сбивало с толку, это наталкивало на мысль, что на самом деле она не ненавидит это. Хоть и пыталась. Была ли она поражена? Да. Была ли она взволнованной? Гермиона едва могла чувствовать холод океана из-за того, насколько жарко ей сейчас было. Была ли она злой? … Определенно нет. Кажется, довольное мурчание сирены внутри нее в любой момент угрожало вырваться на волю. Беллатрикс уже успела вернуться на свое прежнее место на вершине дюны, пока Гермиона пыталась сделать шаг вперёд. И это, казалось бы, простое движение было… трудным. Давление здесь, внизу, сильно отличалось от давления на поверхности. Хоть дыхание больше не было проблемой, ходьба стала новым испытанием. Подниматься по склону дюны было утомительно — это не шло ни в какое сравнение с тем, как легко, словно по воздуху, передвигалась Беллатрикс. Возможно, это было из-за ее способностей сирены? Скорее всего. Женщина также могла наложить заклинание и на себя, если бы в этом была необходимость. И это понимание всколыхнуло в Гермионе зависть. Девушка удручённо схватилась за ошейник, продолжая следовать на вершину. Наконец, Гермиона добралась до Беллатрикс, замечая, что все это время та смотрела на белые водоросли. Конечно они не были такими высокими, как те, что росли около их дома, но все же они были выше, чем они. Между ними располагалась тропинка; отсюда Гермиона не могла видеть, куда она вела, но раз Беллатрикс продолжала сверлить ее взглядом, ей срочно захотелось это выяснить. — Что там? Нахмурившись, Беллатрикс покосилась на нее. — Мой сад. Возможно, это было не совсем то, что ожидала услышать Гермиона, думая, что это место — сад. — Я думала, что это место — сад. Ну, знаешь, учитывая все кости внизу. Женщина пренебрежительно фыркнула. — Эти кости не имеют значения. Это просто остатки еды, которые Корвус и ему подобные оставляли здесь годами, — ее глаза мрачно сверкнули. — Бесполезные трупы, которые заслужили такой смерти. Они заслужили остаться здесь, на виду у всех. И поэтому они не имеют для меня никакого значения… Казалось, Беллатрикс хотела продолжить, но самое главное осталось невысказанным. И все же они были очень разными. Ведь похороны — это не только закапывание костей. Возможно, в чистокровных семьях все было иначе. Или у сирен все было иначе. Но Беллатрикс… Казалось, женщина множество раз доказала, что она относится к традициям очень серьезно. Кстати, возможно, именно поэтому она так сильно ненавидела Гермиону — магглорожденных. Она с лёгкостью могла вспомнить, как Беллатрикс несколько раз набрасывалась на нее за то, что она просто не знала того, что было «общеизвестно для чистокровных волшебников». И теперь девушке удалось попасть в место, которое так или иначе было важно для Беллатрикс. Возможно, ее тянула природа? На самом деле это была просто догадка, палец в небо. Как бы то ни было, Гермиона не собиралась раскачивать лодку. Если она и дальше хотела сохранить их «перемирие», как это было до сих пор, то лучшим решением было бы не расстраивать женщину неосознанным неуважением к ее «саду». — Забавно, как я стараюсь заботиться о ее чувствах, когда она ни разу не сделала этого в ответ, — подумала девушка, глубоко вздохнув. — Ты покажешь мне? — стараясь звучать нейтрально, спросила она. В этот раз Беллатрикс хотя бы соизволила посмотреть на нее. — И почему я должна это делать? Гермиона даже не вздрогнула от такого холодного ответа. — Ты сама сказала, что это самое впечатляющее место здесь. И что ты когда-нибудь хотела привести меня сюда, — с каждым ее словом любопытство усиливалось. — Я хочу сказать… я хотела бы увидеть место, в которое ты отвела бы меня после моей смерти. Беллатрикс ничего не ответила, она просто продолжила смотреть на девушку перед собой. Честно говоря, она была удивлена; будто это было слишком неожиданным — не тем, что она ожидала от Гермионы. С другой стороны, девушка сама не ожидала. — А я думала ты можешь только умничать, — улыбнулась сирена, первой отойдя от шока. Казалось бы, все прошло хорошо, правда? Пока Беллатрикс не столкнула Гермиону с дюны… Девушка пустилась в свободное падение, отчаянно пытаясь найти баланс без пузыря, к которому она уже успела привыкнуть. Ее жабры начали работать на износ, когда из-за падения Гермиона почувствовала приближающуюся панику… Пока она не остановилась в нескольких фунтах над землёй. И причиной остановки была все та же женщина, что и спровоцировала это падение. Беллатрикс ловко схватила ее за руку, мощным толчком возвращая ее на дюны. И только сейчас Гермиона с ужасом осознала, насколько отличалась ее сила в форме сирены от обычного состояния. Девушка шумно приземлилась на ноги, пока Беллатрикс решила окунуться в водоросли цвета слоновой кости, практически полностью исчезая из поля зрения. Гермиона вздрогнула, оказавшись здесь совершенно одна. Конечно, позади она могла видеть Корвуса, Нимми и Живоглота, которые, без сомнения, отдыхали и лениво исследовали окружающую местность, но, казалось, сегодня они не собирались присоединяться к ним. — Беллатрикс? — позвала она. Тишина. Было ли это своеобразным разрешением продолжать путь одной? Должна ли она дождаться свою спутницу? — Беллатрикс, что… Черт! — вскрикнула девушка, когда чужая рука толкнула ее в спину. Боковым зрением девушка успела увидеть копну черных, как смоль, волос, прежде чем они исчезли в водорослях. — Давай без очередных игр. Беллатрикс, вернись! Слева от нее раздалось неприятное хихиканье. Она быстро обернулась, но в водорослях уже никого не было. — Ты можешь показать путь? — крикнула девушка, теряя терпение. Гермиона подняла голову, замечая над собой тень. Женщина игриво посмотрела на дорогу перед собой, указывая вперёд. — Это прямой путь. Хочешь, чтобы тетя Белла всю дорогу держала тебя за руку? — промурлыкала она, ныряя обратно в водоросли. — Не волнуйся. В этот раз это не очередная уловка. Я буду… Я буду хорошо себя вести. То, как Беллатрикс произнесла «хорошо себя вести», наталкивало на мысль, что ничего подобного точно не будет. Тем не менее, Гермиона не нашла в себе сил повернуть назад. Если ее палочка и угрожала в любой момент сломаться от того, как сильно девушка ее сжимала, то об этом хотя бы никто кроме нее не знал. Это было сложнее, чем она представляла. Во-первых, дорога была длинной. Во-вторых, путь был невероятно извилистый. Гермиона поймала себя на мысли, что впереди не видно никаких знаков, о том что где-то там есть конец. Через какое-то время она серьезно задумалась о том, что это петля во времени, и она вынуждена проходить эту дорогу вновь и вновь. Пейзаж везде был абсолютно одинаковым. И если бы не ее шаги на песке, то Гермиона серьезно бы задумалась об обмане. Наконец она дошла до конца, наткнувшись на стену из морских водорослей. — И что мне делать? — проворчала она, протянув руку сквозь них, чтобы узнать, есть что-то по другую сторону. Гермиона не успела даже коснуться растения, когда из густых водорослей выскочила темная рука, крепко схватившись за нее. Мрачное хихиканье прорезало ее крики, когда она осознала, что ее куда-то тянут с невероятной скоростью. Беллатрикс с нескрываемым удовольствием продолжала ее тащить сквозь лабиринт, пока Гермиона тщетно пыталась прикрыть лицо, избегая повреждений. Наконец они остановились, и девушка смогла вновь открыть глаза. Единственное, что она видела, это Беллатрикс и ее волосы, которые закрывали все вокруг. — Я могла бы сама с этим справиться, вместо того чтобы ты тащила меня за собой, словно тряпичную куклу, — проворчала девушка, раздражаясь от самодовольного лица напротив. — Но это было бы не так весело, — протянула Беллатрикс, сияя, словно ребенок в Рождество. — И я вновь убеждаюсь, что наши взгляды на «веселье» серьезно отличаются. — Возможно, — миролюбиво согласилась ведьма. Ее улыбка стала только шире. — В любом случае, сейчас это не так важно. Мы на месте. Беллатрикс сделала шаг назад, открывая вид на сад вокруг них. Первое, что Гермиона заметила, был песок. Привычный белый и сияющий песок был таким же черным, как волосы другой сирены. И костей здесь было значительно больше — они угрожающе торчали из песка, выделясь своей белизной на фоне ониксового дна. Но было ещё одно значительное различие с другими костями, которые уже видела девушка Эти кости не принадлежали животным. Это были человеческие кости. Безжизненные и безупречные, они покрывалом устилали каждый участок земли. Они ничем не отличались друг от друга: ни палочек, ни одежды, ни волос, ни лиц, ни намека на то, кем они были при жизни — одинаковый конец для всех. Но скелеты, какими скрюченными и согнутыми они ни были, казалось, смотрели в одном направлении. Как будто все они смотрели в глаза своей смерти. Гермиона медленно подняла глаза вверх. Черный песок сливался с обсидиановой дорогой. И дорога вела к лестнице из такого же камня. Лестница вела к платформе. Платформа вела к трону. И трон был занят… Человеком, кого она видела всего несколько раз, и чье лицо маской ужаса оставалось навсегда в памяти. Гермиона больше не обращала внимания на горы костей под ногами. Все ее внимание было обращено на Беллатрикс Лестрейндж, которая величественно стояла по правую руку от Темного Лорда — бледная кожа неприятно контрастировала с черным троном позади него. И этот вид окончательно выбил почву из-под ног Гермионы. Глаза напротив неожиданно моргнули, и тогда девушка сделала единственное, на что хватило сил… Она закричала.