Sing To Me Your Insanity

      И сейчас во всём Министерстве улыбался, наверное, всего один-единственный человек.       Конечно же, Беллатрикс.       — И почему Вы стали таким молчаливым, Министр? — усмехнувшись, промурлыкала женщина. — Ещё минуту назад Вы были таким разговорчивым.       Существо прижались головой к телу Беллатрикс, издавая глубокие стоны, в то время, как его горящие топазовые глаза безотрывно следили за девушкой.       И Гермиона буквально не могла отвести взгляда.       К счастью Кингсли, этой насмешки было достаточно, чтобы вывести его из временного ступора. Он быстро поднял палочку, обращаясь к Беллатрикс.       — Беллатрикс Лестрейндж, я приказываю Вам и этому существу немедленно сдаться. Вы находитесь под арестом, — прорычал Министр.       — Что насчёт обвинения? — усмехнулась женщина, прекрасно зная, в каких преступлениях была виновна.       — Многочисленные нападения на людей; нападение на Алису и Фрэнка Долгопупсов, а также на мадам Пинс; пособничество Тёмному Лорду; взлом и проникновение; многочисленные убийства; грабежи; пытки с использованием непростительных заклятий; побег из Азкабана, — презрительно ответил мужчина. — И это лишь малая часть из них.       Беллатрикс выразительно откинула голову назад, начиная смеяться.       — И всё? Действительно, Бруси — ты забываешь о самом главном! Забываешь о том, почему я сейчас здесь…— усмехнувшись, сказала женщина.       Никто в комнате не почувствовал этого, но даже с подавлением Гермиона сразу поняла, что что-то изменилось в Беллатрикс, неосознанно делая шаг назад.       — Например, что? — вскрикнул Рон, дрожащей палочкой указывая на ведьму.       И вот, наконец, это случилось.       Этот взгляд Гермиона видела всякий раз, когда её пара балансировала на грани срыва.       — Похищение ребёнка, — злобно прорычала женщина, неторопливо отходя от фонтана. — Видите ли, вы, кажется, забрали то, что по праву принадлежит мне. И теперь я хочу вернуть это себе.       Теперь на её лице больше не было улыбки, делая эту ситуацию ещё страшней.       Даже с того места, где сейчас стояла Гермиона, она могла видеть, что женщина буквально сдерживается из последних сил.       Она отсутствовала не так долго, но учитывая то, что сказал профессор Снегг, Гермиона чувствовала, что разлука оказалась дольше, чем сначала предполагала Беллатрикс. Эта женщина, за всё время её пребывания в поместье, никогда не уставала напомнить ей, что если Гермиона и покинет её когда-нибудь, то, в конце концов, захочет вернуться.       И у девушки было чувство, что Беллатрикс точно не ожидала оказаться первой, кто, в конце концов, сломается.       Впрочем, как и сама Гермиона.       Она действительно боялась того, что сейчас могло твориться в голове этой женщины, но, к счастью, ей не пришлось гадать и дальше, чтобы выяснить это.       Но это, отнюдь, не было чем-то хорошим.       — И сейчас я решила, что была достаточно щедра. Это действительно не в моём характере, как вы знаете, чтобы делиться своими любимыми игрушками с другими, — сладко улыбнулась Беллатрикс. — Но я думала, что очень скоро получу её обратно. Маленькие певчие птицы не любят сидеть взаперти. Думала, что скоро она начнёт рыдать и кричать, чтобы вернуться к своей законной хозяйке.       Выражение её лица изменилось, становясь кислым.       — И всё же я ничего не услышала, — позади неё дракон взволнованно зарычал, несомненно чувствуя тот же гнев, что и Беллатрикс. — Ничего, кроме тишины. И, знаете, в последний раз, когда я играла со своей игрушкой — она была целой. Теперь назревает вопрос… Что. Вы. Сделали?       — Сейчас она взорвётся,— со знанием дела подумала Гермиона.       И это её не удивляло.       Однако, её удивляло то, что Беллатрикс не знала, что они сделали.       Она ничего не знала о подавлении.       Раньше девушка была уверена, что именно по этой причине она позволила забрать её, но теперь Гермиона не была так уверена.       — Ну, поскольку никто из вас не хочет отвечать, я спрошу её сама.       Беллатрикс одарила её одной из своих сладких леденящих душу улыбок.       — О, Грязнокро-о-овка, — с ухмылкой пропела женщина.       Девушка тут же вскрикнула от боли, заставив людей в панике обратить на неё внимание.       Рон взволнованно положил свою потную ладонь ей на плечо.       — Миона? Ты в порядке? Не слушай её, она не сможет добраться до тебя, — кивая, пообещал парень.       Но это не имело значения.       Не слова Беллатрикс причиняли ей боль, а сирена внутри неё. То, что эта женщина за долгое время была так близко, и её прекрасный голос, что звал её — это вмиг стало переломным моментом для сирены внутри неё.       Наша пара! Приятель пришёл к нам. Она зовёт нас, и мы не можем ответить. Неудача. Мы должны идти. Мы должны ответить на её зов.       — Я не могу,— захныкала девушка, понимая, что для сирены внутри неё это пустой звук.       Она зовёт нас. Идём. Идём. Идём!       И будто бы в подтверждение этих слова — Беллатрикс вновь позвала Гермиону.       — Грязнокровка. Иди ко мне, де-е-евочка, — сладко пропела женщина.       Агония.       Это было единственное слово, которое достаточно точно могло описать то, что сейчас чувствовала Гермиона. Как и обещали, подавление не принуждало её подчиняться Беллатрикс. И как бы сейчас эта женщина ни звала её — Гермиона не повинуется. Если что-то и заставит её сдвинуться с места, так это её внутреннее «я». И если Беллатрикс действительно хочет, чтобы она пришла к ней, то ей придётся использовать все свои силы. Но… неужели все забыли, что способности сирены действуют и на обычных людей?       Кингсли среагировал первым, преграждая путь Гермионе.       — Довольно! Твои слова больше не имеют на неё власти. Оставь Гермиону в покое и сдайся, — прорычал мужчина.       Ониксовые глаза угрожающе прищурились, переводя взгляд на Министра.       — … Что ты сказал? — прошипела женщина, шагнув вперёд. — Только я контролирую её. И она приходит, когда я зову. Подойди. Ко мне. Грязнокровка, — истерично взвизгнула Беллатрикс.       Несколько человек болезненно застонали, когда голос сирены, наконец, подействовал на них.       Однако, Гермиона не подошла к ней, хотя и сделала пару шагов вперёд. Ошейник работал. Девушка была уверена, что, если бы подавления не было, она уже бежала бы к Беллатрикс. Тем не менее, голос своей пары всё ещё вынуждал хотеть уйти вместе с ней. Её тело всё ещё принадлежало Гермионе, не давая сдаться.       И это, казалось, лишь сильней разозлило Беллатрикс.       — Она действительно не знает,— с удивлением подумала девушка. За то время их вынужденного общения — чего Беллатрикс никогда не признает, — Гермиона научилась распознавать, когда женщина действительно была смущена.       Возможно, она всё-таки ошибалась, наконец-то, осознав самую главную вещь.       Всё это время она находилась в очередной игре Беллатрикс.       Сколько раз Гермиона умоляла освободить её.       Сколько раз эта женщина давала ей эту возможность, зная, что, в конце концов, её питомец вернётся к ней.       Беллатрикс планировала это точно так же, как и раньше.       У неё изначально был план, как проскользнуть туда, куда спрячут Гермиону, чтобы забрать её. Конечно, она прекрасно понимала, что с девушкой делает её голос. Всё, что ей нужно было сделать — это открыть рот и спеть, чтобы Гермиона прибежала обратно к своей хозяйке на глазах друзей, как хорошо обученная собака.       Это было бы невероятно неловко.       А также унизительно для всех присутствующих, кто отчаянно пытался держать их подальше друг от друга.       После этого Беллатрикс бы увезла её прочь, и она, скорее всего, никогда больше не увидит никого, кто ей когда-то был дорог.       Идеальный план.       За исключением одной детали.       В этот раз она недооценила решительность людей.       Она упорно отказывалась поверить в то, что они готовы пойти на такой отчаянный шаг, чтобы защитить её.       Если у этой женщины действительно было подавление, как у Гермионы, то она знала об его действиях. Знала, что оно делает с разумом хозяина. Беллатрикс прекрасно понимала, что девушка — да и весь остальной мир, если уж на то пошло — бережно лелеяла своё наследие и мысли о собственном благополучии. По её мнению, не было ни малейшего шанса, что они пойдут на подавление, рискуя доверием Гермионы.       Они действительно были «хорошими парнями» — они бы не поступили так со своей «золотой девочкой».       Конечно, пока они этого не сделали.       И, поскольку женщина не учла этого, когда начинала свою маленькую игру, теперь она стояла перед ними с медленно нарастающей яростью, пытаясь понять, где провалился её безупречный план.       В комнате настала напряжённая тишина несмотря на то, что сейчас в атриуме находилось огромное количество работников и существ.       Это было настолько нелепо, что Гермиона, не сдержавшись, начала смеяться над таким значительным недочётом со стороны Беллатрикс, что, конечно же, быстро привлекло внимание окружающих.       Но девушка ничего не могла с этим поделать, продолжая смеяться, что, на самом деле, граничило с истерикой. Она жалобно согнулась пополам, хватаясь за живот, когда из глаз уже потекли слёзы.       Кто вообще мог предвидеть такое?       Беллатрикс Лестрейндж допустила промах, потому, что поверила в то, какими хорошими могут быть люди.       И Гермиона не могла дождаться удобного случая, чтобы ткнуть её в это, когда всё закончится.       Попытается ли это женщина убедить её?       Конечно.       В этом не было сомнений.       И сейчас Гермиона осознала, что в данный момент оно того стоит.       Однако, Беллатрикс заметно помрачнела.       — Что смешного, Грязнокровка? — вскрикнула женщина, недовольно наблюдая, как её фамильяр выпустил клубок дыма, забавляясь этой ситуацией больше, чем хозяйка.       Девушка, наконец, перестала смеяться, смело выходя из-за спины Министра и самодовольно ухмыляясь.       — Ты, — просто ответила она. — Мне смешно, потому что ты всё спланировала, но не учла, насколько опасной может быть дружба.       Беллатрикс недовольно нахмурилась, не понимая, что она имеет в виду.       — Что это значит? — сердито прорычала женщина, явно не наслаждаясь казаться дурой в глазах врагов. И насмешки Гермионы с каждой секундой подталкивали её ближе к критической точке. Сейчас эта нить терпения была настолько тонкой, что малейший толчок мог привести Беллатрикс в ярость.       Рон это прекрасно видел, понимая, что нужно как-то потушить назревающий пожар.       — Миона, не говори с ней. Ты только спровоцируешь её.       О, Гермиона знала.       И это было именно тем, чего она и добивалась.       Гермиона посмотрела на Беллатрикс практически мёртвым взглядом, потянувшись к своей шее. Сконцентрировавшись, девушка использовала немного своей беспалочковой магии, чтобы отменить скрывающие чары на ошейнике.       Выражение лица Беллатрикс было бесценным.       — Возможно, это было слишком,— с опозданием подумала Гермиона.       Хотя, в конце концов, она всё же получила то, чего и добивалась.       С другого конца комнаты раздалось грохочущее яростное рычание. Все присутствующие сразу же приготовились к атаке, которая, несомненно, должна была последовать за этим. Гермиона с любопытством заметила растерянные и непонимающие взгляды людей, кто не до конца понимал, что здесь происходит.       Через пару секунд её лицо озарилось понимаем, что не все присутствующие знали, что Беллатрикс была сиреной.       Должно быть, это стало настоящим шоком, что нечеловеческий звук, эхом распространяющийся по атриуму, исходил от тёмной ведьмы, а не от огромного дракона рядом с ней. Да, тайна этой женщины существовала намного дольше, чем самой Гермионы — но если Беллатрикс позволит своим силам выйти наружу — число знающий людей многократно увеличится.       — Да как вы посмели! — прорычала женщина сквозь стиснутые зубы. — Как ты посмел, наглая и жалкая грязь, испортить то, что принадлежит мне?!       Что-то непривычное дрогнула в груди Гермионы, когда она услышала «мне». Хотя на задворках сознания девушка чувствовала возбуждение и трепет сирены внутри себя, она находила своеобразное утешение, понимая, что эти чувства не принадлежат ей.       — Гермиона не принадлежит ни тебе, ни кому-либо другому, — возмущённо крикнул Рон.       Беллатрикс мрачно рассмеялась, смотря на парня, словно он ребёнок, который ничего не понимает.       — Я единственная, кому она принадлежит. И если вы действительно думаете, что этот маленький акт отчаяния сможет удержать её от меня, то вы ещё глупее, чем я думала.       — Успокойся, Беллатрикс. Мы знаем, кто ты, — вмешался Гарри. — И мы знаем, что могут сделать твои силы. Ты больше не сможешь контролировать её. Мы позаботились об этом.       Женщина замерла, наблюдая за Гарри с оттенком презрения и насмешки. Все присутствующие нервно переглянулись, когда Беллатрикс кивнула своему фамильяру, и тот покорно наклонился к хозяйке. Она запросто ухватилась за его рог, находя опору для ног рядом с его клювом. Существо поднялось, и женщина ловко уместилась на нём, как делала это тысячу раз до этого. Беллатрикс направила свою палочку на Рона с Гарри, победно ухмыляясь. И именно сейчас она сказала то, о чём Гермиона беспокоилась с самого начала.       — Неужели вы действительно верили, что я не найду её? Не найду её, когда кто-то из вас, дураков, оставил для меня маленький подарок? — все растерянно перевели взгляд на бледное запястье женщины, на котором надёжно висел браслет в виде выдры. Гермиона неосознанно выдохнула, чувствуя, как сердце пропустило пару ударов, хотя в этом и не было необходимости. Когда Луна вручила ей свой подарок — рядом никого не было, поэтому действие Беллатрикс ни у кого не вызвало какого-либо понимания или подозрения. Однако, Гермиона всё равно натянула свой свитер, чтобы скрыть свой браслет.       Она унесёт эту тайну в могилу; если кто-нибудь узнает, что сделала её подруга, это будет полной катастрофой для Луны.       — В конце концов, мне даже не понадобилась наша… связь. Вы просто испортили мне моё веселье, но я уверена, что именно Грязнокровка получила наказание, к моей безграничной радости, — рассмеялась Беллатрикс. — Да, подавление защищает её от моего контроля, — она перевела мрачный взгляд на Гермиону. — Но теперь она никак не сможет защититься от меня, — сладко улыбнулась женщина. — И поскольку никто из вас, похоже, не имеет понятия, как правильно обращаться с чужой собственностью, я заберу её обратно… сейчас.       Кингсли сориентировался вовремя, прежде чем Министерство полностью погрузилось в хаос.       — Все в укрытие, — прорычал мужчина.       — Убить всех, — взвизгнув, скомандовала Беллатрикс.       И именно после этого всё погрузилось в абсолютный хаос.