***
Гарри Поттер сидел, время от времени потирая висок. Он только что съел ещё одну пастилку, полученную от Снейпа, но помогали они слабо. Хорошо, что его смена подходит к концу. Он ожидал, что выступление российской стороны будет коротким, но оно заняло почти два часа. Потом ещё свидетель защиты — маг с невыносимо нудным и громким голосом, вроде его с Малфоем и Уолденом Макнейром связывали какие-то общие дела. Парень усердно гнусавил на весь зал заранее выученный текст, расписывая, как хорошо работается с такими замечательными и щедрыми магами. Гарри не понимал, как судьи слушают и не стряхивают с ушей лапшу, добросовестно навешанную подставным свидетелем. Но тут вызвали Одри Чазити Эртон, а вслед за ней — Перси. Слушая его отчёты по делам Люциуса Малфоя и о том, как благотворительность и добрые дела прославили этого великого человека, который ну абсолютно нечаянно споткнулся и нечаянно вляпался в террористическую группировку, Поттер понял, что совсем не знает Персиваля Уизли. И Молли с Артуром не знают. И братья с сестрой. Интересно, открывался ли Персиваль кому-нибудь когда-нибудь полностью, показывал свое истинное лицо? А стоит ли вообще когда-нибудь это делать? Может быть, Перси прав и надо без жалости расставаться с теми, кто тебя не поддерживает, а демотивирует и обесценивает? Но он же явно лжет! Гарри не видел отчётов по предвыборным опросам жителей Магической Британии, но при нем многократно обсуждали их те, кто имел ко всему этому отношение. И они называли совсем другие цифры. И как же тогда разговоры насчёт теневых финансовых потоков, если в холдинге Люциуса всё так замечательно? Отмывание денег через благотворительность? Судя по всему, обвинение даже не задумалось над этим. Гарри покосился на Нарциссу. На перерыв жена Люциуса ушла хмурой, потом Гарри оттеснили от нее прибывшие Помона Спраут и Септима Вектор. Интересно, почему их не вызвали? Отпустив Нарциссу в дамскую комнату, Гарри несколько занервничал. Но судя по всему, миссис Малфой и в мыслях не имела хитрить. С перерыва она пришла вовремя, заметно повеселевшей, успела купить в волшебном киоске-автомате два протеиновых батончика и даже угостила одним Гарри. Это было как нельзя кстати, потому что за всю смену аврор успел перехватить лишь бутерброд на завтрак. Сейчас же она явно пребывала в прекрасном настроении и ее, похоже, совсем не беспокоило, что одного из адвокатов увезли в реанимацию, судьба мужа под вопросом, а сыну явно светит высшая мера. Или она уже настолько уверилась, что у нее всё схвачено, а по-другому и быть не может? Понятно теперь, в кого Драко такой самоуверенный и нахальный. Гарри чувствовал, что что-то он должен сообщить суду, что-то важное, но Нарцисса отвлекла его. — Почему не допросили Спраут и Вектор, не знаете? — шепотом произнесла она, сильно выделяя шипящие. — Не знаю. Почему вы сейчас меня об этом спрашиваете? И так голова болит, — отмахнулся Поттер. — Задавайте вопрос судье, если хотите. — Вы же знаете, что это бесполезно. — Как и мне, — пожал плечами Гарри. — Хорошо. Извините меня. Видимо, я просто волнуюсь. Между тем, допрос свидетелей и российской стороны подошел к концу. — Вы закончили? — спросил Бруствер у Перси. — Да, ваша честь. Ни у обвинителя, ни у адвокатов не нашлось, что еще спросить и Перси позволили сесть на место. — Люциус Абраксас Малфой, вам предоставляется последнее слово. Пожиратель смерти откашлялся. — Первое, о чем я хотел бы сказать… — буднично начал он, словно открывал заседание акционеров своего холдинга. Гарри прикрыл глаза и с трудом подавил зевок. Мерлин, это еще на полчаса, не меньше. Так у него голова совсем лопнет… К его удивлению, Люциус не стал тратить время на пространные раскаяния и уверения в благих намерениях. Просто обозначил, что будет делать всё для Волшебного сообщества и «понимает нанесенный ему урон». Словно его не обвиняли ни в чем, а вульгарно попросили одолжить денег. Люциусу повезло. Обвинение отказалось почти от всего, хотя как минимум факт повторного добровольного перехода на сторону врага в 1996 году опровергнуть не удалось. В конце обвинитель потребовал отправить дело на доследование, а самого Люциуса на это время оставить под стражей. Не вызвала доверия у него и жена главного обвиняемого. Дож предложил возобновить дело Нарциссы, а ее саму для надёжности отправить в Изолятор. Пусть посидит вместе с мужем и подумает над своим поведением. Но было слишком ясно, что к этому не прислушаются. Прямо во время выступления Дожа, что было против всяких правил, к Брустверу подкатился низкорослый толстяк в карминовой мантии Лиги и передал какой-то листок. Зато на Драко служители правосудия оторвались по полной. Услышав, как Говард Дож потребовал для юного Пожирателя Поцелуя Дементора, почти все присутствующие ахнули. Нарцисса смотрела остекленевшим взглядом на клетки мужа и сына и её лицо всё больше напоминало безжизненную маску. После речи адвоката Дож попросил предоставить слово Спасителю Магического Сообщества. Гарри поднялся. — Я прошу суд о справедливости и милосердии, — сказал он. — У меня нет сомнений, что мистер и миссис Малфой действительно находились в заложниках у Волан-де-Морта. И я видел своими глазами убийство Дамблдора. Если бы Драко был под Империо, он бы не колебался и не оттягивал решение. То, что его оттеснил Снейп, мало что меняет. Малфой, как минимум, имел серьезное намерение убить директора. Но неужели за это полагается Поцелуй? — Вообще-то полагается, мистер Поттер, — заметил Говард Дож. — С учётом участия в террористической группе, в военное время, да ещё и возглавив эту группу. И убили не простого колдуна, а важное государственное лицо. Гарри сглотнул. — Меня не может не тревожить распространение моды на эту жуткую символику и что уже находятся те, кто считают, что Пожиратели делали всё правильно. Это только доказывает заразность этой идеи, которая будучи оставленной в живых, продолжит свое разрушительное действие. Поэтому я рассчитываю на справедливость суда. Повисла короткая пауза, которую нарушил Бруствер: — Суд удаляется в совещательную комнату для постановления приговора. Вслед за ним из зала потянулись несколько судей Визенгамота и «карминовые мантии». Гарри украдкой глянул на Нарциссу. Лицо Пожирательницы было таким бледным, словно она вот-вот была готова упасть в обморок. — Люциус, — прошептала она. Тому, кажется, было худо. Малфой сделал движение, словно хотел поднести руку к груди, но в последний момент пошатнулся и схватился за прутья клетки. Адвокат тут же выхватил из-под стола контейнер с зельями и попросил у пристава стакан воды. Через служебный ход прибежал дежурный колдомедик. Повеяло невыносимым больничным запахом, смешанным с травами. Уилфред Яксли сел на место и вынул из внутреннего кармана похожее на пудреницу зеркало внутренней связи: — Да, Оллсопп? Привет, дружище… Да все дела не позволяли. Извини, отвлеку тебя. Пару бойцов дай мне пожалуйста… Нет, не от центрального входа, а прямо от зала суда. Пусть ждут. Чем быстрее, тем лучше… Хорошо, жду. Андромеда Тонкс уже даже не скрывала торжествующей улыбки. Она сидела рядом с Минервой МакГонагал и Альдоной Грегорович и нервно покачивала ногой, теребя при этом чёрное траурное кружево мантильи. Гарри подошёл к вдове Теда и успокаивающе взял за руку. Снова потянулось невыносимое ожидание. — Прошу всех встать. Суд идёт, — раздался голос секретаря. — Недолго же они там совещались, — удивилась Минерва. — Как будто заранее все уже решено, — пробормотала Андромеда. Или не как будто, подумал Гарри, но вслух ничего не ответил. Ничего хорошего от этого процесса он уже не ждал. По обе стороны от Кингсли встали «карминовые мантии». Зачитывать произведение стал, однако, не Бруствер, а судья Визенгамота. — Приговор именем Магического Сообщества Великобритании и Северной Ирландии. Чем дальше говорил чародей, тем больше у Гарри вытягивалось лицо. Дела Драко, Корбана Яксли, Долорес Амбридж и Августа Руквуда отправили на доследование. Уолдена Макнейра приговорили к обязательным работам, запретив на всякий случай приближаться к государственным должностям на двадцать пять лет. Люциуса же оправдали «за отсутствием доказательств и грубые процессуальные нарушения со стороны следствия», да ещё признали за ним право на полную реабилитацию. Гарри не мог поверить тому, что слышит. Адвокаты застыли в абсолютном спокойствии, как сфинксы, как будто так и должно быть. Малфой командовал террористической операцией в Министерстве магии, но отсидел же он после этого почти год в Азкабане! Опять было непонятно. Заключение его в Азкабан в 1996 году признали незаконным, но можно ли тогда такое наказание засчитывать как отбытое? И что тогда делать с побегом, который защита даже не пыталась оспаривать? Нарциссу суд и вовсе посчитал не заслуживающей внимания. Даже на Непростительные заклятия Пожирательницу проверять не стали, несмотря на явный фон тёмной магии. — …и освободить из-под стражи немедленно, в зале суда. Конвой может удалиться, — закончил судья. Щелкнули магические замки клетки и наручники. Поддерживаемый под руку адвокатом, Люциус спустился с помоста и сел на скамью. — Оправданный Малфой, встаньте, пожалуйста. Люциус подчинился. — Вам понятен приговор суда? — Да, понятен, ваша честь. — Вы согласны с приговором? — Согласен, ваша честь. — Напоминаю вам, что обвинение может подать на обжалование приговора в течение трех дней. Вершители правосудия потянулись к выходу. Андромеда Тонкс поднялась было с места, но тут же без сил рухнула обратно, закрыв лицо руками. Минерва с озадаченным видом смотрела по сторонам. Альдона Грегорович и другие родственники убитых Пожирателями магов, не скрывали слез. -На выход, господа, на выход, не задерживаемся, — мягко напомнил судебный пристав. — Мы будем обжаловать, Альдона, Андромеда, обязательно, — вторила Минерва, берясь за ручку двери. — Нет, и это у них называется правосудие! Мы этого так не оставим. Мужайтесь. Хороших адвокатов знаю и я… — Кому обжаловать-то, — Грегорович мяла в руках богато вышитый платок с кружевом, — видите? Гарри Поттер вздохнул. Он обернулся было к Нарциссе, желая, видимо, что-то сказать, но на скамье никого не было. Пожирательница незаметно ушла. — Ну вот и всё, — пробормотал аврор. Тут же воздух рядом с ним замерцал и материализовался в виде сияющего серебристого пса: — Гарри, я жду тебя и Андромеду наверху. Нам будет о чем поговорить, — загадочно произнес Патронус голосом Сириуса Блэка и растворился в воздухе. Как оказалось, сюрпризы еще не закончились. У дверей служебного входа к Кингсли Брустверу подступили двое авроров в сопровождении чародея Лиги защиты от темных сил: — Кингсли Ильяс Бруствер? — Да… — Вы арестованы по обвинению в злоупотреблении должностными полномочиями и утрате доверия. На вас нацелены три волшебные палочки, выходы из Министерства перекрыты. Сдайте вашу палочку. Бруствер подчинился. — У вас есть право хранить молчание и воспользоваться услугами защитника. Всё, что вы скажете, может быть использовано против вас. — Ну и ну, — протянул Гарри, когда присмиревшего Бруствера препроводили куда-то в служебный коридор, — когда это они успели? — Ты еще больше удивишься, когда услышишь, — раздался справа мрачный голос Рона. — Не уверен, что я имею право рассказать тебе всё здесь, но… — Рон! — обрадованно воскликнул юноша. Друзья пожали друг другу руки. — Ты уже закончил? — улыбнулся Гарри. — Какое там. До ночи скорее всего. — А я как раз освобождаюсь, сейчас отмечусь и можно идти. Но ты же придёшь, обещаешь? Рон поднял взгляд и внимательно посмотрел в глаза друга: — Ну…если хочешь меня видеть, то приду. Да, обещаю. — Ты же знаешь, я хочу тебя видеть всегда, — посерьезнел Гарри и сменил тему. — А где Малфои? — Какие конкретно? — удивился Рон. — Парочка старших вон. — он указал пальцем на противоположный конец коридора. — А мелкий не знаю, его к «чмоку» приговорили, да? В голосе Рона послышалась кровожадная радость. — Нет. На доследование, а самому меру пресечения оставили прежнюю. — Блин. Надеюсь, не отпустят. В голосе Рона послышалась озадаченность и страх. Гарри уже открыл было рот, чтобы спросить, чего он испугался, но его внимание привлёк тихий женский плач и взволнованный голос Люциуса: — Держите, — бледный, как смерть, оправданный Пожиратель трясущейся рукой совал Уилфреду Яксли листок. — Читайте! Видите цифру? Дам ещё столько же сверху, если вытащите моего сына! -Мистер Малфой, будьте благоразумны, — покачал головой адвокат. — Мы работаем только по прозрачным тарифам. В то же время я не исключаю, что… — защитник что-то тихо проговорил отцу Драко на ухо. — Как только они определятся, кому сколько, я тут же свяжусь с вами. — Они бы уже озвучили, чего ждать, — срывающимся голосом проговорила заплаканная Нарцисса. — всё уже решено, Поцелуй… — Нет, миссис Малфой, прошу вас, возьмите себя в руки и поверьте мне на слово, — мягко, но настойчиво убеждал её седоволосый адвокат, — я знаю о чем говорю, я вас не бросаю и если вы выполните всё, мистер Драко Люциус вскоре вернётся домой. Вы, главное, сохраняйте трезвый рассудок. А сейчас отправляйтесь домой, вот эти два молодых человека, — юрист указал на молча ожидавших крепышей в аврорских мантиях, — проводят вас до поместья и будут опекать вас некоторое время. — Скалаускас выживет? — тихо спросил Люциус. — Не знаю. Будем надеяться, — вздохнул защитник.***
Вестибюль Мунго был пуст и стремительно темнел. Дальнее эхо отлетело от стен и растворилось в глубине коридора — Кто вы? — устало спросил колдомедик приёмного покоя. — Пэнси Паркинсон, — прошептала заплаканная девушка, поднимая измазанные потеками туши глаза. — Ну что Пэнси, я очень рад, это такое для вас счастье, а уж для меня! — картинно всплеснул руками дежурный колдомедик. — Пациенту Скалаускасу вы кто? — Никто, — призналась она, хлюпнув носом. — Тогда ничем не могу помочь. — Он хотя бы жить будет? — Ни один доктор вам этого не скажет. Даже магловская медицина наука не точная, а уж наша… Тем более в том, что касается проклятий, порождающих конфликт с родовой магией. Мы ввели его в кому, снизив активность магического ядра до минимума. Чаще всего это помогает. Реже — нет. — То есть, у адво…у Альгимантаса есть все шансы поправиться? — Есть. Как и не выкарабкаться. Это всё, что я вам могу сказать. Пэнси повернулась и направилась к выходу, зябко кутаясь в подбитую мехом мантию.