А у нас будет счастливый конец?

— Ликси, ты вернулся? Почему тебя не было так долго? Я сварил тебе суп от похмелья, иди поешь, — кричал с кухни Хван. — Иду, — Феликс старался сделать голос более радостным, чтобы Хёнджин ничего не заподозрил.       Феликс сел за стол и перед ним поставили чашку с супом. — Ммм, Джинни, пахнет великолепно, кажется, это то, чего мне действительно, не хватало, — Ли пробует суп на вкус и в голове всплывают моменты прошлого.       Воспоминания заставляют Феликса замереть, полностью погрузившись в них, не замечая, как его зовёт Хёнджин.       Когда-то он готовил похмельный суп для своего друга. С этого супа началась их с Чанбином дружба. Что-то защемило в груди, да с такой силой, что хотелось взвыть. Ли резко встаёт со своего места под ничего не понимающий взгляд Хёнджина и выбегает из квартиры. — Феликс, ты куда?! — кричит в след Хван, но его уже не слышат. «Я должен ему рассказать»       Феликс ловит такси и называет адрес Чанбина. «Хоть бы он был дома»       Телефон в кармане Ли раздражающе вибрировал, что начинало бесить. «Позже я все объясню», — печатает сообщение Хёнджину и выключает телефон       Поездка казалась бесконечной. Как будто едешь на другой конец света. Это заставляло нервничать ещё больше.       Феликсу хотелось выбить эту чёртову дверь, что разделяла его и Чанбина, который почему-то так долго не открывал дверь. — Феликс? — Чанбин ничего не успел понять, как на него набросились с поцелуем, почти сбивая с ног.       Феликс целовал так жадно, будто от этого зависела его жизнь. На самом деле, ИХ жизнь. — Феликс, подожди, — Чанбин пытался вставить слово между поцелуями, — да прекрати ты хоть на секунду, — приходится силой отодвинуть от себя младшего, хоть и не очень хочется. — Я люблю тебя, — запыхавшись говорит Ли и так смело смотрит в глаза. — Что ты сказал? — Я люблю тебя, Со Чанбин. Я не могу без тебя. — Но почему так неожиданно? — Похмельный суп, — видя, что глаза, напротив в замешательстве, Ликс объясняет. — Я вдруг понял, что хочу готовить его только для тебя. Просто я никогда не переставал любить тебя, я врал себе всё это время, что мне нужен только Хёнджин, но мне нужен был только ты. Только не отвергай меня снова, я не переживу этого. — А как же Хёнджин? — С ним я разберусь позже. Только ответь мне сейчас, ты любишь меня? — Конечно же, я люблю тебя, — прозвучало это невероятно нежно, а следом поступил такой же нежный поцелуй. После чего Чанбин обнял своего солнечного мальчика и на глазах выступили слёзы.       Чанбин не верил, что это происходит с ним. Когда он возвращался в Корею, он ожидал, что его будут ненавидеть, дадут пощечину, накричат или вовсе не захотят даже разговаривать, но чтобы такое…       Нельзя было даже подумать. — Можно я сегодня останусь ночевать у тебя? — Зачем спрашивать, если знаешь ответ? — Да? — Да.       Все это время Хёнджин не находил себе места. Что произошло и куда сбежал его Ликси. — «Аппарат абонента выключен», — в сотый раз слышит Хёнджин. Срывается на крик, матеря мерзкий голос в телефоне, бросает телефон и не знает, что ему делать.       Чанбин с Феликсом решили заказать пиццу, и почему-то сегодня Ликсу хотелось напиться по-настоящему. Чанбин попытался отговорить Ли, но тот настаивал и Бин сдался.       Пицца с соджу оказалась отвратительной идеей, но парни лишь посмеялись над этим. Сейчас между ними царила атмосфера спокойствия. Каждый наслаждался присутствием друг друга, большего им и не нужно.       После выпитого алкоголя и съеденной пиццы, парни начали укладываться спать.       Лежать вот так вот рядом друг с другом, в полной темноте, казалось обоим чем-то странным. Феликс часто ночевал у Бина, но сейчас всё ощущалось по-другому. Сердце заходилось в бешеном ритме, кислорода в комнате на двоих категорически не хватало, а тишина давила на уши. Феликс решил нарушить эту тишину. — Чанбин? — М? — А почему ты никогда не рассказывал мне о своём прошлом? — Я не хочу его вспоминать. — Бинни, ты же знаешь, что я рядом, мне можно довериться, я хочу знать и эту часть тебя.       Чанбин резко сел на кровати, собираясь уйти из комнаты, чтобы закрыть эту тему, но его остановила чужая рука на собственном запястье, а потом он почувствовал, как Ликс сел рядом. — Не бойся. Расскажи мне, я же вижу, что тебя это всё ещё тревожит. — Хорошо. Это трудно, но я попробую… Моя семья не из лучших. Отец пил, часто поднимал руку на мать и меня. Из-за пьянок его уволили с работы и он начал заливаться еще сильнее, мать начала пилить его ещё сильнее, чем раньше, отсюда больше ссор в семье. Отец хоть и поступал как подонок, но он всё же мне отец, я не знал, на чьей стороне мне оставаться. Я любил их обоих, но им было на это наплевать. Я каждый день находился меж двух огней, мать пилила не только отца, но и меня пилила: за учёбу, за то, что я иногда защищаю отца. «Вы меня в могилу загоните, за что мне это» она так часто говорила. Я старался изо всех сил учиться и помогать по дому, но мать всегда была недовольна, я уходил из дома, чтобы не сорваться на неё, с отцом даже не разговаривал — не было смысла, он всегда был пьян, что даже говорить не в состоянии был. В один из таких дней, я ушёл из дома и до меня докопались какие-то отбитые придурки и я выпустил весь гнев на них. После первого удара, глаза застелила пелена злости и обиды, я до сих пор помню это чувство, — Феликс слушал, боясь даже дышать.       Он так сильно переживал за Чанбина, за то, что тому пришлось пережить. Ведь для ребёнка родители — это защита и опора, а у него этого не было. Не удивительно, что Бин закрылся и никого не подпускал к себе. — Когда меня отпустило, они уже валялись в разных сторонах, а я заносил руку для очередного удара. Я мог убить его, понимаешь? — не говоря ни слова, Ликс обнимает Чанбина, успокаивающе поглаживая тыльную сторону ладони, которую держал на протяжении всего рассказа. — Я не понял как всё произошло, мне стало страшно, но адреналин бил в виски и мне нравилось это чувство, адреналин затмевал обиду на родителей, позже были ещё подобные случаи, на самом деле, готовых подраться очень много, а я только радовался каждому брошенному вызову. Но, однажды я не сдержался и ударил свою мать, — Чанбин замолкает и на его глаза выступают еле заметные слёзы. — Я никогда не забуду её глаза полные страха. Когда ты принес мне брауни в школу, а я чуть не ударил тебя… Ты напомнил мне её. Тот же страх я увидел в тот день и в твоем взгляде. Мой и без того невменяемый отец увидев это, подлетел и ударил меня, он, — Чанбину было всё тяжелее и тяжелее говорить, голос подрагивал. — Он разбил бутылку об мою голову и я отключился. Очнулся лёжа так же на полу, затылок был весь в крови, боль ужасная, — Чанбин иронично усмехнулся своим воспоминаниям, но душевная боль была сильнее. — Никто из них даже не помог мне, просто оставили лежать на полу, — наконец-то скатилась слеза, что так долго копилась в его глазах, не только в этот момент, она копилась уже на протяжении нескольких лет. — После этого я собрал вещи и ушёл. Мне некуда было идти, друзей у меня не было и первое время на свои сбережения я ночевал в сауне. Но длилось это недолго, деньги быстро закончились, и мне пришлось идти на улицу. Слава Богу, я смог найти работу, там был очень добрый директор, он разрешил мне спать прямо в кафе, в котором я работал. Мне нравилась моя работа, платили мне очень щедро, вскоре я начал снимать квартиру. Недавно видел на улице мать, у неё по всему телу свежие синяки, она старательно их скрывает, но я видел их. — Ты подошёл к ней? — Нет, сам не знаю почему, может до сих пор обида сидит в моём сердце, может мне просто страшно снова оказаться в прошлом. Она взрослый человек, это её выбор. Я ужасный человек, да? — за всё время, что Чанбин рассказывал, он ни разу не посмотрел на Феликса. Сейчас же он искал поддержки в глазах напротив. — Нет. Вовсе нет. Не могу сказать, правильно ты поступил или нет, но только тебе решать, как пойдёт твоя жизнь, будешь ты продолжать страдать или сделаешь всё, чтобы быть счастливым. Мы все, каждый из нас, имеет право быть счастливым и ты не должен винить себя ни в чём. Ты поступил так, как считал нужным, и никто не вправе осуждать тебя, и, Чанбин, спасибо, что рассказал. — Феликс еле сдерживался, чтобы не зарыдать в голос. Чанбин молча кивнул, притянул Ли ещё ближе к себе и поцеловал в его светлую макушку.       В этот момент Чанбин почувствовал, что началась новая жизнь и от старой — не осталось ничего.       Всё было идеально, но эту идиллию прервал звонок в дверь. — Странно, кто бы мог в такой час прийти, — Чанбин поцеловал Феликса в плечо, — Сиди тут, я открою. — Хёнджин? — Феликс ведь у тебя? — Джинни? — из-за спины Бина высунулась светлая макушка.       Хёнджин выдохнул облегченно, ведь нашел своего малыша. Он так устал, он обошёл множество мест в поисках Ликса. Но не успев полноценно обрадоваться, Хван замечает, что Ли стоит в одной лишь Чанбиновой футболке. Это совершенно точно была его футболка. Феликс убежал в другой, да и черных вещей никогда не носил. — Ликси, что это всё значит, чёрт возьми! — на последних словах Хван закипает. — Джинни, я собирался сказать тебе… — Что сказать, Ликси? Что сказать?! Что ты выбрал его? — Я… Джинни, не говори так. — А, что? Я не прав? Просто скажи сейчас правду, хватит терзать моё сердце, я достаточно натерпелся. — Прав. Я люблю его. Всегда любил. — Понятно, — голос Хёнджина резко становится спокойным и тихим. — Джин… — Не зови меня больше так. Свои вещи заберёшь завтра в 3. Счастливо.       Хёнджин просто развернулся и ушёл. А у Феликса случилась истерика. Чанбин заварил мятного чая и напоил им Ли, обнимая всё это время. Огромное чувство вины давило на Чанбина. — Вот видишь, я снова всё порчу, — хоть Со и правда так думал, но для Феликса преподнес это в шутке. — Не правда, это всё я. Я ужасно поступил с Джинни. Я просто ужасный. — Феликс. Ликси. Ты самый чудесный малыш на свете. Повстречать тебя в своей жизни — это как выиграть в лотерее. Даже если это мимолётная встреча, после тебя остаётся впечатление, будто ты заново родился и мир вокруг приобретает самые яркие краски, какие у него только есть. Ты самый добрый, отзывчивый и бескорыстный человек. Твоей улыбкой можно излечить душу человека за секунду. Достаточно просто посмотреть на тебя и сразу же хочется жить. По-настоящему жить. Никто. Никогда. Не сможет быть, даже на долю похожим на тебя. Ты — единственный в своем роде. И то, что вам с Хёнджином оказалось не по пути — такое бывает в жизни. Не вини себя. Ты тут не причём. — Спасибо, Бинни. Ты самый лучший. Я люблю тебя. — И я тебя. Сильнее, чем кто-либо.       Вот так, однажды в жизни Чанбина появился этот лучик света и так легко осветил всё его темное прошлое, что мешало жить до этого. Сейчас же он больше не бежит от прошлого. Благодаря Ликсу, он помирился с родителями. Его жизнь приобрела краски, он избавился от всего «чёрного» в своей жизни и сейчас живёт, наслаждаясь жизнью по полной.       Ликсу, когда забирал вещи, всё же удалось поговорить с Хёнджином, тот его выслушал и принял позицию Ли. Хван всегда отличался особенностью — в любой ситуации мыслить объективно. Будь он на его месте, поступил бы так же. Но видеться пока Хёнджин не согласился, всё же с разбитым сердцем справляться сложно. Поэтому ему нужно время. Феликс был благодарен за то, что Хёнджин согласился поддерживать отношения после произошедшего.       Через какое-то время, Хёнджин встретил парня по имени Сынмин, как рассказывает сам Хван «Это любовь с первого взгляда!» и Феликс искренне рад за друга, который нашёл себе новый смысл жизни.       А с Чанбином они проводили почти все свободное время вместе, стараясь наверстать упущенное и создать множество приятных воспоминаний.